Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Аннотация: На основе трех сохранившихся в различных собраниях памятников с автографом крестьянина Выгорецкой Верховской трети Сергиева селения Афанасия Антонова, высказывается предположение о его авторстве и принадлежности к кругу иконописцев Даниловского общежительства конца XVIII – первой четверти XIX в.

Ключевые слова: старообрядчество; иконопись; Выго-Лексинское общежительство;

Summary: Based on the three hand-written monuments preserved in various collections, containing the autograph of a peasant of the Sergiyev village Afanasy Antonov, it is suggested that he was an icon painters of the Danilovsky community of the late 18th – first quarter of the 19th century.

Keywords: Old Believers; iconpainting; Vygo-Lexinsky monastery;

Одним из наименее изученных вопросов старообрядческой художественной культуры является вопрос о так называемой поморской художественной традиции в иконописании, начало которой было положено в Выговском общежительстве. Несмотря на ввод в научный оборот памятников из различных музейных и частных собраний, [1] выделение стилевых подгрупп в рамках поморской иконописи, [2] остается не достаточно ясным вопрос о стилевых, географических и хронологических границах собственно выговского иконописания и порожденной им традиции. Известный на сегодняшний день исследователям ограниченный круг памятников классического выговского иконописания, который соотносится исследователями с деятельностью монастырских иконописцев, мало соответствует свидетельствам современников о масштабах иконописного ремесла в Выго-Лексинском общежительстве в период его расцвета, когда иконописные и меднолитейные мастерские активно работали на сбыт. Так, например, старший советник Министерства внутренних дел Хомутов, направленный в 1835 г. для исследования деятельности Выго-Лексинского общежительства, сообщал, что ни один из старообрядцев даниловского поморского согласия не мог «молиться никакому другому образу, как благословенному в сем общежительстве». Он отмечал, что «в Повенецком уезде есть целые слободы, где жители занимаются одни иконописью, а другие литьем медных образов. Образы сии скупает у них старшина Даниловского монастыря и потом рассылает их по всей России». Доход общежительства «от образов, которые льются и пишутся в окрестных селениях» составлял до 5 тыс.руб. [3] Объемы и содержание иконописных заказов отражает сохранившийся договор от 27 декабря 1817 г. между крестьянином Повенецкого у. Верховской трети Шелтопорожского селения Григорием Никитиным и петербургским мещанином Иваном Никитиным на написание в течение полугода 100 семи- и восьмивершковых икон 11 наименований, половину из которых составляли образы святителя Николы Чудотворца и Богоматери Тихвинской. [4] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Современники сообщали в 1846 г.: «Отсюда (из Выго-Лексинского монастыря. – Н.П.) раскольнический мир поморского согласия снабжается образами, крестами медными и деревянными, молитвами, календарями». [5] По словам В. Майнова, Данилов был долгое время чуть ли не единственным поставщиком икон для всех беспоповцев России. [6] Д. Островский констатировал, что иконы выгорецкой иконописной школы распространены не только во всем Олонецком крае, но и во многих других местностях России. [7] Не был исключением и Мезенский у. Архангельской губ., население которого в основной своей массе придерживалось старой веры, и на территории которого находилось множество старообрядческих скитов. Одним из самых крупных скитов Мезенского у. был Великопоженский на реке Пижме (современная деревня Скитская, Усть-Цилемский р-н Республики Коми), насельники которого поддерживали тесные связи с Выгом, получая оттуда книги и иконы. [8]

На сегодняшний день выявлено немногим более 20 имен иконописцев за всю 150-летнюю историю Выга – как монастырских, так и проживавших в окрестных «иконописных» скитах Шелтопороге, Березовке и Огорельском. [9] Как констатирует Г.И. Фролова, особенно мало известно о выговских иконниках рубежа XVIII–XIX вв. Не обнаружено пока источников и о деятельности иконописцев во второй половине XVIII в. [10] – в самый стабильный и благополучный период в истории старообрядчества, когда потребность в иконе была как никогда велика. Поэтому важен каждый новый выявленный источник, дополняющий представления о выговском иконописании.

