Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

г.Петрозаводск, 1976 г.

1. Покровская церковь – неотъемлемая часть Кижского архитектурного ансамбля

Кижский архитектурный ансамбль состоит из двух церквей: Покровской (зимней) к. XVIII в., Преображенской (летней) нач. XVIII в. и колокольни, сер. XIX в.

Свой настоящий вид ансамбль приобрел не сразу.

Постепенно приноравливались друг к другу его строения, различные по времени постройки и архитектурным типам.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Первым объектом будущего Кижского комплекса явилась зимняя Покровская церковь. Но не она стала основным его ядром. Первенство сразу, уверенно и навсегда утвердила за собой своим появлением Преображенская церковь. Именно она определила архитектурно–конструктивые особенности двух других объектов – Покровской церкви и колокольни.

Эти постройки, прежде чем обрести нынешний вид, претерпели значительные изменения.

Безымянные мастера, создававшие ансамбль на протяжении трех столетий, сумели привести его общий вид к единственно возможному решению. И добились блистательного успеха. Их творческие поиски увенчались созданием шедевра народного деревянного зодчества, получившего всемирное признание.

Построен Кижский архитектурный ансамбль на месте прежних погостских сооружений, состоявших также из двух церквей (летней и зимней) и колокольни.

Последние сведения о предшественниках ныне существующего ансамбля относятся к 1698 году. Об этом свидетельствует следующая запись: «… Погост Спасский в Кижах на Онеге озере на Кижском острову, а на погосте строет церковь новую, теплую, клетцки, во имя Покрова Богородицы. Да в той же церкви построен предел во имя Николы Чудотворца, настоящая церковь Преображения господня и во имя Покрова Богородицы в прошлом 7206 (1697–1698) сгорели от молнии». [1] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Из данного документа видно, что возобновление ансамбля после пожара было начато не с летней Преображенской церкви, как это было принято считать до сих пор, а с зимней Покровской.

Но может быть эта не та церковь, что стоит в Кижах в настоящее время? Тем более, что в документе употреблен термин «клецки».

Данное указание в свою очередь наводит на мысль о том, что сгоревшая Покровская церковь была также клетского типа.

Видимо, и вновь отстраиваемую после пожара церковь было решено строить по типу старой.

Но в тексте говорится, что «новую, теплую, клетци церковь» еще только «строет». Поэтому можно предположить и другой вариант, когда первоначальный замысел мастеров мог измениться в процессе самого строительства, что в народном деревянном зодчестве нередко случалось.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Заметим, что в строящейся церкви уже готов придел во имя Николая Чудотворца. Ни об этом ли приделе идет речь в «Сведениях о состоянии Кижского прихода по указании предметов ежегодного донесения за 1862 год»? В данном документе сообщается: «По обстоятельствам (Кижского) прихода избытка, равно и недостатка в церквах нет, кроме того, что Покровская церковь пристроенным во внутренность ее Алтарем во имя Святителя Николая весьма стеснена, равно как и самый придел для помещения предстоящих по приходу также тесен. Для устранения этого неудобства необходимо означенный Никольский придел упразднить и тогда будет церковь Покровская вместительная и более благолепная». [2] Так обосновывал один из членов духовной ревизии 1862 года слом придела.

Через три года придел «за теснотою в 1865 году был снят». [3]

Но значит ли это, что в 1698 году строили все же именно эту церковь, которая стоит на острове Кижи и поныне?

Данный документ заставляет задуматься и над другим вопросом: Какой была построена Покровская церковь после пожара – клетской или шатровой?

Вопрос – были ли церковь отстроена клетской – перед исследователями поставлена впервые. А на вопрос о ее шатровом завершении пытается положительно ответить архитектор Лисенко Л.М., лично изучавший строения Кижского погоста и сделавший обмеры всех его сооружений в 1940, 1945, 1947, 1966 и 1968 годах. Данному вопросу Лисенко посвятил следующие работы: «О реконструкции Покровской церкви в Кижах» [4] и «Этапы формирования Кижского ансамбля» [5] . Он пишет: «… целый ряд элементов шатрового покрытия имеется в Кижской Покровской церкви. К ним следует отнести опорное бревно в восьмерике, не связанное с конструкциями многоглавого верха. Необходимо отметить, что в многоглавом верхе имеются строительные элементы, бывшие в употреблении, о чем свидетельствуют следы врубок, гнезд, пазов, необходимость которых не вызывалась сопряжениями. Вероятно, они были взяты из разобранного или разрушенного шатра Покровской церкви. Зафиксированное обмерами состояние остатков шатра, несмотря на отсутствие ряда существенных элементов, может дать достаточное представление о его первоначальном виде» [6] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

По мнению автора статьи, «не следует считать, что мощный шатер Покровской церкви был здесь чужеродным. В свое время он прекрасно сочетался с многоглавием Преображенской церкви и с восьмигранной колокольней.» [7]

Действительно, в основу существующей объемной композиции Покровской церкви положен обычный шатровый тип церквей.

Но значит ли это, что прежняя Покровская церковь клетского типа со временем была превращена в шатровую путем наращивания на четверик восьмерика? И если это так, то как долго Покровская церковь простояла клетской? Что заставило строителей пойти на столь значительные изменения его архитектурно–конструктивных особенностей?

Скорее всего это произошло вскоре после завершения строительства великолепной Преображенской церкви, по соседству с которой существование клетской постройки оказалось просто невозможным.

Но тогда какой же должна была стать зимняя церковь?![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Сложная задача выпала на долю строителей, взявшихся за ее решение!

Предположим, строители решили, что церковь должна быть шатровой.

Возможно, так и было.

Но лишь некоторое время. Вероятно, до 1764 года. Именно эта дата считается годом постройки девятиглавой Покровской церкви.

Девятиглавой Покровская церковь изображена на единственном дошедшем до нас иконографическом источнике XVIII века – гравюре Р.Зотова «Вид Кижского погоста с западной стороны, от пролива Онега озера. 1. Спас Преображения. 2. Покров Пресвятые Богородицы». Такой ее увидел академик Озерецковский Н. летом 1785 года во время своего посещения острова Кижи. [8] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Вероятно, незадолго до посещения шатровая Покровская церковь подверглась большой конструктивной перестройке, была заново освящена, что и позволило в будущем считать именно 1764 год датой ее постройки.

Но в связи с тем, что было решено заменить шатер, логично вытекающий из довольно мощного сруба восьмерика, предназначенного нести на себе этот груз, легким девятиглавием?

Возможно, это произошло в связи с крупными поновлениями Преображенской церкви, произведенными в 1759 году. Тогда ее строго торжественный тябловый иконостас был заменен пышным, резным, обильно украшенным позолотой иконостасом, выполненным в стиле «барокко».

Явное несоответствие между традиционной схемой церкви – «восьмерик на четверике», рассчитанной на шатровое венчание, и сравнительно легкой шапкой из девяти главок сразу бросается в глаза. Оно неожиданно здесь и явно нарушает соразмерность частей всего строения.

Но если в архитектурно–конструктивном решении самой церкви это странное несоответствие удивляет, то при взгляде на ансамбль его не замечаешь: настолько органично и единственно верно найдено решение объединения двух строений в ансамблевом звучании. Оно было вызвано необходимостью подчинения частного общему.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Купола Покровской церкви отличаются прекрасным силуэтом и строгими пропорциями. В этом удивительном девятиглавии получает отзвук двадцатидвухглавое завершение Преображенской церкви. В сущности верх Покровской церкви близок по замыслу к верху Преображенской церкви с той лишь разницей, что у последней купола, завершающие основной восьмерик, стоят на бочках и приходятся над серединами его граней, а здесь они приподняты на небольшие восьмерички и отмечают ребра восьмерика. Кроме того, восемь куполов Преображенской церкви отделены от центральной главы четырьмя промежуточными куполами, а на церкви Покрова они расположены значительно ближе друг к другу.

Единство строений Кижского погоста достигнуто еще и тем, что мастера нашли верные пропорции высотного соотношения основных объемов двух церквей. Так, например, главки Покровской церкви приподняты на восьмерики для того, чтобы быть на одном уровне с главками основного восьмерика Преображенской, а высота четверика Покровской равна высоте прирубов храма Преображения. Это позволяет при осмотре ансамбля с южной стороны наблюдать совместное сближение двух строений в единое целое: так тонко и точно выверены пропорциональные соотношения их объемов.

С учетом общей композиции всего ансамбля сделано и асимметричное одномаршевое крыльцо, смело вписанное в симметричную композицию фасада здания. Его вход обращен в сторону главного сооружения. Причем верх крыльца Покровской церкви сделан по одной линии с верхом крыльца Преображенской.

Все это преследовало цель создания целостности ансамбля. Вместе с тем зодчие пытались обогатить ансамбль, внести в него новые черты. Поэтому покровская церковь противопоставила центричной двадцатидвухглавой пирамиде свой вытянутый с запада на восток объем.

Чувство ансамбля, умение подчинить отдельные сооружения единому замыслу всегда являлось отличительной чертой древнерусского деревянного зодчества.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

II. Архитектурно-конструктивные особенности Покровской церкви

1. Экстерьер.

«Ничего нового в отношении группировки основных масс мы не находим и в многоверхой церкви Покрова на Кижском погосте, построенной в 1764 году. Действительно, по общей идее композиции она представляет обычную церковь шатрового стиля, имеющую квадрат в плане средней (башнеобразной) части. Но вместо шатра последняя крыта плоской крышей на восемь скатов, над которыми высятся девять верхов; средний из них лишь немного больше круговых, отмечающих собой каждый угол восьмерика. Все главы поставлены на пьедесталы, небольшие восьмерики, служащие связывающим элементом между крышей и шейками луковичных главок, профиль которых замечательно красив. Шейки и луковицы этих верхов, равно как и маковка над бочкой алтаря и сама эта бочка, крыты острым лемехом, а верхи шеек под самыми луковицами украшены резными кольцами. В общем Покровская церковь производит благоприятное впечатление, подкупая, конечно, главным образом, своим верхом, которым строитель сумел придать всему храму нечто индивидуальное, как будто новое. Особенно выигрывает церковь при взгляде на нее с западной стороны, когда сокращается длинная скучная трапезная и выгодно вырисовываются девять стройных верхов.

В отношении девятиглавия существует мнение, что оно символизирует собою девять чинов ангельских или девять чинов угодников. С точки зрения Истории архитектуры естественнее предположить, что каноническое объяснение числа девяти глав сложилось уже после того, как они стали применяться из чисто эстетических соображений зодчих. Ведь над квадратом или восьмиугольником, форма которых находится в зависимости от канонических правил симметрично можно разместить только пять или девять глав, всякое же другое их число будет неприятно резать глаза.» [9]

В основе этой церкви лежит традиционный и самый распространенный на Севере тип деревянного храма – «восьмерик на четверике».[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Все помещения церкви – сени, трапезная, собственно–церковное помещение и алтарь – сделаны одинаковой ширины и в плане образуют вытянутый с запада на восток прямоугольник с двумя срезанными углами алтаря. В результате нижняя часть сруба приобрела черты однообразия.

Центральная часть представлена несколько вытянутым в высоту четвериком.

Сруб четверика в месте сопряжения с восьмериком переходит в повал, образованный тремя венцами (повал – верхняя, расширяющаяся часть сруба). Это наиболее редкий конструктивный прием, присущий наиболее древним русским деревянным сооружениям. Подобный прием требовал точного расчета и большого искусства в рубке.

«Кровли углов четверика и его промежуточный повал четко отделяют два архитектурных объема – четверик и массивный, значительно шире четверика восьмерик, верх которого заканчивается вторым, более энергичным повалом, состоящим из пяти венцов. Общий вынос повалов достигает свыше одного метра. Повалы позволили расширить опору для кровли, отнести свисающую часть дальше от стен и тем самым предохранить стены от атмосферных осадков. Очень красиво обработаны торцы бревен, образующих верхний повал.

Под ним пущен легкий пояс из резных треугольных фронтонов. На фоне массивного крупнобревенчатого сруба восьмерика эти ломкие остроконечные зигзаги пояса выглядят неожиданно и очень нарядно.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Но это не просто украшение: за каждым фронтоном скрыты две наклонные доски, образующие подобие двускатной кровли, которая принимает на себя часть осадков и по наклонным лоткам отводит их в сторону. Такие фронтонные пояса–ожерелья, а также промежуточные повалы и связанные с ними уширения сруба стопы кверху – характерные особенности только прионежской школы народного деревянного зодчества; в других местах их не встретить. Кроме того, фронтонный пояс является декоративным звеном, создающим плавность перехода от простых форм сруба к живописному многоглавию.

По мнению архитектора Ополовникова А.В., «многоглавие такого типа уникально и подобных ему в русском народном зодчестве нет. Его купола отличаются особенной выразительностью строгих, утонченных пропорций, тонким, изысканным профилем контуров, богатством и разнообразием композиционных сочетаний. Нужны были безупречный вкус и творческая дерзость, чтобы заменить традиционный шатер «букетом из девяти глав». [10]

Поставлены они не прямо на покатую кровлю, а на небольшие восьмерики, покрытые круглыми зубчатыми полицами, красиво оторочившими стройные шеи главок–барабанов.

Угловые восьмерики опираются на стенки основного восьмерика. Главки соединены с восьмеричками вертикальными столбами. Остовом каждой шейки главки являются горизонтальные кружала. Шейка и главка обшиты сплошной тесовой обрешеткой и покрыты лемехом – тонкими резными осиновыми пластинками.

Центральный малый восьмерик покоится на перекрещивающихся парных балках, врубленных в основной восьмерик.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Алтарная часть увенчана бочкой и небольшой главкой.

Конструктивный остов алтарной бочки образуют слеги, врубленные в стену четверика через бревно. По сплошной тесовой обрешетке бочка покрыта лемехом.

Трапезная и сени повторяют черты жилого дома с его традиционной двускатной крышей на слегах, с охлупнем на коньке, курицами и потоком.

Трудно переоценить конструктивную целесообразность такой кровли. Потоки давали возможность делать большой вынос досок кровли, предупреждая их прогиб и коробление, а сильно удаленными от сруба концами водостоков отводили дождевую воду на большое расстояние от сруба.

Конструктивные детали безгвоздевой кровли делают выразительнее сам сруб церкви. Концы охлупня, потоки, резные доски причелин и полотенец декоративно оформляют здание.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

На срубах сохранились следы островерхих оконных наличников.

С запада возвышается красивое одномаршевое крыльцо, с верхним и нижним рундуками. Оно асимметрично.

Верхняя площадь крыльца покоится на трех массивных опорных столбах с лежащими на них балками. Ограждение крыльца выполнено из теса, уложенного параллельно поручням в пазы столбов, поддерживающих легкую кровлю. Эти столбики украшены резными деталями. Причелины, тугие упругие столбики, подзоры и полотенце делают крыльцо уютным и нарядным.

Церковь рублена топором из сосновых бревен диаметром 32–36 см (на торцах сруба сохранились отчетливые следы топора).

Рубка углов сруба выполнена «в обло», алтаря и малых восьмериков – «в лапу».[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Здание поставлено на сплошной каменный фундамент – цоколь, высотой до 50 см.

Подклет имеет высоту около 2 метров. Высота здания – 27 м, длина – 32 м, ширина – 8,7 м. Средняя внутренняя высота помещений 3,45, объем – 1673 м³, общая полезная площадь – 211,8 м².

Исчисление площадей и объемов основной и отдельных частей строения и пристроек [11]

2. Интерьер. Широкое, красивое крыльцо ведет в небольшие, довольно сумрачные сени. Скупой свет попадает через два окна, расположенных на противоположных стенках. Из сеней широкая двустворчатая дверь направлена в помещение просторной светлой трапезной. Она освещена пятью окнами: два с северной и три с южной стороны. Вдоль стен тянутся лавки.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В «теплых», т. е. отапливаемых церквах, трапезная служила «курной избой», где находились печи, отапливавшие церковь «по-черному». Изоляция трапезной во время топки являлась необходимостью, иначе иконы и иконостас страдали бы от циркулирующего дыма. [12]

Затем попадаем в собственно церковное помещение с плоским потолком. Оно значительно выше. Окна расположены в два ряда: по два больших окна внизу и по одному меньших размеров вверху. Перед иконостасом устроена солея фигурного очертания – небольшое возвышение над полом. По бокам стоят два клироса для певчих. За иконостасом расположен алтарь пятиугольной формы. Он освящен тремя окнами небольших размеров.

