→ Электронная библиотека
→ Рябининские чтения – 2015
→ Вопрос традиции в оформлении храмов Кижского погоста

Метки текста:

Архитектура Деревянное зодчество Интерьер Исследования Кижи Кижский погост Покровская церковь Преображенская церковь

Пуцко В.Г. (г.Калуга)
Вопрос традиции в оформлении храмов Кижского погоста Vkontakte@kizhi

Рис. 1. Иконостас Преображенской церкви Кижского погоста. Иконы – конец ХVII – первая четверть ХVIII в.; резьба – 1770 г.Рис. 2. Иконостас Покровской церкви Кижского погоста. Иконы – конец ХVII – первая четверть ХVIII в. Икона Спаса Смоленского – 1560-е гг.Рис. 3. Иконостас Спасо-Преображенского собора Новоспасского монастыря в Москве. 1650-1665 гг. Схема (по Г. Л. Качурину).Рис. 4. Отечество со страстями. Конец ХVII в. Икона Никольского иконостаса Покровской церкви Кижского погоста. Челябинская областная картинная галерея.

Аннотация: Тезис о Русском Севере как о регионе, отличающемся лишь хранением культурного наследия, не соответствует действительности. Интерьер существующих деревянных Преображенского (1714 г.) и Покровского (конец XVIII в.) храмов на острове Кижи обнаруживает, что украшающие их иконостасы (с разновременными иконами) соответствуют структуре, отличающей иконостасы Москвы с середины XVII в., и прежде всего находящемуся в соборе Новоспасского монастыря.

Ключевые слова: Кижи; Новоспасский монастырь; интерьер; иконостас;

Summary: The thesis about Russian North as a region differing only by preservation of cultural heritage is not corresponding to reality. The interior of existing wooden the Transfiguration (1714 year) and the Intercession (late XVIII-th cent.) churches on the Kizhi island shows, that iconostasis in their decoration correspond to the structure of Moscow iconostasis of middle XVII-th century, first of all to that, which is situated in the Novospassky cloister cathedral.

Kizhi; Novospassky cloister; interior; iconostasis;

стр. 232Представление о Русском Севере как о заповедной зоне архаизирующего культурного наследия давно устарело. По мере того как продвигалось изучение деревянной церковной архитекторы и произведений иконописи, становилось очевидным, что традиционность типологии не исключает динамику развития форм. В зодчестве это было прослежено уже в начале 1900–х гг., [1] в иконописи – значительно позже. [2] Тем не менее вопрос традиции сохраняет свою актуальность, отчасти по причине неоднозначности этого понятия, уводящего в глубину исторического прошлого либо фиксирующего усвоение своего рода «промежуточного» явления, ставшего для последующего времени образцовым. В иконописи совершенно определенной является адаптация византийского эталона, [3] иногда прослеживаемая с редкой очевидностью. [4] Труднее это обнаружить в общем характере церковного интерьера. И все же, как представляется, существующие деревянные Преображенская и Покровская церкви на острове Кижи позволяют в этом плане сделать некоторые конкретные наблюдения.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Интерьер русского храма невозможно представить без иконостаса, в течение столетий развившегося из византийской алтарной преграды. [5] Классический тип русского иконостаса, оформившийся на рубеже XIV–XV вв., четырехъярусный, хотя в начале XVI в. еще добавляется праотеческий ряд. [6] Если праздничный ярус в Византии помещали под архитравом, то на Руси его стали располагать выше, над деисусным, и этот порядок сохраняется до середины XVII в. Образование местного яруса началось еще в процессе эволюции алтарной преграды в Византии, где четко обозначилось и местонахождение икон Христа и Богоматери. [7] Но в целом вариативность сюжетного состава остается распространенным явлением, в том числе и в русской практике, особенно – в северных провинциях.

