→ Электронная библиотека
→ Кижский вестник №7
→ Деревни Кижской волости (сельсовета) в 1917-1940 гг. (по архивным документам)

Метки текста:

Заонежье Кижи Кижский вестник Крестьяне

Гущин Б.А. (г.Петрозаводск)
Деревни Кижской волости (сельсовета) в 1917-1940 гг. (по архивным документам) Vkontakte@kizhi

Русская провинция всегда жила с «царем в голове», хотя понятие «царь-батюшка» чаще всего было достаточно абстрактным. Так в деревне Кургеницы слух о свержении царя дошел только в апреле 1917 г. Говорить об этом как-то боялись, вдруг слухи не подтвердятся. Портреты Николая II висели на своих местах и «Боже, царя храни» пели, когда положено. Извечный консерватизм деревни не сразу принял политические перемены в стране. Имя В.И.Ленина услышали впервые 1 мая 1917 г. от бывшего петроградского рабочего В.Д.Вавилина, придерживающегося большевистской платформы [1] , и в тот же день царя уже никто не поддерживал. Об этом говорит такой факт, что купец Д.И.Сазонов украсил свой костюм большой алой лентой. [2]

В восприятии октябрьских событий крестьянами преобладало большевисткое влияние. К примеру, в декабре 1917 г. сход крестьян Сенногубской волости постановил: «Ввиду того, что в настоящее время идет классовая борьба низом и верхом, а так же ведутся переговоры, которые ведет настоящее правительство – Совет Народных Комиссаров – о мире, а потому сдать власть в настоящее время Учредительному собранию, как не соответствующему своему назначению, считаем невозможным». [3] Поэтому логично, что первым новым учреждением в Кижской волости стал военный комиссариат, организованный 1.09.1918 г., первым военкомом которого стал петербургский столяр В.И.Клинов. Непосредственно в военкомате было 13 служащих на 31 красногвардейца, а к декабрю 1918 г. за ним числилось еще 12 инструкторов по всеобучу. 5 октября 1918 г. военкомат сообщил Петрозаводскому военному комиссариату о создании волостного комитета деревенской бедноты. Комбед и военкомат первое время, до организации волисполкомов, выполняли функции Советов, хотя последние были еще со времен Временного правительства. [4] Фактически в период Гражданской войны и несколько позже Комбеды обладали властью в большей степени, чем Советы. Комбеды стали, по сути, главным органом власти на селе. Советы же влачили жалкое существование, не пользовались у крестьян уважением и не решали никаких вопросов. Об этом говорит один из протоколов Кижского Совета от 9 октября 1918 г.: «Постановили. Не явившихся на два по очереди заседания депутатов Совета и без уважительных причин, увольнять из состава Совета, а которые если не являются, в то же время производят какую-либо пропаганду против Совета, тех кроме увольнения, считать саботажниками и вредными элементами… Слушали о выборе из состава Совета Комиссии по выработке Празднества годовщины Великой Октябрьской революции в составе 2 человек… для чего предложить таковой Комиссии совместиться с Комиссией деревенской бедноты…» [5] . Из полезных действий Совета за 1918 г. можно отметить только поиск жилья для фельдшера. [6]

Первым актом нового военкомата стала реквизиция якобы «пустого дома священника Русанова, так как он живет в казенном доме». [7] 25 октября 1918 г. были составлены списки членов Комбеда, [8] а 14 декабря 1918 г. председателем Комбедов стал М.Чижиков. [9] Уже на первом Волостном собрании делегатов Комбедов 3 октября 1918 г. будущие комитетчики взяли на себя распределение продовольствия. [10] Через две недели Комбеды Кижской волости приняли постановление о реквизиции хлебных излишков у крестьян. Была установлена норма на едока, причем отбирался излишек, который остается от 9 месяцев. При этом не учитывалось, сколько времени жить крестьянину до нового урожая. Семенной овес не реквизировался. Оставлялось 18 пудов картофеля на год на едока. Контроль за реквизицией хлебных излишков осуществлялся Комбедами. Они же должны были наделять нормой и неимущих крестьян. [11] Комбеды попытались реквизировать мельницы, но все-таки оставили их прежним владельцам со строгой резолюцией, обязывающей регистрировать все зерно и муку в особой книге, причем, не записанный в ней хлеб подлежал конфискации. [12] В ходе реквизиции хлебных излишков комбедовцы часто встречали сопротивление обыскиваемых крестьян. В д.Оятевщина И.Утицын и М.Захарова прогнали комбедовцев со двора и их излишки были реквизированы силой. [13] Все население волости было разделено комбедовцами на следующие категории: совершенно неимущие, малоимущие и более-менее имущие. Все, вплоть до галош, распределялось комбедовцами. Бывшим торговцам в распределении чего-либо было отказано. [14] В первое время Кижские комбеды часто действовали достаточно гуманно в отношении крестьян, конечно, в основном, неимущих и малоимущих. Когда в декабре 1918 г. было принято Постановление о введении Чрезвычайного налога с кулаков, спекулянтов хлебом и т.д., комбедовцы ответили, что таких в волости нет. [15] Так же не стали они применять к себе декрет Наркомов Коммун Северной области от 31 октября 1918 г. о реквизиции теплых вещей для Красной армии. [16] Но очень скоро комбеды стали бюрократической чиновной распределительной организацией и уже в ноябре 1918 г. начали просить у Центра с 3 октября средства на содержание 33 человек нового созыва и старых до переизбрания. [17]