В центре алтаря – деревянный престол.

Стены всех помещений бревенчатые, гладко стесаны. Углы закруглены.

Интерьер помещения строг и прост.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Таким же торжественно–сторогим был и прежний тябловый иконостас. Тябловыми называются иконостасы, в которых ряды икон стоят на горизонтальных брусьях – «тяблах», с лицевой стороны покрытых орнаментальной росписью.

К сожалению, подлинный тябловый иконостас не сохранился. Он был заменен новым, выполненным в духе позднего времени и совсем не гармонировал с образом интерьера древней деревянной церкви.

В архивных документах сохранилась «Опись церквей Преображения Господня и Покрова Пресвятыя Богородицы Олонецкой епархии Петрозаводского уезда Кижского погоста, составленная священно и церковнослужителями в 1867 году».

Данная опись повторена с прежней описи Кижских церквей, составленных в 1830 г. И с дополнительными с 1856 по 1866 год и наличностью имущества оных, причем оказалось: иконы, ризы, значившиеся в прежних описях внесены вполне в настоящую опись, исключая совершенно ветхих облачений Священнических и Диаконских и причетнических стихарей и находятся в настоящее время в наличности.» [13]

По всец видимости, первоначальный тябловый иконостас существовал до 1764 года. Именно в это время Покровская церковь была увенчана девятиглавой короной, а незадолго до этого, в середине XVIII века, в Преображенской церкви тябловый иконостас был заменен резным.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Вероятно, тогда же было предусмотрено и обновление иконостаса в Покровской церкви.

Благодаря сохранившейся Описи можно представить церковный интерьер той поры. Описание интерьера прилагается.

ОПИСЬ Церквей Преображения Господня и Покрова Пресвятыя Богородицы Олонецкой епархии Петрозаводского уезда Кижского погоста, составленная священно и церковнослужителями в 1867 году.

К сей описи Кижского Погоста Священник Андрей Иоаннов Русанов подписуюсь.

К сей описи того же погоста Священник Михаил Стефанов Завадовский подписуюсь.

Дьячок Дмитрий Александров Ржановский подписуюсь.

Диякон Владимир Яковлев Тихомиров подписуюсь.

Пономарь Петр Лукин Романов.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

К сей описи вместо церковного старосты Григорья Егорова Васильева неграмотново по ево велению сын его Михаил Григорьев руку приложил.

В исполнение Указа Олонецкой Коасистории, от 29-го февраля сего 1868-го года за №1228 опись сия повторена с прежнею описью Кижских церквей, составленною в 1830-м году и с дополнительными с 1856-го по 1866-й год, и наличностью имущества оных, при чем оказалось: иконы, ризы, книги и прочия вещи, значащиеся в прежних описях внесены вполне в настоящую опись, исключая совершенно ветхих облачений Священнических и Диаконских и причетнических стихарей, – и находятся в настоящее время в наличности… в чем и свидетельствуем октября 4 дня 1868-го года.

Миссионер Иеромонах Иевхий Яндомозерского погоста Священник Иоаким Богословский.

III. Покровская церковь в период с 1785 по 1917 годы

Известно, что летом 1785 года остров Кижи посетил академик Н. Озерецковский. Тогда же он написал: «Близ Клименецкого острова лежит также остров Кижи, которого длина не более пяти верст; на нем погост того же названия, и состоит из двух деревянных церквей, из коих одна о 23 главах и стоит на возвышенном месте; вид ее весьма красив». [14]

Первой иллюстрацией к этому краткому описанию являются ранее упомянутая гравюра Р.Зотова «Вид Кижинского погоста с западной стороны, от пролива Онега озера. 1. Спас Преображения. 2. Покров Пресвятыя Богородицы», помещенная в книге Озерецковского.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

К сожалению, на гравюре основной объем Покровской церкви скрыт оградой; видна только ее высотная часть с многоглавым верхом, фронтонным поясом и повалом. Однако, рисунок основания главного купола не соответствует действительности. Но, несмотря на графическую условность и несоответствие натуре отдельных деталей, гравюра все же точно фиксирует многоглавие церкви в тот период.

Очень жаль, что Озерецковский Н. не указал времени постройки этих церквей и не назвал имен их строителей. Возможно, что эти сведения были еще живы в памяти жителей острова Кижи.

Самое раннее указание времени постройки Покровской церкви относится к 1825 году. Так, в «Ведомости Петрозаводского уезда Кижского прихода» по двупоминальной церкви Преображения Господня и Покрова Богородицы за 1825 год сказано: «Первая построена в 1714 году, а вторая в 1764 году». [15]

В «Формулярной ведомости» о церквах Кижского погоста 2-го благочиннического округа Петрозаводского уезда за 1834 год сообщается, что «церковь Преображения Господня построена в 1714 году неизвестно кем, а Покров Пресвятыя Богородицы построена в 1764 году по усердию прихожан». [16]

Эти же сведения повторяются в формулярных ведомостях о церквах Кижского погоста за 1847 [17] , 1848 [18] , 1850 [19] , 1851 [20] , 1852 [21] и 1854 [22] годы.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Во всех перечисленных документах деревянные срубы церквей отмечаются «крепкими», а сруб колокольни, начиная с 1850, фиксируется ветхим состоянием.

Обращает на себя внимание указание на то, что в Покровской церкви, имеющей два придела, холодным был придел во имя Покрова Пресвятой Богородицы, а теплым – придел во имя Святителя Николая. [23]

По поводу этого придела в «Сведениях о состоянии Кижского прихода по указании предметов ежегодного донесения за 1862 год» отмечается, что «Покровская церковь пристроенным во внутренность ее алтарем во имя Святителя Николая весьма стеснена, равно как и самый придел для помещения предстоящих по приходу также тесен. Для устранения этого неудобства необходимо означенный Никольский придел упразднить и тогда будет церковь Покровская вместительная и более благолепная». [24]

В данном документе сообщается: «В сем году на поправку церквей крестьянин приходский Тит Михайлов Серов пожертвовал 200 руб. сер., на тот же предмет вдова Татьяна Гаврилова Крупова 100 руб. сер.» [25]

Большой интерес представляет рукописный текст на обратной стороне иконы «Покров Богородицы»: «Освятися храм сей Покрова Пресвятыя Богородицы 1865 года Октября I-го дня по благославлению Преосвященнейшего Аркадия Архиепископа Олонецкого и Петрозаводского, священнодействием Миссионера Иеромонаха Исахия с местным и окрестным духовенством, при державе Благочестивейшего и самодержавнейшаго Великого Государя Александра Николаевича всея Руси.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Основан храм сей в 1764 году, и было в нем два престола. I–й настоящий: Покрова Богородицы, 2-й – святителя Николая Чудотворца, сей последний за теснотою в 1865 году снят, и первый возобновлен и освящен, как выше означено. Иконостас поставлен и устроен новый, стены снаружи обшиты новым тесом и окрашены белилами, внутри потолки, мосты окрашены и стены покрыты новыми шпалерами, все устроено в том же в 1865 году тщанием прихожан и усердием доброхотнодателей. Многое здесь не означено потому, что мало здесь для описания места.

Запись сделана священником Кижского погоста Андреем Иоанновичем Русановым». [26]

По всей видимости, эта икона, как считает Беляев А.Т., ст. научный сотрудник музея «Кижи», была храмовой с 1865 года. «Об этом, – отмечает он, – свидетельствует запись на ней же: «Писал сей образ на освящение храма иконописец Василий Алексеев Потапов, он же писал иконы и в царские двери».

Но если сравнить размеры храмовой иконы «Образ Покрова Пресвятыя Богородицы» по вышеупомянутой описи 1867 года и этой, предполагаемой храмовой, то получается большая разница. Так, размеры первой иконы – длина 1 аршин 12 вершков, ширина – 1,5 аршина (124, 52×94, 82), а второй – 44×35,7×3,3. Это позволяет усомниться в предположении, что икона «Покров Богородицы» была храмовой.

Тем более, что богатое убранство иконы «Образ Покрова Пресвятыя Богородицы», упомянутой в данной описи, вполне отвечает ее почетному местонахождению в нижнем ряду справа от Царских врат: «Образ Покрова Пресвятыя Богородицы на нем риза серебряная, чеканная из (…) серебра, весу в ней 10 фунтов, и венчик серебряный унизан жемчугом на фонах с простыми камешками, весу 12 золотников». [27] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Как уже известно, Опись 1867 года была повторена с прежней описи Кижских церквей, составленной в 1830 г. и с дополнительными с 1856 по 1866 год. Есть предположение, что в настоящее время она находится в фондах музея изобразительных искусств г. Петрозаводска.

Много ценных сведений содержится в «Церковной летописи, составленной Священно–Церковнослужителями Петрозаводского уезда Кижского погоста с 1 января 1867 года с означением сведений о Церкви, Священно–Церковнослужителях, о приходе и прихожанах и проч.» [28]

В церковной летописи сообщается следующее: «В Кижском приходе находятся два храма, оба деревянные. Первый во имя Преображения Господня, построен в 171 году с благословления Высокопреосвященнейшего Иова Митрополита Новгорода и Великих Лук, иждивением и старанием прихожан. Второй во имя Покрова Пресвятыя Богородицы, построен в 1764-м году с благословления Преосвященнейшего Евгения, Викария Новгородской Митрополии, также иждивением и старанием прихожан. Храм Преображенский существует в том же виде, в каком он первоначально построен, а храм Покрова Пресвятой Богородицы обновлен внутри и снаружи в 1865 году также старанием прихожан, именно: внутри упразднен придел во имя Святителя Николая Чудотворца, так как он был неблаговиден и для помещения народа тесен, с упразднением же онаго Храм сделался великолепнее и просторнее прежняго- в нем двери, окна, полы, потолки и стены все обновлено и Иконостас сделан новый – столярной работы, выкрашенный, Царские врата вырезаны новыя и позолочены, а снаружи (стены) обшиты новым тесом и выкрашены белою краскою. С обновлением онаго Храма с благословения Преосвященнейшего Аркадия Архиепископа Олонецкого и Петрозаводского в том же 1865 году Октября I дня в самый храмовый праздник. Освящен местным Миссионером Ивромонахом Неихием с местным и окрестным духовенством.» [29]

Далее о погостских строениях сообщается:

Стр.6. 1867 год. Храмы существуют в том же виде, в каком находились прежде.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Стр.10. В течение минувшего 1868 года особенно важных событий в Кижском погосте не было. В церквях замечательных пожертвований; а также обновлений и перемен ни в иконостасе, ни в иконах не было.

Стр.13. 1871 год. Храмы приходские находятся в прежнем виде. Спасо–Преображенская церковь исправленная согласно плана и сметы Губернской Строительной Комиссии внутри и извне еще в прошлом году, в сем году в самых нужных работах окончательно почти исправлена.

Стр.__ 1872 год. При церквах исправлений в сем году никаких не производилось, так как все нужные поправки произведены в минувших годах.

Стр.20. 1873 год. В храмах никаких исправлений не было.

Стр.23. 1874 год. Для покрытия Покровской церкви в сем году пожертвовано братьями Захаровыми 200 досок 300 дюйм и 300 досок дюймовых, всего 600 дюйм.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Стр.25–26.1875 год. В Покровской церкви в сем году крыши перекрыты новым тесом, все главы числом 10 обиты осиновою щепою, кресты на оных все сделаны новые, крыльцо обито новым тесом, все это выкрашено масляною краскою, главы медяною, а крыши чернятью. За столярные работы заплачено 200 р. И за малярные 80 руб. В том числе перекрашены колокольня и полы в Церкви. Вообще все работы по церкви с материалами стоят 150 руб. Кроме тесу, который в прошедшем году пожертвован Захаровым. Столярные работы произведены по подряду Василием Савельевым Кочановым, крестьянином Великогубского прихода Харитоном Ивановым Соколовым. Аботы произведены прочно и добросовестно. В июне месяце сего года крестьянин Кижского острова Михаил Евсеев Ольхин, проживающий в бумажной лавке в СПб пожертвовал в Покровскую церковь образ Св.Архистратига Михаила с большим бреховым иконостасом, украшенным резьбой и позолотой и при нем большой подсвечник с фарфоровою свечою. Образ этот по желанию жертвователя поставлен за правым клиросом, стоит не менее 200 руб.

Стр.30.1876 год. Крестьянин Гавриил Иванов Маньшин пожертвовал в Покровскую церковь ризу в аплеке к Запрестольной иконе Знамение Пр.Богородицы.

Стр.33. 1877 год. В церквах исправлений никаких не производилось.

Стр.35–36. 1878 год. В церквах исправлений никаких не производилось… Значительные пожертвования в сем году были… крестьянином Ивановым Федоровым Клоповым в Покровскую церковь пожертвована икона Св. Николая Чудотворца в резном позлащенном иконостасе под стеклом и при ней лаппадин.

Стр.38. 1879 год. В церквах исправлений никаких не производилось.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Стр.41. 1880 год. В церквах исправлений никаких не производилось.

Стр.43. 1882 год. В церквах исправлений не производилось.

В 1877 году академик Л.В.Даль посетил остров Кижи и произвел первый детальный обмер Преображенской церкви. Его интерес к народному деревянному зодчеству «положил начало специальному исследованию деревянных памятников архитектуры» [30] .

Но, к сожалению, никаких сведений о Покровской церкви Л.В.Даль не оставил.

Известно, что впервые Покровская церковь была обмерена Сологубом Л.Ф. в нач. XIX в. Чертежи хранятся в музее ВАХ [31] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Значительно раньше, в 1858 году, вопрос о состоянии церквей Кижского погоста рассматривался на заседании комиссии Императорского общества [32] .

Сохранились «Формулярные ведомости о церквях Кижского погоста» за 1879 [33] , 1880 [34] , 1894 [35] годы.

Летом 1904 г. в Кижах побывал известный русский художник Билибин И.Я. Он писал: «Кижи – погост на самом берегу Онежского озера. Деревни вблизи нет. Только – церкви и домики притча. Церквей две: одна двадцатидвухглавая, построенная не то в самом конце XVII в., не то в самом начале XVIII в., а другая тоже очень интересная, девятиглавая – при Екатерине Второй. Хотя обе церкви всячески подновлены, но более поздняя сохранила еще чешую на своих главках. К сожалению, у старшей все купола обиты же железом и окрашены в яркий светло–зеленый цвет, а сама она кажется белее снега. Ремонт этот, говорят совершился совершенно еще недавно.

В сумраке же, особенно в поздние, силуэты этих церквей, особенно на фоне летней негаснущей северной зари дают чарующее зрелище. Что зодчий был, который строил такие церкви!» [36] .

В 1909 году искусствовед Грабарь И.Э. отметил: «…Значительно более обработанный прием многоглавия в девятиглавой церкви в Кижах, построенной в третьей четверти XVIII века» по сравнению с другими церквами» [37] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В 1915 году был разрешен ремонт лемехового покрытия глав на Покровской церкви [38] .

Первое наиболее подробное описание архитектурно–конструктивных особенностей Покровской церкви было дано археологом Красовским М. в 1916 году в его капитальном монографическом исследовании. Данное описание использовано в начале второй части данной работы [39] .

IV. Покровская церковь в период с 1917 по 1948 годы

В дореволюционной России реставрация памятников искусства зависела, по словам Грабаря, «не только от строго обдуманных и научно разработанных программ, сколько от улыбки судьбы, – от каприза архиерея заинтересовавшегося историей данного монастыря, от энергии губернатора, воспылавшего жаром к археологии, или от усердия «благодетеля» – подрядчика, то теперь, несмотря на разруху, удалось «поставить дело на такую высоту, на какой оно в мирное время у нас никогда не стояло, и достигнуть результатов, о каких мы до революции и не мечтали» [40] .

Таких невиданных результатов удалось добиться потому что с первых лет Советской власти в нашей стране началась кропотливая работа по учету и сохранению национальных богатств.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Не был забыт и Кижский погост. Охранным свидетельством от 2 августа 1920 года за №18 народный комиссариат просвещения взял на учет и под свою охрану памятники архитектуры Кижского острова. В неимоверно тяжелый период гражданской войны, голода и разрухи Советское правительство думало о будущем.

