История одной песни. «Вечер поздно из лесочку…»
@kizhi
Мы продолжаем знакомить наших читателей с историческими сведениями о песнях, знакомых и любимых всеми и записанных в фольклорных экспедициях на территории Карелии.
На этот раз наш рассказ пойдет о замечательной песне «Вечер поздно из лесочку…» из репертуара Фольклорно-этнографического ансамбля нашего музея-заповедника «Кижи».
Этнографическую запись этой песни произвела Анна Семеновна Монахова (московский архитектор, фольклорист) в 1970-е годы в д. Кубово (Усть-Колода) Пудожского района от двух сестер Любови Ивановны Омелиной (1902 г. р.) и Таисии Ивановны Красавцевой (1912 г. р.). В книге А. С. Монаховой «Дивная Водла-земля» (Москва, 2012) даны живописные портреты исполнительниц этой песни: «…Младшая сестра Таисия Ивановна жила в Петрозаводске и, видимо, гостила в Кубове у сестры. Она была одета по-городскому: в более короткой юбке, стриженые седые кудри без платочка; высокая и статная, видная женщина. Старшая — Любовь Ивановна — тоже высокая, но более стройная, в темном платке, строгого вида. Они пели раньше в церковном хоре, и это очень чувствуется в их песнях. Пели они очень красиво, на два голоса: Любовь Ивановна низким, а Таисия Ивановна высоким…».
В этом же издании представлена и нотная расшифровка напева песни, выполненная этномузыковедом Т. В. Карнышевой.
Вечер поздно из лесочку Я коров домой гнала. Лишь спустилась к ручеёчку Близ зелёного лужка,
Лишь спустилась к ручеёчку Близ зелёного ручья, Вижу, барин едет с поля, Две собачки впереди,
Вижу, барин едет с поля, Две собачки впереди, Две собачки впереди, Да два лакея назади.
Две собачки впереди, Да два лакея назади. Лишь со мною барин поравнялся, Бросил взор свой на меня.
Лишь со мною барин поравнялся,
Бросил взор свой на меня:
— Здравствуй, милая красотка,
Из которого села?
— Здравствуй, милая красотка,
Из которого села?
— Вашей милости крестьянка,—
Отвечала ему я.
— Вашей милости крестьянка,— Отвечала ему я. — Не тебя ли, моя радость, Егор за сына просил?
— Не тебя ли, моя радость, Егор за сына просил? Его сын тебя не стоит, Не тому ж ты суждена.
Его сын тебя не стоит, Не тому ж ты суждена. И поутру всё узнаем, Для кого ты рождена.
И поутру всё узнаем, Для кого ты рождена. У Успенского собора В большой колокол звонят.
У Успенского собора В большой колокол звонят: Нашу милую Парашу Венчать с барином хотят.
В сюжете этой песни, конечно в сказочном, идеализированном виде, отразилась судьба крепостной актрисы Прасковьи Ивановны Жемчуговой. Вот что писали о ней ярославские исследователи М. Г. Ваняшова и С. В. Лапшина: «Жемчугова-Ковалева Прасковья Ивановна (3.07.1768–23.02.1803) родилась в Ярославской губернии в семье крепостного кузнеца Ивана Степановича Горбунова (известного также как Кузнецов, Ковалёв). В 1779 году была отослана ко двору графа П. Б. Шереметева, решившего создать крепостной театр для обучения „театральному мастерству и галантным манерам“. Девочку обучали пению у Елизаветы Сандуновой (русской драматической актрисы и оперной певицы императорского театра), а также светским манерам, дикции, иностранным языкам, сценическому искусству, игре на гитаре, клавесине и арфе. Уже с одиннадцати лет Прасковья стала получать небольшие роли в Шереметевском театре. Яркая драматическая игра и редкая красота голоса определили творческий успех молодой актрисы. Ее многогранный талант позволял выступать в самых разнообразных театральных постановках. Особенно удавались актрисе роли девушек-крестьянок. Лучшей ролью Прасковьи Жемчуговой была Элиана (опера „Самнитские браки“ Гретри), где она играла девушку, преступившую законы старейшин, запрещавшие ей любить избранника, и добившуюся этого права через героический подвиг. Талант, красота и гибкость голоса (колоратурное, лирико-драматическое сопрано тёплого тембра) определили успех Жемчуговой в этой роли в течение 12 лет. В сценических образах, созданных в театре, отразилась личная трагедия актрисы. Когда старый граф Петр Шереметьев умер, все крепостные, в том числе и Прасковья Жемчугова, перешли к его сыну Николаю. Молодой граф был не чужд кутежа и охоч до красивых женщин. Но… „Если бы ангел сошел с небес, если бы гром и молния ударили разом, я был бы менее поражен“,— написал в одном из писем друзьям Николай после того, как увидел Прасковью.
Очень быстро крепостная актриса стала почти официальной любовницей графа. Вскоре Николай Петрович Шереметев понял, что то чувство, которое он испытывает к молодой актрисе,— больше, чем простое увлечение, что ни одна женщина больше никогда не вытеснит её из его сердца. Несмотря на любовь и привязанность к Прасковье Ивановне, граф Николай Петрович не сразу решился оформить брак с ней. В 1798 году Прасковья Жемчугова-Ковалева была освобождена от крепостной зависимости, а спустя еще три года, в 1801 году состоялось тайное венчание графа Н. П. Шереметева и П. И. Жемчуговой, которое проходило в церкви Симеона Столпника в Москве. В 1803 году, родив графу сына, графиня Шереметьева умерла от туберкулёза. Николай Петрович Шереметьев пережил жену всего на шесть лет, оставив сыну «Завещательное письмо», в котором так писал о своей жене: «Я питал к ней чувствования самые нежные… наблюдая украшенный добродетелью разум, искренность, человеколюбие, постоянство, верность. Сии качества… заставили меня попрать светское предубеждение в рассуждении знатности рода и избрать её моею супругою…».