В связи с этим, наше внимание привлекла происходящая из Усть-Цилемского р-на Республики Коми лицевая рукопись «Житие, чудеса, похвальное слово и служба Николы Мирликийского», в которой текст жития сопровождается миниатюрами и заставками в красках. [11] На рукописи имеется надпись: «Сия книга Повенецкого уезда Выгорецкой Верховской трети Сергиева селения крестьянина Афанасия Антонова за подписанием Его своеручным декабря 1 дня 1806 года». Книга была приобретена В.И. Малышевым в совместной с Ф.А. Каликиным экспедиции 1955 г. в д.Загривочной на Пижме у Ивана Ульяновича Поташова. [12] Первоначально В.И. Малышев атрибутировал книгу как рукопись поморской, выговской работы кон. XVIII–нач. XIX в., [13] в публикации 1961 г. датировку уточнил «XVIII век (конец)», а надпись с именем Афанасия Антонова обозначил как владельческую, [14] из чего можно предположить, что он не рассматривал эту надпись как атрибутирующую. По мнению Т.Ф. Волковой, почерк и надписи на полях указывают на выговское происхождение рукописи. [15]

Рукопись создана в период расцвета художественной деятельности Выго-Лексинского монастыря, который приходится на 1780–1830-е гг. [16] Она отличается от классических образцов выговского книгописного искусства этого периода строгостью и простотой, небольшим числом орнаментированных заставок, отсутствием золочения. Миниатюры жития выполнены твердой уверенной графьей, в то время как антаблементы заставок с традиционными для Выга пышными узорами очерчены не столь «чисто», с помарками.

Обращает на себя внимание крупное поясное изображение святителя Николы Чудотворца (ИРЛИ УЦ, л.33) (Ил. 1), возможно, выполненное с использованием иконного образца (прориси) в прямом переводе, на что указывает не характерный для иконописного изображения легкий разворот лика вправо. Воспроизведение этого образца в «правильном» обратном переводе наблюдаем в иконе «Святитель Никола Чудотворец» из Усть-Цилемского р-на [17] (Ил. 1). Совпадают пропорции головы, черты лика, графья волос и бороды, рисунок ушной раковины, благословляющей десницы, очертания складок омофора с зелеными притенениями, изображения крестов, характер украшения оклада закрытой книги, цветовое решение изображения, построенное на сочетании красного, вишневого, зеленого цвета, охры. [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Графика клейм лицевого жития святителя Николы Мирликийского имеет много общего с характером изображений на иконах, впервые выделенных Н.Н. Чугреевой в комплексе произведений выговской иконописной традиции в «третью» подгруппу, отличающуюся рядом особенностей. Она отметила их более сухой, графический язык и сдержанный колорит, личное, написанное коричневатыми охрами, особый, узнаваемый лаконичный рисунок палат «с вытянутыми тонкими членениями», пространные надписи на полях и др. [18] Из всех перечисленных Н.Н. Чугреевой икон этой подгруппы для нас особенно интересна икона «Апостол и евангелист Иоанн Богослов, в житии» из собрания Карельского музея изобразительных искусств (КМИИ). [19] Она была вывезена экспедицией КМИИ из д.Сергиево Медвежьегорского р-на Карелии (бывшего Сергиева скита Даниловского общежительства), откуда был родом и владелец лицевого жития Афанасий Антонов. Существует предположение, что икона была храмовым образом часовни в д. Сергиево. [20] При сопоставлении миниатюр лицевого жития с клеймами иконы апостола Иоанна Богослова наблюдаем сходство в приемах изображения воды мягкими волнами, очерченными параллельными темными штрихами (Ил. 2), в использовании цветовых контрастов в изображении архитектурных мотивов в виде повторяющихся профилированных антаблементов на высоких тонких колоннах с базами и капителями простых ступенчатых форм, в рисунке городских стен и башен, в изображении парусных судов, в уплощенной трактовке ликов. Сходство с даниловскими лубками в изображении поземов и архитектурных мотивов на иконе «Апостола и евангелиста Иоанна Богослова» отмечал В.Г. Платонов. [21]

Кроме лицевого Жития святителя Николы Мирликийского, «своеручная» подпись Афанасия Антонова имеется еще на двух памятниках. На так называемом «Антоновском Иконописном подлиннике» из собрания библиотеки Всероссийского научно-исследовательского института реставрации (ВНИИР) запись с именем Афанасия Антонова встречается дважды: на л. 245 об. – «Сей лечебник Повенецкого уезда Выгорецкия Верховской трети Сергиева селения государственного крестьянина Афанасия Антонова подписал своеручно 1809 года сентября 15 числа»; на л. 3 – в аналогичной записи книга названа подлинником. Книга содержит месячный иконописный подлинник, статьи иконографического и исторического содержания, выписки из лечебников, физиологические приметы, тексты канонов, молитв и выписки из Евангелия, технические наставления (указ как золото творить, указ как серебро творить и пр.). [22] Как известно, сочинения подобного рода были важным подспорьем в работе иконописцев.

