Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Статья печатается в авторской редакции

стр. 1021. КОРНИ

Преображенская церковь в Кижах – явление предельное: деревянное зодчество здесь достигает высшей точки – приходит к своему апогею – кульминирует.

Это не риторика – это почти физиология: был рост – было развитие – была энтелехия.

Потенциал раскрылся сполна.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Конечная причина – causa finalis – вложила в храм всю свою притягательную силу, подключив к нему проводящие сосуды из разных эпох и регионов.

Храм впитал в себя множество архетипов – соединил весьма несхожие традиции и школы – связал, скрестил, гибридизировал формотворческие линии, ранее не приходившие в столь тесный и результативный контакт.

Совершенство обретено.

Нам явлен храм–организм.

Мировым Древом проросла на заонежском острове прекрасная церковь.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Разовьём нашу метафору в аналогию.

Обычное дерево – и Arbor Mundi: морфология тут одинаковая – наличие трёхчленной структуры.

Вот корень – вот комель – вот крона.

У Преображенской церкви очень сложная корневая система.

А. Б. Бодэ пишет: «Территории, на которых развивались наиболее значительные архитектурные традиции, обычно ограничиваются едиными водными системами» [1] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

стр. 103Посвирье – Обонежье – Поонежье – Подвинье – Помезенье: это не только территории, привязанные к определённым бассейнам, – это ареалы ярко выраженных направлений в деревянном зодчестве.

Гидрологическое тонко и точно коррелирует с архитектурным.

Это уникально – и во многом загадочно: водоразделы, часто не имеющие отчётливого – так сказать, наглядно–физического – выражения, одновременно выполняют функцию различных культурных – к примеру, лингвистических или фольклорных – границ.

Существует единый гений места – Genius loci – Русского Севера.

Но у него есть немало характеристически проявленных – сразу узнаваемых – подтипов, подвидов.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Местное очевидно в Genius loci Кижей.

Однако превалирует в нём общерусское.

Даже вселенское!

Вдумаемся в положение, которое Онего занимает внутри гидрографической сети Росси – без всяких натяжек: будто сама природа озаботилась тем, чтобы подвести к нему потоки – не только водные, но и информационные – с разных сторон света.

Тут они стягиваются в некий узел.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Подобного места на нашей карте больше нет.

Вспомним особенность нашего Севера: реки и озёра образуют на наших широтах единый комплекс.

Кижи отражаются в озёрном зеркале.

Но создано оно тщанием рек.

Разные воды стеклись в гранитную чашу![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Онего – собирает.

Онего – смешивает.

Реки издревле играют связующую роль в эволюции и экспансии человечества.

Первым на это обратил внимание Лев Ильич Мечников (1838–1888). Читаем в его монографии «Цивилизация и великие исторические реки»: «Под страхом неминуемой смерти река–кормилица заставляла население соединятъ свои усилия на общей работе, учила солидарности». [2] Для Русского Севера с его общинным духом очень важна мысль учёного о наличии опосредованного – линейный географический детерминизм для нас неприемлем – благоприятствования со стороны речного ландшафта таким началам человеческого бытия, как сотрудничество, взаимопомощь, кооперация.

Многоглавия образно выражают суть этих начал.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

стр. 104Пусть на их фоне ещё раз прозвучит Л. И. Мечников: «нигде на всём свете не имел места факт развития вне речной среды, внушающей своим обитателям ясно выраженной и последовательной солидарности» [3] .

Речные поселения Русского Севера отлично иллюстрируют эту мысль.

Многочисленные погосты, нанизанные на нить Онеги! В ретроспективе они видятся единой, растянутой на четыреста с лишним километров общиной.

Две достославных русских реки – Днепр и Волга – проходят через скифские степи.

Сколько культур оставило среди типчака и полыни свой след?[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Это пространство было подобно хорошо продуваемому коридору, проложенному в широтном направлении, – через него проносило один народ за другим.

Не удержаться – не закрепиться!

Реки пересекали кочевнический путь в меридиональном направлении.

Вот мысль М. И. Ростовцева, дающая нам важные ориентиры: «Завоевательное движение на севере конным степнякам было не под силу, а между тем реки открывали широкую дорогу северянам для движения на юг, к берегам южного моря» [4] .

Понятно, что это было двустороннее движение – спуск вниз по течению и подъём вверх против него. В последнем случае реки работали наподобие капилляров: втягивали в себя накопления Юга – и переносили высоко на Север.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Это была воистину провиденциальная роль!

То, что на Юге и в Центре было сметено вихрями истории, осело – и в значительной своей части дошло до наших дней – на Севере.

Это своего рода ковчег мировой культуры.

Её надёжный тайник.

Её реликварий.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Обратимся вновь к М. И. Ростовцеву: «Тесно связанная с морем южно–русская степь перерезана системою притоков: Днестр, Буг, Днепр, Дон, наконец Волга и Урал. Между Чёрным (с Азовским) и Каспийским морями степи подходят к Кавказскому горному хребту; на западе они тесно связываются с могучим Дунаем и его бассейном; на востоке сближаются с предгорьями Урала и сливаются с прикаспийскими, приараль- скими и южно–сибирскими степями; на севере они оставляют одно неразрывное целое со всей центральной и северной Россией» [5] .

стр. 105Без преувеличений: духовные накопления, веками откладывавшиеся на этой колоссальной территории, так или иначе отозвались в культуре Русского Севера.

Степь вобрала в себя традиции и Запада, и Востока.

Осуществлялась сложная – многовекторная и многоуровневая – эстафета.

В каком–то смысле Русский Север стал её конечным пунктом.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Изучая заонежские вышивки, мы видим образы, имеющие планетарный генезис: вот критские – вот шумерские – вот индийские – вот иранские – вот сарматские мотивы.

А скандинавский след в археологии?

А финно–угорские отзвуки?

Русский Север – космополит, универсал.

Эти качества он обрёл во многом благодаря рекам.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Днепр вплотную подходит к Валдаю.

Для Новгорода Великого эта река стала надёжной осью, пособившей ему в интеграции Руси – Северной и Южной.

Благодаря Днепру наши пращуры вышли на Царьград.

Ильмень – Шелонь – Ловать – Кунья: они помогут нам добраться к истокам Днепра.

