Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Показался Спасушко – светломилостивый Спас Еросалим!

стр. 51Исследователи деревянного зодчества по внешним архитектурным признакам относят церковь Преображения Господня на о. Кижи к башенным ярусным многоглавым храмам [1] .

Её силуэт движением архитектурных масс (бочек с главками) направлен к верхней главе, завершающей общий образ. Если следовать формально–типологическому сходству архитектурных форм, то церковь предстает ярусным храмом. Такое представление архитектурного образа в союзе с нарядным убранством скрывает его символическую сущность.

Символика церкви многозначна. Рамки статьи позволяют тезисно обозначить восприятие церкви Преображения Господня через христианскую символику. Предваряя, приведем слова Ю. Линника: «семантика этого сооружения бездонна… Это наисложнейший текст. Многие его слои еще не высвечены наукой» [2] .

Объяснить появление столь удивительного произведения, как Преображенская церковь, можно, обратившись к культурно–историческому периоду середины – второй половины XVII в., времени правления патриарха Никона. Издание им «Скрижали» в 1656 г., которая большим тиражом разошлась по стране, послужило мощным толчком к пониманию стр. 52 символических форм храма и литургики. В ней для русских впервые на основании исконного иконографического учения подробно изъяснялся духовно–таинственный, реально–символический смысл знакомых чинопоследований богослужения, отдельных богослужебных предметов, облачений, частей храма и т. п. [3] Его грандиозный замысел создания святых мест в окрестностях Москвы – «подмосковной Палестины», – воплотившийся в Воскресенский Ново–Иерусалимский монастырь, оказал влияние на символическое мышление через систему символов и знаков.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Церковь Преображения Господня – «плод» своего времени, синергическое действие промысла Божия и сознательной воли православных русских людей. Во второй половине XVII в. на территории современной Карелии строится значительное количество православных храмов [4] . В начале XVIII столетия в Обонежье построено несколько многоглавых церквей: Предтеченская в Шуе, Троицкая в Клименецком монастыре, Покровская в Анхимово, Преображенская в Кижах, в своей основе имеющих крестообразный план и потолок – «небо». Таким образом, наблюдается распространение и развитие в деревянном зодчестве иконографии, в основе которой – крестово–купольной тип храма. Архетип подвергся переработке, в процессе которой убирались чуждые для деревянного зодчества элементы. В результате была создана русская редакция, в которой дерево как строительный материал заменило камень [5] .

Основу архитектурного облика церкви Преображения Господня составили три последовательно уменьшающихся кверху восьмерика. Нижний восьмигранный сруб имеет четыре прируба – «контрфорса», ориентированные по сторонам света. Прирубы значительно повысили устойчивость центральной высотной части храма и определили ее крестообразный план – один из самых символически постоянных типов православного храма, в основе которого равноконечный «греческий» стр. 53 крест (рис. 1). В данной конструкции не только восьмигранник, но и три прируба – южный, северный и западный, в совокупности со «святая святых» – алтарным прирубом, образовали просторное молитвенное помещение – объемный крест – самый универсальный из христианских символов. «Это не есть какой–либо абстрактный знак или иероглиф – это инструмент, посредством которого совершается личное преображение верующего в Христа» [6] . Ярусная конструкция с главками, расположенными на кровлях прирубов и восьмериках, четырехкратно усиливает крестообразную структуру храма (рис. 2).

стр. 54Центричность церкви образована средокрестием восьмигранника в нижней плоскости и шестнадцатигранным «небом» в верхней части. Конструкция «небо» в деревянном храме Русского Севера не что иное, как аналог куполу в каменном храме (рис. 3) [7] . То есть, объемно–пространственная композиция церкви Преображения Господня соответствует архитектурному типу христианского храма – с крестово–купольной структурой, господствовавшей в архитектуре Византии с IX в. получившей широчайшее распространение в древнерусской. Крестово–купольный тип храма был воспринят христианскими странами православного вероисповедания стр. 55 как основополагающий, поскольку идеально отражал суть христианского вероучения о Христе – Спасителе («…ибо Господь Бог Вседержитель – храм его, и Агнец» (И. Богослов, Откр.21:22) [8] .