В Преображенской церкви было намечено открыть исторический музей. Трудности хозяйственного строительства, новые войны, навязанные империализмом, отодвинули осуществление этого намерения [41] .

В 1926 году была снаряжена экспедиция (на Свирь – Онежское озеро/ Кижи). Её возглавил Грабарь И. Э. Основную группу экспедиции, помимо Грабаря И.Э. составляли Барановский П. Д., Чириков Г.О., фотограф Медов А.Е. и Померанцев Н.Н.

Главной целью экспедиции была регистрация, обмер, организация ремонтных работ – преимущественно памятников деревянного зодчества [42] .

В письме от 16 августа 1926 года Грабарь И.Э. писал: «Оказывается Кижи, а не Кижи, и родительный падеж Киж, а не Кижей (стр.33 у Гущиной), как все считали в литературе. До сих пор мы летели, потому что так надо было по заданию, а тут пришлось засесть, т.к. надо организовать работу по ремонту, очень необходимому; и производить не летучие, а основательные обмеры. Результаты очень обязательные. Погода и солнце неизменно нам покровительствуют. Красота здесь совершенно неописуемая, совсем особенная, идущая от озер и озерности. К вечеру такие изумительные цвета в небе и воде, каких никогда не видывал и не подозревал. Кижи расположены на длинной узкой косе, кругом на необъятные пространства вода, озеро и сотни островов. С колокольни видно бог знает в какую даль. И все это залито всеми цветами радуги. Ужасно досадно, что не взял с собой красок, и жаль, что нет аппарата» [43] . Но, к сожалению, энтузиазм, с которым члены экспедиции в тяжелые годы пускались в свои путешествия полные лишений, чтобы уберечь «священное народное достояние» на благо детям и внукам, постепенно, в силу сложившейся в конце 1920-х – начале 1930-х годов неблагоприятной в области охраны архитектурных памятников обстановки и вспышкой вандальского к ним отношения угасает.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В 1940 году архитектор Лисенко Л.М. произвел обмер Кижских церквей и колокольни.

Новый период в исследовании русского северного деревянного зодчества начался в 1941–1942 годах – выходом в свет книги Р.М.Габе (Карельское деревянное зодчество. М., 1941) и обширного капитального труда Забелло С., Иванова В. и Максимова П. (Русское деревянное зодчество. М., 1942). С этого времени возникает огромный интерес к русскому Северу. Но публикация трудов в области деревянного зодчества была прервана в годы Великой Отечественной войны.

В годы Великой Отечественной войны остров Кижи был оккупирован белофиннами. Оккупанты вывезли из церквей иконы.

В 1943–44 годах Ларс Петерсон произвел обследование многих церквей и часовен Заонежья. Им был составлен основательный труд [44] .

В 1944 году остров Кижи был освобожден.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Вскоре после окончания войны, в июле 1945 года, Светличная В.Г. – художник–реставратор Государственной Центральной Реставрационной мастерской произвела обследование и реставрацию памятников древнерусской живописи и произведений прикладного искусства, вывезенных из Заонежья, в том числе и из Покровской, и перевезенных в фонды Госмузея города Петрозаводска.

А 7 сентября 1945 года представители Комитета по делам архитектуры при СНК СССР архитекторы Буйнов А.Н., Рыбченко И.К. и Лисенко Л.М. в присутствии председателя Кижского сельсовета Власова А.Т. произвели обследование церкви Покрова [45] .

Данный объект, как первоклассный памятник архитектуры, был включен в список Особого значения и находился в ведении Управления по Делам Архитектуры при СНК К–ФССР с 1945 года на основании Постановления СНК К–ФССР.

В момент обследования церковь Покрова использовалась верующими по назначению.

Произведенным осмотром общее техническое состояние строения было отмечено как неудовлетворительное. Фундаменты – каменные из валунов и известковых плит на известковом растворе – в алтарной части переходят в цоколь. Раствор местами выветрен из-за отсутствия сливных досок.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Состояние стен – удовлетворительное. Конструкция перекрытий – также в удовлетворительном состоянии, за исключением сильного прогиба балок.

Здание церкви покрыто досками на два ската.

Центральная часть покрыта кровельным железом. Выступающие углы четверика при переходе к восьмерику покрыты досками.

Главы – деревянные с чешуйчатым покрытием и круглыми барабанами на восьмигранниках. На большинстве главок крестов не было.

Крыльцо – глухое.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Наличники местами сорваны.

В виду значительного прогиба внутренних балок необходимо было произвести специальное техническое обследование с проверкой их прочности.

Полы и потолки находятся в удовлетворительном состоянии, за исключением части, где имелись значительные прогибы балок.

Стены также в удовлетворительном состоянии. Внутри помещения стены отштукатурены и окрашены масляной краской.

Иконостас 3-х ярусный позднего времени и художественной ценности не представляет. Старые иконы, находившиеся в иконостасе и висевшие отдельно, были вывезены финнами.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Ограда состоит из наваленных валунов, калитки с востока и севера разрушены от времени, их необходимо восстановить

Часть ограды в виде металлических ворот и калитки сохранились. Их требуется местами оштукатурить и побелить.

Кладбище находиться в запущенном состоянии.

Охранной доски нет.

За время использования памятника управлением здание не переделывалось.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Наружного и внутреннего ремонта не производилось свыше 5 лет.

Перестроек внутренних и наружных не было, за исключением крыльца. Раньше оно имело открытый вид. Сохранившаяся резная пилястра дает понятие о столбиках, которые поддерживали кровлю крыльца. Переделка, вероятно, была произведена в XIX веке.

В соответствии с результатами обследования памятника в целях его сохранения от разрушения было предложено:

1. 1. Исправить крышу.
2. 2. Проверить печи отопления и дымовые трубы, не допуская их использования без акта осмотра пожарной инспекции.
3. 3. Исправить цоколь и поставить вновь сливные доски.
4. 4. Реставрировать крыльцо в его прежнем виде и исправить прогнившую кровлю над крыльцом.
5. 5. Установить на место оконные наличники.
6. 6. На главки поставить недостающие кресты.

Отсутствующие иконы в иконостасе вернуть на место для чего просить Управление по делам Искусства при СНК Карело–Финской ССР и Управление Архитектуры при СНК Карело–Финской ССР принять необходимые меры по возвращению из Финляндии церковного имущества.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Поставить сторожа и сделать охранную доску.

Как памятник архитектуры церковь не должна использоваться под другое назначение.

2 октября 1945 года Совет Народных Комиссаров Карело–Финской ССР принял постановление «О состоянии охраны памятников архитектуры в Карело–Финской ССР», в котором говорилось:

1. Учитывая особенную историческую и художественную ценность ансамбля Кижского погоста, обязать исполком Заонежского Совета депутатов трудящихся к 1 октября 1946 года обеспечить по указанию Управления по делам архитектуры проведения аварийно–предупредительного ремонта Кижских церквей и немедленно установить строгую охрану их.
2. Объявить территорию Кижского погоста Заонежского района государственным заповедником. Поручить Управлению по делам архитектуры и исполкому Заонежского райсовета депутатов трудящихся к 1 января 1946 года определить границы заповедника и режим охраны его…
3. (г) Разработать и представить в СНК Карело–Финской ССР к 1 июля 1946 года мероприятия по переносу на территории Кижского заповедника уникальных памятников гражданского зодчества (избы и хозяйственные постройки)» [46] .

Данный документ означал рождение музея–заповедника. Это был акт большой исторической важности, потому что в самое тяжелое время, когда еще на земле не зажили раны войны, он явился ярким свидетельством отношения Советского правительства к культурному наследию прошлого [47] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В Заонежье и по всей Карелии начались работы по обследованию памятников архитектуры, их ремонту и реставрации.

«Почему они велись только в Карелии, когда выдающиеся памятники не менее ценные и обветшалые, чем карельские, – были и в других местах Севера? Просто потому, – замечает архитектор А.В.Ополовников, что руководители партийных и советских органов и Отдела по делам архитектуры Карельской республики, видимо, лучше других понимали высокую ценность наследия народного зодчества и в трудных условиях того времени сумели собрать нужные кадры, способные организовать дело и сдвинуть его с мертвой точки» [48] .

В 1945 году архитектор Л.М.Лисенко продолжил изучение погостских строений. В 1947 году он совместно с архитектором Гнедовским Б.В. произвел их обмеры.

В 1948 году бригада местных плотников под руководством архитектора Гнедовского Б.В., а с 1949 года под руководством А.В.Ополовникова приступила к сложным ремонтно–реставрационным работам.

V. Покровская церковь во время реставрации (1949–1959 гг.) [49]

1. Экстерьер

В 1949 году архитектор Ополовников А.В. подготовил «Объяснительную записку к проекту реставрации Преображенской, Покровской церквей и колокольни» [50] .

Тогда же были начаты ремонтно – реставрационные работы.

Одновременно с реставрационными работами началось формирование будущего музея.

В 1951 году на остров из деревни Ошевнево был перевезен дом Ошевнева – первый экспонат, положивший начало музею под открытым небом. В том же году начались работы и по его восстановлению.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Одновременно с этими работами в 1949–1951 годах архитектор Ополовников произвел дополнительный обмер Преображенской и Покровской церквей и колокольни.

В 1949–1956 годах им были составлены проекты реставрации.

Сначала, на первом этапе реставрации, все внимание было сосредоточено на том, чтобы технически укрепить сооружения и предотвратить их дальнейшее разрушение, т.е. произвести их консервацию в существующем сильно искаженном виде.

Поэтому вначале реставрационные работы свелись главным образом к восстановлению кровель, плохое состояние которых стало основной причиной всех разрушений.

Так, на первом этапе реставрации Покровской церкви (1949–1955 гг.) большое внимание было уделено ремонту кровли, состояние которой было очень тяжелым.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Драночное покрытие сеней и трапезной во многих местах прохудилось, а в целом оно отжило свой срок. Вследствие длительного протекания этой кровли потолок в трапезной во многих местах сгнил, подгнили и два угла сруба, образованные северной и внутренними поперечными стенами трапезной.

Не лучше было и состояние покрытия алтаря. Лемеховая кровля бочки во всей своей верхней части оказалось тоже гнилой, хотя внешне еще и выглядела достаточно прочной. Полицы под алтарной бочкой также прохудились во многих местах, а особенно сильная течь образовалась там, где через кровлю выходил железный дымоход от алтарной печки.

Железные покрытия центрального столпа и девяти его малых восьмериков, возобновленные в двадцатых годах, значительных повреждений не имели и нуждались только в окраске.

Гораздо хуже обстояло дело с лемеховой кровлей всех главок, которая подобно кровле бочки очень сильно обветшала в своих верхних частях. Уцелевшие еще на некоторых главах кресты еле–еле держались и постоянно грозили падением.

Кровли крыльца также нуждались в полной замене. Началась реставрация кровель памятника с кровли трапезной, поскольку ее состояние было наиболее тяжелым.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Заслуживает внимания то обстоятельство, что на трапезной Покровской церкви сохранилась безгвоздевая конструкция кровли со своими наружными деталями – курицами и потоками.

Но уцелела она только на одном северном скате, но т.к. старые курицы, поток, шелом и Причелины оказались гнилыми или полуразрушенными, то кровлю пришлось возобновить по сохранившемуся образцу.

Свисающие концы причелин – «кисти» – совершенно утратили свою первоначальную форму, и поэтому их пришлось восстановить по аналогии с другими памятниками, как и резное полотенце, закрывающее стык причелин под шеломом. Лемеховая кровля алтарной бочки менялась не вся, а лишь в верхней части, лежащей выше ее экватора. Новый лемех для нее делался в порядке копирования размеров и форм старого, но прибивался уже не коваными, а простыми штампованными гвоздями.

Прохудившаяся «скала» – полотнище из бересты – проложенная между тесовой обрешеткой бочки и лемехом, за неимением таковой заменялась толем.

Сгнивший шелом на бочке достаточно полно сохранил свою внешнюю форму и позволил восстановить новый, тоже по образцу старого.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

При восстановлении кровли под алтарной бочкой существовавшее позднее тесовое покрытие было сохранено, но его пришлось местами перебрать и заменить часть досок. Кроме того, для большей надежности поверх старой кровли был уложен слой толя и затем – ряд нового «красного» теса, свисающим концам которого была придана форма так называемой «усеченной пики».

Прообразами для восстановления фигурной обработки концов верхнего ряда теса послужили старые кровельные тесины полиц, обнаруженные на чердаках, где они использовались в качестве подтеска (нижний ряд кровельного теса), будучи перевернуты нижним концом вверх, или же употреблялись для внутреннего подмостей при ремонтах.

Причелина алтарной бочки, несмотря на ее, явно позднее, происхождение оставлена прежней, т.к. никаких данных о ее подлинных формах обнаружить не удалось.

Кровли на углах четверика восстанавливались по такому же способу, как и полипы бочек, т.е. существующее покрытие в основном оставалось на месте, а сверху укладывался ряд нового теса, концы которого обрабатывались по тому же шаблону, как и на полицах.

Кровли углов четверика восстанавливались, когда еще существовала наружная тесовая обшивка сруба, при снятии которой эти кровли получили некоторое повреждение, поэтому эти «огрехи» предстояло исправить.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Перед тем, как приступить к обновлению обветшалых участков лемеховой кровли глав, предстояло восстановить кресты на всех куполах, для чего, в свою очередь, требовалось разобрать весь верх каждого купола, т.е. снять не только старый лемех и обрешетку, но и выпилить верхние части вертикальных кружал – «журавцов». Все это необходимо было проделать, чтобы освободить основание креста сверху и, проникнув внутрь купола отсоединить его от осевого столба – опоры всей конструкции главы.

Новые кресты делались по форме старых не только во внешних частях, но и внутри, поскольку их основания соединялись с осевыми столбами специальными врубками, малейшее отступление от форм которых привело бы к отклонению креста от вертикали.

После укрепления нового креста на старые кружала наращивались изъятые ранее части, устанавливалась новая обрешетка, состоящая из горизонтально расположенного теса, стыки которого закруглялись соответственно форме купола; затем прокладывались два–три слоя толя, заменявшего бересту, и после этого прибивался лемех. Такие операции были проделаны на всех девяти главах Покровской церкви.

Реставрация восьмискатных кровель основного восьмерика и малых восьмериков, несущих главы, была перенесена на самую последнюю очередь, так как существующее железное покрытие не занимает столь ответственного положения, как, например, в архитектуре Преображенской церкви. На ближайшее время было решено ограничиться только их окраской, подобрав для этого соответствующий нейтральный колер. Снятие железного покрытия основного восьмерика и малых восьмериков было произведено в 1965 году.

Параллельно с восстановлением кровель была проделана одна из самых трудоемких работ, связанная с «вывешиванием», подъемом всего сруба – замена гнилых бревен в нижних венцах стен, а также и других обветшалых конструкций и их деталей.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Техническое состояние сруба Покровской церкви до начала реставрационных работ не представлялось достаточно ясным из–за наличия наружной тесовой обшивки и внутренней штукатурки.

Пробные раскрытия (зондажи), сделанные снаружи и изнутри, показали, что стены в основном прочны, кроме нескольких повреждений мест, находящихся, лавным образом, на северной стороне. Одно из повреждений, наиболее серьезное, возникло в том месте северной стены, где она сопрягается с поперечной стеной, отделяющей алтарь. Причина появления наибольшего разрушения именно в этом месте кроется, видимо, в том, что здесь стояла небольшая печка с железным дымоходом, который был расположен в самом углу и выведен наружу через кровлю полиц.

Очень сильно пострадал от гнили также угол, образованный северной и поперечной стеной, отделяющую трапезную от четверика, что тоже произошло из–за длительного протекания кровли в этом месте (помимо стены здесь сгнила и часть потолка трапезной).

На первом этапе реставрации (1949–1955 гг.) была произведена замена наиболее сильно поврежденных частей венцов, от которых в той или иной мере зависела дальнейшая сохранность памятника в целом. К таким работам относились прежде всего ликвидация большого очага загнивания на северной стене алтарного прируба, распространившегося на пять венцов по высоте, замена гнилых частей в трех бревнах северной стены четверика, одного нижнего бревна в северной стене трапезной и двух верхних бревен в южной стене алтаря, а также вычинка поверхностных разрушений у двух нижних венцов с южной стороны четверика и под южным окном сеней.