Сложно складывалось решение земельного вопроса в деревне. Крестьяне пошли за большевиками в надежде на справедливое наделение землей. Здесь же, на севере России, это часто бывало невозможным по объективным причинам, которые всегда учитывала крестьянская община. В сентябре 1918 г. Петрозаводский уездный земельный отдел сделал вывод о невозможности проведения общего уравнительного передела земель в уезде: «Если приступить к уравнительному переделу согласно наказу, то граждан это нисколько не удовлетворит по следующим соображениям:

  1. Большинство селений одной и той же волости должно остаться при том же количестве культурных угодий и иметь разумную уравнительную норму.
  2. Если приступить поголовно к уравнению пахотной земли, то в большинстве случаев селения должны остаться с тем же количеством земли. Причина в том, что селения расположены на расстоянии друг от друга от 8 до 40 верст. И если приступить к уравнению земли, то прирезать придется от селения, расположенного от 8 до 40 верст». [18]

Изъятие хлебных «излишков» сказалось уже в начале января 1919 г. Продовольствие в Кижскую волость не подвезли, а то, что крестьяне когда-то получили (10 фунтов овса и 20 фунтов картофеля) оказалось съеденным. [19] Когда в январе 1919 г. из губернии пришла резолюция о создании в волостях пожарных комитетов, комбедовцы, в ответ задали резонный вопрос: «А на что они будут существовать?». [20] Голод зимы 1919 г. заставил комбедовцев даже принять постановление об отказе от уплаты подоходного налога. [21] А с организацией образцовых полков, куда каждый комбед должен был послать по два добровольца, произошел уникальный случай: комбед отказался их организовать. [22] Среди крестьян зрело недовольство Советской властью и большевиками. В Кижах в январе 1919 г. возникла тщательно законспирированная антисоветская организация, возглавляемая П.Н.Метевским, которая была готова взять власть в свои руки, но, по каким-то причинам, так и не выступила против Советов. [23]

Ощутимым ударом по крестьянству, особенно зажиточному, стало предписание Исполкома Петрозаводского уездного Совета Финансового отдела о Чрезвычайном революционном налоге. Крестьяне Кижской волости должны были заплатить в счет этого налога 28.100 руб. [24] Из этой суммы больше половины выпало на 51 крестьянина, из них на торговцев М.Я.Горбачева – 5 000 руб., М.Е.Афанасьева – 5 000 руб., Я.С.Киселева – 1 000 руб. и А.Г.Рисанова – 1 000 руб. С остальных крестьян налог состалял 20-25 рублей с человека. [25] М.Я.Горбачев и М.М.Горин в апреле 1919 г. собрали сход, на котором просили власти уменьшить налог, разложив его и на прочих граждан волости. В ответ на это Съезд Советов утроил с них сумму налога. [26]

В условиях надвигающегося голода крестьяне Кижской волости зимой 1919 г. организовали артель рыбаков [27] и лесную артель [28] , сразу получив заказ от СНХ на изготовление черенков для лопат, топорищ, колес и т. д. Но, не смотря на это, весной 1919 г. голодная смерть стала угрожать каждому крестьянину. В общественный амбар поступило 150 пудов хлеба, хотя требовалось минимум 1 000 пудов. Норма хлеба на человека стала всего 2 фунта в день. Семенной овес остался только у каждого десятого крестьянина. Только отчаяние заставило крестьян просить рыбаков отказаться от получения нормы из общественного амбара. [29] Продовольственная помощь из города так и не пришла. [30] В ответ на это делегаты апрельского волостного Съезда Советов отказали городу в поставках мяса, иначе пришлось бы пустить под нож четвертую часть молочного скота. В резолюции Съезда, направленной Уездпродкому есть такие слова: «Крестьяне Кижской волости держат скот не для роскоши, а исключительно для удобрения, что должен знать Уездпродком, а если не знает, то пусть спросит господ агрономов… Съезд ставит вопрос ребром Уездпродкому: что он хочет от деревни? Голодного населения? Разорить или развить его? В то время как крестьянство ест солому и другие суррогаты…» (документ обрывается). [31]