Свирь – Ладога – Волхов – Ильмень: сейчас мы перебрасываем мост от кижских шхер к Босфору и Дарданеллам.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Ещё один западный путь: Средиземноморье – Атлантика – Балтика – Нева – Ладога – Свирь. Лоция у нас – культурологическая: намеченной дорогой – её в принципе могли использовать сюжеты, символы, орнаменты – из Александрии или Афин мы попадаем в За- онежье.

Переместимся к Востоку.

На самой северной излучине Волги лежат Кострома, Ярославль, Рыбинск.

Эти города напрямую выводят в Северную Фиваиду.

До Белозерья рукой подать![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Шексна и Унжа, Молога и Чагодоща, Свидь и Андома: умело используя связь этих рек с бассейнами Онего, Онеги, Волги, мы готовы взяться за доставку персидской экзотики непосредственно в Кижи.

Мысленно эти машруты освоил Николай Клюев.

Гладь Онего у него отражает всю Ойкумену.

Главы Кижей: в поисках генезиса этой формы нельзя миновать иерусалимскую мечеть Куббат ас-Сахра.

Крещатый план храма: включается множество и архитектурных, и теологических ассоциаций, связанных с христианством.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

стр. 106Бочечные покрытия: невольно вспоминается абрис солнечных окон буддизма.

Ярусное построение: за ним брезжут египетские и мексиканские ступенчатые пирамиды, зиккураты Междуречья, индийские пагоды.

Восьмеричное основание: на память приходят различные октагоны – от афинской «Башни ветров» до итальянских баптистериев.

Наши сближения носят условный, причём чисто системный или формальный, но никак не генетический характер. Однако они вполне правомерны. Задавая Кижам широкий историко–культурный контекст, проведённые нами метафорические параллели работают на то, чтобы глубже понять и прочувствовать вселенскость удивительной церкви – оценить осуществлённый ею широкий синтез.

Множество нитей стягиваются к Кижам. Отождествляя их с реками, мы не хотим быть понятыми буквально – тем не менее это факт: остров смотрится как узел водных дорог.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Среди них две имеют особое значение – Свирь и Онега: в работах А. Б. Бодэ они маркируют соответственно западное (новгородское) и восточное (московское) влияния на зодчество Кижей.

Реки являются их проводниками.

Нелишне вспомнить, что они и для двух колонизаций – новгородской и низовской – создавали важнейшие направляющие русла.

Иногда может показаться, что эта ключевая для А. Б. Бодэ дихотомия устанавливается уж очень линейно и однозначно – ведь обе стороны изначально взаимодействовали друг с другом, образуя сложные сплавы, сплетения, смешения. Поэтому сепарация новгородского и московского не всегда получается чёткой.

Ждёшь контраста, а видишь диффузию![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Порой создаётся впечатление, что Запад и Восток рокируются друг с другом – уходят от жёсткого противостояния.

Тем не менее установка исследователя – при всех оговорках – обнаруживает поразительную эвристичность.

Результаты весомы!

По мысли А. Б. Бодэ, Преображенская церковь «является последним всплеском взаимодействия западных и восточных (новгородских и московских) традиций. Действительно, рубеж, когда отголоски древних новгородских традиций исчезают практически полностью, приходится на начало XVIIIв.» [6] .

Фронтонные пояса: это посвирское.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Бочечные покрытия: это поонежское.

стр. 107Два формотворческих импульса встречаются в Преображенской церкви, образуя нечто новое – ожерелье из восьми бочек, венчающее первый восьмерик.

Фронтонный пояс в Согинцах – и это ожерелье в Кижах: неужели перед нами изоморфные структуры? Верится – чего скрывать – не сразу. Сколь нетривиален этот изоморфизм! Угластые ендовы кажутся чем–то абсолютно несовместимым и несопоставимым с бочечными пучинами.

Это и вправду разные художественные системы.

Разные принципы формообразования.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Разные плотницкие приёмы.

Тем не менее родство доказано.

Вот так и в живой природе нас ошеломляют некоторые гомологии. Ведь подчас и специалисты с трудом докапываются до них.

Потому обнаружение таких скрытых связей – всегда открытие, несущее заряд новизны.

Всегда парадокс![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Крылья гомологичны плавникам?

Чешуя – перьям?

Выявленное в анализе единство происхождения не подтверждается визуально. Потому поначалу мы не принимаем его.

Колючки боярышника («готические» заострения) – и усики винограда («барочные» спирали): это тоже гомология? Слишком разительна для внешнего восприятия противоположность двух структур.

Так и здесь.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Зубчатые ендовы мнятся чем–то очень далёким от округлых бочек. Но на поверку оказывается: они связаны метаморфозом. Мы видим: фронтонные и бочечные пояса занимают одинаковое место в структуре храмов – это наводит на мысль об их гомологии.

Деревянному зодчеству привычны превращения прямоскатного в криволинейное. Эта трансформация в данном случае осуществляется очень смело и неожиданно.

А. Б. Бодэ весомо заключает: «Устройство покрытия восемью перекрещивающимися бочками восьмигранного основания, несомненно, несёт влияние фронтонных поясов посвирских восьмериковых храмов. Не исключено, такое решение применительно к деревянным сооружениям здесь было использовано впервые» [7] .

Начнём спуск по Свири в поисках первообраза фронтонных поясов.

Зайдя в Ладогу, направимся к устью Волхова – нашей целью будет Великий Новгород.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

стр. 108В 1557 г. в стенах Свято–Духова монастыря была построена Троицкая церковь. Поверх её основания – и вокруг барабанов – идут выразительные ендовы. Непривычное для Новеграда решение! Мы далеки от мысли выводить отсюда посвирские фронтонные пояса. Но перекличка интригует. Имело ли место влияние каменного дела на деревянное? Или мы вышли на интересный случай конвергенции? Вопрос остаётся открытым.

Между прочим, Троицкая церковь близка по стилистике к московской архитектуре – это частный момент, но в нём несколько релятивизируется различие западного и восточного, столь важное для нашей проблемы.

Теперь направимся на Восток – к реке Онега; там процвели бочечные покрытия – не только простые, но и ступенчатые, каскадные. Ярус на ярус! Этот опыт имеет для Кижей принципиальное значение.

Наш путь будет сложным, прихотливым.

Между озером Онего и рекой Онега – такие перегоны: реки Мышьи Черева, Волошова, Поча, Кена – озёра Волоцкое и Кено – Кенский волок.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Освоение этих земель совпало с периодом максимальной озёрности.

