Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Риги с гумнами, построенные под одну крышу, явились очередным и, как оказалось, последним этапом развития традиционных хозяйственных построек, применяемых преимущественно для сушки и обмолота зерновых, у заонежских крестьян. Большое распространение в Заонежье они получили уже с середины ХIХ в. (хотя, очевидно, нередко встречались и ранее) и особенно – в первой четверти ХХ в. Во всяком случае, рига с гумном была отличительной особенностью многих хозяйств «прожиточных» - большесемейных и многоземельных крестьян; часто ею владели и крестьяне обычного, «посредственного» состояния, - как, например, Елизаровы из д. Потаневщина, расположенной недалеко от Кижей. [1] Судя по воспоминаниям старожилов, подобными ригами могли пользоваться зачастую не только хозяева, но и соседи по деревне, часто являвшиеся им родственниками, свойственниками, кумовьями. Совместное соседское пользование хлебосушильнями являлось характерной чертой быта всей олонецкой деревни – об этом говорят многочисленные заметки в Олонецких губернских ведомостях (далее – ОГВ). [2]

Столь же обычным было и совместное строительство хлебосушилен, в том числе и риг с гумнами, деревенскими соседями. [3] П.О.Коренной в своей статье «Сельское хозяйство в Заонежье», опубликованной в 1907 г., отмечает, что идущий издревле «порядок общинных риг сохранился до сих пор». [4] Крестьянка деревни Воробьи, младшая современница Коренного, подчёркивает, что если строили ригу вскладчину, то делали её обязательно с гумном. [5]

Возникновение и развитие гумен как отдельных больших помещений для обмолота, веяния зерна и некоторых других побочных работ и занятий (например, мятья и чесания льна и конопли, [6] просушки сетей и неводов, проведения молодёжных вечеринок и развлечений [7] ) было обусловлено тяжёлыми климатическими условиями конца лета, осени и, конечно, зимы, когда выполнение длительных и жизненно важных и, при этом, «грязных и пыльных», работ на открытом воздухе становилось невозможным, а в жаркой и тесной риге – весьма вредным для здоровья лёгких. И без того положение с заболеваемостью и смертностью от туберкулёза в заонежских деревнях, видимо, было нелёгким. По словам жительницы деревни Воробьи, 1915 г.р., «много мужиков помирало из-за плохого питания в Великий пост от чахотки. Молочного и мясного не ели – чахотка начиналась от истощения». [8] Загрязнение бронхов и лёгких пылью в холодный и сырой период года тоже могло этому способствовать.

Молотьба же обычно не заканчивалась вскоре после жатвы, а продолжалась и осенью, и даже зимой – молотили хлеб из сложенных стогов (рожь) и кучек (овёс и ячмень). [9] О зимней молотьбе говорят и многочисленные воспоминания заонежан (например, рассказ о женитьбе К.А.Елизарова, который увёл невесту у сватов из-за стола – а дело было после Крещенья, до Великого Поста – прибежав из гумна, прямо с молотьбы, из д. Потаневщина в д. Воробьи по льду) [10] , и сообщения о пожарах хлебосушилен в колонке «Происшествия по губернии» ОГВ – пожары риг и овинов с хлебом случались всю зиму, а изредка, самые поздние из зафиксированных, даже и в начале июня по н.ст.). [11]

Очень удобным и хозяйственно обусловленным было и размещение сушильни-риги и крытого тока-гумна бок о бок друг к другу, нередко и под одной крышей. Высушенные снопы хлеба или льна через дверь быстро подавались в гумно для дальнейшей обработки (молотьбы или мятья), не успев снова напитаться влагой из чрезвычайно сырого уличного воздуха. Также весьма удобным было и провеянивание зерна в гумне, ибо северный «морской и озёрный» климат обычно не позволял веять на улице.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Таким образом здесь, как и в случае с заонежским жилым домом-комплексом, мы видим развитие идеи построения не зависящего от дурной погоды хозяйственного комплекса, предназначенного для важнейших дел – получения хлебных запасов и растительного волокна. Как к жилью пристраивается под одну крышу хозяйственная часть дома (сарай с двором и хлевами), так и к отапливаемой ригаче со временем начинают пристраивать гумно. Семьи, с удобством жившие в домах-комплексах, стремились, по всей видимости, создать удобный, максимально не зависящий от капризов погоды, хозяйственный комплекс и вне дома – для сушки и обмолота снопов и других работ. Поэтому возможно, что в Заонежье, как и в других районах Русского Севера, развитие «хлебных» хозяйственных комплексов (риг с гумнами) шло в неразрывной связи с развитием жилых комплексов (домов).