Весенний сев срывался из-за того, что почти весь семенной хлеб был съеден. В уездную продкомиссию был кооптирован П.Я.Петров с заданием достать 5500 пудов семян. У него даже были полномочия, в случае неудачи, дойти до Г.Е.Зиновьева в Питере и до В.И.Ленина в Москве. [32] И хотя весной 1919 г., с огромным трудом, сев был проведен, голод стал хроническим. 9 марта 1921 г. на заседании Кижской партячейки РКП(б) была принята резолюция: «Создавшееся положение можно признать угрожающим. На почве голода и бескормицы начался убой молочного скота, а посевной овес наполовину съеден. Если будет такое положение, то никакие посевные кампании не приведут к желаемым результатам и весь семенной фонд будет съеден. Кижская волость, выполнив указания центра на 100%, вправе требовать, чтобы ее голодные массы были избавлены от вымирания». [33] Отрицательное отношение крестьян к Советской власти к концу 1921 г. проявилось в том, члены Кижской партячейки вооружаются конфискованным оружием. Не желая накалять обстановку в деревне весной 1921 г., когда празднование Пасхи совпало с 1 мая, митинг было решено провести 2 мая. [34]

Кижская волостная сельсоветская статистика 1920-1921 гг. такова: население было 2692 человека; имелись ветряная и водяная мельницы, существовала рыболовецкая артель и совхоз, пять изб-читален, библиотека-читальня и пять школ с 288 учащимися. [35] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В 20-е гг. Кижская волость была одной из самых густонаселенных в Заонежье. В ней насчитывалось 42 деревни и два хутора, в которых, по переписи 1924 г., проживало 2834 человека. Так же было три магазина, пять школ, восемь ветряных и одна паровая мельница, две кузницы. На острове Кижи находились медпункт, кооператив, контора колхоза «Северная искра» (с 1929 г.) и главная пароходная пристань. Перевозки грузов осуществляли пять парусных сойм вместимостью от 200 до 400 пудов и небольшой пароход «Михаил». [36] Партячейка в Кижах после начала Гражданской войны была малочисленной и до второй половины 20-х гг. большой роли не играла. В январе 1924 г. в ней состояло всего пять человек: «1. Гришин Николай Фомич, член РКП(б) с 1921 г. (р.1885), крестьянин, образование низшее, физически здоров, материально мало обеспечен. Технически и политически развит удовлетворительно. Может быть использован на советской и партийной работе в масштабе волости. Авторитетом у населения пользуется. 2. Вересов Андрей Кузьмич, член РКП(б) с 1919 г. (р.1896), крестьянин, образование низшее. Авторитетом у населения пользуется. 3. Морозов Алексей Дмитриевич, член РКП(б) с 1918 г.(р.1880), рабочий. Авторитетом у населения как член РКП(б) пользуется недостаточно. 4. Вересов Тимофей Кузьмич, член РКП(б) с 1920 г. (р.1881), крестьянин, образование низшее. Авторитетом у населения мало пользуется. 5. Троицкий Марк Васильевич, кандидат РКП(б), (р.1899), интеллигент (служащий), образование среднее. Политически мало развит. Как организатор способности имеет, как пропагандист слаб. Может быть использован на советской работе в масштабе волости». [37] Партийцы не особенно проявляли свою активность, что нашло отражение в отчете за март-апрель 1924 г.: «Активность членов ячейки очень слабая, проявляется очень редко; во-первых, некоторые перегружены советской работой, во-вторых, семейные условия в добывании средств к существованию». [38] При этом крестьянским хозяйством партийцы себя не обременяли: «Хозяйственного обрастания среди членов не замечается, так как в ячейке члены и кандидаты все из бедняков». [39] Председатель сельсовета и волисполкома были беспартийными, что, однако, не мешало им проводить политику партии в деревне. В 1924 г. они вместе с М.В.Троицким даже получили премию за успешное проведение продналога, которая вряд ли доставила им радость, так как была вручена облигациями хлебного займа. [40] Отметим, что в то время ответственные посты на селе не сулили никаких материальных благ: «Ввиду того, что члены волколлектива служат на ответственных постах, не получая ничего, а потому распределить пальто между членами старого коллектива: выделить т. Чижикову как ответственному работнику». [41]