Волоки были короткими, хорошо проходимыми. Суда на них перетаскивали то по мелководью вручную, то на деревянных катках. Иногда из торцовой части толстых брёвен делали колёса. Использовали и гуж – лошадей, оленей.

Двустороннее движение по Обонежской пятине было весьма активным.

Ильмень – Ладога – Онего – Белое море: в ретроспективе они видятся как один оживлённый путь.

На Русский Север – благодаря водным путям – стекалась информация из разных истоков. Он стал своеобразным устьем! Стал хранилищем этой информации.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Продолжив движение на Запад, мы выйдем в Скандинавию: каскадные покрытия, столь характерные для церквей Посвирья и часовен Заоне- жья, иногда связывают с культовой архитектурой Норвегии. Конвергентное сходство? Вероятно, и влияние.

Направившись по рекам Беломорья – через пермяцкие земли – в сторону Оби, к хантам и манси, мы глубже поймём финно–угорское напечат- ление, столь существенное для Заонежья. Много здесь нам даст и Печора.

Терский берег – и реки, впадающие в него: с их помощью мы чётче высветим протосаамскую подпочву Карелии.

Прокладывая русла и в меридиональном, и в широтном направлении – связуя Север и Юг, Запад и Восток, – реки образуют сложную сеть, привязанную к Онего.

Певец Кижей Николай Алексеевич Клюев жил с 1895 по 1915 г. в д. Желвачёво.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

стр. 109Это на левом берегу Андомы, впадающей в Онежское озеро.

О месте, где река берёт начало, в Википедии можем прочесть следующее:

В северо–восточной части Андомской возвышенности 61°30' с. ш. 37°44'в. д. была выявлена уникальная, единственная в Европе и России, точка, получившая название «Атлека» (по начальным буквам трёх составляющих бассейнов). В ней сочленяются бассейны Атлантического и Ледовитого океанов и крупнейшей в мире внутриконтинентальной системы Каспийского моря. Подобных точек на Земле известно две: одна находится на хребте Каргапазары в Турции 40°10' с. ш. 41°36' в. д., другая – на хребте Льюис в США 48°36' с. ш. 113°44' в. д.

Замечательную точку открыл в 1997 г. Вячеслав Степанович Куликов.

Свою «Белую Индию» Н. А. Клюев написал под сенью Атлеки.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Поэт видит Преображенскую церковь на воде – среди воды: «Вот пронеслись, как парус, Кижи».

Это было кругосветное плавание?

Всемирная отзывчивость нашей народной культуры нашла опору и поддержку в уникальной гидросистеме Русского Севера.

Она и есть питающие корни Кижей.

2. КОМЕЛЬ

Преображенская церковь прорастает из земли мощным восьмериком.

Между архитектурой и ботаникой – уйма унисонов: и там, и здесь имеют место рост – морфогенез – эволющя.

Отсюда системные параллели.

Восьмигранный столп может быть сопоставлен с восьмигранным

стеблем.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

У растения – на стыке частей – междоузлия; у храма – как связка между объёмами – различные переходные структуры: фронтонные и бочечные пояса, кокошники.

Цветок – слава растения; глава – апофеоз храма.

Преображенка насквозь биоморфна – фитоморфна – дендроморфна.

Впрочем, основания северных деревянных церквей допускают и другую линию аналогий – она уведёт к геометрии, кристаллографии.

Египетская колонна формировалась разными путями. Имела место своего рода полифилия – происхождение из независимых источников:[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

• сразу два прототипа восходят к живой природе: это ствол пальмы и пучок тростника, обмазанный глиной;
• колонне предшествовала квадратная в плане подпора, используемая в строительных работах.

стр. 110Квадрат оптимален во многих отношениях. На его основе возникла простая в своей геометрии, механически надёжная колонна-четверик.

Эстетическое чувство требовало разнообразия. Равномерно обтёсанный по углам, четверик обернулся восьмериком.

Октагональные в плане колонны украшают храм XI династии в Дейр- эль-Бахри.

Зодчие XII династии продолжили дифференциацию: теперь преобладают шестнадцатиугольные колонны.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Что отражает этот процесс?

Приближение к симметрии круга!

Это ведь самая совершенная фигура – искони она воплощала сакральные смыслы.

Подобная аппроксимация имела место и в истории русской архитектуры. Но вот что интересно: на Русском Севере восьмерики предшествуют четверикам – арифмологическая последовательность кажется нарушенной. Как бы обращённой вспять!

В. П. Орфинский писал о линейно–циклическом развитии деревянного зодчества.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Тут нет прямой поступательности.

Мы наблюдаем нечто очень похожее на то, что в биологии определяется как рекапитуляция – возвращение к эволюционно пройденным этапам. Для сходного явления в деревянном зодчестве В. П. Орфинский нашёл свой образный термин: откатная волна [8] .

Восьмерики Преображенской церкви: это откат – с удержанием всего исторического позитива – в Лявлю и Панилово?

Там были построены – соответственно в 1585 и 1600 гг. – Никольские храмы. Это восьмерики от пошвы!

Самое что ни на есть древнее – досюльное.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Основополагающее.

Источное для нас.

Два прируба – восточный и западный – покрыты бочками.

Добавить ещё два прируба?

Ярусно нарастить бочки?[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Перейти к многоглавию?

Храмы Русского Севера дают нам возможность воочию пронаблюдать этот рост – это развитие.

стр. 111Но вот первичная схема, которую примут, обогатив её, кижские плотники. Архаические восьмерики Подвинья проступают внутри Преображенской церкви как её намётки – или зачатки.

Многое говорит за то, что восьмерики от пошвы имели в народном сознании особую ценность – всепамятливая традиция именно на них распространила свою власть.

В пользу этого тезиса свидетельствует легендарная история об Устюжском Успенском соборе XV в. Изображений этого храма не сохранилось. Тем не менее его сопоставление – на основе летописных данных – с Преображенской церковью кажется нам вполне оправданным. Успешно это делает В. А. Гущина, подводя читателя к тому вероятию, что «кругла по старине о двадцати стенах» церковь – данному типу соответствует и кижский храм – считалась канонической уже с X в. [9] Действительно ли Ростовский Успенский собор, сгоревший после двухсотлетнего стояния в 1160 г., был покрыт шатром на восьмерике с четырьмя прирубами? Он мог стать прототипом для великоустюжского Успения – город находился на стрежне низовской колонизации.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

При всём спекулятивном характере подобных гипотез им нельзя отказать в эвристичности.