Внутреннему убранству церквей Кижского погоста посвящены специальные исследования, осуществленные на основании архивных источников и, следовательно, позволяющие представить предысторию ныне существующих ансамблей. «В состав убранства кижских церквей, – пишет В. Г. Платонов, – входили дошедшие до нашего времени иконы второй половины XVI – раннего ХУП в.: “Покров”, “Никола, с житием”, “Crnc Смоленский”, два деисуса – полнофигурный и оплечный. В общей сложности от этого периода сохранилось 17 произведений. В XIX–XX вв. все они находились в Покровской стр. 233 церкви и упоминаются в описях ее убранства с 1826 г. (более ранние описи отсутствуют). Есть, однако, основания для предположения, что некоторые иконы первоначально были созданы для иконостаса Преображенской церкви. К этому выводу приводит анализ данных писцовой книги 1628–1629 гг. – самого раннего источника, в котором содержатся описания иконостасов в церквях Обонежья». [8] Подобное перемещение могло быть обусловлено различными причинами. Отметив икону Покрова, исследователь резонно замечает, что «по своей иконографии кижский “Покров” принадлежит к группе икон XVI–XVII вв. новгородского и северного происхождения, для которых характерны многофигурная композиция и развитый архитектурный фон», что отдаляет их от древнего извода. [9] Деисусный чин из Покровской церкви, включавший не менее 11 фигур, обнаруживает новые для Обонежья стилистические особенности, как и оплечный частично сохранившийся деисус рубежа ХVI–XVII вв., позволяющий говорить о воздействии московского искусства на иконопись Севера. [10] Заметил исследователь и то, что «знакомство работавших в Кижах мастеров с современным им искусством выявляется и в системе пропорциональных соотношений между ярусами иконостаса», с доминирующими крупноформатными иконами деисуса Преображенской церкви, тогда как «иконостас Покровской церкви в этом смысле ближе к решениям развитого XVI в.». Активное восприятие местными мастерами тенденций развития иконописи второй половины ХVI и начала ХVII в. с наступлением нового этапа уже не имеет прежнего значения. [11]

По данным писцовой книги 1628–1629 гг., в Преображенской церкви существовал иконостас из четырех ярусов, с расположением праздничного над деисусным, завершавшийся иконой Спаса Нерукотворного. Существующий ныне – 1770 г., с таким же количеством рядов икон, но с несколько иным порядком их расположения (рис. 1). Разумеется, отличается и сюжетный состав нижнего ряда, первоначально имевшего в правой части изображения Преображения, Воскресения, Покрова и Рождества Богородицы, а в левой – Богоматери Одигитрии, Троицы (Отечества с деяниями), Спаса Вседержителя и Пророка Ильи с деяниями. В Покровской церкви был трехрядный иконостас, тоже с праздничным ярусом выше деисусного; в местном ряду справа от царских врат находились иконы Покрова и Николы с житием, а слева – Богоматери Одигитрии. [12] В ныне существующем xраме, как известно, четырехярусный иконостас, с праздничным рядом ниже деисусного (рис. 2). В приведенных перечнях нельзя не заметить порядок расположения икон местного ряда, несколько отличающийся от общепринятого. Не обусловлен ли он оказавшимся составом икон различного происхождения? Нестабильность сюжетного репертуара этой части иконостаса могла иметь разные причины, включая замену прежних икон новыми, вкладными. Такая тенденция, правда, прослеживается преимущественно в монастырских соборных храмах.

стр. 234Судьба иконостасов Преображенской и Покровской церквей на острове Кижи явилась предметом тщательного изучения, с привлечением архивных источников. [13] По описи Преображенской церкви 1830 г, количество икон в иконостасе достигает 104, в том числе в пророческом ряду – 32, в праздничном – 30, в деисусном – 29. Каждый из этих рядов предельно расширен за счет включения дополнительных фигур, а также композиций, в том числе, строго говоря, не входящих в состав традиционно считаемых праздничными. Причиной тому послужила чрезвычайно увеличенная протяженность иконостаса, занявшего кроме собственно алтарного пространства, которое он отделяет, еще сопредельные стены, две из которых служат принадлежностью восьмерика. Случай не беспрецедентный, но все же довольно редкий даже для Русского Севера. Среди 12 икон местного ряда: храмовая Преображения («со страстями на полях»), возможно из сгоревшей в 1694 г. постройки [14] ; Спаса Нерукотворного (с клеймами); Покрова (с чудесами); Живоначальной Троицы (с бытием); пророка Ильи (с житием); Воскресения Христова; великомученика Георгия; преподобных Зоси- мы и Савватия (с житием); Богоматери Одигитрии; Николы Чудотворца (с житием); Успения Богородицы (с житием); Собора Богородицы (с чудесами). В этом перечне самые почитаемые изображения. Заслуживает внимания и подбор святых, в котором из русских лишь преподобные Зосима и Савватий Соловецкие. Вряд ли можно сомневаться, что в формировании иконографического репертуара сказался местный фактор с его аграрной составляющей. Общая традиция оказалась не нарушена, но лишь дополнена.