Преображенская церковь памятник поздний в сравнении с древнерусскими каменными храмами, в которых в разной степени «похожести» был проявлен Первообраз. Согласно теологическим воззрениям, каждый храм есть воспроизведение Царства Небесного на земле. В кижской церкви Преображения Господня христианская символика получила дальнейшее развитие, прежде всего, в связи с образом Небесного Иерусалима.

стр. 56Образно–символические основы христианского храмостроительства рассматривались в ряде работ [9] , но в них в основном анализировались каменные храмы. Первых исследователей деревянной кижской церкви, И. Э. Грабаря и Ф. Ф. Горностаева, «ритмичность глав и бочек натолкнула на мысль, что здесь есть система и план, и притом план исключительный и небывалый». Однако они ограничились символикой глав, исходя из общей идеи многоглавых храмов: «подчинения приемов многоглавия композиционной системе девятиглавия, символизирующего девять чинов ангельских или девять чинов святых угодников» [10] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Необычная для христианского сооружения трактовка символики архитектурных форм через языческие отголоски была предложена В. А. Крохиным [11] .

Современный и весьма любопытный взгляд через структурные матрицы предпринял Ю. В. Линник. Философ рассмотрел церковь Преображения Господня с позиции архетипов: крест, круг, пирамида, лестница и тринитарный архетип. Любопытно, что архетип креста и круга он выводит как заимствование из природы, восклицая «Изоформизм приемов налицо!» [12] .

Простой геометрический объем – четырехконечный крест с двенадцатью гранями в основе кижской церкви Спаса Преображения позволяет провести параллель с Небесным Иерусалимом в соответствии с богословскими формулировками идеала церкви. Этот идеал восходит к описанию святого Небесного Града «нового, сходящего от Бога с неба» евангелистом стр. 57 и апостолом Иоанном Богословом. Ворота Небесного Града, согласно видению Иоанна Богослова, охраняют 12 апостолов (Откр. 21). Число стен четырехконечного креста Преображенской церкви в сумме составляет 12, то есть семантически это «12 ворот, по трое на четыре стороны». Крестообразная основа Преображенской церкви соотносится с этим описанием, то есть геометрия церкви соответствует представлениям о Горнем Граде (во образ, а не по образу) [13] (рис. 1).

В экстерьере памятника явно читается уже упоминавшаяся четырехкратная повторяемость четырехконечного креста. Два нижних и верхний ярус завершаются главками по четыре на каждой кровле. В сумме они составляют двенадцать глав и невольно ассоциируются с двенадцатью жемчужинами из видения И. Богослова (Откр. 21:19). Третий верхний пояс креста оформлен в перекрестиях четырьмя дополнительными килевидными кровлями с главками, образуя вокруг восьмерика круг – знак вечности. Восемь глав, на наш взгляд, сознательно увеличенных в размере, по сравнению с соседствующими ярусами, создают образ восьмиконечной звезды – знака Бога Отца, который в преображенном виде может быть присущ и Сыну [14] , что соотносится с названием кижского храма. Сакральность числа восемь как символа Воскресения опять же может восприниматься как явление Небесного Иерусалима [15] .