Кроме восстановления кровель и замены гнилых бревен срубов, на первом этапе велись и некоторые чисто реставрационные работы по возрождению первоначальных архитектурных форм отдельных частей и фрагментов памятника. В число таких работ вошла реставрация крыльца Покровской церкви и частичное восстановление ее интерьера: удаление штукатурки, позднейшего иконостаса, клиросов и ряда других атрибутов «сияющего благолепия».[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Крыльцо Покровской церкви, в прошлом – открытое, при позднейшем ремонте, как и все здание, было закрыто сплошной тесовой обивкой. Такая переделка совершенно исказила и первоначальный идейно–художественный замысел крыльца как парадного входа в общественное здание, так и все те традиционные, архитектурно–художественные средства, при помощи которых этот замысел выражался. Тесовая обшивка уничтожила не только пространственную глубину крыльца, что в сильнейшей степени ослабило восприимчивость его очень острой ассиметричной композиции, ориентированной на центр ансамбля, но уничтожила также гармоническую взаимосвязь элементов здания и деталей, что превратило новое крыльцо в безликую пристройку случайной формы.

Но тесовая обшивка не осталась здесь только поверхностным наслоением. Она повлекла за собой уничтожение и некоторых старых деталей крыльца, ставших теперь ненужными: резных столбов, перил и подзоров между ними. Вместе с обшивкой, очевидно, сменилась и кровля, на которой уже были повторные зубчатые окончания теса, хотя старая причелина на одной стороне и осталась на своем месте. Вместе с тем вся конструктивная основа старого крыльца при этой операции не претерпела изменения; главные ее элементы хорошо сохранились, и лишь немногие из них по своему техническому состоянию требовали замены.

В соответствии с установившейся практикой, все первоначальные хорошо сохранившиеся элементы крыльца, составляющие его основу, при реставрации были оставлены на своих местах без малейших изменений. К ним относились нижние опорные столбы с лежащими на них балками, пол, все детали лестничного марша, кроме одной нижней ступени, нижняя обвязка, резной столб верхней площадки, уцелевшей одной их всех, верхняя обвязка рундука и лестницы, потолок, стропила, образующие фронтон, а также и его тесовый тимпан на фасаде.

Первоначальные, но пораженные гнилью элементы, были заменены новыми, целиком повторяющими формы старых. К ним относилось рубленое основание нижней площадки вместе с ее полом, нижняя вытесанная из одного бревна ступень лестницы, шелом на кровле и причелина.

Чуждые элементы позднейшего происхождения были изъяты, в данном случае независимо от их состояния сохранности. К ним относились двусторонняя тесовая обшивка наружных стен и все сопутствующие ей детали: стойки, заменившие резные столбы, новая дверь и окна, не говоря уже о сгнившей кровле.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

И, наконец, утраченные детали крыльца восстанавливались по сохранившимся тут же аналогичным первоначальным деталям и следам своего существования в прошлом (врубкам), или, если таковых не оказывалось, по подобным же деталям другого памятника.

К числу тех, которые были восстановлены по сохранившимся прежним деталям, относятся резные столбы, фигурные окончания кровельного теса и причелина. Для их восстановления были использованы соответственно резной столб, уцелевший под тесовой обшивкой, а также и гнезда для шипов всех утраченных столбов, оставшиеся в верхней и нижней обвязках, затем – старые кровельные тесины, употребленные в новой кровле в качестве «подтеска» (нижний ряд тесовой кровли, не имевший фигурно обработанных концов) и сохранившаяся на одной стороне крыши причелина.

Совершенно не оставившими следов оказались перила и подзоры – детали без которых немыслимо ни одно крыльцо монументального сооружения. Сохранившийся старый столб не имел обычных врубок для перил и подзора, так как находился у внутренней стены и притом – в средней части крыльца, – и не мог иметь в прошлом этих деталей; поэтому для восстановления перил и подзоров в данном случае не оставалось ничего другого, кроме перенесения сюда аналогичных приемов с других памятников.

Резной подзор, проходящий под верхней обвязкой между столбами открытого крыльца, лестницы или галереи, представляет собой неотъемлемую часть всех монументальных сооружений Прионежья XVII–XVIII вв. и первой четверти XIX века, в силу чего, едва ли не любое из них могло бы быть названо в качестве аналога для восстановления этой детали. Поэтому факт существования здесь подзора в прошлом не вызывал двух мнений, и задача сводилась к тому, чтобы установить лишь его размер (сечение) и характер резьбы.

Монопольное положение на всех культовых, да и на подавляющем большинстве гражданских произведений деревянного зодчества, территориально далеко выходящих за пределы Прионежья, – занимает подзор с круглыми отверстиями и нижним краем, порезанным в виде чередующихся закруглений и парных зубцов. Именно такого же типа подзоры сохранились и на самой Покровской церкви, находясь под всеми свесами кровель ее центрального столпа (на углах четверика, большом и 9 малых восьмериках), причем размеры этих подзоров оставались почти неизменными, несмотря на разную высоту, массу и архитектурную значимость частей памятника, которые они украшали, а различались между собой только по диаметрам отверстий, да и то в очень слабой степени. Поэтому в данном случае казалось правильным принять для крыльца точно такой же тип подзора, сохранив без изменений его декор и «средний» размер.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Другая, и последняя, бесследно исчезнувшая часть крыльца – его перила – прошла две стадии реставрации.

На первой стадии реставрации перила, по рекомендации «эксперта» Главного Управления охраны памятников, были восстановлены по аналогии с перилами крыльца Преображенской церкви, состоящими из плоских фигурных балясин и узкого поручня, скругленного сверху и припазованного с боков. Такое вынужденное решение было обусловлено только чисто формальными соображениями, поскольку никаких документальных данных, подтверждающих позднее происхождение этой детали, на самом аналоге обнаружить не удалось, как не удалось найти и никаких других апробированных ссылок, указывающих на ее явную нетипичность деревянному зодчеству начала XVIII века.

Однако, по существу, ограждения, состоящие из плоских фигурных и круглых точечных балясин, не свойственны произведениям классического деревянного зодчества. Ни на одном из них не было обнаружено не только самих этих деталей, как первоначальных, но даже и следов их. Напротив, все сохранившиеся врубки на первоначальных элементах крылец подтверждают, что подлинные ограждения были другого типа – сплошные, тесовые.

Вместе с тем плоский балясник, подобно фигурным оконным наличникам с волютами, стал характерной и типичной деталью деревянного зодчества на последующих этапах его развития во второй половине XIX века, получив особо широкое распространение в архитектуре жилья Прионежья, а также и при перестройке древних церквей, заменяя собой в этих случаях прежние сплошные тесовые ограждения звонниц, крылец и галерей (церкви в с.Челмужи, часовня в д.Волкостров, Васильево, колокольня в с.Типиницы, Шуе, Кижах и др.).

Восстановление перил на крыльце Покровской церкви – показательный пример компромиссного решения вопроса, в котором сказалась прежде всего общая неосведомленность в оценке позднейших наслоений в русском деревянном зодчестве.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Однако позже балясины с их поручнями были сняты и заменены существующим ныне ограждением крыльца, воспроизводящим тип перил, сохранившимся на Кондопожском памятнике. Эти перила, состоящие из теса, уложенного параллельно поручням в пазы столбов, представляют собой одну из типичнейших для русского деревянного зодчества форм ограждений крылец, галерей, а также и «звонов» колоколен, существующих на самых различных по назначению и географическому положению паматниках, сооруженных до конца I четверти XIX века.

Все вышеперечисленные работы были завершены в 1955 году. Тогда же, в 1955 году, было произведено обследование Покровской церкви. Обследование произвел представитель инспекции по охране памятников архитектуры Управления Мечев М.М., в присутствии сторожа Н.Г.Маньшина. [51]

Общее состояние было отмечено как удовлетворительное. Стены с наружной стороны под обшивкой – в хорошем состоянии, изнутри же видно, что стены имеют значительный перекос, углы гнилые, крыша в исправном состоянии, не течет. Полы в удовлетворительном состоянии. Потолок и державшие его балки в передней части церкви провисли.

Наружная дверь с крыльца в большой исправности, окно в алтаре заделано. Лестница имеет небольшой скос, вследствие осадки поддерживающих ее столбов.

Все наличники, кроме одного, на северной стороне, и карнизы в исправности.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Иконостас в очень плохом состоянии, почти полностью разрушен, сохранилась только центральная часть иконостаса с царскими вратами.

Отопление отсутствует.

Проволочная ограда портит впечатление от погостских строений.

На первом этапе реставрации была проделана и целая серия научных экспериментов по освобождению срубов от тесовой обшивки. Такие эксперименты велись в процессе реставрации и других памятников Карелии, начиная с самых маленьких часовен и кончая громадными церквями и колокольнями. Тесовая обшивка была снята с часовен в деревнях Корба, Подъельники, Усть–Яндома, Волкостров, с церкви и колокольни в селах Яндомозеро, Челмужи, на Водлозерско–Ильинском погосте и с собора в Кеми.

И только после этого приступили к выполнению второй, самой сложной и ответственной задаче: восстановлению подлинного архитектурного облика Покровской церкви.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Второй этап реставрации сруба памятников (1956–1957 гг.) начался с полного освобождения Покровской церкви от чуждых наслоений и закончился восстановлением наиболее существенных утрат, вызванных позднейшими переделками.

Раскрытие сруба Покровской церкви показало еще раз, как много выигрывает памятник от такой операции и как мало он теряет от обнажения механических повреждений стен, которые обычно сопутствуют тесовой обшивке.

После снятия обшивки памятников вновь получил главное и органически присущее ему художественное качество – реалистическую правдивость образа и тектоническую выразительность сруба; утратил же он некоторую долю своей было «нетронутости» от обнажения механических повреждений – следов насилия над ним при «благолепном обновлении».

Эти повреждения – свежие затески на отдельных бревнах стены (или ряде их) и боковые подтески на «остатках» углов, сделанные для выравнивания вертикальных стоек подтеса».

На фоне старой рубленной стены светлые пятна этих затесок довольно назойливо бросались в глаза и вместе с окрашенными белой краской оконными рамами косяками, они не в малой мере нарушают целостность образа древнего сооружения. Однико исправление и тех и других недостатков, как показала практика, легко достигается тонированием всех светлых пятен под цвет обветренного дерева.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

После удаления тесовой обшивки открылись во всей своей неприглядности те заплаты на срубе, которые были сделаны еще на первом этапе реставрации памятника.

Суть этих погрешностей, помимо низкого качества исполнения, заключалась еще и в том, что заново восстанавливались лишь только гнилые участки бревен, совершенно независимо от того, как далеко такая гниль находилась от проема, угла или «остатка» поперечной стены.

Совершенно очевидно, что такой, только утилитарно–практический подход к восстановлению повреждений сруба не отвечает требованиям реставрации. Поэтому вполне естественно, что на втором этапе реставрации памятников эти ошибки первых лет необходимо было выправить, и добиться того, чтобы восстановленные элементы сруба зрительно не вырывались из общей архитектуры здания и традиционных приемов.

На втором этапе работ был также восстановлен фронтонный пояс, иконостас, клиросы, внутренняя стенка трапезной и окна Покровской церкви.

В 1955 году был установлен громоотвод.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

1. Интерьер

Интерьер Покровской церкви до реставрации олицетворял собой одно из наиболее ярких проявлений так называемого «благолепного» обновления внутренних помещений древнего деревянного храма на Севере.

Последствием такого обновления стало коренное преобразование архитектуры интерьера, из которой был начисто вытравлен сам дух народного зодчества, вытравлен до такой степени, что «находясь внутри, трудно было убедить себя, – пишет в отчете А.В.Ополовников, в том, что находишься не в каменной церкви, выстроенной по типовому проекту на рубеже XIX–XX вв.

Вместо потемневшей от времени поверхности рубленой стены со всеми оттенками естественного цвета дерева, появилась гладкая и безликая штукатурка, выкрашенная масляной краской холодного, светло–зеленого тона; темные тесовые потолки «вразбежку», лежащие на мощных балках, закрылись тесовой подшивкой, тоже оштукатуренной и выкрашенной белилами. На потолках появились лепные тянутые по шаблону карнизы и круглые розетки для дешевеньких люстр, а на стенах – «мраморные» цоколи.

Стена с потолком, разделявшая трапезную и четверик была уничтожена, и на этом месте сделан широкий трапециевидный портал, который объединил оба разных помещения в одно общее.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В трапезной традиционную русскую печь заменили две круглые городские «голландки», облицованные гофрированной жестью. Продольные прогоны под балками потолка и опорные столбы были удалены. На месте уничтоженных лавок были расставлены киоты, распятья, шкафы для риз, выручки (прилавки для торговли свечами), отгорожены места для облачения причта, кладовки и пр.

Окна растесаны и выровнены в одну линию.

В собственно–церковном помещении старые клиросы, которые обычно делались с глухими тесовыми стенками, украшенными скромными резными подзорами, были уничтожены, и вместо них сделаны другие – из жиденьких точеных балясин с «античными» профилями. Из таких же балясин было сделано и ограждение по солее, которое раньше не существовало вообще не в только в Покровской, но и других церквях Севера.

В алтаре был сделан новый потолок, расположенный значительно выше старого.

На месте старого тяблового иконостаса появился новый – бездарная подделка «в стиле варваризированного ампира», разукрашенная голубой, зеленой и синей эмалевой краской, золоченым и серебряным фабричным багетом. При этом всевозможная безвкусная пульсовая утварь заполняла и захламляла весь интерьер.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Крайне сдержанному, простому, но выразительному убранству церкви состоящему, главным образом, из иконостаса, клиросов, лавок вдоль стен, «тощих» свеч, деревянных расписных подставок под горящие свечи и других предметов культа было противопоставлено множество антихудожественных изделий: жестяные подвески, подсвечники, пышные киоты и прочие дешевые поделки.

Результатом столь «благолепного» обновления Покровской церкви стало именно то, к чему стремились его инициаторы и ревнители. Бесследно исчез подлинный образ старинного деревянного храма, правдивый и реалистический, проникнутый духом национальной культуры и самобытности. И вместо него были созданы иллюзия и образ новой каменной церкви, построенной, как диктовал Синод, «по подобию византийских церквей». Повсюду царил глянец белой эмалевой краски, блеск дешевой позолоты и штампованных жестяных изделий.

В таком искаженном виде Покровская церковь простояла 92 года (с 1865 по 1957 гг.). Единственной частью интерьера Покровской церкви, сохранившейся в своем подлинном первоначальном виде, являлись ее сени (если не считать масляной окраски оконных наличников и входной двери).

Архитектура интерьера сеней дала очень наглядное, но, к сожалению, только общее представление о характере утраченной архитектуры интерьера трапезной, собственно церкви и алтаря. Поэтому интерьер сеней представляет собой эталон для реставрации всех других искаженных помещений памятника.

Общая задача реставрации интерьеров, таким образом, состояла в том, чтобы прежде всего возродить здесь уничтоженный «благолепием» подлинный дух народной архитектуры. А для этого необходимо было, в первую очередь, снять позднейшие наслоения и затем восстановить по возможности все утраты.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Поэтому практически реставрация интерьеров началась с удаления штукатурки со стен и потолков во всех помещениях.

После снятия штукатурки на стенах остались следы, вызванные обесцвечивающим действием извести на те места, которые не были закрыты дранкой. Точно такие же следы остались и на окрашенных в коричневый цвет потолках трапезной и алтаря.

После снятия тесовой обшивки с потолка четверика, сделанной под штукатурку и имевшей довольно крупные щели на старом, тоже окрашенном, потолке также обнаружилось много светлых пятен от известкового раствора.

Все следы – на стенах и на потолках – создавали очень неприглядную картину, а главное, – не раскрывали перспектив на возможности эффективного их уничтожения, т.е. на восстановление поверхности стен и потолков в своем естественном виде и без масляной окраски.