В середине 20-х гг. существенных изменений в жизни крестьянства не произошло. Большая часть населения Кижской волости продолжала жить в ужасающей бедности. Не принесло облегчения и то, что основная часть налогов начала взиматься исключительно с зажиточных крестьян. Это видно из «Информационного освещения волости с 20 августа по 20 сентября 1924 г.», в котором сообщается, что около 70% населения занимается уборкой зерновых и овощей, от 10 до 12% готовятся к отъезду на рыбный промысел в район Каршева, около 15% выехали на отхожие промыслы в Петрозаводск. Отходничество было связано с тем, что для большинства крестьян стал непосильным единый сельхозналог за скот. На восьмом Съезде Советов кижанин Задворный говорил, что если бы он вел хозяйство в Поволжье, то платил бы сельхозналог 2 руб. 22 коп., а здесь платит 16 руб. Единый сельхозналог был намного больше подоходного, поэтому крестьяне не могли выплатить его за 1923-24 гг. ВИК писал в уезд, что «ликвидировать недоимку не представляется возможным и ходатайствует об отсрочке» и предлагает сложить недоимку с 63 беднейших крестьян, которую разложат на зажиточных, что ускорит их гибель. [42] В этой ситуации исполком в своем отчете нашел улучшение в следующем: «В экономическом отношении положение волости немного улучшилось, так как установилась погода, выпал снег и дорога стала лучше, хотя и далеко приходится ехать на заработки гражданам нашей волости, но все-таки наблюдается отход на таковые». [43] Среди отходников были плотники, столяры, маляры, а большинство составляли чернорабочие, 3-4% которых работали на Оленьих островах, на разработках барита. [44] В документе отмечается недовольство рабочих Оленеостровских разработок администрацией. [45] Здесь же дается «новый» советский социальный расклад кижского крестьянства: бедняков 30%, середняков около 50%, «остальные более кулацкий элемент». [46]

Церковь на острове Кижи в это время жила, казалось бы, своей обычной тихой жизнью, но антирелигиозная пропаганда дошла и до нее, что вылилось в форму откровенных доносов. Н.Гришин 6 мая 1924 г. написал в газету «Красная Карелия» заметку под названием «Попы не хочут пить ягодную солодагу, а хочут кагору», в которой содержались прямые оскорбления в адрес священнослужителей. [47] Причем т.Гришин делал это анонимно, попросив редакцию сделать подпись «селькор». [48]

Из положительных мероприятий Советской власти в Кижах следует отметить ликвидацию неграмотности. В 1924 г. в Кижской волости работал пункт ликвидации неграмотности, а к семи школам был прикреплен 101 неграмотный. [49]

С большим трудом в середине 20-х гг. экономика волости стала подниматься. В 1926 г. оживилось частное строительство. Волисполкомом были выданы разрешения на новые постройки: домов – 7, ремонт домов – 2, мельниц – 2, хлевов и бань – 3. [50] В это время волость состояла из двух обществ и насчитывала 5331 человека, из которых в Кижском обществе было 2633 человека и в Сенногубском – 2698. В пределах волости (вместе с Сенногубским обществом) было восемь школ, три медпункта, два мелиоративных товарищества, семь случных пунктов, несколько пожарных дружин, более 20 кооперативов, агрономический и ветеринарный пункт. Несмотря на небольшой подъем экономики, крестьянская жизнь была далека от идеала. Именно в этот момент, крестьяне впервые ощутили на себе жестокие меры Советской власти в отношении налоговой политики и лишения отдельных граждан избирательных прав, что в будущем грозило новыми репрессиями. До 1926 г. очень часто неуплаченный налог списывался, с 1926 г. – стал выколачиваться со всех без исключения, причем самыми жестокими способами. Даже деревенские представители Советской власти отказывались их выполнять (например, член сельсовета Ф.А.Трегубов, за что и получил выговор). [51] Приведем наиболее характерные данные описи имущества марта 1926 г.: «Опись имущества за неуплату сельхозналога на Ф.Ешукова – 9 руб. 58 коп. (от продажи имущества временно воздержаться и изъять корову); опись на Я.Екина – 5 руб. 10 коп.; опись на Гр.Костина – 13 руб. 66 коп. (принять меры выявления получения денег от третьих лиц); опись на О.И.Бусарова– 7 руб. 88 коп. (принять меры выявления получения денег от третьих лиц)». [52] У крестьян, отличавшихся зажиточностью, изымался скот, конфисковывались самовары по 5 руб. за штуку. [53] В конце 1926 г. в волости был лишен избирательного права 51 человек или 10% взрослого населения. [54] Избирательных прав были лишены все торгующие крестьяне, промышленники, священники и полицейские. Судя по кратким характеристикам, их дальнейшая жизнь становилась почти невозможной: «1. Потев Иван Григорьевич, 35 лет, д.Ерснево, правый ярый бандит. 2. Семионов Михаил Егорьевич, крестьянин, д.Шлямино, то же. 3. Савельев Павел Иванович, крестьянин, 28 лет, д.Петры. Перебежал с Красного фронта к белой банде и служил в особом взводе…». [55] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Партия готовила страну к коллективизации и ставка делалась на бедняка. В резолюции Съезда крестьянок Повенецкого уезда одним из наиболее интересных пунктов, на взгляд автора, был следующий: «ВИКу больше внимания уделять вопросам нуждаемости деревенской бедноты…выдвигать наиболее работоспособных бедняков на советскую, кооперативную и прочие виды работ, изжив среди населения неправильный взгляд, что только с крестьянина, имеющее устойчивое хозяйство, можно ждать работу». [56]