Хотелось бы отметить и то, что жители окрестных мест также воспринимали Преображенскую церковь как олицетворение Небесного Иерусалима: «Показался Спасушко – светломилостивый Еросалим!» [16] . Здесь хотелось бы провести интересную параллель с «островным богословием» патриарха Никона, который возводил свои монастыри в окружении воды: Кийский Крестный, Валдайский Иверский, Воскресенский Ново–Иерусалимский, вызывающие ассоциации с Откровением Иоанна Богослова: «..Перед престолом море стеклянное, подобное кристаллу» (Откр. 4:6). Спасо–Кижский погост также расположен на острове.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

стр. 58Для обоснования символических форм важны публикации, в которых архитектура каменных храмов проецируется на библейский текст пророка Иезекииля – видение им славы Господней [17] . Так, текст пророка натолкнул И. А. Бондаренко на мысль о том, что центрические конструкции храмов: купол на четырех опорах или восьмерик на четверике, воспроизводили засвидетельствованное авторитетом Священного Писания «видение славы Господней, нисшедшей с небес на землю и освятившей собой богоизбранное место» [18] .

Г. Я. Мокеев, также рассматривая формы ранних русских православных храмов, сопоставил их завершения с библейскими текстами. Он убедительно обосновал, каким образом зодчим удалось в завершениях каменных храмов воплотить Первообраз Сидящего на Престоле (по видению пророка Иезекииля [19] ), рассмотрев изображения Небесного Иерусалима в миниатюрах, фресках стр. 59 и др. изображениях. По мнению архитектора, этот образ в киевской школе зодчества воплощен в следующих архитектурных элементах: в центре над храмом обычно поднимается сначала верх кубического «подпрестолья» (трибун), затем мощный престол (барабан), наконец вверху – Лобное место с крестом. В смоленской школе образ еще более конкретизирован: «подпрестолье» (трибун) над храмом приняло форму «колес» – арок [20] (рис. 4).

То же, но в варианте для деревянного зодчества видим в Преображенской церкви. Вокруг её завершающей главы расположен четвертый ярусный крест. Вместо кубического надпрестолья в каменных конструкциях здесь – восьмигранник. На нем – шейка (барабан) – Престол, на которой завершающая глава – «подобие Человека» (рис. 5).

стр. 60 Килевидные бочки с главками на них, расположенные по сторонам света, могут быть трактованы как своеобразная опора Престола – в видении Иезекииля – свод, над четырьмя колесами (Иез. 18:28) [21] . А кокошники [22] между килевидными кровлями могут символизировать херувимов, на которых спустилась божественная Слава, осенившая это место.

Мастера, возводившие церковь Преображения Господня, обладали не только техническим талантом и эстетической самодостаточностью, им было дано божественное откровение, без которого невозможно воплотить в деревянной конструкции во образ Небесный Град и Славу Господню.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Литургическое содержание интерьера находилось в гармонии с архитектурной оболочкой кижского храма.

Внутреннее убранство кафоликона на первый взгляд было традиционным как для данной местности, так и для своего времени – первой четверти XVIII в. Основные его компоненты – иконостас, солея с клиросами и потолок – «небо». Однако интерьер отличался от внутреннего убранства большинства обонежских церквей масштабностью и единым нерасчлененным пространством кафоликона. С введением в него резной, золоченой рамы–иконостас распространился на стенные плоскости северного и южного концов креста, заполнил ровно половину всех стен храма [23] .

Иконостас, как известно, являет образ будущего богообщения в новом преображенном мире [24] , его главная цель – проповедь Царства Божия [25] . Четырехъярусный преображенский иконостас включает огромное количество икон и состоит из местного, праздничного, деисусного и пророческого рядов (рис. 6).

стр. 61Иконы местного ряда несут разнообразную информацию, в том числе затрагивают тему Горнего Иерусалима (икона «Ветхозаветная Троица с Деяними», икона «Собор Богоматери», кижский вариант которой во многом близок иконографии «О тебе радуется…», олицетворяющей Небесный град, северные алтарные врата, включающие композиции «Лоно Авраамово», «Насажденный рай», «Плачемся и рыдаем»).