Двукратная попытка снять следы штукатурки со стен не увенчалась полным успехом, хотя и показала, что при соответствующем оснащении инструментом и материалом она вполне реальна и может дать удовлетворительный результат.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Поэтому повторение тщательной промывки стен с применением скребков, наборов металлических щеток, мыла, каустической соды и кислоты, порученной более или менее квалифицированным рабочим, осталась одной из ближайших задач дальнейшей реставрации интерьера.

Еще сложнее обстояло дело с уничтожением следов штукатурки на потолке трапезной, который еще до оштукатуривания был окрашен темной коричневой масляной краской, как и потолки четверика и алтаря.

Вопрос о размягчении слоя масляной краски при помощи химических составов и последующим кропотливым соскабливанием его в данном случае даже не поднимался, так как для выполнения таких работ не было ни специалистов, ни условий.

Из всех доступных средств ликвидаций этих последствий штукатурки было только два: или подмалевка (ретушь) соответствующим колером обесцвеченных известью мест, или же сплошная закраска всей поверхности потолка такой же краской, какой он был покрашен раньше.

Но если на потолке четверика «ретушь» случайно разбросанных пятен стала совсем незаметной для глаза и оказалась сравнительно простым делом, то на потолке трапезной этот же способ вряд ли дал желательные результаты. Ритмически повторяющийся «рисунок» сетки, составленной дранкой, неизбежно бы проступал на широком фоне потолка. К тому же и само выполнение такой «ретуши», если рассчитывать на удовлетворительный результат, можно было поручить только художникам, которых эта работа, к сожалению, никак не вдохновляла.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Поэтому для того, чтобы хотя бы как–нибудь нейтрализовать назойливые следы штукатурки на потолке трапезной была принята паллиативная мера – весь потолок был вновь закрашен масляной краской такого же цвета, каким он был до оштукатуривания.

Эта мера дала известный эффект, но, как и следовало ожидать, в местах, где раствор непосредственно соприкасался с потолком, новая краска пожухла, и, таким образом, рисунок сетки, хотя и слабо, но проявился вновь. Помимо этого, от применения в качестве растворителя натуральной олифы закрашенный потолок приобрел неуместный здесь блеск. По–видимому, вторичная окраска потолка тем же красителем, но разведенным на скипидаре, дала матовую поверхность, – оба эти недостатка должны быть смыты, поэтому ее предстояло выполнить в самое ближайшее время.

Но работы, намеченные к выполнению «в самое ближайшее время» были осуществлены значительно позже. Лишь в 1974 году во время химической консервации всей церкви следы штукатурки, оставшиеся на стенах и потолках, были удалены.

К другим работам по реставрации интерьера относится восстановление сгнивших участков потолка трапезной и замена всего потолка в алтаре.

Потолок в трапезной, состоящий из широких плах, лежащих «в разбежку» на мощных поперечных балках, вследствие длительного протекания кровли в нескольких местах прогнил насквозь и провалился, не выдержав собственного веса. Эти повреждения не распространились слишком широко, и, если измерять их в продольном направлении, то они не выходили за пределы двух смежных балок.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Такой характер повреждений позволил менять подгнившую плаху не всю целиком, а только ту ее часть, которая находилась между двумя балками. Эти работы производились в первые годы реставрации, когда ассортимент материалов был крайне ограниченным. Поэтому, за неимением широких плах, поврежденные места потолка заменялись «имитацией», состоящей из двух толстых досок, спаренных в продольном направлении.

Такие вычинки потолка сделаны у юго–западного, северо–западного, северо–восточного углов трапезной и у передней ее южной стены. Впоследствии все они были закрашены и стали совсем незаметными, теперь их можно отличить от старых только со стороны чердака.

При позднейших переделках потолок в алтаре был поднят примерно на 1,5 метра выше прежнего, что возможно заключить по круговой штрабе на всех стенах, нижний край которой повторяет профиль старого потолка «в разбежку», по парным гнездам для поперечных балок и по иному способу обработки внутренней поверхности стены между старым и новым потолком.

Предполагалось, видимо, заранее, что новый потолок будет закрыт штукатуркой: в его накате использовано много строительных отходов, коротких и даже не остроганных досок, а балки сделаны разного сечения. Поэтому, естественно, что после удаления штукатурки потолок не мог оставаться в таком виде, и его надо было переделать заново, а заодно уже и поставить на свое прежнее место.

Крайне желательно при этом восстановить и сам способ устройства потолка «в разбежку», в котором плахи, имеющие по краям «четверти», чередуются с досками, лежащими в этих четвертях.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

К работам по реставрации интерьера, пока еще совсем не начатым, относилось восстановление клиросов, лавок вдоль стен, входной двери между сенями и трапезной и, наконец, – поперечной стены, разделяющей трапезную и четверик, вместе с находившимся в ней дверным порталом.

Свою первоначальную форму сохранили только те оконные проемы Покровской церкви, которые находятся в сенях, алтаре и верхней части четверика (второй свет). Все окна трапезной и нижние окна четверика переделаны и увеличены. При этом утратили не только свою первоначальную форму, но сам прием их прежнего конструктивного устройства.

Особенность первоначальных приемов состоит в том, что их косяки значительно массивнее поздних и в верхней перекладине они соединены под углом, «в ус», тогда как поздние косяки – более узкие, а их соединение с верхней перемычкой сделано по–новому – с прямым обрезом или, как говорят, «в полдерева». Кроме того, в первоначальных окнах верхняя перемычка с внутренней стороны имеет по концам короткие напуски, в которые врезаны верхние острые углы косяков, благодаря чему образуют как бы зонты, скрепляющие основные элементы проема.

Одно окно трапезной – южное первое – вообще было заложено и спрятано под наружной обшивкой и внутренней штукатуркой, а все другие, кроме двух окон сеней, получили также и внутри накладные мелко профилированные наличники позднейшего образца. Снаружи все окна без исключения получили такие же наличники при обшивке церкви тесом.

Во всех без исключения окнах взамен старым разборным переплетам сделаны новые, не свойственные древним деревянным сооружениям, скрепленные по углам нагелями (зимние и летние).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

И в довершение этих искажений все окна – и косяки, и переплеты, и даже железные решетки, – были закрашены белилами, чего никогда не делалось на памятниках, избежавших «обновлений».

Практическая реставрация оконных проемов церкви по качеству выразилась только в удалении позднейших наслоений – внутренних наличников, зимних рам и профилированных плинтусов, при помощи которых эти рамы удерживались в проеме, затем – в восстановлении заложенного окна трапезной и, наконец, в нейтрализации белой окраски некоторых окон.

Вопрос об удалении чуждых здесь наличников и зимних рам позднейшей конструкции вместе с их плинтусами ясен сам по себе, и поэтому на нем останавливаться вряд ли стоит.

При переделке проемов трапезной и четверика их расширение шло почти только за счет утоньшения косяков; сами же стены при этом если и подтесывались у некоторых окон, то очень не намного. Убеждает в этом, во-первых, сравнение ширины подлинных и искаженных проемов, а также и расположение затесок на бревнах с наружной стороны у каждого из них и, во-вторых, – наличие у окон с внутренней стороны врубок в стене для выступавших концов верхней перемычки – замков, имевшихся у прежних проемов. Последнее обстоятельство очень существенно еще и потому, что врубки для замков позволяют точно установить прежнюю высоту окна.

Таким образом, реставрация искаженных оконных проемов свелась лишь к замене существующих косяков и перемычек такими же, которые представлены на первоначальных окнах.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Разборный оконный переплет – это единственный элемент первоначального окна, который на памятнике утрачен бесследно. Однако это обстоятельство не может стать препятствием для восстановления таких переплетов, поскольку способ их устройства одинаков на всех памятниках, где они еще сохранились. Разнятся же они между собой только по размерам, которые определяются в каждом отдельном случае лишь размерами самих окон. Поэтому в качестве аналога для восстановления таких переплетов может быть принят любой памятник, на котором существуют разборные рамы. Среди них можно назвать Волкостровскую часовню.

После раскрытия стен из–под тесовой обшивки снаружи и штукатурки изнутри белая масляная окраска окон стала особенно назойливой на темном фоне сруба. Эти яркие светлые пятна – последние остатки «сияющего благолепия» – выглядели особенно чужеродными в архитектуре древнего деревянного сооружения.

Поэтому теперь, когда реставрация памятника приблизилась к концу, оставлять эти пятна было бы просто неправильно, и их пришлось нейтрализовать, т.е. закрасить масляной краской под цвет старого дерева. Все виды ремонтных и реставрационных работ производились под непосредственным руководством архитектора Ополовникова А.В.Надежными помощниками и товарищами ученого и архитектора были заонежские плотники – строители:

1. Мышев Михаил Кузьмич с 1948 по 1970 гг.
2. Елупов Борис Федорович с 1948 г.
3. Клинов Константин Петрович с 1950 г.
4. Елизаров Федор Константинович с 19 по 1968 гг.
5. Мотов Павел Матвеевич с 1950 по 1957 гг.
6. Федосов Дмитрий Васильевич с 1950 по 1957 гг.
7. Федосов Александр Дмитриевич с 1950 по 1957 гг.
8. Шпанарев Петр Иванович с 1950 по 1965 гг. (по вербовке из колхоза)
9. Трошков Григорий Васильевич с 1950 по 1965 гг.
10. Чехонин Владимир с 1950 по 1952 гг.
11. Медведев Виктор Иванович с 1950 по 1960 гг.
12. Аникин Павел Михайлович с 1950 по 1957 гг.
13. Широков Виктор Иванович с по 1966 гг.
14. Маньшин Никита Григорьевич с 195
15. Тестенников Егор Григорьевич с 1952 по 1960 гг.
16. Степанов Николай Иванович с 1953 по 1966 гг.
17. Зубов Василий
18. Никитин Петр Герасимович
19. Васильев Дмитрий в 1965 году
20. Ермолин Григорий Иванович с 1952 по 1960 гг.
21. Пеппоев Константин
22. Кузнецов Александр
23. Левичев Федор
24. Елупов Виктор Федорович
25. Калинин Анатолий
26. Медведков Василий Никифорович

В основном работала бригада от 6 до 12 человек. Заготовку лемеха производила бригада Комиссарихина в Яндомозере (6 человек). Лемех готовили зимой, а крыли им летом.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В заготовке лемеха принимали участие все члены бригады.

2. Иконостас

В годы Великой отечественной войны церквям был нанесен значительный урон. Оккупанты организованным путем ограбили заонежские церкви и вывезли из них часть старинных икон в Финляндию.

В 1945 г. иконы были возвращены в соответствии с соглашением о перемирии.

Тогда же В.Г.Светличная, художник–реставратор Государственных реставрационных мастерских, произвела обследование памятников древней живописи и произведений, вывезенных финнами из древних церквей Заонежья и переданных в фонды Государственного музея.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

По мнению В.Г.Светличной: «Настоящее собрание произведений Заонежья раскрывает совершенно неизученную новую местную художественную школу, отличную от других северных школ, которая займет видное место в общей истории русского искусства, как одна из наиболее самобытных и ярких ветвей» [52] .

Ею было отобрано около 900 предметов, имеющих художественное значение и составляющих внутреннее убранство старинных церквей, в том числе Кижской, Типиницкой, Тамбицкой, Космозерской и др.

В июне 1948 года В.Г.Светличная составила список памятников древней живописи (икон и предметов внутреннего убранства церквей), хранящихся в Карело–Финском Государственном музее [53] .

В ноябре 1961 года был составлен акт о передаче временно находящихся на хранении в кладовых Госмузея К–ФССР икон и предметов внутреннего убранства, принадлежащих Управлению по делам архитектуры.

Еще раньше, в 1950 году, были упакованы и увезены в Кижи 112 икон. В июне и октябре месяцах 1951 года в Кижи были вывезены еще 777 икон [54] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В число отобранных икон для Покровской церкви в Кижах – «Скорбящая» и «Единородный сын» [55] .

Две иконы того же названия упоминаются в «Описи церквей Преображения Господня и Покрова Пресвятыя Богородицы за 1867 год» икона «Образ Пресвятые Богородицы Всех скорбящих» в резной раме, длиною 2 аршина 4 вершка, шириною 1 аршин 14 вершков (160, 04х133, 43) находилась в церкви Покрова за клиросом на южной стороне стены, а икона «Единородный сын» в простом крашеном киоте длиною два аршина 3 вершка, шириною 1 аршин 13 вершков (155, 59х128, 47) находилась на левой стороне в предчинном углу этой же церкви [56] .

Иконы тех же названий в настоящее время входят в состав местного ряда иконостаса Покровской церкви. Их размеры сходные.

По всей видимости, это одни и те же иконы, сохранившиеся от прежнего иконостаса. Во время войны они в числе других икон были вывезены финнами.

Сведения о том, что представлял собой сохранившийся иконостас, содержится в Отчете о реставрации Покровской церкви, составленном Ополовниковым А.В. Он писал: «Существовавший иконостас Покровской церкви не представлял собой художественной ценности ни по архитектуре своего эклектического каркаса, ни по натуралистической живописи икон.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Еще более обеспечен он был тем, что лучшие его иконы, входившие в первый ярус, во время оккупации оказались расхищенными. Кроме того, при снятии штукатурки с восточной стены четверика весь иконостас пришлось разобрать и это обстоятельство окончательно решило его дальнейшую судьбу.

Позже все части иконостаса были перенесены на чердак трапезной и сложенытам вместе с другими атрибутами «благолепия», заполнявшими интерьерами трапезной, собственно церкви и алтаря.

Сам факт существования тяблового иконостаса на месте позднейшего подтверждается врубками для концов тябл, которые находятся на северной и южной стенах в непосредственной близости от углов с восточной стороны, и расположены симметрично по отношению одна к другой.

Гнезда для тябл, во–первых, показывали, что иконостас прежде имел четыре яруса, причем, верхний из них располагался наклонно под углом, а три нижние – как обычно вплотную к стене; во–вторых, они позволяли точно установить высоты каждого яруса, а, следовательно, и высоты самих икон, составлявших каждый ярус; и, в–третьих, эти гнезда давали возможность определить сечение и, в частности, ширину тябла каждого яруса.

Кроме того, от первоначального иконостаса уцелели две расписные боковые створки (дьяконовские входы), которые остались на своих прежних местах и вошли в систему восстанавливаемого иконостаса [57] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Никаких иных данных, позволяющих установить формы других утраченных частей иконостаса, обнаружить не удалось. Не было в существовавшем иконостасе и таких икон, которые можно было бы включить в композицию тяблового иконостаса: они не подходили ни по своим размерам, ни по времени и качеству письма.

Вместе с тем, в кижских церквях хранился огромный запас старых и очень ценных икон и отдельных частей иконостаса, которые были расхищены оккупантами из ряда церквей и часовен Заонежья и после окончания войны – возвращены и затем свезены на Кижский погост. Весь этот богатый и совершенно несистематизированный фонд древней живописи никак не использовался, хотя вопрос о его экспозиции поднимался неоднократно.

Устройство тяблового иконостаса, укомплектованного прекрасными образцами древней живописи из этого фонда, и явилось одной из наиболее оправданных форм его использования экспозиции. Вряд ли надо доказывать здесь, чьи восстановление тяблового иконостаса с подлинниками XVI и XVII вв. принадлежавшими одной и той же школе живописи – меньшее зло, чем сохранение позднейшего иконостаса, не имеющего архитектурно–художественной ценности и извращающего представление о подлинно–народном творчестве.

При консультации кандидата В.Г.Брюсовой и сотрудников Русского музея С.Коненкова и Г.В.Жаренкова из имеющихся фондов были подобраны иконы для каждого яруса, а также и «царские врата», размеры которых (помимо основных качеств) более или менее отвечали общим габаритам восточной стены четверика и расстоянию между тяблами. Следует отметить при этом, что большая часть отобранной живописи (икон) не являлась собранной «с сбору по сосенке», как это может показаться, а входила в комплект иконостаса другой церкви (из деревни Тамбицы). Исключение составляли только иконы первого яруса (местные) и часть икон второго яруса (праздники), подборка которых пока еще окончательно не завершена. Более подробная справка о том, что представляет собой каждая икона восстанавливаемого иконостаса и каково ее происхождение, видимо, будет составлена кем–нибудь из названных специалистов и приложена к настоящему отчету.