Первым кижским колхозом стала «Северная искра», выросшая из маленькой сельхозартели д.Ямка. Днем рождения колхоза можно считать 7 апреля 1929 г., когда он вступил в Колхозсекцию. Первыми колхозниками стали семьи Васильева Василия Михайловича, председатель (10 человек, из них трудоспособных — четыре), П.П.Аникина (три человека), Т.М.Кругова (два человека, один нетрудоспособный), С.С.Столбова (четыре человека), И.Е.Столбова (11 человек, из них 7 нетрудоспособны), Ольхина В. Все колхозники были бедняками. В апреле 1929 г. колхоз владел 3,5 жилыми домами, 4 скотными дворами, 2,5 амбарами и сараем, 4 прочими постройками. В колхозе было 10 коров, 9 овец, пять лошадей и свинья. [57] Колхозники насильно отобрали мельницу у П.И.Абрамова, М.И.Медведева объявили кулаком и отобрали кузницу, а у священника М.А.Русанова отобрали под ясли дом, который семья Русановых построила 40 лет назад себе сама! Колхозники обосновали эти действия тем, что «…По Кижскому острову проходит коллективизация, а поэтому в ядре колхоза служителю культа не место, а поэтому просит РИК постановление утвердить». [58]

Колхозники решили просить «Карселькредитсоюз» о срочном отпуске ссуды в размере 200 руб. на покупку 6 коров и 400 руб. на покупку двух лошадей. Наметили совместное питание с начала полевых работ и организацию детских ясель. [59] В мае колхозники обобществили весь свой скот с его оценкой и наметили обобществление всего сельхозинвентаря и построек. Направлением колхоза было выбрано молочно-животноводческое хозяйство, полеводство и луговодство становилось подсобным. Севооборот был выбран пятипольный с чередованием культур: 1) пар; 2) рожь с подсевом клевера 0,5 га(?); 3) картофель 0,5 га; 4) корнеплоды и горох 0,5 га; 5) ярь. Основной товарной культурой стал картофель. [60]

В начале 30-х гг. Кижей коснулось движение двадцатипятитысячников, рабочих, направленных ВКП(б) на село для организации колхозов. Кижанин И.В.Ржанский работал столяром на Лососинском комбинате, был членом ВЛКСМ, ходил на курсы при Колхозсоюзе и был на хорошем счету. [61] Логично было бы отправить его к себе на родину в колхоз «Северная искра», но его отправляют в Святозеро зам. председателя колхоза «Энзинятка» с окладом в 36 тыс. руб. В Кижи поехал человек, практически не имеющий представления о сельском хозяйстве – рабочий из Сороки Г.А.Неклюдов. Направленный в Кижи как двадцатипятитысячник, он был оформлен машинистом с окладом в 22 тыс. руб. Очевидно, что в будущем ему обещали более высокий пост. [62] Г.А.Неклюдов к тому же был беспартийным, и кижские партячейка предложила ему только вывозку навоза на поле. Причем, в продовольствии Г.А.Неклюдову отказали как колхоз, так и райпо, а Сорокский леспромхоз, который направил его в колхоз, с января 1931 г. перестал высылать зарплату. [63]

