Село Толвуя и заонежская «заточница» Марфа
@kizhi
Село Толвуя относится к наиболее древним населенным пунктам Заонежского полуострова. Территория, на которой расположено современное село, была заселена еще до миграции новгородских переселенцев на северные земли. Об этом, в частности, свидетельствуют выводы ученых — Н. Шайжина, П.Николаевского, А.Глаголева, которые считают, что название поселения происходит от финно-угорских слов «talvi» — зима и «оjа» — ручей, то есть «Зимний ручей».
В работах известного русского исследователя Барсова отмечается, что первые письменные упоминания о Толвуе относятся к 1375 году, в связи с возникновением Палеостровского монастыря, находящегося на острове близ Толвуи; но ученый считал, что основание Толвуи как новгородского поселения можно отнести к XII веку.
В XIII—ХVI веках постепенно формировался Егорьевский погост с центром в Толвуе, ставший позднее крупнейшим административно-территориальным округом Заонежья (так же, как Кижский и Шуньгский погосты).
В документах начала ХV века упоминаются крупные феодалы, владевшие землями в Заонежье и, в частности, в Толвуе. Среди «скотников и помужников Толвосской земли» в 1415—1421 годах числились известные новгородские бояре, в том числе посадники и тысяцкие. Так, вотчины в Толвуе имели следующие бояре: Федор Яковлевич Побединский, Степан Труфанов Сарский, Спиридон Слизин, Наталья Бабкина.
Уже в этот ранний период Толвуя внесла свою лепту в становление Русского государства. В Толвуе (точнее, в деревне Часовенской, входившей в толвуйский куст деревень) родился и вырос Преподобный Зосима, который стал позднее одним из основателей монастыря на Соловецких островах в 1435—1439 годах.
Дата рождения Преподобного Зосимы неизвестна (вероятно, начало ХV в.), дата смерти —17 апреля 1478 года. В середине ХV века в самой Толвуе землей владел Вяжицкий монастырь, находившийся под Новгородом. Описание Толвуи в писцовой книге 1496 года не сохранилось, поэтому наиболее раннее из имеющихся развернутое текстовое описание поселения относится к 1563 году. Анализ этого архивного источника показал, что к тому времени в Толвуе сформировалась крупнейшая в Карелии групповая система населенных мест.
Толвуйский погост в тот период состоял из двух церквей: первая — Георгия Страстотерпца с приделом Николая Чудотворца и вторая - Троицы Живоначальной, упоминаемая как «теплая, деревянная».
Через 20 лет, в 1583 году, в Толвуе отмечается значительное запустение деревень (вероятно, по причине неурожайных лет и военных интервенций с Запада).
К началу ХVII века, в 1601 году, Толвуйский погост (как территориальный округ) состоял из 6 деревень и починков, 3 деревень Шуйского Никольского монастыря, 24 деревень и починков Никольского Вяжицкого монастыря. В это же время Толвуя оказалась вовлечена в политические события, происходившие в Москве и имевшие самые серьезные последствия для Русского государства.
Дело состояло в том, что царь Борис Годунов, опасаясь усиления влияния Романовых, обвинил их в «волшебстве» и подверг ссылке и заточению в различных глухих уголках Руси. Мать боярина Михаила Федоровича Романова — Ксения Ивановна Романова — была разлучена с мужем и детьми. Затем под именем Марфы ее постригли в монахини и сослали в заключение в Толвуйский погост. Эти события происходили зимой 1601 года, — таким образом, заточение Марфы Ивановны в Толвуе является наиболее ранним примером политической ссылки в Карелии (впоследствии наш край часто использовался властями для аналогичных целей). В марте 1602 года Борис Годунов снял обвинение, и заключение закончилось. Марфе Ивановне была предоставлена возможность общаться с местными крестьянами, но ссылка продолжалась 5 лет. История сохранила некоторые факты пребывания княгини Марфы в Толвуе. Так, известно, что для знатной узницы был сооружен терем, рядом с ним была расположена караульня московских приставов, окруженная забором. В качестве благотворительной деятельности Марфа Ивановна пожертвовала в Толвуйскую Троицкую церковь образ Святителя Николая «писанный красками, древнего письма, без украшений». Позднее внизу иконы была сделана надпись «лета 7131 (1623) авгус. 4 день положил к Николы Чудотворцу в приклад Тарасей Фадеев кузнец, да брат его Данила рубль московский». Другой вклад сделала Марфа Ивановна в Зосимо-Савватьевскую часовню, которая находилась в деревне Часовенской, на родине Преподобного Зосимы Соловецкого. Это был шелковый убрус (бахрома с кистями), вышитый собственноручно княгиней разными шелками, и золотом, и блеском.
В 1606 году ссылка Марфы Романовой закончилась, а 21 февраля 1613 года состоялось историческое событие для семьи Романовых и всего Русского государства: боярин Михаил Федорович Романов был всенародно избран на русский престол, а его мать именовалась с того дня «Великой Государыней старицей инокой Марфой Ивановной».