Конечно, есть яркий противоположный пример олонецких карел, которые строго (за редким исключением) придерживались своей одиночной ригачи без гумна издревле и вплоть до середины ХХ в., несмотря на то, что проживали в домах-комплексах. [12] Думается, что высокая одиночная «дедовская» ригача сберегалась южными карелами в столетиях как одна из составляющих самобытной культуры народа. Таким же символом особости - среди многих других - были и оригинальные ливвиковские сенокосные грабли – с цельной ручкой-грабловищем и дугообразной колодкой со слегка отогнутыми наружу концами; грабли же с раздвоенной и растроенной ручкой карелы-ливвики называли «русскими», подчёркивая тем самым, что у них есть свои, карельские грабли. [13] Также и рига с гумном, видимо, считалась «русской» постройкой и характеризовала, в частности, материальную культуру заонежан, ведших своё происхождение от новгородцев.

О времени появления «хлебного комплекса» в Заонежье, видимо, можно судить только косвенно, по немногочисленным сведениям из географически и культурно близких к нему районов. Безусловно, Заонежье, имея множество оригинальных черт и особенностей, жило и развивалось в общем русле культуры Северной Руси и его хозяйственный уклад, и достижения строительного искусства были связаны с укладом и достижениями других бывших новгородских владений.

Сведений же о деревянных жилых и хозяйственных постройках Северо-запада России ранее ХIХ в. сохранилось крайне мало. Уникальными документами, дающими представление об архитектуре жилых и хозяйственных построек последней четверти ХVII в. являются планы Тихвинского посада 1678 и 1679 гг., неоднократно использовавшиеся в известных научных работах по истории русского деревянного зодчества. [14] Подробное рассмотрение изображений дворов и хозяйственных построек монастырских слобод и деревень, проведённое М.И. Мильчиком, показывает, что уже в последней четверти ХVII в. в деревнях имели распространение дома, состоявшие из жилых изб, к задней стене которых примыкали хозяйственные клети, к которым, в свою очередь, пристраивались крытые хлева или пригоны для скота. Исследователь подчёркивает, что это ещё не крытые дворы, «характерные для большого северного дома ХVIII – ХIХ вв., где под одной кровлей находились изба, горница, сени, клети и собственно двор – хлева с поветью над ними». И всё же самое распространённое жилище древней Руси – «изба, да клеть, а промеж ними сени» являлось преддверием «зарождения большого северного дома, завершающего собой многовековой путь развития народного жилища на русском Севере».

На этих же планах, в числе других строений, изображены «гумна, стены которых забраны в столбы, и рубленные овины, где сушили зерно». [15] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Представляется возможным продолжить анализ приведённого изображения гумен с овинами. Вот что можно добавить по его поводу. Судя по их внешнему виду, овины являлись верховыми, т.к. отсутствуют уширения-подлазы в нижней части срубов. Поскольку однокамерный верховой овин внешне трудноотличим от высокой риги (их можно отличить только по сажальному окну выше двери, которое на рисунке явно не просматривается), то, возможно, что на плане изображены вовсе и не овины, а риги, тем более, что северо-руссы часто все хлебосушильни – как овины, так и риги - называли «овинами». Но, конечно, это лишь возможное предположение. Гумна пристроены к задним стенам овинов, значит, между овином и гумном обязательно была дверь. На боковой стене гумен изображены широкие ворота, - их наличие говорит о том, что зерно провеивали в гумне, открывая ворота и устраивая сквозняк; а значит, на противоположной, невидимой стене, напротив первых почти обязательно должны быть вторые ворота. [16] Возможно, в гумно могли и заезжать с возом снопов, въезжая в одни ворота и выезжая в другие, но не обязательно. Во всяком случае, делать в гумне всего одни широкие ворота несколько странно. Очевидно, что планировка и устройство комплекса овина с гумном практически не отличается от подобных комплексов Олонецкой губернии ХIХ – первой половины ХХ в.