Об организации колхозов в Кижском сельсовете в 1931 г. и роли Г.А.Неклюдова в этом дает представление его рапорт от 2 апреля 1931 г. в Колхозсоюз: «Довожу до Вашего сведения, что в Кижском сельсовете за апрель вступила в колхоз деревня Кургеницы. Сплошная коллективизация. 52 хозяйства. Было 7. Остальные нынче вступили. Деревня Липовицы, вновь организовано в 11 хозяйствах, деревни Жарниково и Мальково 9 хозяйств и есть вновь организовано несколько инициативных групп… Есть предложение, что на этом времени еще организуются колхозы, так что до 35% дотянем… Я сейчас выбран председателем колхоза в д. Кургеницы и я Вас убедительно прошу выслать мне руководство как надо работать пред. Колхоза, чтобы было образцовое хозяйство. Прошу моей просьбе не отказать». [64] Карьера Г.А.Неклюдова на посту председателя колхоза «Горнорабочий» была недолгой. Летом 1931 г. ему предложили путевку в дом отдыха, но колхозники, в разгар уборочной, его не пустили, заявив, что сорвут всю работу, если он уедет. [65] А осенью, во время чистки, когда Г.А.Неклюдова даже не было в пределах сельсовета, его сняли без всяких объяснений и отправили на лесозаготовки на станцию Онда. [66] Возможно, Г.А.Неклюдову припомнили случай с приемом в колхоз «Северная искра» в 1930 г. «твердозаданца» [67] Н.И.Никонова, одного из зажиточных крестьян Кижской волости. Сделал он это при согласии председателя Колхозсоюза Петрова. Никонова вскоре исключили из колхоза, а Петров в 1931 г. начал придавать таким случаям яркую политическую окраску, откровенно говоря о том, что кулаки пробираются в колхозы всеми «правдами и неправдами». [68] Никонов попытался «врасти» в колхоз, а некоторые крестьяне на собраниях откровенно выступали против колхозов. Например, Вичурин в Вигово заявил односельчанам: «Скоро будет война и большевикам достанется петля». [69] А в Кижах на оргсобрании один из крестьян заявил: «Вот если придут белые, узнаете, что такое колхоз». [70] На взгляд автора, в начале 1930 г. страну кормили именно «твердозаданцы». Из данных спецсводок ГПУ за 1931 г. мы видим, что в Кижском сельсовете освобождено от налога 136 хозяйств, платят в обычном порядке 248, индивидуально обложенных хозяйств 15 (больше, чем в других сельсоветах). Общая сумма всех видов сбора по сельсовету 36525 руб. 36 коп. Из них с кулацких хозяйств причитается 31597 руб. 48 коп. (!). [71] Хозяйства зажиточных крестьян не могли заплатить таких больших сумм. В 1931 г. в Заонежском районе за неуплату налогов было распродано имущество у 31 «кулака», у которых остались только дома, изредка по одной корове и лошади, а у некоторых не осталось и домов. [72] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Уже в 1932 г. на партсобрании член ВКП(б) К.Акимов говорил о том, «что в Кижах после 1930 г. потеряли кулаков: старых угробили налоговым прессом, а новых не выявили». [73] Искусственное разжигание классовой борьбы порождало новые доносы на скромных работников, имевших хоть какое-то отношение к дореволюционной жизни, которое было почти у каждого. В 1933 г. был составлен акт обследования рыболовной станции Кижского сельсовета, где было всего шесть рыбаков, один из которых оказался бывшим дьячком, а еще один, зажиточный крестьянин Ф.Вересов – добровольцем Белой армии. [74] В сентябре 1932 г. из колхоза «Горнорабочий» было «вычищено» крепкое хозяйство Ф.М.Евдокимова, по причине наличия в нем батраков. Когда Ф.М.Евдокимова исключали из колхоза, И.Б.Титов спросил собравшихся крестьян: «Кто ценится в Советском Союзе? Лентяй, лодырь или прогульщик? Я думаю, что Ф.М.Евдокимова неправильно исключили из колхоза. Считаю, что если бы этот работник был хозяйственником, то у нас не было бы такой расхлябанности в колхозе». [75] На собрании постановили выявлять чуждых элементов и давать им «твердые задания». [76] Так же поступили и с крестьянином И.Е.Медведевым из д.Евеснаволок. [77] Ф.М.Евдокимову и И.Е.Медведеву были даны «твердые задания» на 1933-34 гг., которые почти всегда были невыполнимы. [78]

Обыкновенная сельскохозяйственная работа начала принимать характер кровавого военного сражения с далеко идущими последствиями. Из протокола партсобрания при колхозе «Северная искра» от 10 августа 1932 г.: «Слушали о декаднике штурма сеноуборочной компании… Сведения, данные сельсоветом, считать неверными и предложить сельсовету проверить выкос и недокос по всем участкам, для чего выделить уполномоченных, коим вменить в обязанность и возложить ответственность в декадник штурма. Предупредить ответственных: в случае недокоса в декадник штурма дело будет передано РКК для привлечения к строжайшей ответственности, а так же уполнономоченных, посланных в участки». [79]

