Притяжение Кижей
@kizhi
Родилась я в деревне Корба, что в пяти километрах от Кижей. В то время это был Заонежский район Кижского сельского совета, так что свидетельство о моем рождении выдавали в Кижах.
Помещение сельского совета располагалось в большом двухэтажном доме, где сейчас стоит дом Ошевнева. Это был не единственный двухэтажный дом в Кижах. Были там и одноэтажные дома, хозяйственные постройки, бани, амбары, причалы, лодки-»кижанки» — большие и маленькие. Большие — с тремя парами весел: одни на верхней, вторые — на средней, третьи — кормовые. И паруса у них большие — в носу лодки и на середине. Это рыбацкие «кижанки», которые выезжали на ловлю рыбы в малое Онего, ездили через большое Онего в Петрозаводск. Таких лодок я больше не вижу у Кижских берегов.
В роковой, грозный 1941 год — от роду в один год — вместе с родителями и почти всеми жителями Заонежья меня увезли в концлагерь г. Петрозаводска.
Вернулись мы домой в 1944 году. В то время сообщение поддерживали грузопассажирские пароходы: «Роза Люксембург», «Урицкий», «Володарский». Это были черные, дымящие пароходы, шлепающие деревянными колесами, шум от которых был слышен далеко. Выгружали нас (в буквальном смысле) изможденных, измученных голодом, еле передвигающих ноги на причале «Кижи», который был тогда напротив церкви. Без посторонней помощи многие идти не могли.
Я была не по годам маленькая, худющая, «ходячая мумия». Позже, в 3 классе, весила 14 килограммов. Меня выносили на руках. Первое, что я тогда увидела и запомнила на всю жизнь — это летящие купола, очень красивые и мелкие белые облачка. Низа церкви я не видела, поэтому освещенное солнцем, все это летело, переливалось, было похоже на сказку. Потом меня опустили на землю, а я не отрываясь, смотрела вверх.
Позже мама рассказывала, что я долго выспрашивала, что же это такое было. Она вынуждена была свозить меня снова в Кижи. А это осуществить тогда было не так-то просто. Не было лодки, нужно было ее найти, нужно было выбрать погоду без ветра и дождя, освободиться от домашних хлопот, а главное — что-либо приготовить поесть и найти физические силы, чтоб прогрести 10 километров на лодке туда и обратно.
Видимо, сильно я надоела своими расспросами, что меня отвезли в Кижи. Тогда и увидела я весь ансамбль целиком. Да еще получила некоторые объяснения от мамы. (Данные о ее рождении и крещении, вероятно, были записаны в книгах Кижской церкви. Она родилась в д. Корба, там же вышла замуж и прожила в деревне 60 лет).
Память у меня была отличная, поэтому Кижи в различных вариациях, в разные времена года, вижу, закрыв глаза, как будто они стоят передо мной в настоящий момент.
Особенно красив ансамбль весной, когда деревья по берегу еще не дали листьев, а поля позеленели низкой, яркой весенней зеленью, как подстриженной под гребенку. Раннее утреннее солнце освещает купола почти снизу. Они сияют. Церковь возвышается на овальном светло-зеленом холме. Кругом тишина и покой, и ничто ни на озере, ни на острове не мешает взору. Мы — на озере, и это видение — сказка, только уже в 16 лет.
Моментов таких много. Кижи — то летом — в яркую солнечную погоду, то во время бури, дождя, в окружении молний осенью, то зимой — полосками от лыж и саней на мягком слепящем снегу, с сильным морозом в кружевах инея, с металлическими куполами, с деревянными, с обшивкой и без нее.
Есть в этом ансамбле много магического, что притягивает к себе и не отпускает всю жизнь.