По преданию авторство этой песни принадлежит Прасковье Ивановне. И скорее всего, это правда: уж очень ярко и автобиографично описана там первая встреча молодого барина и молоденькой крестьянки. Благодаря своим художественным достоинствам и необычности сюжета: встреча крестьянки со своим барином, который предлагает ей стать «госпожой», песня приобрела огромную популярность. Известно, что граф Н. П. Шереметев не допускал в своих имениях исполнения этой песни, которая слишком явно напоминала современникам о том, что его жена — бывшая крестьянка. Вероятно, этим же объясняется и тот факт, что песня «Вечор поздно из лесочку» впервые была опубликована лишь в 1818 году в сборнике «Новейший российский песенник» без указания автора, когда не стало графа, и через пятнадцать лет после смерти Прасковьи Ивановны. Вариант 1818 г.:
Вечор поздно из лесочку Я коров домой гнала, Лишь спустилась к ручеечку, Оглянулася назад. Вижу, едет барин с поля, Две собачки впереди, Поравнявшись он со мною, Бросил взор свой на меня. — Здравствуй, милая красотка, Из которого села? — Вашей милости крестьянка, Из Покровского села. — Не тебя ли, моя радость, Егор за сына просил? Его сын тебя не стоит, Не к тому ты рождена — Завтра, завтра ты узнаешь, Какова твоя судьба. —Ах вы, девушки-голубушки, Сестрички мои, Собирайтесь на подворье, Чтоб никто вас не видал. Мне потребны ваши думы, Я не знаю, что начать, Посудите, потужите, Пожалейте вы меня. Мне хоть барыней быть лестно, Только Андрея больно жаль. Что ж нам делать, что ж нам думать, Что ж нам барину сказать? — Ах, над нами ж его воля, Ах, над нами его власть!
До нас дошло несколько вариантов — только в издании П. В. Киреевского 1872 года приведено одиннадцать!
О популярности песни русский филолог-славист, фольклорист, издатель сборников по фольклору П. А. Бессонов в 70-е годы XIX века писал: «Не было русского уголка, где бы ее не знали преимущественно между дворовыми, мещанами, купечеством, чиновниками, вообще в среднем классе, а отчасти и в высшем, кто только из него любил и любит песню. Из этой массы… нам положительно не случалось встречать человека, который бы не был знаком с песнью хоть в отрывках».
Знал ее и Александр Сергеевич Пушкин. По мнению литературоведа Д. Н. Медриша, героиня пушкинской повести «Барышня-крестьянка» не просто наряжается крестьянкой — она как бы «играет» песню «Вечор поздно из лесочку». Ниже приводится один из текстов под названием «Песня Кусковской крестьянки Параши Кузнецовой-Горбуновой», который был опубликован в сборнике1872 года «Песни, собранные Киреевским П. В. Вып. 9. «:
Вечор поздно, из лесочку Я коров домой гнала. Лишь спустилась к ручеёчку Возле нашего села: Вижу — барин едет с поля, Две собачки впереди, Поравнявшися со мною, Он приветливо сказал: «Здравствуй, милая красотка, Из какого ты села?» — Вашей милости крестьянка,— Отвечала ему я. «Не тебя ли, моя радость, Егор за сына просил? Он тебя совсем не стоит, Не к тому ты рождена: Ты родилася крестьянкой, Завтра будешь госпожа!» — Вы, голубушки, подружки, Посоветуйте вы мне! — А подружки усмехнулись: «Его воля. Его власть!»
Некоторые исследователи не считают, что песня «Вечер поздно из лесочку» была создана П. И. Жемчуговой-Шереметевой. Но в народе же всегда жила уверенность, что история Параши в песне подлинно жизненная, так как за героиней во всех песенных вариантах закрепилось конкретное имя — Параши Кузнецовой, в то время как имена ее милого или других лиц постоянно менялись: «Не тебя ли, моя радость, Егор за сына просил», «Не тебя ли, моя радость, Андрей за сына просил» и т. д. Характерно, что образ барина в народных вариантах не имел никакой эволюции, оставаясь типичным обобщенным образом помещика-крепостника. Дополнительные детали были только чисто внешними при его описании — барин едет с поля, у него «две собачки впереди, два лакея позади» или «охотники позади».
Факт бытования этой песни в народе подтверждается и тем, что ее содержание во всех версиях целиком было сохранено.
Песня «Вечер поздно из лесочку» была достаточно популярна и известна в XIX веке. Она включалась во многие песенники и сборники фольклора на протяжении двух веков. Кроме того композиторы использовали ее в своих сочинениях. Например, композитор Н. Титов (1800–1875) использовал эту песню в своем сочинении «Французская кадриль на русские темы», а известный гитарист, композитор и педагог М. Т. Высотский (1791–1837) сделал переложение этой песни для семиструнной гитары.
В последней трети XIX века песня Прасковьи Жемчуговой была любима у молодежи на бесёдах, вечёрках и посиделках по всей России. В XX веке она вошла в песенный репертуар Поморского хора села Варзуга, а также исполнительницы народных песен Риммы Ермолиной, солистки Пудожского народного хора, и популярных исполнителей народных песен, таких как Людмила Зыкина и Надежда Кадышева.