Колхозы были обречены на прозябание и по причине постоянного оттягивания рабочей силы и лошадей на лесозаготовки, причем сельскому хозяйству не делалось никаких послаблений. 8 января 1934 г. Кижская партячейка запротоколировала: «…Одновременно просим РК ВКП(б) уточнить рабочую силу, в частности в Кижском сельсовете, где не имеется больше сил для выполнения контрольной цифры. Выводы в том, что за счет Кижского сельсовета отыгрываются отдельные сельсоветы…Кижский сельсовет не может выполнить контрольной цифры: отправлены на лесозаготовки 143 лошади. Особенно оголены колхозы, где 68 лошадей на 13 колхозов…, что отражается на подготовке к посевной кампании». [80] 22 января 1934 г. работа Кижской партячейки по отправке рабгужсилы в лес была признана неудовлетворительной и было намечено дополнительно отправить людей и лошадей не позже 23 января, т. е. на следующий день. Так же признана неудовлетворительной работа по подготовке к посевной. [81] Партийное руководство сельским хозяйством часто велось откровенно волюнтаристскими методами, совершенно не считаясь с крестьянскими традициями и многовековым опытом. В 1936 г. в Заонежье в качестве инструктора РК ВКП(б) работал студент 3 курса КарВКСХШ В.А.Фефилатьев. Он рапортовал в райком партии: «Нужно отметить, что в весенний сев пришлось столкнуться с очень большими трудностями, особенно с севом ячменя, очень трудно было убеждать, что ячмень нужно сеять после овса, а не после девятой недели, как принято считать в силу вот разных таких предрассудков. Помимо этого по Сенногубскому сельсовету не хватало лошадей, 54 самолучшие лошади находились еще на лесозаготовках, правда, 14.05.36 г. мы получили 14 лошадей, то же самое по Кижскому сельсовету… Помимо этого, мы своевременно дали людей на сплав. Но этих людей сами вербовщики оттягивали. Вначале ждали воды, в распуту нельзя идти, потом ожидали парохода, потом ожидали людей, когда вернутся с лесозаготовок, так все понемножку и оттягивалось. Немного похуже дела обстояли по Кижскому сельсовету». [82]

К середине 30-х гг. массовая насильственная коллективизация охватила все деревни, причем, даже в самой крохотной из них создавался колхоз. В 1935 г. в районе острова Кижи было 16 колхозов и сельхозартелей. Из всех лучше других выглядел колхоз «Горнорабочий», расположенный в д.Кургеницы, в котором по результатам года колхозник получал в среднем 588 кг зерна, 222 кг сена и 635 руб. 47 коп. деньгами. [83] На одном из последних мест была артель «Красный партизан» в д. Оятевщина, где по трудодням колхозник получил в среднем 113,7 кг зерна, 340 кг сена и 31 руб. 10 коп. деньгами. [84] В 1937 г. в колхозе им.Куйбышева (д.Ямка на о.Кижи) каждый колхозник в среднем получил за год 313 кг зерна, 210 кг картофеля, 63 кг овощей, 420 кг сена, 5,25 кг масла и 105 руб. деньгами. В колхозе было зернохранилище на две тонны, рига с гумном, скотный двор на 20 голов, смешанная молочно-товарная ферма. Каждый колхозник имел личную корову. В колхозе было 13 коров и 8 лошадей. Выращивали: рожь – 10 га, пшеницу – 0,8 га, ячмень – 1,5 га, овес – 6,6 га, яровая рожь – 0,4 га, горох – 0,5 га, лен – 0,31 га; огородные культуры: брюкву, капусту, морковь, лук, свеклу, репу. Колхоз имел дополнительные доходы от рыболовства – 866 руб. 52 коп., от переработки молока – 275 руб. и лесозаготовок – 542 руб. [85] В 1938 г. колхоз входил в число передовых, а колхозницы д.Ямка Н.И.Аникина и М.И.Ржанская были отмечены как стахановки. [86] По Кижскому сельсовету среди стахановцев называли: Хейконена, Мустокантаса, Сазонова, Левинского, Сарафанова, Серова, Ашукова, Калганова, Елизарова, Широкова, Прохорова, Силина, Савина, Карасеву, Сергееву, Пядину, Сурикова Лисицыну (к сожалению, в документе не указаны инициалы). [87] А свинарка колхоза «Северная искра» Анна Михайловна Клинова в предвоенные годы была участницей ВСХВ. В 1938 г. она получила от пяти свиноматок по 21 поросенку. [88] Однако, большая часть колхозов была слабосильной, и уже перед Великой Отечественной войной наблюдается тенденция к укрупнению колхозных хозяйств.