В процессе реставрации иконостаса сложилось два варианта его восстановления. По первому варианту намечалось три яруса, а по второму – четыре.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Сначала, когда иконы, составившие позже четвертый ярус, еще не были включены в комплект восстанавливаемого иконостаса, он предполагался трехярусным, что нашло свое отражение и в проекте реставрации.

Но в дальнейшем, когда выяснилось, что иконостас может дополниться и четвертым ярусом, к тому же полностью укомплектованным и принадлежавшим ранее той же церкви, которой принадлежала и большая часть икон третьего и второго ярусов – представлялось более правильным принять второй вариант, который и был осуществлен.

Преимущество трехярусного иконостаса состояло в том, что его общие пропорции получились более стройными, а вся композиция – легкой и свободной; это, очевидно, достигалось тем, что комплект «царских врат», составляющий центр иконостаса, включался в его композицию на всю свою полную высоту, определяемую суммарной высотой столбца и коруны.

Существенным недостатком первого варианта являлось то обстоятельство, что иконостас лишался четвертого яруса, хотя следы тябл на стенах и указывают на его существование в прошлом. Преимущество второго варианта – соответствие восстанавливаемой композиции следам старых тябл и, следовательно, самой схеме подлинного иконостаса.

Но наряду с этим, четырехярусный иконостас получил приземистые пропорции и оставил впечатление как бы насильственной втиснутости всей его композиции в габариты восточной стены четверика. Причина этого явления, видимо, кроется в искусственно заниженной высоте «царских врат», что было сознательно сделано за счет уменьшения высоты боковых столбцов. Избежать же занижения «царских врат» не представлялось возможным, так как их общая высота вместе с иконами трех верхних ярусов и тяблами не укладывалась по высоте помещения.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Чтобы выиграть как можно больше высоты для «царских врат», новые тябла были сделаны не тесанными из целого дерева, а составными. Всю нагрузку от икон воспринимали сравнительно узкие и короткие рейки, прибитые непосредственно к стене, которые вместе с краями икон были закрыты лицевой доской пока еще остававшейся не расписанной. Такой вынужденный прием имитации в дальнейшем намного облегчит их роспись, т. к. снимать со стены придется только лицевую доску, оставляя иконы на своих местах.

Тем не менее, и эта мера не позволила «натянуть» высоту, достаточную для установки «царских врат», не прибегая к уменьшению высоты их столбцов.

Но чтобы не укорачивать и, тем самым, не обесценивать подлинный столбец «царских врат» (второго не сохранилось) пришлось по его образцу сделать новые, несколько меньше по высоте (на 18 см.).

В настоящее время реставрация иконостаса еще не закончена и задерживается из–за отсутствия специалистов–реставраторов древней живописи.

Для полного окончания этой работы осталось подобрать и заменить лишь несколько икон в трех нижних ярусах, расписать тябла, используя аналогичную роспись подлинников, сохранившихся в соседней Преображенской и Кондопожской церквах, в Воскостровской и других часовнях, подобрать и повесить завески в нижних частях иконостасов. И затем – провести цикл мероприятий по укреплению, расчистке и реставрации всей живописи иконостаса.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Действительно, как отметила Смирнова Э.С., научный сотрудник Государственного Русского музея в июне 1957 года, «иконы, находящиеся в иконостасе Покровской церкви требовали реставрации (укрепления и промывки), так как «олифа на них скипелась, иконы сильно загрязнены пылью и остатками прилипшего к олифе упаковочного материала – бумагой, пенкой. На иконах праздничного и деисусного рядов наблюдается вздутие левкаса и шелушение красочного слоя (иконы «Введение в храм», «Успение Богоматери», «Вознесение», «Троица», дверь с изображением архидьякона Евпла, а также недавно расчищенная икона XVI в. «Вход в Иерусалим»).

Ввиду необходимости открыть интерьер Покровской церкви к летнему сезону 1967 года вмешательство реставраторов становится особенно срочным, т. к. иконостас в нынешнем его состоянии не может быть экспонирован [58] .

Поэтому открытие Покровской церкви было отложено на более поздние сроки.

Работы по сбору и восстановлению иконостаса проводились и продолжились три года – с 1966 по 1969 гг., художниками–реставраторами В.Г.Брюсовой и Г.В.Жаренковым.

Тябла расписаны в 1959 г. художником–реставратором С.Ф.Конецковым по аналогии с акварельной копией, как утверждает В.Г.Брюсова, тябла начала XVIII века, сохранившегося в помещении часовни деревни Маньга Пряжинского района, которая была выполнена ею [59] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Иконостас имеет традиционное четырехъярусное устройство. Состоит из 44 икон местного письма XVII–XIX веков. Иконы двух верхних ярусов – деисусного и пророческого – происходят из часовни заонежской деревни Тамбицы и относятся к XVIII веку.

Иконы праздничного ряда разновременные.

Произведения нижнего, местного ряда, различны по стилю и времени написания.

Но, несмотря на разновременность и стилистическую неоднородность, иконы отражают течения в рамках единого местного искусства.

Спокойные горизонтальные членения тяблового иконостаса, выполненного по образцу старинного, скромная роспись тябл, подчеркнутая плоскостность икон, нежность их неярких красок хорошо гармонируют с интерьером деревянной церкви.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В 169 году Покровская церковь была открыта для посетителей.

6. Покровская церковь после реставрации (1959-1973 гг.)

Интерьер Покровской церкви был открыт в 1959 году. В 1963 г. бригадой плотников во главе с прорабом Мышевым М.К. была произведена очень сложная работа по замене бревен в северной части сруба Покровской церкви.

В мае 1963 г. Смирнова Э.С., научный сотрудник Государственного Русского музея, и С.В.Ямщиков, реставратор ГЦХНРМ им. Акад. И.Э.Грабаря, провели обследование древнерусской живописи. Ими было отмечено, что «иконы праздничного ряда «Вознесение» и «Троица», относящиеся к XX в., желательно заменить, подобрав в фондах образцы, более близкие по времени [60] .

В 1964 году к 250-летнему юбилею Преображенской церкви Музей изобразительных искусств г.Петрозаводска организовал две выставки древнерусской живописи. Одна выставка была открыта в помещении Покровской церкви, другая в Москве в Выставочном зале Союза художников. На выставках были представлены иконы из разных районов Карелии XV–XVIII вв. [61] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Цель выставки – познакомить посетителей со сложным и интересным художественным миром местных мастеров–иконописцев, которые внесли самостоятельный вклад в историю русской живописи. Это была первая выставка древнерусской иконописи Карелии.

На выставке в Покровской церкви было представлено 32 иконы.

В работах по реставрации живописи древней Карелии принимали участие И.Баранов, В.Брюсов, Н.Перцев, Г.Жаренков, С.Ямщиков и др. [62]

Список икон, представленных на выставке в Покровской церкви, прилагается.

В 1965 году было произведено снятие железного покрытия с основного восьмерика и малых восьмериков и замена его досчатым. Работу произвел реставратор Васильев Дмитрий.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

5 июня 1968 года был составлен акт технического осмотра Покровской церкви.

Общее состояние памятника, как отметили члены комиссии, не отвечает требованиям перспективы длительного существования постройки.

Фундаменты ленточные из валунов на строительном растворе в удовлетворительном состоянии. Имеется отмостка.

Стены бревенчатые. Наружные поверхности бревенчатого сруба и особенно торцов в углах сильно разрушены. Имеют глубокие трещины и подвержены загниванию. Никаких мероприятий по антисептированию и укреплению древесины не проведено. Состояние наружных поверхностей бревен неудовлетворительное. Обшивки нет.

Общее состояние кровли удовлетворительное, за исключением течи над трапезной и над алтарем в месте его примыкания к четверику с северного фасада.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Имеется тябловый иконостас с полным комплектом икон.

Бревенчатые, не оштукатуренные внутри стены, в удовлетворительном состоянии. Водопровод противопожарный – вблизи здания. Вентиляция в виде оконных продухов в срубе. Ограда рубленная с двумя калитками. Основание ограды на значительную высоту каменное.

Необходим текущий ремонт (Установка креста на юго–западной главке восьмерика. Замена «потоков» кровли трапезной и сеней. Сделать ремонт кровли над трапезной и примыкания кровли алтаря с северного фасада. Удалить растительный слой с северного фасада на участке у сруба сеней), а также ремонтно–реставрационные работы (мероприятия по антисептированию древесины и укреплению ее наружных поверхностей. Устройство коронок.).

В 1968 году выставка «Древнерусская живопись Карелии», расположенная в трапезной Покровской церкви, была закрыта.

Тогда же, в помещении трапезной временно оборудовали выставку «Кижское восстание 1769–1771 гг.».[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В 1969 году эта выставка была переведена в помещение колокольни Кижского ансамбля.

В сентябре 1967 г. был произведен осмотр интерьеров деревянных церквей кижского архитектурного комплекса. В Покровской церкви иконы деисусного чина и царские врата требовали укрепления красочного слоя, подлевкаски, тонировки. Тогда же был поставлен вопрос о реконструкции местного ряда. [63]

В сентябре–октябре 1968 года научные сотрудники музея «Кижи» Б.А. и В.А. Гущины составили описание иконостаса Покровской церкви [64] .

Материалы описи были отданы на консультацию художнику–реставратору С.В.Ямщикову и одобрены им.

В 1968–69 гг. икона праздничного ряда «Чудо о Флоре и Лавре» (XVIII в.) экспонировалась на выставке «Живопись древней Карелии» в Москве и Ленинграде.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Выставка была представлена произведениями из собрания Музея Изобразительных искусств КАССР, Государственного Русского музея и музея «Кижи» [65] .

В июле 1973 года церковь была закрыта в связи с предстоящей капитальной химической пропиткой всего здания.

Тогда же научные сотрудники музея «Кижи» Б.А.Гущин, В.А.Гущина и художник–реставратор И.М.Гурвич, внесли дополнения и уточнения в коллекционное описание иконостаса, составленное в 1968 г. такая возможность представлялась в связи с полным разбором иконостаса на время химической пропитки церкви.

В июне 1973 г. данная коллекция была проверена и одобрена старшим научным сотрудником музея религии и атеизма А.А.Невским (г.Ленинград).

Эти же материалы были использованы при составлении «Каталога», подготовленного научными сотрудниками музея «Кижи» А.Т.Беляевым и Б.А. и В.А. Гущиными [66] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В октябре 1972 года на Покровскую церковь был составлен Технический паспорт [67] .

СПИСОК икон, представленных на выставке «Иконопись древней Карелии» в Покровской церкви в 1964 году. [68]

1. Никола (поясной) XV в. Дерево, левкас, темпера. 55×41. Из села Типиницы Медвежьегорского р-на. Кижская коллекция. И-477.
2. Никола. XV–XVI вв. Дерево, левкас, темпера. 53×40. Из деревни Пяльма Пудожского р-на И-315.
3. Деисус с избранными святыми. XV–XVI вв. Дерево, левкас, темпера. 69×49. Из Кондопоги. Кижская коллекция. И-478.
4. Зосима и Савватий. XVI век. Дерево, левкас, темпера. 53,5×41 Из дер. Видлица или Гавриловская Олонецкого р-на. И-339.
5. Покров. XVI–XVII вв. Дерево, левкас, темпера. 42×36. Кижская коллекция. И-479
6. Преображение. XVI–XVII вв. (в процессе реставрации). Дерево, левкас, темпера. 81×69. Из деревни Видлица Олонецкого р-на. И-337.
7. Николай Можайский в житии. 1667 год. Дерево, левкас, темпера. 109×90. Из села Типиницы Медвежьегорского р-на. Кижская коллекция. И-480.
8. Двоесловие живота и смерти. XVII в. Дерево, левкас, темпера. 40×113. Кижская коллекция. И-481.
9. Апостол Павел. XVII в. Дерево, левкас, темпера. 107×75. Из села Типиницы Медвежьегорского р-на. И-29.
10. Сретение. XVII в. Дерево, левкас, темпера. 79×53. Происхождение неизвестно. И-30.
11. Иоанн Предтеча. XVI–XVII век. (в процессе реставрации). Дерево, левкас, темпера. 71×31. Из села Челмужи Медвежьегорского р-на. И-472.
12. Параскева Пятница. XVII в. Дерево, левкас, темпера. 78×62. Из села Тукса Олонецкого р-на. И-17.
13. Вседержитель оглавный. XVII в. (в процессе реставрации). Дерево, левкас, темпера. 52×46. Из села Вирма Беломорского р-на. Кижская коллекция. И-482.
14. Деисусный чин (оглавный). XVII–XVIII в. (в процессе реставрации). Дерево, левкас, темпера. 37×112. Из деревни Горская Медвежьегорского р-на. И-38.
15. Чудо Георгия. XVII–XVIII вв. (в процессе реставрации). Дерево, левкас, темпера. 82×74. Из деревни Кефтеницы Медвежьегорского р-на. И-238.
16. Пророк Иеремия. XVII в. (в процессе реставрации). Дерево, левкас, темпера. 52×41. Из села Тукса Олонецкого р-на. И-23.
17. Выносная икона: Крещение и Оранта. XVII в. (в процессе реставрации). Дерево, левкас, темпера. 46×35. Из деревни Мижостров Медвежьегорского р-на. И-254.
18. Пророк Аввакум и Рождество. XVII в. Дерево, левкас, темпера. 84×36. Кижская коллекция. И-487.
19. Деисусный чин. XVIII в. Дерево, левкас, темпера. 36×152. Из деревни Колгостров Кондопожского р-на. И-6.
20. Богоматерь. XVIII в. Дерево, левкас, темпера. 32×22. Из деревни Лазарево Медвежьегорского р-на. И-201.
21. Деисусный чин. XVII в. Дерево, левкас, темпера. 24×40. Кижская коллекция. И-486.
22. Воздвижение креста. XVIII в. Дерево, левкас, темпера. 54×46. Из села Вегорукса Медвежьегорского р-на. И-290.
23. Архангел Михаил и Знамение. XVIII в. Дерево, левкас, темпера. 100×47. Кижская коллекция. И-483.
24. Троица. XVIII в. Дерево, левкас, темпера. 47×36. Из села Вегорукса Медвежьегорского р-на. И-286.
25. Деисус и праздники. XVIII в. (в процессе реставрации). Дерево, левкас, темпера. 33×72. Из деревни Паданский Погост Медвежьегорского р-на И-65.
26. Флор. XVIII в. Дерево, левкас, темпера. 85×33. Из деревни Паданский Погост Медвежьегорского р-на И-75.
27. Лавр. XVIII в. Дерево, левкас, темпера. 85×33. Из деревни Паданский Погост Медвежьегорского р-на И-74.
28. Константин и Елена. XVIII в. (в процессе реставрации). Дерево, левкас, темпера. 30×34. Кижская коллекция. И-488.
29. Избранные святые. XVIII в. Дерево, левкас, темпера. 47×34. Кижская коллекция. И-489.
30. Симеон Стольник. XVIII в. Дерево, левкас, темпера. 47×27. Кижская коллекция. И-490.
31. Пророк Илья и Сошествие во ад. XVIII в. (в процессе реставрации). Дерево, левкас, темпера. 31×37. Из села Типиницы Медвежьегорского р-на. Кижская коллекция.
32. Богоматерь на престоле. XVIII в. (в процессе реставрации). Дерево, левкас, темпера. 32×68. Из деревни Паданский Погост Медвежьегорского р-на.

7. Покровская церковь после проведения работ по химической пропитке древесины (1976 г.)

В июле 1976 года после окончания работ по химической пропитке здания был восстановлен иконостас с небольшими изменениями временного характера. Тогда же произведена замена поздних икон праздничного яруса «Троица» и «Вознесение» более ранними, взятыми из фондов музея ИЗО: «Сретение» (эта икона, по всей видимости, одного происхождения с иконами того же ряда), «Рождество Богородицы», «Введение во храм» и «Преображение».[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Вместо иконы «Спас нерукотворный», находящейся в местном ряду справа от царских врат, установлена икона «Спас смоленский» из фондов музея «Кижи».

7 августа 1976 года церковь Покрова была снова открыта для многочисленных туристов. В ее помещении была оформлена выставка «Древнерусская живопись Карелии».

На выставке были представлены иконостас и 29 икон из разных районов.

В подготовке и оформлении выставки были заняты: художник–реставратор Гурвич И.М., заведующий НИО Гущин Б.А. и ст.научный сотрудник музея Гущина В.А.