Среди икон местного ряда невозможно не отметить композиционное построение храмовой иконы «Преображение» (рис. 7). Спаситель изображен на горе Фавор, к вершине которой ведут четко обозначенные четыре ряда лещадок. Пространственная динамика сюжета построена как своеобразная четырехступенчатая лестница преображения, по которой совершается путь приобщения к жизни Будущего века. В этом ее композиционное построение значительно отличается от «классического» варианта. Подобной «лествицы» в пределах Обонежья не обнаружено. Завершает местный стр. 62 ряд икона эсхатологического содержания «Воскресение Христово», композиция которого включает изображение Горнего Града, подтверждаемого надписью «Горний Ерусалим» – как торжество Христа, как образ воплощения идеи будущего века со Спасителем в Царствии Небесном (рис. 8).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Подробное представление евангельской и христианской истории на 29 иконах в праздничном ряду освещает литургический год в его нескончаемом круговороте. В иконах этого яруса, на которых сюжет развивается на фоне пейзажа, присутствует изображение белокаменного города, напоминающего Иерусалим («Воскрешение Лазаря», «Исцеление расслабленного», «Христос и самаритянка», «Вход в Иерусалим»). Белокаменная архитектура, завершающаяся высокими шпилями, резко отличается от традиционных иконописных палат (рис. 9). Наличие в праздничном ряду провинциальной церкви икон, повествующих о четырех Вселенских соборах, придает особое содержание иконографическому замыслу.

стр. 64Своеобразие иконографической программы иконостаса этим не ограничено. В центре деисусного ряда – образ «Спас в силах» [26] . В наименовании композиции «Спас в силах» отражена богословская концепция – явление Иисуса Христа в силе и славе в конце времен как исполнение Божественного Промысла о мире: «Дабы все земное и небесное соединить под главой Христа» [27] . В деисусном чине, помимо традиционного состава, Спасителю предстоят преподобные. Они представлены русскими святыми: Александр Невский, Антоний Римлянин, Варлаам Хутынский, Зосима и Савватий Соловецкие. Исключение составляет Симеон Столпник. Их необычно много, приближенные по своему духовному состоянию к Богу, они напрямую связаны с преображением тела и духа. Святые, предстоящие в деисусном чине, расположены в ставах с арочными проемами (подобно скиниям небесным) – такая конструкция опять же символически может быть зрительным напоминанием о Небесном Граде. Литургическое значение их не ограничено участием в Евхаристической молитве, они также представляют образ Будущего века, вместе с пророками, изображения которых расположены в следующем верхнем ярусе. Тексты на свитках многих пророков свидетельствуют об Иисусе Христе как Спасителе (пророчества Давида, Аггея, Захарии, Авдия, Михея, Амоса, Софония).

Золотофонность икон и добавленное позднее золото резной рамы с виноградной лозой и бутонами райских цветов придают сакральность иконостасу и храму как Небесному Иерусалиму – граду из чистого золота.

Удивительно расположение иконостаса в Преображенской церкви. Конструкция иконостаса повторяет форму церкви. Его форма, как распростертые объятия Христа, обнимает и вовлекает прихожанина, делает его вместе со святыми сопричастным Господу. Эта идея передана через текст на книге в руке Спасителя на главной иконе иконостаса «Спас в силах»: «ПРІИДИТЕ КО // МНЕ ВСИ ТРУ//ЖДАЮЩИИСЯ // И / ОБРЕМЕНЕНІИ//И / АЗЪ ПОКОЮ ВЫ // ВОЗМИТЕ ИГѠ // МОЕ НА / СЕБЕ // И / НАУЧИТЕСЯ // ОТ МЕНЕ ЯКО КРОТОКЪ ЕСМЪ». Входя в церковь, кижане оказывались в пространстве креста. В нем они литургически приобщались к крестной жертве Христа, отождествлялись стр. 65 с распятым Христом, преображались посредством креста. Это преображение было усилено подкупольным «небесным» пространством [28] . В центре потолочной росписи Преображенской церкви, к сожалению, безвозвратно утраченной, размещалась композиция «Новозаветная Троица» в окружении небесных сил (серафимов, херувимов, престолов), в основе которой слова: «Восшедший на небеса и седящий одесную Отца» [29] . Здесь можно усмотреть завершение теофании преображения – явление Христа в Троице. Исходя из посвящения церкви, композиция семантически может означать подтверждение единосущности Христа и Бога–Отца, утвержденному на I Вселенском соборе (Никейском соборе). Центральный медальон окружали грани, на которых в три регистра были изображены серафимы, чередовавшиеся с херувимами, ангелы, праотцы [30] , расположенные опять же в круговом движении. Заметим, что на данном «небе» есть изображения персон, не встречаемых в других потолочных росписях. В частности, включение Иосифа Аримафейского усиливало литургический аспект храмовой декорации. «В пакибытии, – пишет протоиерей Лев Лебедев, – все удостоившиеся Царства Небесного будут созерцать не что иное, как Божественную литургию, поскольку она есть образ всего домостроительства Божия о спасении человека, образ всего Божия Промысла о сотворенном Им мире» [31] .