Таким образом мы видим, что на планах Тихвинского посада изображено много «неполных» жилых комплексов, «зачатков» больших северных домов грядущего ХVIII столетия; им соответствуют уже сформировавшиеся хлебные комплексы – овины с гумнами.

Переходя к ХVIII столетию мы находим, что одновременное массовое бытование жилых и хозяйственных комплексов на Русском Севере, по соседству с Заонежьем (всего в 50 км по прямой), а именно в Выгорецком раскольническом общежительстве, отмечает документ, датируемый 1739 г. - «Описание в Выгорецком общежительстве деревяннаго здания». [17] В этой переписи деревянных строений знаменитого старообрядческого общежительства «риги с крытыми гумнами где хлеб молотят» зафиксированы в количестве 62-х, в то время как одиночных риг насчитывалось всего 8; домов-комплексов – «изб с сенми, с чуланами, с дворами и с сараями, с хлевами скотскими» - 165, в то время как «изб с сенми», без дворового комплекса, переписано всего 83. Мы видим, что «хлебные» комплексы решительно преобладали над одиночными сушильнями, а дома-комплексы составляли две трети от общего числа крестьянских жилищ.

Волею судеб Заонежье было связано с Расколом с самого его начала неразрывными духовными и родственными связями. Когда же в 1694 г. был основан Даниловский «раскольнический монастырь» на реке Выг, туда переселилось множество жителей Толвуи, Кузаранды, Фоймогубы, Космозера, Шуньги и других деревень. [18] Переселившись на Выг и Лексу, заонежские крестьяне сохраняли родственные и хозяйственные связи с родиной. Документы начала ХVIII в. повествуют о том, что старообрядцы толвуяна и шуньжане сохраняли за собой семейные земельные наделы и «прежния свои участки пашут и к сродникам своим ездят». [19] Несомненно, что хозяйственное и духовное взаимовлияние между Заонежьем и Выгорецией было велико, и кажется очевидным, что многочисленные переселенцы-заонежане могли привнести в «старообрядческую республику» свои приёмы хозяйствования и плотницкие достижения, привычные им дома-комплексы и риги с гумнами.

Переходя к Заонежью ХIХ столетия, обратимся к весьма примечательным «Этнографическим заметкам о заонежанах» опубликованных в 1866 г. П.Н. Рыбниковым. Как известно, Павел Николаевич был не только знаменитым открывателем и собирателем русских эпических песен, но и тонким наблюдателем за народным бытом и самодеятельным этнографом с университетским образованием. В «Этнографических заметках» он подробно описал и типичный заонежский дом-комплекс, и, менее подробно, типичную заонежскую ригу своего времени. [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Приведём его описание полностью. «Рига состоит тоже из двух отделений, - из риги собственно и гумна. Рига бывает квадратная, каждая стена около двух сажен. Пол как в риге, так и в гумне, настилается на аршин от земли. Печь в риге складывается не на полу, а на земле, поэтому устье ея бывает несколько пониже пола. Складывается она из камня, только камни употребляются большие и извне толсто замазываются глиною. Для выхода дыма прорубается в стене самое маленькое окошечко. На одной из стен прорубается и большое окно, котораго во время топки не отворяют, а только чрез него бросают в ригу снопы, привезённые для сушения. Снопы в риге раставляются на жерди, называемыя колосниками. Для этого к двум стенам, аршина на два от пола, приделываются толстые брусья, на которые полагаются во время саженья колосники, а на них и поставляются снопы. К одной из стен риги пристраивается гумно. Ширина его равна риге, но оно несколько длиннее ея. В гумне производится молоченье и чищенье измолоченного хлеба. Рига всегда устраивается в поле». [20] Как видим, у Рыбникова типичная заонежская рига однозначно «состоит из двух отделений» - собственно риги и гумна.

Заметим, что по классификации, разработанной уже в последней четверти ХХ в. доктором архитектуры В.П.Орфинским, описанная Рыбниковым заонежская рига с гумном, насколько можно установить по описанию, имеет шифр «2-В/1/2», который раскрывается следующим образом: «типологическая группа: южная (2) – тип: двухкамерные риги со специальным помещением для обмолота – гумном (В) – вариант: с недоразвитым гумном (1) – подтип: с двускатной крышей (2). [21] Кстати, такое же «недоразвитое» гумно характерно, как мы видели, и для овинов с гумнами деревень Тихвинского посада в 1678 г., т.е. «родословная» хлебного комплекса с недоразвитым гумном прослеживается по крайней мере до последней четверти ХVII в.