Кроме икон оформлено два подиума. В одном представлен фотоматериал с фиксацией икон в процессе реставрации, в другом – образцы красителей, употребляющихся древнерусскими иконописцами при написании икон и инструменты реставратора [69] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Пояснительный текст к выставке составлен Гурвич И.М. Справочный материал для экскурсоводов по экспозиции был подготовлен методистом музея «Кижи» Трифоновой Л.В. и экскурсоводом Рождественской Е.И. в апреле 1976 года. Коллекционная опись иконостаса Покровской церкви, ее схема и список икон, экспонируемых на выставке, прилагается.

Иконостас Покровской церкви (тябловый).

Установлен в 1956–1959 гг.

МЕСТНЫЙ РЯД (слева направо)

ПРАЗДНИЧНЫЙ РЯД (слева направо)

ДЕИСУСНЫЙ РЯД (слева направо)

ПРОРОЧЕСКИЙ РЯД (слева направо)

Составили: Гущин Б.А., Гущина В.А. 1 октября 1968 г. Проверили: Невский А.А., ст.н.с. музея религии и атеизма (г.Ленинград) 1 июня 1973 г.

Дополнения и уточнения внесены 25.07.1973 г. в связи с разбором иконостаса Покровской церкви на время капитальной химической пропитки здания.

В июле 1973 года в иконостасе была произведена замена нескольких икон. См. схему.

Схема иконостаса Покровской церкви в Кижах составлена В.Г.Светличной (Брюсовой) в 1950 году. Изменения внесены в связи с восстановлением иконостаса после разбора его во время проведения капитальной химической пропитки здания в июле 1976 года.

Иконы «Сретение» и «Преображение» взяты на временное хранение из фондов музея ИЗО.

Икона «Спас Нерукотворный» заменена иконой «Спас Смоленский» из фонда музея «Кижи».

Данная экспозиция подготовлена совместно музеем «Кижи» и КМИИ (Карельским музеем изобразительного искусства) из музейных фондов.

Представленные на выставке экспонаты охватывают значительный период, начиная с первой половины XVI века и по XVIII век включительно.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Среди икон КМИИ можно отметить выделяющуюся светлым, праздничным колоритом «Никола в житии».

Манера написания ее щеголеватая и педантичная, характерна для ряда памятников, выполненных на грани XVI и XVII веков.

Привлекает внимание также «Апостол Павел» из поясного деисусного чина. Вывезенный из Данилова, он входил в состав иконостаса одной из часовен бывшего Даниловского или, как его иначе именовали, Выговского старообрядческого общежительства. Надо сказать, что указанная икона, датируемая XVII веком, не является произведением Выговских иконописцев, но входит в число основополагающих, на которых воспитывались вкус и мастерство даниловских мастерских.

Рядом с «Павлом» лаконичным силуэтом выделяется «Зосима Соловецкий», написанный в XVII веке.

«Илья в житии» подчеркнутой стилизованностью разработки форм, остро динамичными проблемами вызывает в памяти другую северную икону – «Распятие» XVII в. из окрестностей д.Суйсарь Петрозаводского района.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

На описании иконостаса церкви Воскрешения Лазаря, древнейшего памятника деревянной архитектуры России, мы остановимся более подробно.

В настоящее время он состоит из 17 икон. Четыре из них, более поздние и плохой сохранности, по решению реставрационной комиссии при ВХИРП, не восстанавливались. Таким образом, на выставке представлены 6 икон из девятифигурного деисуса, Царские врата и столбики, являющиеся основным, самым древним ядром иконостаса, и вещи, включенные в его состав позднее. Это «Спас Нерукотворный», северная алтарная дверь с изображением «Благоразумного разбойника Раха» и небольшая скромная икона «Даниила Стольника».

Основное ядро иконостаса выполнено в традициях новгородской школы живописи. Однако, при более близком рассмотрении проявляются черты новгородской провинции XVI в.: некоторая аморфность изображения по сравнению с классическим Новгородом, утрата присущей произведениям его школы динамичности. Остаются светлый, в разбеле, колорит, традиционные минеральные краски, довольно крупного помола.

Работа над Деисусом выполнялась, вероятно, не одним мастером, о чем свидетельствует различный подход к прямолинейному, графитному написанию фигур Флора и Лавра и мягкая свободная живопись в изображении Петра и Павла. Иконы архангелов Михаила и Гавриила занимают среднее положение, не давая оснований высказаться в пользу того или иного мастера. Наблюдаемые отличия являются не только стилевыми, но сказываются и на технике письма – иконы с изображением Петра и Павла дошли до нас в худшей сохранности.

Анализируя представленные произведения, хочется остановиться на описании палитры древнерусских живописцев, в частности тех, кто в XVII–XVIII вв. следовал традициям Новгорода.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Эта палитра состоит, в основном, из глухих «земляных» красок, меньшую группу составляют пигменты иного типа: это киноварь, азурит, вивианит, медные зеленые, аурипигмент, реальгар и некоторые другие краски.

При сильном увеличении азурит, лазурит, вивианит и медные зеленые имеют вид прозрачных драгоценных камней; аурипигмент и реальгар отливают золотом, а киноварь вобрала в себя роскошное многоцветье солнечного спектра.

Мастера очень осторожно пользуются этими драгоценными красками, редко позволяя использовать их самостоятельно, на полную силу, но, как правило, одушевляют ими основные, несущие колера земляных красок. Особенно заметна разумная виртуозность и в смешении пигментов относительно белого и черного цветов. Если вспомнить физику, белый – это весь спектр; черный – отсутствие всех цветов, точнее, белый – полная отдача цвета, черный – все цвета держит внутри, в скрытом состоянии. Это теоретически. В действительности же чаша весов склоняется в сторону того или иного цвета.

Аналогично создает белый и черный цвета древний живописец. Несущий белый колер озвучивается им киноварью, азуритом, аурипигментом, а соотношение примесей определено цветом, на который должен лечь белый, и общим колоритом. То же можно сказать и в отношении черного цвета.

Все высказанное применимо и к основной группе икон Лазаревского иконостаса.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Интересна икона «Спаса Нерукотворного». Определяя время ее написания, остановились на конце XVI в. Хотя особенности иконографии, стиля письма и палеография дают основание расширить границы от конца XV в. до XVII в. включительно. Это вызвано скорее всего тем, что данная икона является провинциальной копией более древнего образа, ныне утраченного. Сама иконография восходит к XIII в., в русском варианте именуясь «Спас мокрая брада».

Эта икона очень декоративна: темный звучный фон, нимб, означенный только жемчужным ободком и широкими киноварными разделками, спокойный, красноватого охрения лик. Не стоит только доверяться зеленому цвету фона. Первоначально он был синим, с небольшой примесью зелени. А имеющийся эффект дала пожелтевшая от времени олифа.

Остальные вещи, представленные зрителю в трапезной Покровской церкви, оставляют более или менее цельное впечатление. Не являясь сложными произведениями, претендующими на постановку философских проблем, оставляя в стороне изыски столичного мастерства, они прекрасно отражают запросы жителей Севера России XVII–XVIII вв., в среде которых и для которых они создавались.

Безошибочный народный вкус, чувство стиля, чуткость к линейному, ритмическому началу, умение минимальными средствами достичь желаемого результата и, наконец, та «правда материала», которая отличает технику исполнения средневекового искусства, присутствует в них, позволяя ставить эти иконы в один ряд с избами и часовнями, амбарами, вышивками и бытовыми предметами, созданными талантливыми народными руками.

Царские врата из церкви Воскрешения Лазаря бывшего Муромского монастыря.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

1. Левая сторона с изображением архангела Гавриила и Василия Великого. Инв. №119/4, музей «Кижи».
2. Правая сторона с изображением Богоматери и Иоанна Златоуста. Инв. №119/5, музей «Кижи». Первая половина XVI в. Реставрированы И. Гурвич, 1976 г. Столбики от Царских врат из церкви Воскрешения Лазаря бывшего Муромского монастыря.
3. Левый столбик с изображением архидьякона Стефана и чудотворца Николая. Инв. №119/3, музей «Кижи».
4. Правый столбик с изображением архидьякона Лаврентия и Григория Богослова. Инв. №119/6, музей «Кижи». Первая половина XVI в. Реставрированы Г. Поповой в 1973 г. Шесть икон из девятифигурного Деисуса церкви Воскрешения Лазаря бывшего Муромского монастыря.
5. Архангел Михаил. Инв. №119/10, музей «Кижи».
6. Архангел Гавриил. Инв. №119/11, музей «Кижи».
7. Петр. Инв. №119/9, музей «Кижи».
8. Павел. Инв. №119/12, музей «Кижи».
9. Флор. Инв. №119/8, музей «Кижи».
10. Лавр. Инв. №119/13, музей «Кижи». Первая половина XVI в. Реставрирована И. Гурвич в 1972 г. Экспонировались на выставке «Живопись Русского Севера». Москва–Ленинград. 1972 г.
11. Даниил Столпник. XVII в. Инв. №119/1, музей «Кижи». Церковь Воскрешения Лазаря бывшего Муромского монастыря. Реставрация И.Гурвич в 1972 г.
12. Северная алтарная дверь с изображением «Благоразумного разбойника Раха», XVII в. Инв. №119/2, музей «Кижи». Церковь Воскрешения Лазаря бывшего Муромского монастыря. Реставрирована И. Гурвич в 1972 г.
13. Спас Нерукотворный. Конец XVI в. Инв. №119/7, музей «Кижи». Церковь Воскрешения Лазаря бывшего Муромского монастыря. Реставрирована Гурвич И. в 1972 г. Экспонировалась на выставке «Живопись Русского Севера». Москва – Ленинград, 1972 г.
14. Никола в житии. XVI–XVII вв. Инв. № II–I, музей «Кижи». Реставраторы – Баранов И., Шейнкман К., Ямщиков С. Экспонировалась на выставке «Живопись древней Карелии». Москва – Ленинград, 1968 г.
15. Павел. XVII в. Инв. №11–29, музей КМИИ. Привезен из д.Данилово. Реставрирован Барановым И. в 1952 г. Экспонировалась на выставках «Живопись древней Карелии» Петрозаводск – Кижи, 1964. Москва – Ленинград, 1968.
16. Парасковья Пятница в житии, XVII в. Инв. №11–1493, музей КМИИ. Деревня Лижмозеро Кондопожского района. Часовня Михаила Архангела на Малом о-ве. Реставрирована Перцевым Н. в 1972 г.
17. Архангел Михаил из чина. XVII в. Инв. №11–978, музей КМИИ. с.Конда Мурманской области. Реставрирована С.Ямщиковым в 1967 г.
18. Пророк Соломон и Распятие с Предстоящими. XVII в. Инв. №11–149, музей КМИИ. д.Паяницы Медвежьегорского района. Реставратор Зборовский В.
19. Пророк Иона и Преображение, XVII в. Инв. №11–153, музей КМИИ. д.Паяницы Медвежьегорского района. Реставрирована в ЩХНРМ
20. Спас оплечный, XVII в. Инв. №11–482, музей КМИИ. с.Вирма Беломорского района, церковь Петра и Павла. Реставрирована Жаренковым Г. в 1964 г. Экспонировалась на выставках «Живопись древней Карелии» Петрозаводск – Кижи, 1964 г., Москва – Ленинград, 1968 г.
21. Сошествие во ад с деисусом. XVII в. Инв. №11–191, музей КМИИ. д.Полкула Медвежьегорского района. Реставрирована С.Ямщиковым. Экспонировалась на выставках «Живопись древней Карелии». Петрозаводск – Кижи, 1964. Москва – Ленинград, 1968 г. «Итоги экспедиции по выявлению и собиранию произведений древнерусского искусства». Ленинград, 1968 г.
22. Илья в житии. XVII в. Инв. №11–419, музей КМИИ. д.Кургеницы Пудожского района. Реставрирована Перцевым Н. в 1973 г.
23. Власий. XVIII в. Инв. №11–76, музей КМИИ. д.Паданы Медвежьегорского района. Реставратор Евзерихина.
24. Козьма. XVIII в. Инв. №11–79, музей КМИИ. с.Паданы Медвежьегорского района. Реставратор Жаренков Г. Экспонировались на выставках «Живопись древней Карелии». Петрозаводск – Кижи, 1964 г. Москва – Ленинград 1968 г. «Итоги экспедиции по выявлению и собиранию произведений древнерусского искусства».
25. Зосима из Деисуса. XVII в. Инв. №11–1026, музей КМИИ. г.Кемь из Успенского собора. Реставрирована Жаренковым Г., Перцевым Н. в 1966 г.
26. Пророк Аввакум и Рождество Христово. XVII в. Инв. №11–487, музей КМИИ. Реставрирована Жаренковым в 196 г. Экспонировалась на выставках «Живопись древней Карелии». Петрозаводск – Кижи, 1964 г. Москва – Ленинград 1968 г.
27. Архангел Михаил и Богоматерь знамение. XVIII в. Инв. №11–483, музей КМИИ. Экспонировалась на выставке «Живопись древней Карелии», Петрозаводск – Кижи,1964 г.
28. Деисус и пророки. XVII в. Инв. № МФК-167, МФК д.Пустыня. Реставратор Виноградов.
29. Никита мученик в житии. XVII в. Инв. № МФК-21, МФК д.Палтега Медвежьегорского района.

