Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Формульность относится к универсальным свойствам поэтического языка фольклора. Формульность – это языковая универсалия. Формульность как явление устно-поэтического языка представляет значительный интерес, т.к. характерна для всех жанров фольклора, для многих разноязычных эпических памятников. Показательно само обращение крупнейших исследователей фольклора к этой категории эпического текста (Е.М.Мелетинского, В.М.Жирмунского, Б.Н.Путилова, П.А.Гринцера, И.М.Тройского). Теория формульности эпического текста была разработана американским ученым М.Парри, учение которого развил проф. Гарвардского университета Альберт Лорд. Заслуга М.Парри прежде всего в том, что им было дано определение формулы, как «группы слов, регулярно используемых в одних и тех же метрических условиях для выражения какого-либо необходимого понятия» [1] . Более того, ученый приходит к выводу о том, что формула является основной структурной единицей текста, а устной поэзии в целом присущ формульный характер. Причем каждая эпическая традиция имеет свой строго определенный, ограниченный набор формул. Следовательно, при анализе языковых явлений фольклора мы неизбежно столкнемся с проблемой типологических универсалий. А сравнительный анализ формул устно-поэтических произведений позволит выявить традиционные схемы формул, их варианты, степень распространенности в разноязычных эпосах, позволит рассмотреть варьируемость формулы в зависимости от особенностей языка, национальной традиции, манеры исполнения текста сказителем. При сопоставлении устно-поэтических произведений разных народов выявляется функциональное назначение и стилистическая роль формул, общность и различие стилистических приемов эпических произведений. Что, в свою очередь, дает возможность более полно представить национальную самобытность разноэтнических фольклорных памятников. Закономерно возникает вопрос: можем ли мы говорить о формуле (в Парри–Лордовском понимании этого термина) применительно к русскому былевому эпосу? Другими словами, можно ли в былинной строке выявить словесные выражения, употребление которых было бы связано с ритмической организацией былинного стиха, со стремлением придать тексту единообразный ритмический рисунок? Показательно в этом отношении местоположение прилагательных, входящих в эпитетный двучлен в строке. Частота употребления прилагательных нарастает от начала к концу строки. Например,

Причем можно констатировать закрепленность эпитетного двучлена (при постпозиции или препозиции прилагательного) за определенным местом в строке, что и обеспечивает постоянный ритм. Так, излюбленным (традиционным) положением в строке следующих прилагательных будет:

• столнё–киевский, удалый – конец строки, постпозиция
• булатный, богатырский, белый – конец строки, препозиция – постпозиция
• славный, старый – середина строки, препозиция

Кроме того, достаточно регулярно встречается чередование препозиции и постпозиции прилагательного по отношению к определяемому слову в смежных былинных строках, например:

Тоби полно-тко вдовить да жён молодыих,Тоби полно-тко спущать-то сиротать да малых детушек (Гильф. №74)

И натянул он свой да тугой лук,Да спустил ли стрелочку каленую (Гильф. №125).

Как тут разъехался на добром кони,Ударил своей палицей богатырскойПрямо тут ему буйну голову (Гильф. №75).

Единообразный ритмический рисунок выявляется и в строках, содержащих собственные имена. То, что мы имеем дело с формулой в ее классическом, Парри–Лордовском понимании, доказывается еще и тем, что сказитель легко заменяет одно имя другим, сохраняя ритм. Формула–клише наполняется разным словесным материалом, сохраняя ритмическую структуру текста, например: Настасьюшка Микулична, Васильюшко Казимиров, Дунаюшко Иванович, Добрынюшка Микитинец. Это же можно сказать и о формулах введения прямой речи. Наряду с этим в былинах, в которых отсутствует тенденция к постоянному ритму, местоположение словесных выражений не строго фиксировано, они не закреплены за определенным местом в строке, а следовательно, и не выполняют ритмической функции. Формульным в этом случае, на наш взгляд, становится определенный набор синтаксических позиций, т.е. параллелизм в былине является синтаксической основой, языковым средством выражения формулы.

В былине легко обнаруживаются строки, сгруппированные на основе тождества формы и содержания в единое целое, – своеобразные формулы. Рассмотрим одну из них на примере типичного для былины описания боя богатырей (бой Дуная с Добрыней):

1. а. Они съехались копьями ведь долгомерными, –в. По насадочкам копья да извернулися,c. Никоторый никоторого не ранили,d. К ретиву ту сердцу раны не придали.

2. а'. И съезжались они саблями вострыми, –в'. Еще востры ти сабли исщербалися,c. Никоторый никоторого не ранили,d. К ретиву ту сердцу раны не придали.

3. а''. Соезжалися ведь палками буевыми, –в''. А палки ти буевы да изломалися,c. Никоторый никоторого не ранили,d. К ретиву ту сердцу раны не придали.

Описание состоит из трех периодов, объединяющих двенадцать стихов. Первые строки каждого периода, отличаясь друг от друга незначительным варьированием частей, организованы по принципу неполного параллелизма: 1а и 2а' различаются препозицией/постпозицией подлежащего относительно сказуемого и совершенным/несовершенным видом глаголов; 3а'' не имеет формально выраженного подлежащего. В остальном строки эти идентичны. Параллелизм синтаксических позиций (строка открывается позицией сказуемого, определение стоит после определяемого слова: копьями долгомерными – саблями вострыми – палками буевыми) дополняется лексическим (сказуемые выражены однокоренными глаголами: съехались, съезжались, соезжались) и семантическим параллелизмом (все три строки содержат отнотипную информацию: речь идет о вооружении героев. Оружием им служат поочередно копья, сабли, палки буевые). Вторые строки отличаются большей перестановкой синтаксических позиций: 1в и 2в' имеют общие позиции подлежащего и сказуемого, а 3в'' – только сказуемого; второстепенные члены 1в и 2в' вынесены в начало строки, а в 3в'' определение находится посреди стиха. Параллелизм позиций сказуемых подчеркивается лексическим параллелизмом. Хотя глаголы извернулись, исщербались, изломались нельзя назвать синонимами, они относятся к одной лексико-тематической группе слов, семантически близки друг к другу: обозначают потерю оружием функционального качества. Что касается семантического параллелизма, то здесь он проявляется настолько отчетливо, что, прочитав 1 период, можно уже догадаться, каков будет результат сражения саблями и палками. Третьи и четвертые строки трех периодов представляют собой буквальный повтор.

Формульный характер подобных отрывков обычно подчеркивается всевозможными видами созвучий, внутренней и внешней рифмами, аллитерацией и ассонансами, звуковыми повторами.

Типичные для некоторых видов параллелизма модели можно было бы тоже назвать формулами. Даже такой прием как «психологический параллелизм» и генетически связанный с ним прием отрицательного параллелизма отливаются в былине в формулу (приобретают формульный характер), например:

Не ясен сокол да опускается,А то стар казак с коня соскакивает.Не ясен сокол с воздуху спускается,А удалы добры молодцыСо своих коней соскакивают.

Это настолько часто повторяющаяся модель «отрицательного параллелизма», что ее можно было бы назвать поэтической формулой или loci communes (общим местом) былины.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Если отойти от традиционного толкования формулы, расширить понятие формулы, то можно дать такое определение: формула – это одинаково метрически и синтаксически организованное словесное выражение, которое выступает в роли модели, наполняемой разным словесным материалом.

Итак, формулы, формульные выражения пронизывают всю ткань фольклорного языка, являются неотъемлемым свойством эпического стиля, составляют одну из особенностей построения традиционного эпического текста.

• [1] Типологические исследования по фольклору. М.: Наука, 1975. С.80.