Автографом Афанасия Антонова отмечена также прорись «Чудо Георгия о змие» из коллекции Н.П. Лихачева, хранящаяся в научно-исследовательском архиве Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук (СПбИИ РАН) [23] : «Сей образец Повенецкого уезда Верховской трети Сергиева селения крестьянина Афанасия Антонова, подписал своеручно 1811 года…». В комментарии к прориси Г.В. Маркелов высказал предположение, что рисунок выполнен в традициях поморской иконописи, поскольку влияние поморских (выговских) живописцев простиралось и на деревенских иконописцев Повенецкого у., соседствующего с Выгом. [24] Воспроизведение этой прориси, отличающееся незначительными деталями, находим в бытующей в Уст-Цилемском р-не иконе «Чудо Георгия о змие», [25] иконография которой дополнена изображением палат, царевны Елисавы, ангела с короной и горок (Ил. 3). Колорит иконы соответствует цветовой разметке на прориси: киноварный плащ, золотые латы, сбруя, попона, голубая рубаха, вохряной позем и пр.

Так как оба памятника имеют непосредственное отношение к иконописному ремеслу, логично предположить, что их владелец Афанасий Антонов был иконописцем. Поиск сведений в ревизских сказках Верховской трети Повенецкого у. позволил установить, что Афанасий Антонов родился около 1789 г. [26] , а умер в 1824 г. в 35-летнем возрасте. Его отец Антон Андреев (1749–1813) [27] был причислен к Сергиевскому селению из д. Космозеро Петрозаводского у., а мать Ирина Гурьева взята в замужество с Кодозерского селения. [28] Афанасий Антонов имел жену и сына. Все три памятника, подписанные его рукой, датируются 1809–1811 гг., когда ему было немногим более 20 лет. Иконописец принимал участие в жизни сельского общества, о чем свидетельствует написанный им по личной просьбе старосты рапорт в Повенецкий нижний земский суд Верховской трети на обороте прориси «Чудо Георгия о змие».

Сергиево селение (в прошлом Сергиев скит), так же как и знаменитые иконописные села (бывшие скиты) Шелтопорожское, Березовское, Огореловское в составе Верховской трети Повенецкого у., находилось на земельных угодьях Выгорецкого общежительства. [29] Жители Сергиева селения были тесно связаны с монастырем, возможно, в большей степени, с Лексой. Недалеко от Сергиева селения уже после закрытия монастыря находилась скитская школа, в которой бывшие лексинские насельницы обучали окрестных крестьянок переписыванию и украшению книг. [30] Не исключено, что в период расцвета Выго-Лексинского общежительства жители Сергиева скита занимались иконописанием и иллюстрированием житийной литературы. Выскажем предположение, что происхождение икон выделенной Н.Н. Чугреевой третьей подгруппы в рамках поморской иконописной традиции, среди которых преобладают житийные образы, связано именно с Сергиевым селением. Свойственный им сухой графический язык, а также присутствие развернутых текстов, сопровождающих житийные клейма, можно объяснить влиянием книжной культуры. Безусловно, это лишь гипотеза, требующая дальнейшего изучения. [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Таким образом, проведенное нами исследование свидетельствует о существовании в кон. XVIII – перв. четв. XIX вв. иконописания в Сергиевом селении Выгорецкой Верховской трети Повенецкого у. Олонецкой губ., вводит в научный оборот имя еще одного иконописца Афанасия Антонова, и позволяет связать с Сергиевым селением определенную группу памятников поморской иконописной традиции из музейных и частных собраний, в том числе продолжающих бытовать на территории Усть-Цилемского р-на Республики Коми.