Список использованной литературы

1. Акт обследования памятника архитектуры церквей Покрова в селении Кижах К–ФССР от 7 сентября 1945 г.
2. Акт от 2 ноября 1951 года о передаче временно находящихся на хранении в кладовых Госмузея К–ФССР икон и предметов внутреннего устройства церквей, принадлежащих Управлению по делам архитектуры и строительства.
3. Акт обследования состоявшего под охраной памятника архитектуры Покровской церкви, 197_ г. Заонежского района К–ФССР погоста Кижи от 2 июля 1955 года.
4. Акт от 27 сентября 1967 года об осмотре интерьеров деревянных церквей на территории музея–заповедника «Кижи».
5. Акт технического осмотра архитектурного памятника Покровской церкви, находящейся на погосте Кижи Медвежьегорского района Карельской АССР от 5 июля 1968 г.
6. Афанасьев К.Н. Закономерности построения архитектурной формы храмов Кижского погоста, 1969.
7. Бартенев И., Федоров Б. Архитектурные памятники русского Севера. Изд-во «Искусство», Л. М. 1968.
8. Билибин И.Я. Народное творчество русского Севера. «Мир искусства», 1904, №11, с.303–318. В кн.: Билибин И.Я. Статьи и письма. Воспоминания о художнике. Л., 1970.
9. Брюсова В.Г. Список памятников живописи, хранящихся в Карело–финском музее, составленный в 1948 г.
10. Брюсова В.Г. По Олонецкой земле. Изд-во «Искусство», М., 1972 г.
11. Гиппенрейтер В. Заонежье. Музей–заповедник под открытым небом. М., 1972.
12. Грабарь И. История архитектуры, т.I, М., 1909.
13. Грабарь И. О древнерусском искусстве. М., 1966.
14. Грабарь И. О русской архитектуре. АН СССР, Изд-во «Наука», М., 1969.
15. Гущин Б.А., Гущина В.А. Коллекционная опись иконостаса Покровской церкви №107, 1968.
16. Гущин Б.А., Гущина В.А. К вопросу об уточнении датировки Покровской церкви и колокольни Кижского архитектурного ансамбля, 1976.
17. Даль Л.В. Старинные деревянные церкви Олонецкой губернии. Ж. «Зодчий», 1877, №11, с.97–98, с.114, л. 51, 52.
18. Живопись древней Карелии. Каталог выставки. Выставочный зал Союза художников – Покровская церковь Кижах. Петрозаводск, 1964.
19. Живопись древней Карелии. Из собрания музея изобразительных искусств в КАССР, Государственного Русского музея и музея «Кижи». Каталог. Москва, 1968.
20. Забелло С., Иванов В., Максимов П. Русское деревянное зодчество. М., 1942.
21. Известия Императорского общества, т.I, вып. 5, 1858.
22. Известия императорской археологической комиссии, вып.57 [Вопросы реставрации], вып.15, Петроград, 1915.
23. История русской архитектуры. М., 1956.
24. Каретников А.А. Деревянное церковное строительство в старину на севере России. «Известия Архангельского общества изучения Русского Севера», 1913, №2.
25. Каталог. Государственный историко–архитектурный и этнографический музей–заповедник «Кижи». Авторы–составители: Беляев А.Т., Гущины Б.А. и В.А. Петрозаводск, 1973.
26. Кижи. Этнографические материалы. Олонецкие губернские ведомости. 1892, №3.
27. Кижи. Петрозаводск, 1963.
28. Кижи – остров сокровищ. Путеводитель. Петрозаводск, 1965.
29. Кижи. Буклет. Петрозаводск, 1968.
30. Кижи. Ленинград, 1970.
31. Кижи [Набор из 7 буклетов]. Петрозаводск, 1976.
32. Кижи – музей–заповедник. Проспект. Петрозаводск, 1976.
33. Книги московских приказов в фондах ЦГАДА. Опись 1495–1718. М., 1972.
34. Коллекционная опись иконы Покров Богородицы, №100.
35. Красовский М. Курс истории русской архитектуры, ч.1. Деревянное зодчество, Петроград, 1916.
36. Кристи Е.М., Ямщиков С.В., Жаренков Г.В. Список икон, хранящихся в Кижском историко–бытовом заповеднике [дом Ошевнева], 1963.
37. Круковский М.А. Олонецкий край. СПб., 1904.
38. Лисаевич Л.М., Дружников Ю.А. Кижи–Валаам. Л., 1986.
39. Лисенко Л.М. Гармонические построения в архитектуре церквей Кижского погоста. «Архитектурное наследство», М., 1969, №18.
40. Лисенко Л.М. О реконструкции Покровской церкви в Кижах. «Архитектурное наследство», М., 1972, №20.
41. Лисенко Л.М. Этапы формирования Кижского ансамбля. «Архитектурное наследство», М., 1976, №34.
42. Озерецковский Н. «Путешествие по озерам Ладожскому и Онежскому и вокруг озера Ильменя. СПб., 1812.
43. Опись церквей Преображения Господня и Покрова Пресвятыя Богородицы Олонецкой Епархии Петрозаводского уезда Кижского погоста, составленная священно–церковнослужителями в 1867 году. ЦГА КАССР, ф.25, оп.12, ед.хр.32/2.
44. Ополовников А.В. Объяснительная записка к проекту реставрации Преображенской, Покровской церквей и колокольни на Кижском погосте К–ФАССР. Москва–Петрозаводск, 1949.
45. Ополовников А.В. Памятники древнего зодчества. К–ФАССР, М., 1956.
46. Ополовников А.В. Отчет о реставрации памятников деревянного зодчества – Преображенской, Покровской церквей и колокольни на Кижском погосте. Москва–Петрозаводск, 1957.
47. Ополовников А.В. Музей деревянного зодчества. М., 1968.
48. Ополовников А.В. Реставрация памятников народного зодчества. М., 1974.
49. Ополовников А.В. Кижи, Изд.1, М., 1970; изд.2-е, М., 1976.
50. Орфинский В.П., Тарлер Л.Ю. Кижский погост. Путеводитель. Петрозаводск, 1957.
51. Орфинский В.П. Путь длиною в 6 столетий. Петрозаводск, 1968.
52. Орфинский В.П. Деревянное зодчество Карелии. Л., 1972.
53. Остров Кижи. Петрозаводск, 1968.
54. Переписная книга по Олонцу А.Бранчанинова и подъячего П.Курбатова. 1695. ЦГАДА, ф.137, Боярские и городские книги, т.I, Олонец, №16, л.4–а.
55. Писцовая книга дворцовых сел, деревень и пустошей в заонежских погостах В.И.Всейкова и дьяка И.Лговского. Копия XVIII в. ЦГАДА, ф.1209, кн.743, л.17.
56. Правдин И. Из прошлого Олонецкого края. Известия обществ изучения Олонецкой губернии. т.IV, вып.6–7, Петрозаводск, 1914.
57. Россия. Полное географическое описание нашего Отечества, т.III. Северная область. СПб, 1900.
58. Русское деревянное зодчество. Альбом. М., … г.
59. Сведения о состоянии Кижского прихода по указании предметов ежегодного донесения за 1862 г. ЦГА КАССР, ф.25, оп.3, ед.хр.11/175.
60. Светличная В.Г. Отчет о произведенной мною работе по обследованию и реставрации памятников древнерусской живописи и произведений прикладного искусства, вывезенных финнами из древних церквей Заонежья и переданных в фонды Госмузея г.Петрозаводска. Петрозаводск, 21/VII-1945. Архив КМИИ.
61. Светличная В.Г. Список памятников древней живописи [икон и предметов внутреннего убранства церквей], хранящихся в К–Ф Государственном музее, 1948, июнь м-ц.
62. Светличная В.Г. Объяснительная записка к работам по восстановлению иконостаса Преображенского собора в Кижах. Кижи, 30/VII-1950.
63. Случевский К.П. По Северо–Западу России, т.II, СПб, 1886.
64. Смирнова Э.С. По осмотру фонда икон, хранящихся в Кижском заповеднике. 30/VI-1957.
65. Смирнова Э.С., Ямщиков С.В. Результаты обследования древнерусской живописи в архитектурно–бытовом заповеднике «Кижи» от 3 мая 1963 г.
66. Смирнова Э.С. По берегам Онежского озера. Л., 1969.
67. Суслов В.В. Очерки по истории древнерусского зодчества. СПб., 1889.
68. Технический паспорт на памятник архитектуры – Покровская церковь. Кижи, 1972.
69. Тюриков И.П. Кижи. Музей–заповедник. Петрозаводск, 1976.
70. Формулярная ведомость о церквях Кижского погоста Петрозаводского уезда за 1825 год. ЦГА КАССР, ф.25, оп.20, ед. хр. 16/142.
71. Формулярная ведомость о церквях Кижского погоста 2-го благочинного округа Петрозаводского уезда за 1834 год. ЦГА КАССР, ф. 25, от. 20, ед. хр. 25/238.
72. Формулярная ведомость о церквях Кижского погоста Петрозаводского уезда за 1847 год. ЦГА КАССР, ф.25, оп.30, ед.хр.25/241.
73. Формулярная ведомость о церквях Кижского погоста Петрозаводского уезда за 1848 год. ЦГА КАССР, ф.25, оп.19, ед. хр. 25/242.
74. Формулярная ведомость о церквях Кижского погоста Петрозаводского уезда за 1850 год. ЦГА КАССР, ф.25, оп.20, ед.хр.25/244.
75. Формулярная ведомость о церквях Кижского погоста Петрозаводского уезда за 1851 год. ЦГА КАССР, ф.25, оп.20, ед.хр.25/247.
76. Формулярная ведомость о церквях Кижского погоста Петрозаводского уезда за 1852 год. ЦГА КАССР, ф.25, оп.12, ед.хр.20/2.
77. Формулярная ведомость о церквях Кижского погоста за 1854 год. ЦГА КАССР, ф. 25, оп.20, ед.хр.16/143.
78. Формулярная ведомость о церквях Кижского погоста Петрозаводского уезда за 1879 год. ЦГА КАССР, ф. 25, оп. 20, ед.хр.26/262.
79. Формулярная ведомость о церквях Кижского погоста Петрозаводского уезда за 1880 год. ЦГА КАССР, ф. 25, оп. 20, ед.хр.26/263.
80. Формулярная ведомость о церквях Кижского погоста Петрозаводского уезда за 1894 год. ЦГА КАССР, ф. 25, оп. 20, ед.хр.27/281.
81. Фотоальбом. Покровская церковь на о.Кижи. Фото Ополовникова А.В.
82. Церковная летопись, составленная церковнослужителями Петрозаводского уезда Кижского погоста с 1-го Генваря 1867 года с означением сведений о Церкви, Священно–Церковнослужителей, о приходе и прихожанах и пр.

• [1] Переписная книга по Олонцу А. Брянчанинова и подъячего П.Курбатова. 1965. ЦГАДА. ф.137. Боярские и городовые книги, оп.1. Олонец №16, л.4–а. опубликовано впервые в «Книгах московских приказов в фондах ЦГАДА. Опись 1495–1718 гг.», М.1972. с.116.
• [2] ЦГА КАССР, ф.25, оп.3, ед.хр. II/175, л.36.
• [3] Коллекционная опись №100 иконы «Покров Богородицы» – бывшей храмовой иконы Покровской церкви. Библиотека музея «Кижи».
• [4] Архитектурное наследство. М.1972. №20. С.92–99.
• [5] Архитектурное наследство. М. 1976. №24. С.94–103.
• [6] Лисенко Л. М. О реконструкции Покровской церкви в Кижах. // Архитектурное наследство. М. 1972. №20. С. 95, 97, 98.
• [7] Лисенко Л.М. Этапы формирования Кижского ансамбля.// Архитектурное наследство. М. 1976. №24, с.100.
• [8] Озерецковский Н. Путешествие по озерам Ладожскому и Онежскому. СПб. 1972. с.324.
• [9] Ополовников А.В. Кижи. М. 1970. С.70.
• [10] Ополовников А.В. Кижи. М. 1970. С.70.
• [11] Технический паспорт на памятник архитектуры. Покровская церковь о.Кижи, 1972. Библиотека музея «Кижи».
• [12] Грабарь И.Э. деревянное зодчество русского Севера. В кн.: Грабарь И.Э. О русской архитектуре. М., 1969. С.226.
• [13] ЦГА КАССР. Ф.26. оп.12. ед.хр.32/2.
• [14] Озерецковский Н. Путешествие по озерам Ладожскому и Онежскому и вокруг озера Ильмень. СПб. 1792. С.249.
• [15] ЦГА КАССР. Ф.25. оп.20. ед.хр.16/142.
• [16] Там же, ед.хр.25/238
• [17] Там же, ед.хр.25/241
• [18] Там же, ед.хр.25/242
• [19] Там же, ед.хр.25/244
• [20] Там же, ед.хр.25/247
• [21] ЦГА КАССР, ф.25, оп.12, ед.хр.20/2
• [22] ЦГА КАССР, ф.25, оп.20, ед.хр.16/143
• [23] ЦГА КАССР, ф.25, оп.20, ед.хр.25/244, 25/247; оп.12, ед.хр.20/2
• [24] Сведения о состоянии Кижского прихода по указании предметов ежегодного донесения за 1862 год. ЦГА КАССР, ф.25, оп.3, ед.хр.11/175, л.36.
• [25] Там же, ед.хр.11/175, л.39.
• [26] Коллекционная опись иконы «Покров Богородицы». Библиотека музея «Кижи». Инв.№100.
• [27] Опись церквей Преображения Господня и Покрова Пресвятыя Богородицы Кижского погоста, составленная священно – и церковнослужителями в 1867 году.
• [28] Копия хранится в библиотеке музея «Кижи». НРФ–526.
• [29] Церковная летопись, с.1.
• [30] Сослов В.В. Очерки по истории древне–русского зодчества. СПб., 1889, с.85.
• [31] Забелло С., Иванов В., Максимов П. Русское деревянное зодчество. М., 1942, с.173.
• [32] Известия Императорского общества, т.I, вып.5, 1858, с.309.
• [33] ЦГА КАССР, ф.25, оп.20, ед.хр.26/262.
• [34] Там же, ед.хр.26/263.
• [35] Там же, ед.хр.27/281.
• [36] Билибин И.Я. Народное творчество русского севера, 1904 г. – В кн.: «И.Я.Билибин». Л., 1970, с.38.
• [37] Грабарь И. История архитектуры. т.I. М., 1909, с.436.
• [38] Известия Императорской археологической комиссии, вып. 57-й [вопросы реставрации]. Вып.15. Петроград, 1915, с.12.
• [39] Красовский М. Курс истории русской архитектуры. Петроград, 1916, с.286.
• [40] Грабарь И. О русской архитектуре. М., 1969, с.28–29.
• [41] Тюриков И.П. Кижи. Музей–заповедник. Петрозаводск, 1976, с. 38, 40.
• [42] Грабарь И.Э. О древнерусском искусстве. М., 1966, с.252.
• [43] Грабарь И.Э. О древнерусском искусстве. М., 1966, с.253.
• [44] 
• [45] Акт обследования памятника архитектуры – церкви Покрова, находящийся в селении в Кижах Кижского сельсовета, Заонежского района КАССР от 7 сентября 1945 г. Библиотека музея «Кижи» инв. №2(3?).
• [46] Тюриков И.П. Кижи. Музей–заповедник, с.40.
• [47] Ополовников А.В. Реставрация памятников народного зодчества. М., 1974, с.19.
• [48] Ополовников А.В. Реставрация памятников народного зодчества. М., 1974, с.19.
• [49]  При написании этого раздела использован «Отчет о реставрации памятников деревянного зодчества – Преображенской и Покровской церквей и колокольни на Кижском погосте», составленной Ополовниковым А.В. в 1957 году. Библиотека музея «Кижи», инв. №10-НРФ.
• [50] Ополовников А.В. «Объяснительная записка к проекту реставрации Преображенской, Покровской церквей и колокольни на Кижском погосте Карело–Финской ССР». Москва – Петрозаводск, 1949.
• [51] Акт обследования от 2 июля 1955 года. Библиотека музея «Кижи». Инв. №3.
• [52] Светличная В.Г. Отчет о произведенной мною работе по обследованию и реставрации памятников древней живописи и произведений прикладного искусства, вывезенных финнами из древних церквей Заонежья и переданных в фонды Госмузея г.Петрозаводска. Петрозаводск, 1941, 21/VIII. Архив КМИИ.
• [53] Светличная В.Г. Список памятников древней живописи (икон и предметов внутреннего убранства церквей), хранящихся в К–ФСС Государственном музее. 1948, июнь м-й. Архив КМИИ.
• [54] Акт от 2 ноября 1951 г. о передаче временно находящихся на хранении в кладовых Госмузея К–ФССР икон и предметов внутреннего убранства церквей, принадлежащих Управлению по делам архитектуры. Архив КМИИ.
• [55] Светличная В.Г. Объяснительная записка к работам по восстановлению иконостаса Преображенского собора в Кижах. 30.07.1950. Архив КМИИ.
• [56] ЦГА КАССР, ф.25, оп.12, ед.хр.32/2.
• [57] Данные иконы (пономарские двери) упомянуты в «Описи церквей Преображения Господня и Покрова Пресвятые Богородицы Олонецкой Епархии Петрозаводского уезда Кижского Погоста, составленная священно– и Церквнослужителями в 1867-м году». ЦГА КАССР, ф.25, оп.12 ед.хр.32/2.
• [58] Смирнова Э.С. По осмотру фонда икон, хранящихся в Кижском заповеднике. Архив КМИИ.
• [59] Брюсова В.Г. По Олонецкой земле. – М.: 1972. – с.75–76.
• [60] Смирнова Э.С., Ямщиков С.В. Результаты обследования древнерусской живописи в архитектурно–бытовом заповеднике «Кижи» от 3 мая 1963 г. Архив КМИИ.
• [61] Выставка древнерусской живописи (иконописи) XV–XVIII вв. – В кн.: «Кижи – остров сокровищ» (Путеводитель). – Петрозаводск, 1965, с. 27–29.
• [62] Живопись древней Карелии. Каталог выставки. Выставочный зал Союза художников. – Покровская церковь в Кижах. – Петрозаводск, 1964.
• [63] Акт от 27 сентября 1967 года об осмотре интерьеров деревянных церквей на территории музея–заповедника «Кижи». – Архив КМИИ.
• [64] Гущин Б.А., Гущина В.А. Коллекционная опись иконостаса покровской церкви №107. Остров Кижи. 1968. ВМК, инв. №191/1.
• [65] Живопись древней Карелии. Каталог выставки. – Москва, 1968.
• [66] Каталог. Государственный историко–архитектурный и этнографический музей–заповедник «Кижи». – Петрозаводск, 1968.
• [67] Технический паспорт на Покровскую церковь. 1972. Библиотека музея «Кижи», инв. №317 (НРФ).
• [68] Каталог выставки. «Живопись древней Карелии». Петрозаводск – Кижи. Петрозаводск. 1964.
• [69] Гусарова Н.Д. Выставка в Кижах. «Ленинская правда», 1976, 27 августа.