Они углубляют проблему.

И что для нас особенно важно – расширяют кижский контекст. Устюжское предание закономерно входит в него, помогая понять, какие ценностные приоритеты заявили себя, предопределив план обонежских многоглавий.

Первое упоминание Успенского собора относится к 1290 г. Освящённый тогда храм мог быть повтором обветшавшего или сгоревшего предшественника. Если это рискованное предположение отвечает истине, то образ храма, ставший для устюжан идеалом, может восходить к ещё более ранним временам.

Собор был уничтожен пожаром в 1396 г. [10] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Тут же отстроенный, он просуществовал ровно год – в его погибели виновато разорительное нашествие новгородцев.

Летопись фиксирует: «чудотворная Одигитрия взята в полон». Эту икону епископ Тарасий привёз в Великий Устюг в 1290 г. – она считалась главной святыней города.

Похитителей осудил не кто–нибудь, а их земляк – новгородский владыка Иоанн повелевает вернуть награбленное. Более того: он посылает стр. 112 в Великий Устюг артель плотников – «…и поставиша церковь на Устюзе древяну велику единого лета Успение Пречистыя Богородицы».

Это была реплика старого?

Или нечто абсолютно новое горожан?[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Вот проблема принципиальной важности.

Великий Устюг являлся зоной интерференции двух разноречивых влияний – новгородского и московского.

Успенский собор 1397 г.: это повторение уже не раз опробованной схемы?

Или новгородское новшество?

В последнем случае мы видим, как ростовско–московская линия резко прерывается – и Новгород на не подвластной ему территории утверждает свой архетип.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

После очередного пожара Успенский собор приходится отстраивать заново.

На этот раз к работе призваны ростовские рубленники.

Идёт 1493 г.

Великий московский князь Иван III даёт указание: воздвигнуть в Устюге церковь «..такову же, какова была».

Москва за преемственность![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Но какую?

Чего и с чем?

Если Успение, построенное северными мастерами, было их смелым привнесением в привычное для устюжан архитектурное окружение, то надо признать: Иван III благородно поддерживает содеянное его недавними противниками – понимает ценность пропавшего в огне собора.

Всего пятнадцать лет назад закончилась московско–новгородская война (1477–1478).

Окончательно вымарать на реке Юг память сретников? Нет, на пепелище восстанавливается то, что было построено.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Решение Ивана III поначалу саботируется.

Это ли не знак того, что и тогда имела место борьба вкусов?

Вопреки столичным предписаниям, мастер Алексей Вологжанин, присланный ростовским архиепископом Тихоном, закладывает церковь «не по старине, крещату».

Подчеркнём: построенное новгородцами восстанавливают ростовчане.

Пусть спустя сто лет – заочно, неявно – тут мог случиться спор.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Это похоже на конкурс!

Голоса простых жителей имеют большой вес.

Читаем в летописи: «..устюжанам тот оклад стал нелюб».

Они хотят пожаловаться великому князю.

стр. 113А ведь уже срублено шесть венцов![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

И что же?

Новострой приказано разобрать – будет возведён двадцатистенок.

Почему для нас столь значим факт этой состязательности двух архитектурных парадигм?

Восьмерик взял верх над четвериком!

Традиция победила новацию.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Предание говорит о первичности восьмерика – ключевого элемента кижской Преображенки.

Оно интересно и в том отношении, что осложняет вопрос о соотношении новгородского и московского доминирования – граница соответствующих ареалов размывается. И смещается на Восток.

А. Б. Бодэ пишет: «Отсутствие выявленных отголосков древних новгородских традиций в деревянном зодчестве Поонежья, по всей вероят-

- 12

ности, связано с распространением московских влияний» .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

А как же тогда Подвинье, куда новгородцы продвинулись не только с оружием, но и с плотницким инструментом? Понятно, что речь идёт о разных эпохах, с разрывом в 200–250 лет, но всё же нельзя не задуматься над тем, как Успение, поставленное на берегах Юга, считай предтечи Северной Двины, отозвалось в могучих восьмериках её бассейна.

Наше вопрошание резонно лишь в том случае, если храм 1397 г. – своеобразное покаяние Новгорода – строился так, чтобы не просто вернуть истреблённое в пылу столкновения, но и удивить, восхитить, расположить к себе устюжан.

Воссозданное – точь–в–точь – старое?

Или нечто усиленное в плане эстетического восприятия – призванное поразить воображение?

Это всего лишь гадательные раздумья.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

От них не уйти.

Восходит ли великоустюжский октагон к ростово–суздальской архитектуре чуть ли не X в.?

Или его схему впервые здесь утвердили новгородцы в XV в.?

Вряд ли когда–нибудь удастся решить вопрос однозначно.

Обе линии мысленных реконструкций ведут к одинаково интересным, хотя и противоположным результатам. Одно несомненно: в Успенском соборе Великого Устюга мы вправе видеть аналог нашей Преображенки по важнейшему признаку – их основания инвариантны. [11] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

стр. 114О древности восьмериков на Северной Двине свидетельствует икона XIV в. «Введение во храм» (91х66. ГРМ. № 2724), происходящая из Троицкой церкви с. Кривое. Вероятно, раньше она была храмовым образом Введенской церкви, что на Княж–острове, находящемся неподалёку.

Зачем нам географические подробности?

Нелишне напомнить, что Княж–остров расположен близко к устью Северной Двины – это начало водного пути новгородцев на Восток. Икона благословляла ушкуйников на продвижение в глубь Евразии. На ней изображены три восьмериковых шатра.

Осваивать Заволочье начинает Новгород Великий.

Низовская колонизация создаёт напряжения в районе Белоозера (по легенде владычил там Синеус – брат Рюрика) и Великого Устюга (шесть раз новгородцы пытались выбить оттуда силы, пришедшие с Юга).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

1398 г. означил недолгий триумф Новгорода: московские гарнизоны разбиты – изменники казнены.

Однако в 1478 г. Москва берёт окончательный реванш.

Московско–новгородская чересполосица в Заволочье!