Наконец, история заонежских риг приводит нас в их последний - ХХ век. П.О.Коренной (автор, имеющий происхождение из крестьян Космозера, корреспондент нескольких периодических изданий начала ХХ в.), говоря о сушке и обмолоте хлебов, так описал родную заонежскую ригу: «Зёрна хлебных злаков вымолачиваются на гумне цепами – «приузами». Предварительно свезённые снопы хлебов подвергаются просушке в «ригаче». Рига и гумно устраиваются вместе, их разделяет только одна стенка. В ригаче слагается печь без дымопроводов. Вокруг печи укрепляются жерди - «колосники». На них ставятся привезённые снопы. В ригаче топят много, отчего там жарко и снопы скоро просыхают. … Просохшие снопы молотят приузами рано утром, часов с 4-х; их выбрасывают из риги чрез небольшое отверстие». [22] Добавим, что изредка встречались «спаренные» риги с встроенным между ними гумном (см. рис. 10).

К счастью, такие характерные для Заонежья постройки, как риги с гумном, не обошли своим вниманием и фотографы прошлого века. Благодаря им можно представить вниманию читателя небольшую коллекцию фотоснимков, запечатлевших эти ныне утраченные постройки.

Последние сведения о ригах с гумнами, относящиеся к первой половине ХХ в., почерпнуты у старожилов-заонежан. Согласно их воспоминаниям, в Вырозерской деревне Широкие Поля до 1941 г. были четыре такие ригачи; [23] имелись риги с гумнами под одной крышей и деревнях Шабановская, [24] Великая Нива Толвуйской волости, [25] Усть-Яндома, [26] Лыково куста Юлмаки, [27] Северный Конец куста Падмозеро, [28] Погост Космозеро, [29] в селе Типиницы; [30] окрестности Кижей изобиловали такими ригами – в Кургеницах были три риги с гумном, в Воробьях – четыре, в Васильеве – одна, в Посаде на Волкострове – две, в Зубове и Щепино – по одной, в кусте деревень Серёдка такие риги преобладали. [31] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Охватывая взглядом вышеприведённую историю риг с гумнами, мы видим, что для Заонежья рига с гумном была издавна укоренившимся и наследуемым во многих и многих поколениях крестьян хозяйственным явлением.

Разумеется, в Заонежье, во все века «земледельческой эры» его истории, бытовали и одиночные хлебосушильни – риги и, возможно, ранее, - приспособленные к местным условиям овины. Но, по крайней мере в ХIХ в., одиночные риги уже не были преобладающим видом хлебосушилен заонежской деревни. Некоторый «вторичный» возврат к ним, относительно небольшим и недорогим постройкам, произошёл, видимо, в конце ХIХ – начале ХХ вв. и был связан с усилившимся процессом распада больших «патриархальных» семей, охватившим Русский Север. Крестьянский раздел и споры младшего поколения со старшим удивительно живо, «с натуры», описаны, в частности, в чудесной книге этнографических очерков М.М.Пришвина «В краю непуганых птиц». [32] Вот тогда-то, на рубеже веков, думается, и увеличилось в деревнях количество однокамерных риг, которые выстроили себе малые, обедневшие в результате раздела семьи.

Многие архитекторы советского времени считали однокамерные одиночные риги более «древними», чем риги с гумном, уже в силу их «однокамерности» и «простого древнего» устройства. Они, при составлении документов на эти памятники архитектуры, смело ставили необоснованно старые датировки их постройки. Так, находящаяся на о. Кижи рига из деревни Липовицы, стоявшая в родной деревне без фундамента и обшивки, при обследовании в 1961 г. была датирована первой половиной ХIХ в. [33] Датировка, судя по всему, выполнена глазомерно; ссылки на опрос местных жителей или на какие-либо архивные материалы в «Пояснительной записке» не приводятся. Получается, что к моменту обследования рига простояла в условиях очень неблагоприятного для сохранности дерева климата, без наружной защиты, 110 – 160 лет, что само по себе практически невозможно, как показывает история всех заонежских деревянных памятников, - если только её не перебирали за это время несколько раз. Во всяком случае, К.К.Романов, известный архитектор, знаток Заонежья, считал, что «лет 40 – 50 для избы с двором часто бывает сроком почти гибельным»; [34] вряд ли риги сохранялись намного лучше.