• [1]  Культура староверов Выга (К 300-летию основания Выговского старообрядческого общежительства): каталог / Сост. А.А. Пронин. Петрозаводск, 1994; Неизвестная Россия (К 300-летию Выговской старообрядческой пустыни): Каталог выставки / Отв. ред. Е.М. Юхименко. М., 1994; Образы и символы старой веры. Памятники старообрядческой культуры из собрания Русского музея / Сост. Н.В. Пивоварова. СПб., 2008; Алехина Л., Зотова Е., Комашко Н. Искусство Поморья XVIII–XIX веков // Антиквариат: предметы искусства и коллекционирования. 2011. № 6 (87). С. 4–29.
• [2]  Чугреева Н.Н. Группа поморских икон в собрании Музея имени Андрея Рублева // Мир старообрядчества. Живые традиции. М., 1998. Вып. 4. С.391– 396; Вольфсон Л.И., Юхименко Е.М. Редкая житийная икона Артемия Веркольского из частного собрания // Кенозерские чтения-2011. Человек и среда: гармония и противоречия. Сборник материалов V Всерос. науч.-практ. конф. Архангельск, 2012. С. 242–254; Юхименко Е.М. Памятники выговской иконописи первой половины XIX в. из частного собрания // Старообрядчество в России (XVII–XX века). М., 2013. Вып.5. С. 312–325.
• [3]  Российский государственный исторический архив, ф.1473, оп. 1, д. 92, л. 476-478 об.
• [4]  Отдел рукописей Российской национальной библиотеки, ф. 17 (Собр. Барсова), ед.хр. 434.12, л.1.
• [5]  Государственный Исторический музей, ф.336, д. 254, Щ.991, л. 6–6.об.
• [6]  Майнов В. Поездка в Обонежье и Корелу. СПб., 1877. С. 169.
• [7]  Островский Д. Краткое описание церковных древностей Олонецкого Епархиального Церковного Древлехранилища // Олонецкие епарх. вед. 1913. № 2. С. 26–27.
• [8]  Плаксина Н.Е. Переписка пижемских старообрядцев как источник по истории происхождения и бытования иконы на Нижней Печоре (XIX в.) // Вестник Томского гос. ун-та. Филология. История. Право. 2017. № 417. С. 142–146; 2) К вопросу об атрибуции группы поморских икон первой половины XIX века из Усть-Цилемского района // XXII Научные чтения памяти Ирины Петровны Болотцевой (1944–1995). Ярославль, 2018. С. 307–317.
• [9]  Фролова Г.И. Иконописцы Выговской староверческой пустыни // Выговская поморская пустынь и ее значение в истории России. СПб., 2003. С. 211–219.
• [10]  Там же. С. 217.
• [11]  Рукописный отдел Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН, р.IV (Древлехранилище), Усть-Цилемское собр. 184. Далее – ИРЛИ УЦ.
• [12]  Малышев В.И. Пижемская рукописная старина (Отчет о командировке 1955 года) // Труды Отдела древнерусской литературы. М.; Л. 1956. Т. 12. С. 473.
• [13]  Там же. С. 480–481.
• [14]  Малышев В.И. Усть-Цилемские рукописи XVII–XIX вв. исторического, литературного и бытового содержания // Труды Отдела древнерусской литературы. М.; Л., 1961. Т. 17. С. 579.
• [15]  Волкова Т.Ф. Житие святителя Николая и его чудеса в круге чтения печорских крестьян // Почитание святителя Николая Чудотворца и его отражение в фольклоре, письменности и искусстве: материалы и исследования. М., 2007. С. 49.
• [16]  Рисованный лубок старообрядцев в собрании Исторического музея / Авт.-сост. Е.И. Иткина. М., 2017. С. 8.
• [17]  Воспр.: Афанасьев А.В. Великопоженская икона. М., 2018. С 84–85. № 37. Атрибуция автора – начало XIX в., Великопоженский скит.
• [18]  Чугреева Н.Н. Группа поморских икон в собрании Музея имени Андрея Рублева // Мир старообрядчества. Живые традиции. М., 1998. Вып.4. С. 394.
• [19]  КМИИ инв. № И-1449. Первая половина XIX в. 71,5х59Х3. Воспр: Культура староверов Выга. Петрозаводск, 1994. С. 36, 97–98. Кат. 1/10.
• [20]  Платонов В.Г. Иконопись // Культура староверов Выга. Петрозаводск, 1994. С. 14, 16.
• [21]  Там же. С. 16; Платонов В.Г. Иконопись Выгореции в собраниях музеев // Выговская поморская пустынь и ее значение в истории России. СПб., 2003. С. 228.
• [22]  Свод письменных источников по технике древнерусской живописи, книжного дела и художественного ремесла в списках XV–XIX вв. / Сост. Ю.И. Гринберг. СПб., 1995. Т.1, кн.2. С. 386.
• [23]  Научный архив Санкт-Петербургского института истории РАН, кол. 238, оп. 2, картон 327/14, л. 39. Воспр: Маркелов Г.В. Книга иконных образцов. 550 подлинных прорисей и переводов. СПб., 2001. Т. 1. C. 386.
• [24]  Маркелов Г.В. Книга иконных образцов. 550 подлинных прорисей и переводов. СПб., 2001. Т. 2. С. 601.
• [25]  Воспр.: Афанасьев А.В. Великопоженская икона. М., 2018. С. 32–33. Ил. 11. Атрибуция автора – нач. XIX в., Великопоженский скит (?).
• [26]  Национальный архив Республики Карелия, ф. 4, оп. 18, д. 57/541, лЛ. 108 об. –109. Далее – НА РК.
• [27]  НА РК, ф. 4, оп. 18, д. 47/446, л. 26 об.
• [28]  НА РК, ф. 4, оп. 18, д. 22/218, л. 273.
• [29]  Земельные угодья Выгорецкого общежительства в 30-х годах XIX века. (По документам Архива Олонецкого Губернского Правления) // Известия Общества изучения Олонецкой губернии. 1914. Т. 3, № 4. С. 190–197.
• [30]  Малышев В. И. Как писали рукописи в Поморье в конце XIX – начале XX вв. // Известия Карело-Финской научно-исследовательской базы Академии наук СССР. 1949. № 1. С. 75–78.