Думается, там была создана благоприятная почва для скрещивания архитектурных традиций – завязывались формы, вобравшие в себя опыт разных традиций. При этом их различие не стирается вовсе – мы видим не эклектическое смешение, а органический симбиоз. Базисные элементы, указующие на привязку к тому или иному региону, остаются узнаваемыми.

Новгородские влияния на Русском Севере затухают неравномерно: вечевой дух самоуправления, обрядовая сторона жизни, фольклор – всё это удерживается очень долго, являя сильнейшую историческую инерцию. Тогда как архитектурные навыки забываются быстрее. Но полная амнезия наступает не скоро.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Своё, коренное замещается московским опытом?

Об этом процессе мы можем прочесть у А. Б. Бодэ следующее: «Действительно, рубеж, когда отголоски древних новгородских традиций исчезают практически полностью, приходится на начало XVIII в. К этому времени в деревянном зодчестве Севера укореняются приёмы и формы, составляющие общерусские традиции» [12] .

Казалось бы, в понятии общерусское снимается антитеза Новгорода и Москвы – осуществляется синтез.

Однако в другом месте А. Б. Бодэ фактически синонимизирует московское и общерусское: «Характер распространения стр. 115 бочек и крещатых бочек свидетельствует, что эта форма относится к московской (общерусской) традиции» [13] .

Подразумевается эпоха, когда Новгород потерял самостоятельность – Москва всё больше утверждалась в своём абсолютизме. Всё же ещё раз подчеркнём: падение метрополии далеко не сразу отразилось на северных провинциях – дух вольности там удерживался веками. Региональные различия – пусть ослабленные, нивелированные – сохранялись и в архитектуре.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Потом чаемая общерусскость выродилась в безликость типовых проектов. Глядя на храмы, нельзя понять, где ты находишься – на Юге или Севере, на Востоке или Западе. Столичный стандарт усреднил сельскую Россию.

Всё–таки хочется качество подлинной общерусскости, обретённое деревянным зодчеством Русского Севера на фоне петровых деяний, углубить во времени – опустить ниже планки, задаваемой царствованием Ивана III, Василия III, Ивана IV. Какие–то её элементы могли существовать до всех дроблений – в период их нарастания – вопреки им.

Нельзя ли к таковым отнести шатровые покрытия?

И октагоны?

Посвирье – Поонежье – Подвинье: область распространения восьмериков невероятно широка. За ними видится единая эстетика, игнорирующая княжеские междоусобия.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Храмы других типов – крещатые и восьмерики на четверике – идут вслед за ними. Со временем они начинают первенствовать. Но вот Анхи- мово, Кижи, Нёнокса: повторение старого – возвращение к нему по спирали. Откатная волна поражает своей красотой и силой.

Основание русских центрических храмов–башен иногда называют столпом.

Мощное слово!

Не всуе произнося его сейчас, вспомним столпников – подвижников раннего христианства. Устремление к Богу получает здесь предельно наглядное выражение: человек растёт вверх не физически, а орудийно – наращивает под собой вертикальную опору.

Памятуя об антропоморфности центрического храма, скажем так: он тоже столпник – норовит поднять главу на уровень занебесья.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Об архитектуре столпов мы можем судить только по иконам и фрескам – понятна условность их изображений.

Нередко мы видим грановитые столпы.

стр. 116Отвечает ли эта деталь реальным прототипам?

Надёжную подсказку нам даёт монастырь преподобного Симеона- столпника, построенный в 476–490 гг. в Калат–Семане.

Это в 40 км к северу от сирийского города Алеппо – рядом с римской дорогой, ведущей в Антиохию.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Святой Симеон (ок. 390–459), подвизавшийся в этих местах, простоял на столпе 47 лет.

Желая увековечить память учителя, Даниил–столпник выступил с инициативой построить здесь мартирий, окружающий орудие великого подвига.

Мартирий получил форму октагона!

Отвечает ли он симметрии столпа?

В качестве такового мы видим невысокую глыбу с едва намеченной огранкой.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

На иконах преобладают шестигранные столпы.

Однако вот металлический образ XI в. из Грузии: столп на ней – восьмигранник.

Как бы то ни было, но это исторический факт, имеющий принципиальное значение для предыстории Преображенской церкви: одно их выдающихся обретений раннехристианской архитектуры – восьмерик. Аналогию усиливают четыре базилики, сходящиеся к мартирию как к средокрестию.

Крещатая схема!

Восьмерик посредине![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Изоморфизм двух памятников становится всё полнее.

Наши параллели – чисто системные. Они помогают нам понять связь Преображенки с ключевыми матрицами православного зодчества.

Отправное, первичное!

Предание говорит: еще раньше Константин Великий построил в Антиохии так называемый Золотой октагон.

Древняя схема была задействована в ярусных построениях.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Ступенька к ступеньке – блок на блок: вкус к строительству лестниц и возведению пирамид человечество ощущает смолоду.

Если вместе с собой мы поднимем колокола, то увеличивается шанс: в небесах нас слышат всё лучше и лучше.

Звонницы – это автохтонное.

Колокольни – от Италии: первая восьмигранная кампанила – Иван Великий – дала русским зодчим вдохновляющий пример.

Благодарствуем Бону Фрязину![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Однако архетип лестницы–пирамиды способен к самореализации без всяких внешних побуждений. Хотя отрицать ускоряющую роль таковых нельзя.

стр. 117XVIII в. использует разные формы ярусности, комбинируя четверик с восьмериком – для их обозначения будем использовать соответственно цифры 4 и 8.

Вот некоторые примеры:

• Тихвинская церковь (Торжок, 1717): 4+8+8+8
• Покровская церковь (с. Старые Ключищи, 1731): 4+8+8+8
• церковь Иоанна Богослова (с. Ишня, 1687): 4+8+8
• Ильинская церковь (г. Белозерск, к. XVII в.): 4+4+8

Ярусные церкви, состоящие исключительно из восьмериков, являются более редкими. Обонежские многоглавия нумерологически занимают среднее положение между Троицкой церковью в с. Нёнокса (1724; 8+8) и Ильинской церковью в с. Цыпино (1755; 8+8+8+8+8 – по одной из реконструкций).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Идея пирамидальной ярусности – на восьмеричной схеме – очень интересно воплощена в Трёхсвятительской церкви (с. Богословское, 1783): прямоугольное основание принимает на себя восьмерик, из которого вырастает гирлянда пропорционально уменьшающихся банек. Это одна из самых красивых прогрессий в деревянном зодчестве. Банек – три. Учитывая, что у каждой по 8 пучин, мы вправе вывести такую формулу – она не учитывает основание: 8+8+8.