Вызывает сомнения датировка создания и другой однокамерной заонежской риги, перевезённой на о. Кижи с «хутора» мельника Ф.М.Стафеева Берёзовая Сельга, данная А.В.Ополовниковым – 1875 г. [35] Из рассказа внука хозяина и строителя риги, Анатолия Алексеевича Семёнова (1927 – 2009), стало известным, что его дед, Фёдор Моисеевич Стафеев, родился между 1870 – 1880 гг., а умер в финском лагере № 6 в Петрозаводске около 1943 г. [36] Так что построить свою ригу в 1875 г. он никак не мог; вероятно, она построена в начале ХХ в. Из сказанного можно заключить, что датировка постройки заонежских однокамерных риг, находящихся на о. Кижи, требует исследования и уточнения.

Как тут не привести мудрое замечание всё того же К.К.Романова: «необходимо только всегда помнить, что ни более простую форму нельзя считать более старой, так как она может быть не примитивом, а упрощением или огрубением, ни более сложную форму считать более поздней, так как по тем же соображениям она может предшествовать форме более простой». [37] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Во время экспедиций и в ходе работы в архивах нами собраны немногочисленные известия об одиночных ригах с отдельно от них стоящими гумнами (в первой трети 20 в., например, такие риги были в Подъельнике Великогубской волости (рига и гумно), [38] в Зубове (рига и гумно) [39] и Кефтеницах (4 риги и 2 гумна [40] ). Однокамерных риг совсем без гумна, видимо, было относительно мало, хотя распространены они были почти повсеместно (такие риги, в которых и сушили и молотили снопы, находились, например, в деревнях Кибитке, [41] Лисицынской в Кузаранде, [42] Кургеницах, Корбе, Воробьи, Зубове и Щепине [43] и многих других). В тринадцати деревнях о. Кижи и кижской округи по сведениям, собранным С.В. Воробьёвой, в довоенное время соотношение риг с гумном и без гумна было примерно 3/1. [44] Гумно в целом воспринималось заонежанами как необходимое для обмолота и веяния хлебов сооружение.

Интересен вопрос изучения и документирования заонежских риг с гумнами известными учёными и архитекторами ХХ в.

Профессор Руфин Михайлович Габе в своём известнейшем труде «Карельское деревянное зодчество», изданном в 1941 г., особо выделяя крестьянские дома Заонежья - «по выработанной определённости и ясности плана дома на первое место должно быть поставлено Заонежье», [45] - в то же время обходит полным молчанием хлебосушильни заонежан. Он подробно описывает южно-карельскую ригу, [46] как бы распространяя ареал её бытования на всю недавно созданную Советскую Карелию, включая и её русские районы.

В другом фундаментальном труде – альбоме «Русское деревянное зодчество», изданном в 1942 г., также приведены изображения только двух южно-карельских риг из деревень Угмойла и Коткозеро. [47]

Приходится заметить, что в труде по карельскому деревянному зодчеству исследуются дома русских Заонежья, а в альбоме русского деревянного зодчества приводятся риги карел-ливвиков и людиков. Такие «размытые» рамки предметов исследования и устанавливающих формулировок, думается, сослужили плохую службу в дальнейшем – в вопросах понимания особенностей и самобытности русской и карельской народной архитектуры.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Знаменитый московский архитектор, доктор архитектуры, один из творцов экспозиции под открытым небом музея-заповедника «Кижи», руководитель «великой реставрации» Спасо-Кижского погоста 1949 – 1959 гг., Александр Викторович Ополовников в своих многочисленных трудах по традиционной архитектуре, из хлебосушилен Заонежья, насколько нам известно, упоминает только один раз всё ту же ригу из Берёзовой Сельги. [48]

И только лишь в диссертации на соискание учёной степени доктора архитектуры Вячеслава Петровича Орфинского, профессора, академика и доктора архитектуры, исследования которого отличаются тщательностью сбора «полевого» материала, заонежские риги с гумном нашли своё законное место – и описание, и теоретическое обоснование возникновения, и место в общей классификации построек. [49]