По приведенным выше данным видно, что накануне войны колхозы в Кижах стали жить более-менее сносно. Но говорить о колхозной идиллии все-таки не приходиться. На фоне победных колхозных сводок нет-нет да появятся документы, говорящие о том, что не все было в колхозах столь хорошо. Так, например, в декабре 1939 г. колхоз «Пробуждение» (д.Липовицы) просил об освобождении от поставок сена. Колхозу было дано разъяснение, что «уплата госпоставок является обязательным первоочередным платежом». [89] В том же 1939 г. в отдельных колхозах, в частности в «Горняке», вновь фиксируются случаи массового забоя скота, так как животноводство перестало давать доход и становится невыгодным. Колхозы сразу обвиняются в антигосударственной практике. [90] О финансовом положении колхозников видно и по школьным документам. В конце 30-х гг. в шести школах сельсовета отмечалась плохая успеваемость, а в Жарниковской начальной школе было отмечено уменьшение количества учащихся. [91] Причиной этого послужило сложное материальное положение многих колхозников, которые не могли одеть детей для школы. [92] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Во второй половине 30-х гг. поиски вредителей, «охота за ведьмами» приобретают в Кижском сельсовете воистину химерические формы. В 1937 г. был арестован Ф.А.Васильев, состоявший еще в 1919 г. в кижской антисоветской группе. Взят он был совсем не за это, а за службу в Белой армии. Начали выяснять его связи, но они, как и у любого деревенского жителя, были со всеми, в том числе и с членами партии. И вот кижские партийцы начинают обвинять друг друга в связях с «классово чуждыми элементами». Особенно усердствуют они на открытом партийном собрании 17 сентября 1937 г. Партячейка в это время состояла из Агеева, Акишина, Акимова, Разбивного, Теребова и Шевелева. Первыми жертвами самих же партийцев стали председатель колхоза «Красный Октябрь» Егоров и член партии Теребов, пропагандист ячейки. Крохотные отрывки протокола партсобрания передают зловещий характер собраний той поры, особенно остро касающейся репрессий против рядовых членов партии. Эти отрывки не объясняют деталей «разборок», но передают характер времени и возможные результаты подобных собраний: «т.Датлов: В колхозе «Кузнецы» дело обстоит плохо, а так же нет надлежащего руководства и в остальных колхозах, это происходит на основе вредительства. Т.Агеев (парторг): До сих пор мы мало уделяем внимание на выявление классово чуждых элементов… Правильно говорит т.Разбивной, что Теребов помог развалить колхоз «Красный Октябрь», устраивая частые выпивки с председателем колхоза Рогачевым. В нашем сельсовете еще много имеется классово враждебных элементов, которые мы должны немедленно выявить… Председатель колхоза т.Егоров И.Е. выступал на пленуме сельсовета, защищая Троцкого и активного белобандита Васильева…Просить Заонежский райком партии разобрать вопрос о связи т. Теребова с активным белогвардейцем Васильевым, а так же способствовал развалу колхоза «Красный Октябрь» путем дачи справок колхозникам вместо того, чтобы разоблачать творящиеся безобразия председателя колхоза Рогачева…». [93] Через 4 месяца. 3 января 1938 г. в партячейке уже не шесть человек, а пять. Нет бывшего парторга Агеева, нет Теребова, Акимова, Акишина. Из старых коммунистов остались только двое ярых борцов с вредителями Гр.Разбивной и А.Шевелев. [94] В партячейку уже входят трое бывших кандидатов Е.Волкова, П.Горин и И.Гусев. На собрании выступил т. Шевелев: «То, что вскрыто вредительство в нашем сельсовете помимо нас. Мы были должны сами это сделать. Не сумели. Поэтому на сегодняшний день мы имеем классовую слепоту, а враги народа этим пользуются». [95] Товарищ Шевелев явно скромничал. 15 марта 1938 г. инструктор РК ВКП(б) М.Н.Горин говорил на одном из колхозных собраний: «Повышать революционную бдительность, чтоб усилить разоблачение троцкистско-бухаринских фашистских гадов, которые стараются сорвать наши хозяйственные и политические задачи. А белогвардейской сволочи в кижских колхозах много». [96] В резолюции собрания содержался призыв: «Повысить революционную бдительность и способствовать выкорчевыванию остальных троцкистско-бухаринских гадов». [97] Выкорчевали с корнем, да так, что в 1940 г. в Кижской парторганизации не осталось ни одного коммуниста, которые были в ячейке в 1937 г. [98] Причем, на взгляд автора, в этом есть большая вина и самих кижских коммунистов.

Накануне Великой Отечественной войны в Заонежье, как и в масштабе всей страны, нарастает тенденция укрупнения мелких колхозов. Слились колхозы «Кижанин» и «Красная заря», колхоз им.Кирова и «Красный партизан», «Красные кузнецы» и «Южный рыбак». [99] В колхозах строятся убойные пункты, изоляторы на скотных дворах, парники и т.д. Колхозы жили своей трудовой не очень богатой жизнью. На хорошем счету перед войной были такие хозяйства, как «Красная заря» и им. Куйбышева, которые полностью выполняли план госпоставок и где колхозники жили немного лучше, чем в других колхозах. Начало войны круто изменило только начинающуюся колхозную жизнь, которая просуществовала после войны до конца 50-х гг., когда большинство колхозов были реорганизованы в совхозы.

// Кижский вестник №7
Редколлегия: И.В.Мельников (отв. ред.), Р.Б.Калашникова, К.Э.Герман
Музей-заповедник «Кижи». Петрозаводск. 2002.

Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании, что обусловлено особенностями подготовки текстов для интернет-сайта.

новости поиск контакты
Музеи России - Museums in RussiaМузей-заповедник «Кижи» на сайте Культура.рф