У М. Б. Красовского можно найти потрясающее свидетельство: когда- то на это уникальное завершение был наложен шатёр – баньки оказались как бы внутри футляра. В подгонке не было необходимости: пучины идеально вписались в конус. Хочется представить удивление поновителей храма, обнаруживших под гранями шатра это чудо. Ведь они могли не знать о нём раньше. Со стороны это выглядело так: три баньки словно вылупились из шатра – нежданно–негаданно явились на свет. Этот сюрприз по–своему говорит об органической связи между всеми формами деревянного зодчества.

Баньку мы можем вписать в шатёр – и, наоборот, шатёр трансформировать в баньку.

Поразительная пластичность!

В построении пирамид находит своё выражение элементарная комбинаторика. Перед нами прошли разные варианты, из которых выстроился последовательный ряд: 8+8, 8+8+8, 8+8+8+8, 8+8+8+8+8.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Крайне интересный случай представляет Никольская церковь XVIII в. из с. Высокий Остров. Она построена кораблём. Под её тремя восьмериками – не четверик, а скорее подобие пятистенка: более широкая часть – кафоликон; суженная – трапезная, состыкованная с папертью.

стр. 118Над папертью – колокольня: считая звоны, тоже три восьмерика. Но им задано совсем другое пропорциональное решение.

Два яруса восьмериков – друг против друга – в одной связке!

Для обонежских многоглавий мы здесь подобрали богатую двойную рифму.

Комли и анхимовского, и кижского древа оригинально украшены.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Поднимая свой взгляд по тем граням нижнего восьмерика, которые полностью открыты – свободны от прирубов, мы на уровне второго ряда бочечных покрытий увидим примечательную деталь: это как бы тонкие срезы бочки – её сквозные профили. Можно сказать и так: похоже на прорисъ бочки. Нечто почти графическое здесь вплетается в скульптурные объёмы.

Известны ли прецеденты?

Вот как об этой детали пишет А. Б. Бодэ: «По диагоналям восъмерика размещены декоративные накладные элементы, повторяющие очертания бочек. Композиционно они не равноценны осталъным бочкам и играют соподчинённую роль» [14] .

Характерен термин: «накладной элемент». Почему не кокошник?

Семантически употребление данного понятия было бы не совсем точным.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Вспомним – по принципу контраста – кокошники в Троицкой церкви в с. Шеговары (1668).

Они рубленые!

Под ними находятся массивные постаменты!

Тогда как заинтриговавшие нас формы, которые хочется назвать вырезными апплике, видятся рядом с ними скорее эфемерными. Да и занимают они позицию, необычную для кокошников: находятся не на верху грани, а чуть выше середины – именно наложены на неё, подвешены к ней. Под ними нет опоры.

Тем не менее от аналогии с кокошником всё равно не уйти.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Как определить место этих элементов в системе декора обонежских церквей? Думается, что в эволюции от конструктивного к декоративному они продвинулись ещё дальше, чем кокошники в обычном понимании этого термина. Их условность можно сравнить с гризайлем.

Интереснейшая художническая находка!

Накладные элементы дивно рифмуются с бочками, находящимися на одном уровне с ними – образуют общее ожерелье. Где ещё вы увидите столь впечатляющее чередование сочно–выпуклого со слабо–рельефным, осязательно–трёхмерного и норовящего ускользнуть в плоскость?

стр. 119Схема декора – как партитура: каждая нота в ней продумана.

Каждая вдохновенна![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В гармоническую – хочется сказать: музыкальную – связь накладные элементы вступают и с бочками восьмерика, расположенными точь-в- точь над ними – поэтому мы вправе выразиться так: рифмовка тут идёт и кольцом по горизонтали, и линейно по вертикали.

Формы отражаются друг в друге – перекликаются: отсюда эффект предметного – материализованного в объёмах и контурах – эха.

Вторенья – рефрены – созвучья!

Многоглавие превращается в многоголосие.

Думается, что накладные элементы ещё и добавляют храму качество, которые хочется назвать невесомостью.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

На чём они держатся?

Создаётся ощущение, что мы застаём церковь в тот момент, когда она вот–вот преодолеет узы гравитации – и перенесёт нас в занебесье.

Мысленно уберите эти элементы – и вы почувствуете: храм как будто отяжелел – уменьшилась его порывность.

Да, деталь вроде как малая. Но найдена она гениально – и активно, хотя ненавязчиво участвует в создании целостного впечатления.

3. КРОНА

Крона у кижского древа сильно навесистая: начинается с бочек первых прирубов – осеняет землю широко и густо.

Крона пирамидальна.

Ключ к пониманию этой формы даёт принцип симметрии Пьера Кюри, который гласит: симметрия причины отображается в симметрии следствия.

Поле земного тяготения имеет симметрию конуса.

Сколь разнообразны конусовидные образования! Они солируют в ландшафте Земли: горы – холмы – деревья – соборы – антенны. Выразительные доминанты! При различии субстрата и масштаба – схожие, порой совпадающие контуры.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Всем знакома такая забава: выпускать из ладоней струйку песка – наблюдать как растёт маленький конус.

Очень красиво это смотрится в песочных часах.

Игра с песком – по сути опыт: угол конуса даёт представление о силе тяжести на нашей планете.

Мы как бы замеряем эту силу.

Горки песка – своего рода приборы.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

С них можно снять весьма существенные показания.

На Марсе эти горки будут крутыми и узкими.

стр. 120На Юпитере они уплощатся.

Преображенская церковь оптимально вписана в поле земного тяготения. Пропорции её конуса, нацеленного на зенит, обеспечивают плавный и уверенный отрыв от земли – форсаж не нужен.

Проведём сравнения: конус Покровской церкви в Анхимове более приземистый – взлетаем не без усилий. Конусы мезенских завершений – наоборот – по–готическому экстатичны: не удерживай мы храмы на привязи – и они с лёгкостью вознеслись бы под облака.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Мы не зря сейчас впромельк сказали о готике. Заостряя углы своих конусов, она как бы эмансипирует нас от силы тяжести – переносит в миры с ослабленным гравитационным полем.