Что касается иконостаса Покровской церкви, то его верхние три яруса укомплектованы иконами конца ХУП в. – времени сооружения самой церкви, обычно датируемой 1764 г. На их иконографию и стиль явное воздействие оказала московская художественная традиция, причем на том ее историческом этапе, который относится к середине ХУ11 в. Наиболее ярким ее выражением служит датируемый указанным временем сохранившийся иконостас Спасо–Преоб- раженского собора Новоспасского монастыря в Москве [15] (рис. 3).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Именно его общая схема и основные элементы в Кижах были интерпретированы с неизбежными упрощениями и с учетом ограничения по высоте, обусловившего предпочтение погрудному варианту пророческого ряда.

Соответственно, из сказанного можно заключить, что понятие традиции применительно к оформлению храмов Кижского погоста заключает, скорее, следование получившему в течение второй половины XVII в. явлению, чем воспроизведение древнего образца. Работавшие над выполнением икон для кижских храмов мастера конца XVII и первой половины XVIII вв. столь же определенно были ориентированы на московские оригиналы, но при этом интерпретировали последние с учетом местных эстетических вкусов. [16] Ярким примером того может служить находившаяся в Никольском приделе стр. 235 Покровской церкви икона конца XVII в. «Отечество со страстями», [17] ныне хранящаяся в Челябинске [18] (рис. 4).

Весьма своеобразно преломилась византийская схема купольной росписи в северных перекрытиях «небом». [19] Такое же «небо» существовало и в Преображенской церкви Кижского погоста, возобновленное в 1759 г, представленное теперь лишь на фотоснимках. [20]

Церковный интерьер живет своей естественной жизнью, сохраняя старое, унаследованное от предшествующего времени, и соединяя его с тем, что вносится постепенно, поэтапно, по самым различным причинам. Часть привнесенного органично включается в ансамбль, что–то из сделанного в угоду моде выглядит диссонансом. Кижские церкви, к счастью, отличаются своим убранством, которое сочетает строгость и красоту. Профессиональное искусство уживается с проявлениями народного вкуса, главным образом в росписи брусьев иконостаса. Резьба иконостаса Преображенской церкви служит свидетельством не только состоятельности, но и стремления заказчика украсить храм достойно. О том, как это осуществлялось, свидетельствуют недавно введенные в научный оборот письменные источники. [21]

В заключение остается сказать, что хотя традиция и продолжала определять общую типологию оформления храмов, его характер последовательно отражал явления нового времени, как бы внося определенные поправки. Обычно тон задавала столица. Образцовым считалось внутреннее убранство знаменитых соборов Московского Кремля, а также построенного в 1645–1647 гг. собора Новоспасского монастыря, процветание которого начинается с восшествия на престол Михаила Романова. Несколько десятилетий нужны были для того, чтобы новое направление достигло далеких Кижей.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

// Рябининские чтения – 2015
Отв. ред. – доктор филологических наук Т.Г.Иванова
Музей-заповедник «Кижи». Петрозаводск. 2015. 596 с.

Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании, что обусловлено особенностями подготовки текстов для интернет-сайта.

новости поиск контакты
Музеи России - Museums in RussiaМузей-заповедник «Кижи» на сайте Культура.рф