Замковое кольцо, обрамлявшее медальон, иконы вокруг медальона представляют собой круг как символический образ рая.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Прихожанин, находясь в кафоликоне, пребывал в центре храма на оси: крест – замковое кольцо, вместе с Богом, который «иже еси на небеси и на земли» (рис. 3). Душа земного многогрешного человека, находившегося в центре пространственного креста – восьмигранника, преображаясь, устремлялась к небесам, в Царствие Божие, в соответствии с иконографической программой, замыкавшейся круговым текстом молитвы. Замковое кольцо, обрамлявшее образ Троицы, содержит текст молитвы «Отче наш» – молитвы, которую заповедал Господь. На этой оси: средокрестие (с преображающимися прихожанами) стр. 66 – «небо» (с ангелами, праотцами и Троицей), иконографическая программа храма (как интерьерная, так и экстерьерная) получала свое логическое завершение.

Несмотря на видимые изменения в храмовом оформлении, характерные для ХѴІІ-ХѴІІІ вв. (резной золоченый иконостас, применение в иконописи новомодных тенденций), которые связаны с естественным стремлением прихожан отразить новые веяния в храмовой декорации, убранство Преображенской церкви было реализовано в полном соответствии с богослужением и одновременно отражало важнейшие идеологемы эпохи, соответствующие духовным запросам времени. Каноническая концепция крестово-купольного храма – Небесного Града – как совершенного, вечного, была полнокровно воплощена в летней кижской церкви.