Кижи набирают высоту без экзальтации.

Но мощно и уверенно!

С притяжением спорят три восьмерика – четыре двуступенчатых прируба – двадцать две главы.

Единое побуждение – выброс, выплеск в небо – распределяется по всем частям целого.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Ежемгновенно внутри храма создаётся чудо когерентности.

Энергия согласованно передаётся в остриё верхней маковки.

И далее – в крест, уже не принадлежащий посюсторонней реальности.

Структурным стержнем кроны являются восьмерики. Диаметр их – по мере набора высоты – закономерно сокращается.

Вспомним закон всемирного тяготения, открытый Исааком Ньютоном:[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Сила F гравитационного притяжения между двумя материальными точками массы и m1 и m2 разделёнными расстоянием R, пропорциональна обеим массам и обратно пропорциональна квадрату расстояния между ними – то есть:

Какое отношение великое уравнение имеет к архитектуре?

Это элементарно – и это фундаментально: мы строим внутри гравитационного поля – адаптируемся к нему – вписываемся в него.

А порой явно или неявно – со времён Вавилонской башни – стремимся его одолеть! Если не физически, то символически.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Как и принцип П. Кюри, закон И. Ньютона неисповедимо регулирует процессы формообразования – и, прежде всего, те, которые связаны с высотностью. Только его власть проявляется более скрыто – осознаётся не сразу.

стр. 121Прямоугольная коробка небоскрёба – параллелепипед, поставленный на попа: есть этажность – нет ярусности; здание скорее эксплуатирует гравитацию в своих интересах, чем противоборствует ей; от высоты захватывает дух – вот она, уже достигнутая и упроченная нами: мысли о дальнейшем подъёме не возникает.

Высотность высотности рознь.

Иные чувства пробуждает ярусный храм.

Он уходит от гравитации – не желает подчиниться ей.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В архитектуру заложена возможность потенциально бесконечного подъёма.

Как это достигается?

Благодаря прогрессии, заложенной в ярусности.

Как и в законе И. Ньютона, имеет место пропорциональное изменение – в обоих случаях оно связано с уменьшением, убавлением.

Нашу аналогию никак нельзя понимать буквалистски.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Ньютонова пропорция – и пропорции ярусного сооружения: не будем искать здесь взаимо–однозначного соответствия – зависимость есть, но она уходит от формализации. Мы её схватываем бессознательно – на уровне наитий. Никак не с помощью ratio! При этом нам вовсе не нужно знать ни И. Ньютона, ни теории архитектуры.

Это не рефлексируется.

Ибо лежит в недрах восприятия.

Взгляд пробегает по кижским ярусам – и мы чувствуем: узы тяжести сходят на нет.

Субъективное?[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Потому не верифицируемое?

Но ради такой субъективности и существует культура. В ней – в несказуемости личных переживаний – заключается самое ценное.

Чем выше – тем свободнее.

И тем меньше затрата энергии, массы.

Если вдуматься, то станет понятно: эта корреляция имманентна принципу ярусности – выражает его суть.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Восходящая тяга в ярусных храмах создаётся прогрессией. Будучи верно найденной, она свидетельствует о владении искусством пропор- ционирования.

Вот где проявляется даровитость!

Смотрите: этот храм словно пробуксовывает в нарастании ярусов – а этот зримо проявляет нетерпение, теряя меру в своём разгоне.

Восьмерики в Кижах – опять–таки optimum: пропорции создают ощущение спокойного и уверенного – но вместе и вдохновенного – удаления от центра тяжести.

стр. 122m Земли – и т верхней главы Преображенки: расстояние между ними отнюдь не космическое, но формула И. Ньютона – уже в субъективном пространстве – работает так, что может показаться: храм вот–вот выйдет на метафизические орбиты.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Как удаётся сообщить формам эту способность?

Приёмам северных плотников присуща системность.

Два процесса, о которых первым сказал Герберт Спенсер, взаимодействуют в эволюции деревянного зодчества: дифференциация проявляет себя в расчленении монолитной структуры (пример – удвоение восьмериков в церквах западного Обонежья), а интеграция – в соединении разнородных элементов (пример – сочетание шатра и крещатой бочки).

С этими процессами тесно сопряжена пролиферация – дублирование, умножение форм. Самовоспроизводясь, они налаживают эффективные связи – создают впечатляющие, всегда нетривиальные композиции. Мно- гоглавия тут будут наилучшим примером.

Простое оборачивается затейливым – сдержанное становится избыточным.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

При этом не теряется мера!

Никакой дробности – торжествует целостность.

Храмы наводят сильнейшее холистическое поле.

Они работают против энтропии – этот их потенциал воистину неизбывен.

В формировании кижской кроны важная роль принадлежит прирубам.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Попробуем виртуально представить процесс возведения храма.

Вот они, только что поставленные восьмерики!

Троекратие их – как эхо: ослабевая с высотой, оно наверняка достигнет своей сверхцели.

Но как добиться еще большего устремления?

Как сконцентрировать порыв?[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Для достижения искомого результата возьмёмся за прирубы.

Первый – второй – третий – четвёртый!

Плотно прилегая к грановитому стволу храма – приживляясь к нему, врастая в него, привитые прирубы не отстают от подвоя в активности, внося свою весомую лепту в создание цельного образа. Совместно формируется и объём здания, и его силуэт. Равномерное уширение, изначально заданное иерархией восьмериковых ярусов, теперь получает новые убедительные акценты – взлётная сила храма возрастает на несколько порядков.

Прирубы ступенчаты.

На них соответственно поставлены по две бочки – одна над другой.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

стр. 123Это начало лестничного марша – его продолжают бочки первого и второго восьмериков, выводя нас к центральному барабану.

Огромное наслаждение для взгляда: взойти поочерёдно по всем четырём лествицам – реально ощутить близость неба.

Повторим нашу виртуальную игру в обратном порядке.

Мысленно отымем от храма прирубы.

Всё равно хорошо смотрится![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Но как–то неполно, куце.

Гениальное решение нашли народные мастера.

Горка восьмериков – и прирубы: в принципе это вполне самостоятельные элементы. Каждый из них может быть развит в отдельный храм. Аналоги хорошо известны – это:

1) ярусные храмы (правда, большинство из них имеет четвериковое основание)

2) и клетские храмы с бочечным покрытием.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Вспомним церковь из Спасозёрской пустыни (XVIII /?/ в.).