Возвращаясь к особенностям бытования риг с гумнами в Заонежье ХIХ – ХХ вв. заметим, что эти «хлебные» комплексы нередко находились в «остожье», [50] внутри изгороди под стога хлеба, обычно рядом с «зародами» – высокими вертикальными хлебными вешалами. Весной и летом в остожье содержали телят, овец с ягнятами; после жатвы в него ставили стога ржи, на зародах сушили яровые и складывали высушенные овёс и ячмень в няртеги и «кучки». [51] Осенью в остожьях стлали лён. [52]

Судьба риг и, в особенности, риг с гумнами, Заонежья в ХХ в. печальна. В ходе коллективизации все хозяйственные постройки крестьян потеряли своих хозяев, стали колхозными. Первое время их ещё содержали и использовали по назначению; позже, от безнадзорности и перемены способа хозяйствования, многие риги стали ненадобны, были разобраны или пришли в ветхость.

После окончания Великой Отечественной войны ушла в прошлое жатва серпом, сжатые колосья стали обмолачивать и перевеивать молотилками и веялками, а потом и комбайнами, сушить зерно на элеваторах, в электросушилках. Риги стали совсем не нужны и почти все, за редким исключением, были разобраны или приспособлены для другого использования, а сохранившиеся представляли собой, в основном, небольшие строения без гумен. Большие по размерам деревянные сооружения выходили из строя в первую очередь - дело в том, что рига с гумном довольно велика и содержание её кровли требует большого труда и затрат. Поэтому к концу ХХ в. риги с гумнами полностью исчезли.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Научные сотрудники музея-заповедника «Кижи» постоянно сознавали необходимость пополнения собрания памятников деревянного зодчества Заонежья столь характерным для него комплексом риги с гумном. Семьи Ошевневых и Елизаровых, хозяев «центральных» усадеб заонежского сектора музея, владели, в числе прочих хозяйственных построек, первые – ригой, вторые - ригой с гумном.

Генеральный план развития музея-заповедника «Кижи», разработанный московским институтом Гипрогор в 1971 г., предлагал включить в состав однодворной деревни Ошевнево ригу с гумном из деревни Колгостров. [53] Спустя три года, 15 января 1974 г., Учёным советом музея «Кижи» одобрен «свой» вариант формирования деревни Ошевнево, предложенный сотрудниками музея – включить в её состав ригу с гумном из деревни Петры Сенногубского сельсовета. [54] Вероятно, это решение было принято потому, что Петры находятся всего в 9 км от Кижского погоста – постройка характеризовала местные риги с гумном и перевозка её была гораздо менее затратна.

Как свидетельства этих научно обоснованных, но так и не выполненных решений, в Научном Архиве музея «Кижи» хранятся два дела с обмерами и проектами реставрации риг с гумнами Заонежья. Это «Обмер и проект реставрации риги с гумном из деревни Петры Медвежьегорского района» (включающий архитектурно-реставрационное задание, акт технического состояния, пояснительную записку, чертежи, фотофиксацию), выполненный в Петрозаводске в 1978-79 гг. [55] и «Проект реставрации риги с гумном в деревне Великая Нива Медвежьегорского р-на КАССР», выполненный КСНРПМ в Петрозаводске в 1979 г. [56]

Ко времени распада СССР на о. Кижи были перевезены только две однокамерные заонежские риги – рига из Берёзовой Сельги и рига из Липовиц. Первая поставлена в остожье, относящемся к усадьбе Ошевнева, вторая, ныне малоизвестная посетителям музея, - севернее дома Вичурина в деревне Ямка. Намеченная и неоднократно обсуждаемая перевозка риг с гумнами из деревень Колгостров, Петры и Великая Нива так и не состоялась; в настоящее время эти три постройки утрачены.