• [1] Орфинский В. П., Гришина И. Е. Типология деревянного культового зодчества Русского Севера. Петрозаводск, 2004. С. 49–50, 113.
• [2] Линник Ю. В. Архетипы Преображенской церкви // Рябининские чтения-2007. Материалы научной конференции по изучению народной культуры Русского Севера. Петрозаводск, 2007. С. 160.
• [3] Лебедев Л. Богословие земли Русской. Размышление у стен нового Иерусалима, 2011. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://catacomb.org.ua.
• [4] Чернякова И. А., Черняков О. В. Писцовые и переписные книги XVI–XVII вв. как источник по истории деревянного зодчества Карелии // Проблемы исследования, реставрации и использования архитектурного наследия Русского Севера. Сб. науч. ст. Петрозаводск, 1988. С. 55–73.
• [5] О взаимовлиянии каменного и деревянного зодчества, в том числе о кижской церкви имеется целый ряд публикаций. См., например: Спегальский Ю. П. К вопросу о взаимовлиянии деревянного и каменного зодчества в Древней Руси // Архитектурное наследство. М., 1972. № 19. С. 65–75; Орфинский В. П. Собор Покрова на Рву и его аналогии (О взаимовлияниях деревянного и каменного храмостроительства на Руси) // Народное зодчество. Петрозаводск, 1999. С. 61–66.
• [6] Мэтьюз Т. Преображающий символизм византийской архитектуры и образ Пантократора в куполе // Восточнохристианский храм. Литургия и искусство. СПб., 1994.С. 7.
• [7] Кольцова Т. М. Росписи «небес» в деревянных храмах Русского Севера. Архангельск, 1993; Фролова Г. И. «Небеса» Заонежья. Иконы из фондов музея–заповедника «Кижи». Каталог. Петрозаводск, 2008. Автор выражает свою признательность за предоставленные рабочие чертежи А. В. Козлову, сотруднику музея «Кижи».
• [8] Отметим, что наиболее значимые храмы на Руси: Софийский в Киеве, Софийский в Новгороде, 1045–1050 гг., Спасо–Преображенский в Переславле–Залесском, 1152 г., Успенский, 1158–1160 гг. и Дмитриевский, 1191 г. во Владимире, Рождества Богородицы в Суздале, 1222–1225 гг., Георгиевский в Юрьеве–Польском, 1230–1234 гг., Троицкий в Троице–Сергиевой лавре, 1422 г., Успенский и Архангельский в Москве, 1505–1509 гг., Софийский в Вологде – в своей основе имеют крестово–купольную структуру.
• [9] Бондаренко И. А. Архитектурные воплощения образа «славы Господней» // Архитектурное наследство. М., 2012. Вып. 56. С. 5–15; Заграевский С. В. Формы глав (купольных покрытий) древнерусских храмов. М., 2008; Мокеев Г. Я. Якоже Горний Иерусалим. Воплощение символа Горнего Иерусалима в архитектуре русских городов. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http:// www. Voskres.ru/arhitectHre/ierusalim.htm; Подосинов А. В. Символы четырех евангелистов. Их происхождение и значение. М., 2000; Лидов А. М. Вращающийся храм. Иконическое как перфомативное в пространственных иконах Византии // Пространственные иконы. Перфомативное в Византии и Древней Руси. М., 2011. С. 31.
• [10] Грабарь И. Э., Горностаев Ф. Ф. Главные типы великорусского деревянного храма. Биб–ка РусАрх, 2009. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.rusarch.ru/grabar_i4.htm. С. Заграевский в примечании к труду академиков пояснил: «Впрочем, эта концепция оспаривалась уже вскоре после выхода в свет I тома “Истории русского искусства”». В композиции церкви в Кижах девятиглавая основа выражена более крупными по размерам центральной главой и восемью главами второго ряда; остальные двенадцать глав меньшего размера подчеркивают традиционное для северных деревянных храмов крещатое построение плана.
• [11] Крохин В. А. Символика многоглавия в древнерусском зодчестве и форм покрытий в деревянной культовой архитектуре // Рябининские чтения-1995. Сборник докладов. Петрозаводск, 1997. С. 362–368.
• [12] Линник Ю. В. Архетипы Преображенской церкви… С. 158–160.
• [13] Абстрактно–символическая идея Горнего Града была основной в средневековой картине мироздания и в произведениях искусства передавалась с предельной условностью. В XVII в. идея Горнего Града приобрела новое звучание. Небесный Иерусалим стали изображать на фресках, иконах, осуществлять в монастырских ансамблях, например, в Воскресенском Ново–Иерусалимском и других монастырях, достигших своего расцвета в XVII в. См.: Художественно–эстетическая культура Древней Руси Х! – ХѴП вв. М., 1996. С. 419.