Другой пример – церковь Усекновения Главы Иоанна Предтечи в По- чозере: бочка над бочкой – как звучная парная рифма (1700).

В условном игровом пространстве из Преображенки можно выделить несколько независимых объектов.

Поэтому мы вправе сказать: перед нами кудеса архитектурного симбиоза – органическое соединение частей, способных существовать каждая своей жизнью.

Какое гармоничное сплочение![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Ещё раз проакцентируем: единство замысла в Кижах – впечатление одного мощного выдоха – во многом обусловлено непрерывностью бочечных покрытий.

Разнородность постаментов – это прирубы, а это восьмерики – не ощущается.

Нам явлен художественный континуум.

Главы закрепляют этот эффект.

Прообраз кижских прирубов А. Б. Бодэ видит в церкви Ризоположе- ния из Бородавы.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Каскадность там намечена ещё в прямоугольных формах.

Уна первой привносит кривизну?

Возможные предшественники не сохранились.

Пияла и Варзуга подхватывают удачно найденную схему. Каждый раз она получает неповторимое развитие.

Перед нами лейтмотив поморской, поонежской, обонежской архитектуры. Наиболее богатую оркестровку ему дали в Анхимове и Кижах.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Эстетические достоинства бочечных покрытий очевидны.

стр. 124Певучие линии!

Похоже на изгибы струнных инструментов.

Усиливается ли импрессия численным умножением?

Никогда ещё бочки и главы не собирались в столь большом количестве.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

И ведь надо же было им так организованно – явно без всякой муштры – построиться и сгруппироваться!

Нет и в помине никакого ранжира.

Выше – или ниже: не суть важно.

Исконно северное равенство – соборное, вечевое – находит в наших многоглавиях свой символ.

Слаженность покрытий в Анхимове и Кижах напоминает симметрию математической группы.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Плотник Нестор даёт фору математику Галуа.

Что–то надмирное – предвечное – идеальное чудится в этой лёгкой и свободной регулярности.

«Числа правят миром», – говорил Пифагор.

Здесь их правление лишено всякого диктата – оно осуществляется играючи, непринуждённо. Результат налицо: композиция несёт печать совершенства.

Первый восьмерик – и окружающие его прирубы: предположим, что строительство храма остановилось на этом этапе – и нам предложено продолжить его, исходя из внутренней логики уже построенного основания.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В нашей фантазии мы ничего не знаем о Кижах.

Какое решение напрашивается само собой?

Всё говорит за то, что надо ставить шатёр.

Однозначно: шатёр.

Однако вместо него мы видим нечто очень похожее по абрису, но в конструктивном отношении ошеломительно новое – новаторское – мно- гоглавие.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

А. Б. Бодэ констатирует, имея в виду Анхимово: «Традиционное для такого плана шатровое покрытие здесь уступило место ярусной структуре» [15] .

1 – 3 – 5 – 9: хорошо известны арифмологические попытки связать количество глав с библейской семантикой.

Мы их касаться не будем.

Трудно спорить с тем, что увеличение числа глав в покрытии могло направляться желанием закодировать какие–то значимые для верующих человека смыслы – их мы вправе накладывать и на многоглавия.

стр. 125Но это – производное.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

И часто – субъективное: сосуществуют разные прочтения, интерпретации.

Первично – на наш взгляд – другое: сила биологического роста, перешедшая в деревянное зодчество от органической природы – от леса, дерева.

Это как бы генетически преформированное, изнутри направляемое развитие.

Это своего рода номогенез.

Многоглавие предзадано деревянной архитектуре. Хочется сказать так: оно изначально присутствует в ней – как аристотелевская потенция. Или как наследственная программа![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Витальность, жизненность: концентрируя в себе эти качества, обо- нежские многоглавия могут быть восприняты как гимны плодородию.

Было одно зерно – теперь их целая пригоршня.

В развитии деревянного зодчества мы видим схожую метаморфозу.

Полиплоидия в генетике – поликефалия в мифологии – полифония в музыке: на разных уровнях бытие накапливает множественность – уходит от скудного, унитарного.

Многоглавия – это фертильное![текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Это изобильное!

О них можно сказать словами Константина Леонтьева: цветущая сложность.

Генерируется разнообразие – углубляется единство.

Архитектура Преображенской церкви всем своим ладом являет полноту единства в разнообразии.

Это высший закон красоты.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

• [1] Бодэ А. Б. Архитектурное решение Преображенской церкви в Кижах. Соединение региональных традиций // Ученые записки Петрозаводского государственного университета. Петрозаводск, 2009. № 9 (103). С. 7.
• [2] Мечников Л. И. Цивилизация и великие исторические реки. М., 1995. С. 358.
• [3] Мечников Л. И. Цивилизация и великие исторические реки. С. 443–444.
• [4] Ростовцев М. И. Эллинство и иранство на юге России. М., 2002. С. 11.
• [5] Там же. С. 11.
• [6] Бодэ А.Б. Архитектурное решение… С. 12.
• [7] Бодэ А.Б. Архитектурное решение… С. 10.
• [8] Орфинский В. П., Гришина И. Е. Типология культового деревянного зодчества Русского Севера. Петрозаводск, 2004. С. 157–158.
• [9] Гущина В. А. К вопросу об истоках формирования Кижского архитектурного ансамбля // Кижский вестник. Петрозаводск, 2004. Вып. 9. С. 193.
• [10] Эта дата – и другие даты, связанные с историей храмов – варьирует в источниках со сдвигом на два года: так, данное событие иногда относится к 1398 г.
• [11] Бодэ А. Б. Деревянное зодчество Русского Севера. Архитектурная сокровищница Поонежья. М., 2005. С. 137.
• [12] Бодэ А. Б. Архитектурное решение… С. 12.
• [13] Бодэ А. Б. Северорусские деревянные церкви с кубоватыми покрытиями. Архитектура, ареалы, происхождение // Теория и история архитектуры, реставрация и реконструкция историко–архитектурного наследия. Известия КазГАСУ. Казань, 2011. № 2 (16). С. 13.
• [14] Бодэ А. Б. Деревянные храмы Русского Севера. Архитектура и местное своеобразие. М., 2011. С. 114.
• [15] Бодэ А. Б. Деревянные храмы… С. 104.