Таким образом, в коллекции памятников нашего музея существует значительная лакуна: в ней отсутствует весьма знаменательная и характерная для заонежской деревни ХVIII - первой половины ХХ вв. хозяйственная постройка – рига с гумном под одной крышей. Поскольку подлинные постройки-памятники потеряны, у нас осталась единственная возможность увидеть воочию заонежскую ригу с гумном – её научная реконструкция. В 2013 г. ведущий инженер отдела сохранения объектов культурного наследия музея-заповедника «Кижи» А.В. Орлов на основе имеющегося проекта реставрации выполнил эскизный проект «Макет риги с гумном из деревни великая Нива». Проект А.В Орлова в том же году прошёл обсуждение на НМС, в результате которого было принято решение о возможности его реализации. Реконструированную ригу с гумном предполагается поставить с южной стороны зародов, тем самым расширив имеющееся остожье. Остаётся надеяться, что так оно и будет.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

• [1]  Скобелев О.А. Планировка и постройки усадьбы Елизаровых в деревне Потаневщина в первой трети ХХ в. // Кижский вестник № 15. Петрозаводск, 2015. С. 220-221.
• [2]  Напр.: в сообщении о пожаре из Олонецкого уезда сообщается: сгорела «у казённого крестьянина Осипова ригача с находившемся в ней яровым хлебом крестьянина Алексеева» - ОГВ. 1840. № 22. С. 10; из Повенецкого уезда: сгорела рига «крестьянина Тарасова с хлебом Фёдорова» - ОГВ. 1870. № 88. С. 10. И т.д.
• [3]  Напр.: ОГВ. 1840. № 23. С.10. – упоминается «полевое гумно» крестьян Ильина и Козицина и «гумно казённых крестьян Исакова и Богданова»; ОГВ. 1841. № 17. С. 9. – «полевое гумно с овином» казённых крестьян Трошковых и Мальгунова; ОГВ. 1870. № 20. С. 6. – «гумно с ригою, принадлежащее крестьянам Титову, Краснопалину и Спиридонову» и т.д.
• [4]  Коренной П.О. Сельское хозяйство в Заонежьи. ВОГЗ. Петрозаводск, 1907. № 12. С. 21.
• [5]  НАМК. Ф. 1. Оп. 3. Ед. хр. 1613. Л. 21.
• [6]  Напр.: ОГВ. 1890. № 79. – в Толвуйской волости, д. Падмозеро – 12 сентября «сгорели 2 риги с гумнами и насаженным в них для просушки льном крестьян Ивана Гайдина и Николая Маслякова».
• [7]  Агапитов В.А. Сушка и обмолот зерновых в Южном Заонежье в конце ХIХ – начале ХХ века // Кижский вестник № 5. Петрозаводск, 2000. С. 140.
• [8]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь 4. Л. 94.
• [9]  Коренной П.О. Сельское хозяйство в Заонежьи. ВОГЗ. Петрозаводск, 1907. № 19. С. 34; № 20. С. 26.
• [10]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь 4. л. 95.
• [11]  ОГВ. 1840. № 10. С.10. –вторая половина мая: в Пудожском уезде сгорели два гумна «с находившихся в оных хлебом».
• [12]  Тароева Р.Ф. Материальная культура карел. М.-Л., 1965. С. 116. Об этом свидетельствуют и экспедиционные записи автора в тт. № 5, 6, 6а, 7.
• [13]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь №5. Л. 45 об.; тетрадь № 6а. Л. 62 об. и др.
• [14]  Красовский М.В. Курс истории русской архитектуры. Деревянное зодчество. Птг., 1916; Забелло С.Я., Иванов В.Н., Максимов П.Н. Русское деревянное зодчество. М., 1942; Громов Г.Г. Русское крестьянское жилище ХVI – ХVII вв. (по графическим источникам) // Вестник Московского университета. Сер. IХ. История. М., 1967. № 3; Мильчик М.И., Ушаков Ю.С. Деревянная архитектура русского Севера. Страницы истории. Л., 1981.
• [15]  Мильчик М.И., Ушаков Ю.С. Деревянная архитектура русского Севера. Страницы истории. Л., 1981. С. 15-20; 35.
• [16]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 6. Л. 92 об. - Нам известен только один случай, когда в гумне были лишь одни ворота – это одна из риг с гумном в заонежском с. Типиницы 1950-х гг.