В Заонежье в это время происходили иные, но не менее бурные события. На Севере с 1612 года бесчинствовали полки «черкасов» — приднепровских казаков, остатки польско-литовских войск, разбитые в центральной России. Они прошли по Двине, добрались до Белозерска, Кирилова и Каргополя, стояли под Тихвином, прошли на Вытегру и далее до Архангельска, разорили Поморье. Всюду черкасы «землю пустошили, города воевали, церкви Божии оскверняли, людей мучили всякими муками и на смерть побивали, и по лесам разгоняли, всякий живот грабили, дворы и деревни жгли и скот выбивали и все до конца разоряли». Для защиты от черкас в Толвуе в 1613 году был построен острог. Воеводой в Толвую был послан подьячий Богдан Иванович Чулков. По его донесениям в Москву, «острог рублен в тарасы, а насыпаны тарасы каменьем мелким, да по тем же тарасам ставлен тын стоячий: а в остроге семь башен рубленых, а башни осыпаны каменьем, да в остроге же ставлены для осадного времени дворы осадные и избы крестьянския и монастырския, Вяжинского монастыря, Палеостровского монастыря и Хутынского монастыря, всего 23 двора, да 14 изб. Да в остроге же были церкви: церковь Троицкая, да церковь Георгия Великомученика. Ставили тот острог Вяжинского монастыря крестьяне Толвуйской же волости».
Кроме перечисленных «осадных дворов», построенных на военный период, в остроге, вероятно, находился терем Марфы Ивановны, а также церковные дворы — «двор попа Ермолая Герасимова, да двор дьячков, да двор проскурницын». Увеличился и воинский контингент в Толвуе. Кроме воеводы Б.Чулкова со своими ратными людьми, прибывшими по Государеву указу, в Толвую прибыл атаман Томило Антипьев со 118 казаками «с немецкого рубежа» (то есть с западной границы), а затем — атаман казачий Ермолай Поскочин, также с казаками.
Черкасы подошли к Толвуе 2 января 1614 года, численностью 2 полка, всего 1500 человек, под начальством Барышпольца и Сидорка с целью «к острожку приступать жестокими приступами, и буде они не смогут острожек приступом взять, и им де в острожке людей голодом морить». Однако приступ состоялся только к Шуньгскому острогу, а к Толвуе воевода вовсе врага не допустил, посылая на них «посылки» (вылазки). Состоялись две битвы — под Падмозером 8 января и под Шуньгской волостью 13 января, после чего черкасы объединились с 900 «немецкими людьми», опустошавшими Лопские погосты, и пошли на Олонец, где и были разбиты наголову.
Таким образом, военная угроза миновала, но в результате агрессии значительно пострадали деревни Толвуи, Палеостровский монастырь, другие поселения Заонежья.
В начале марта 1614 года в Москву были вызваны представители Кижского и Толвуйского погостов во главе с толвуйским священником Ермолаем Герасимовым для того, чтобы Великая Государыня могла узнать о заонежских баталиях со слов очевидцев.
Другой причиной вызова, вероятно, было награждение толвуйских крестьян, «жалевших» княгиню во время заточения и помогавших ей в трудную пору. За их великие услуги Марфа Ивановна предложила заонежанам одно из двух: либо единовременно получить по 100 рублей (что равно 1000 царских рублей начала XX века), либо освобождение от налогов «во веки вечные».
Крестьяне выбрали второе, что и было узаконено 18 марта 1614 года (впоследствии права обельных крестьян Заонежья неоднократно подтверждались в Полном Собрании Законов Российской Империи ХVIII—XIX веков).
Обельными стали не все крестьяне Толвуйской волости, остальные крестьяне, особенно из деревень Вяжицкого монастыря, страдали от непомерных налогов. В 1617 году крестьяне Толвуйской волости направили на имя царя челобитную, в которой обвиняли Вяжицкий монастырь «в разореньях и в налогах и в податях» и просили взять их от монастыря «на государя».
Память о заточении матери царя сохранялась в Толвуе на протяжении всей последующей истории села. В 1910 году, в связи с празднованием 300-летия дома Романовых, были предприняты экспедиции по Заонежью для обследования памятников старины ХVII и более ранних веков. Основными целями ставились: выявление памятников старины, определение количества памятников, связанных с именем толвуйской заточницы Марфы Ивановны и первого царя Михаила Федоровича.
Экспедицию организовал Олонецкий Статистический Комитет (председатель Самарский, губернатор Олонецкой губернии и краевед Н.Б.Протасьев), а в состав экспедиции вошли И.И. Благовещенский, И.Г. Лазук и М.А. Круковский. Аналогичные экспедиции состоялись и в других местах ссылки бояр Романовых в Пермской и Вятской губерниях.
Заонежская экспедиция по прибытии в Толвую ознакомилась с погостом. Было отмечено, что в поселении 28 дворов, украшением села является просторная каменная церковь, построенная в 1876 году усердием Захарьевых. Представитель этого зажиточного рода церковный староста Н.В.Захарьев оказал большую помощь экспедиции в сборе сведений о Толвуе, сопровождал исследователей на лошадях и на своем пароходе. Главным объектом исследования было место, где стоял терем княгини. Круковский отмечал: в 1884 году Олонецкие Губернские Ведомости упоминали о том, что остался лишь камень от фундамента «между домами дьякона Мизерова и Тиховетровых, он глубоко вдался в землю и был виден над поверхностью ея на высоту 1/4 аршина». В 1910 году им указали лишь участок площадью около 400 сажен к северу от церкви, на которой где-то и стоял терем. Кроме того, ими было отмечено место, поросшее травой и усеянное камнями, «правильная кладка которых в виде фундамента обнаружилась в земле по прямой линии ниже церковной ограды», — исследователи предположили, что это были следы одной из башен острога 1613 года.