• [14] Например, Христос изображается с восьмиконечным нимбом на иконах «Недреманное око», «Спас Благое Молчание».
• [15] Восьмеричность в храмовой архитектуре, по мнению М. Е. Морозовой, в ряде случаев указывает на происходящее вращение. Морозова М. Е. Тема Преображения в иконографии и в русском храмовом зодчестве Х! – ХѴ! вв. Библиотека РусАрх. [Электронный ресурс]. Ре–жим доступа: http://www.voskres.ru.
• [16] Агапитов В. А. Кижская топонимия и фольклор // Рябининские чтения-1995. Сборник докладов. Петрозаводск, 1997. С. 240.
• [17] «…И сияние было вокруг него. В каком виде бывает радуга на облаках во время дождя, такой вид имело это сияние кругом» (Иез. 1:27).
• [18] Бондаренко И. А. Архитектурные воплощения. С. 7.
• [19] Престол поддерживают четыре многоочитых херувима, под которыми четыре колеса, а над ними свод. «Над сводом, который над головами их, было подобие престола, по виду как бы из камня сапфира, над подобием престола было как бы подобие Человека» (Иез. 1:26).
• [20] Мокеев Г. Я. Якоже Горний Иерусалим… (Изображения Горнего Града в качестве иллюстраций взяты из данной статьи.)
• [21] Здесь также хотелось бы отметить, что форма четырехконечного креста как направление четырех сторон сотворенного мира имеет аналогию с иконой «Спас в силах».
• [22] Общность архитектурных деталей Преображенской церкви с элементами каменного зодчества отметил Ларс Петтерссон. Он обратил внимание на то, что в нижний восьмигранный сруб Преображенской церкви в момент его возведения «врублены миниатюрные фронтоны, напоминающие расщепленные луковицы, так называемые бочки». «Такая форма, – считал Л. Петтерссон, – инородна для деревянного материала». (См.: Кижи КП-3161–3164. Петтерссон Л. Заонежские церкви и часовни. (Кижская Преображенская церковь). Рукопись.) Внешне они напоминают закомары (рис.5). Таким образом, можно предположить, что здесь строители использовали элемент, характерный для каменного зодчества. Сходство не ограничено внешним подобием, этот круговой пояс из бочек и фронтонов (кокошников) определяет внутреннюю высоту Преображенской церкви. Кокошники, расположенные наравне с килевидными бочками, создают круговое обрамление, являясь прообразом херувимов.
• [23] В церковных документах приведены следующие размеры: высота 3 сажени 2,5 аршина, длина 12 саженей. (НАМК. Ф. 1. Оп. 1. Д. 2738. Л. 17. (Петтерссон Л. Кижский погост. Сметы, счета с 1813 г.).
• [24] Евсеева Л. М. Эсхатология 7000 года и возникновение высокого иконостаса // Иконостас. Происхождение – развитие – символика. М., 2000. С. 423.
• [25] Языкова И. К. Спас в силах. Богословие иконы. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.plam.ru
• [26] Заонежье, и в частности Спасо–Кижский погост, длительное время находились во владении Великого Новгорода, и влияние новгородской культуры заметно в наследии Заонежья. Между тем центральные иконы в кижских храмах (Покровская, Преображенская церкви, Петропавловская часовня) представлены в иконографии «Спас в силах».
• [27] В этой иконографии сливаются различные аспекты трактовки образа Христа: эсхатологический аспект (второе пришествие Спасителя и Страшный суд), апокалиптический (образ Царя царей, Небесного Владыки и Агнца) и софийный (Пантократор – Логос, Бог Творящий). (см.: Языкова И. К. Спас в силах…).
• [28] Иконы «неба» утрачены в годы Второй мировой войны. Сохранились конструктивные элементы: расписные тябла, замковое кольцо с текстом и фризы, прикрывавшие стыки восьмерика и конусообразного потолка. В фондах музея–заповедника «Кижи» имеются материалы фотофиксации икон неба, сделанные финскими военными во время оккупации.
• [29] Эта композиция ранее XVIII в. неизвестна в «небесном» воспроизведении. До этого периода центральными образами были «Вседержитель» (в церквах и часовнях) и «Христос иерей» (в церквах).
• [30] Не все персонажи на потолочной росписи являются праотцами в строгом смысле этого понятия, например: Иосиф Аримафейский, святой князь Владимир, родители Богородицы Анна и Иоаким.
• [31] Лебедев Л. Богословие земли Русской…