• [17]  Раскольничьи дела ХVIII столетия. Извлеченныя из дел Преображенскаго приказа и тайной розыскных дел канцелярии г. Есиповым. СПб, 1861. С. 535-545.
• [18] В истории Выговской пустыни о начальном периоде раскола сказано: «Старожитнiи они отцы, остальцы Соловецкiя и прочихъ обителей, тогда крыяхуся по пустынямъ поморскимъ, около Онега озера, въ Шуньгѣ, въ Толвуи…. и пустынныя мѣста благочестивыми отъ гоненiя наполняхуся.» Раскол в Вырозерском приходе и вообще в Заонежье // ОГВ. 1874. С. 877.
• [19]  Воробьёва С.В. Кижские крестьяне – первонасельники Выгореции // Рябининские чтения – 2007. Материалы V научной конференции по изучению народной культуры Русского Севера. Петрозаводск, 2007. С. 16.
• [20]  Рыбников П.Н. Этнографическия заметки о заонежанах // Памятная книжка Олонецкой губернии на 1866 г. Петрозаводск, 1866. С. 26-27.
• [21]  Орфинский В. П. Деревянное зодчество Карелии. Генезис, эволюция, национальные особенности. Диссертация на соискание ученой степени доктора архитектуры. М., 1975. С. 115-116.
• [22]  Коренной П.О. Сельское хозяйство в Заонежьи. ВОГЗ. Петрозаводск, 1907. № 20. С. 27
• [23]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 2. Л. 47.
• [24]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 6. Л. 49 об.
• [25]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 3. Л. 78 об.
• [26]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 6. Л. 109.
• [27]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 1. Л. 9-10.
• [28]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 4. Л. 39.
• [29]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 1. Л. 14.
• [30]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 6 Л. 92 об.
• [31]  НАМК. Ф. 1. Оп. 3. Ед. хр. 1613. Л. 1 – 30.
• [32]  Пришвин М.М. В краю непуганых птиц. Очерки выговского края. СПб, 1907. С. 59-63; 94-99.
• [33]  НАМК. Ф. 1. Оп. 3. Ед. хр. 484а. ЦНРМ Госстроя РСФСР Пояснительная записка к проекту реставрации риги из д. Липовицы Медвежьегорского р-на КАССР. 1962 г. Л. 3.
• [34]  Романов К.К. Жилой дом в Заонежье // Крестьянское искусство СССР. Искусство Севера. Заонежье. Л., 1927. С. 21.
• [35]  Кижи: путеводитель по музею-заповеднику. – Изд. 2-е, испр. и доп. – Петрозаводск: ПетроПресс, 2007. С. 98.
• [36]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 14. Л. 6 об.
• [37]  Романов К.К. Указ. соч. С. 21.
• [38]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 1. Л.49 - 50 об.
• [39]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 1. Л. 50 об. – 51.
• [40]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 6а. Л. 1 об.
• [41]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 2. Л. 31 об.
• [42]  ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 3. Л. 30.
• [43]  НАМК. Ф. 1. Оп. 3. Ед. хр. 1613. Л. 1-30.
• [44]  Там же. Л. 1-30.
• [45]  Габе Р.М. Карельское деревянное зодчество. М., 1941. С. 27.
• [46]  Там же. С. 187 – 190.
• [47]  Забелло С.Я., Иванов В.Н., Максимов П.Н. Русское деревянное зодчество. М., 1942. С. 51.
• [48]  Ополовников А.В. Русское деревянное зодчество. М.: Искусство. 1983. С. 159.
• [49]  Орфинский В. П. Указ. соч. С. 115 – 121.
• [50]  НАМК. Ф. 1.Оп. 3. Ед. хр. 1613. Л. 21.
• [51]  Коренной П.О. Сельское хозяйство в Заонежьи. ВОГЗ. Петрозаводск, 1907. № 20. С. 26; НАМК. Ф. 1. Оп. 3. Ед. хр. 2169; НАМК. Ф. 1. Оп. 3. Ед. хр. 1613. Л. 18; ЛА Скобелева О.А. тетрадь № 4. Л. 66 об. и др.
• [52]  НАМК. Ф. 1. Оп. 3. Ед. хр. 1613. Л. 24.
• [53]  НАМК. Ф. 1. Оп. 3. Ед. хр. 3296. К столетию дома Ошевнева. Научная справка. Л. 39.
• [54]  Там же. Л. 43.
• [55]  НАМК. Ф. 1. Оп. 3. Ед. хр. 489.
• [56]  НАМК. Ф. 1. Оп. 3. Ед. хр. 494.