Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

С середины XIX в. новым явлением в жизни российского крестьянства стал систематический рост численности сельской интеллигенции, жившей и работавшей в деревне. Интеллигенция [1] – явление историческое. Его конкретное содержание (социальные источники формирования, образовательно–профессиональный уровень, социальное положение и роль интеллигенции) различны в разные исторические периоды. Сельская интеллигенция призвана была нести в среду крестьянства, в массе своей неграмотного, жившего в сфере своей традиционной культуры, основы городской книжной культуры, зачатки образования и просвещения.

При общей чрезвычайно малой изученности истории российской дореволюционной интеллигенции вопросы формирования и деятельности сельской интеллигенции совершенно не исследованы. Данное сообщение, подготовленное на материалах Центрального государственного архива Республики Карелия и местной периодической печати, ставит своей задачей освещение таких вопросов, как численность, социальное происхождение, образовательно–профессиональный состав, социально–экономическое положение сельской интеллигенции Олонецкого края указанного периода.

В условиях Олонецкого края второй половины XIX – начала XX веков сельскую интеллигенцию составляли в основном две профессиональные группы: служители православной церкви (священники, дьяконы) и учителя начальных школ. Представители других профессиональных групп (фельдшера, акушерки, агрономы и др.) насчитывались в деревне в этот период лишь единицами. Исходя из этого, вполне правомерно вести исследование сельской интеллигенции края путем анализа двух наиболее многочисленных групп.

Численность учительства и духовенства в крае в указанный период неуклонно увеличивалась. В 1869 г. здесь насчитывалось всего 118 учителей, из них 102 человека (87%) мужчин и 16 (13%) женщин; в 1895 г. общее число учителей составило 327, в том числе 266 (82%) мужчин и 61 (18%) женщин; в 1904 г. соответственно – 380, 218 (57%) и 162 (43%) [2] . Из общего числа учителей более 80% работали в селах, что в конце XIX – начале XX вв. составляло 250–300 человек. Как видно из приведенных данных, характерным являлся не только количественный рост учительства в целом, но и особенно быстрое увеличение доли женщин в его составе. Нужно отметить, что подавляющее большинство последних работали в сельских школах, преимущественно в церковно–приходских.

По своему социальному происхождению учителя являлись выходцами из демократических слоев населения – крестьян, низшего духовенства, мещан, мелкого чиновничества. Общая численность духовенства в крае выросла с 700–800 человек в 1847 г. до 1,2 тыс. человек в 1897 г. В составе последнего наиболее образованная часть – священники и дьяконы – составляла около тысячи. С середины XIX в. в составе духовенства, особенно низшего, происходили значительные изменения: была разрушена его сословная замкнутость, оно стало пополняться представителями других социальных групп (крестьяне, мещане), неуклонно повышался его образовательный уровень.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В итоге можно заключить, что к началу XX века в сельских местностях Олонецкой губернии, где проживало 339 тыс. человек, или 93% всего ее населения, жило и работало менее 1,5 тыс. представителей интеллигенции, что составляло всего 0,4% сельского населения. Это была, конечно, капля в море.

Образовательно–профессиональный уровень сельской интеллигенции был далеко не однороден. Ведущее место по уровню образования, а также по историческим традициям и опыту просветительной работы среди населения занимали священники и дьяконы. К концу XIX в. в различных приходах Олонецкой епархии 80–90% из них являлось выпускниками духовной семинарии, в основном – петрозаводской, которая давала среднее профессиональное образование. Среди учителей до середины 70-х годов подавляющее большинство (101 из 118, или около 90%) также являлось выпускниками духовной семинарии. В 1904 г. только 45 % учителей края имели среднее профессиональное образование, 26 % имели общее среднее образование и 29% – только начальное образование [3] .

Дирекция народных училищ Олонецкой губ. в начале XX в. постоянно отмечала недостаточную подготовленность учительниц, особенно выпускниц женского епархиального училища. Один из руководителей этого ведомства писал: «Слабые по общему образованию, с узким мировоззрением, при крайней забитости, они не имеют практической подготовки к делу и являются рабынями шаблона и мученицами учительского дела…» [4] .

Материальное положение сельских учителей и духовенства было незавидным. Заработная плата учителей разных типов начальных школ значительно отличалась между собой: в приходской школе она составляла 72–120 руб. в год; в земской 240–360 руб.; в министерской (их было очень мало) – 350–400 руб. Наиболее обделенными были учителя церковноприходских школ, жалованье которых, как правило, не обеспечивало самых минимальных потребностей и выплачивалось с большими задержками. Приведу только один пример. 18 февраля 1907 г. священник Лижемского прихода Петрозаводского уезда А. Плотников обратился в уездный епархиальный училищный совет с просьбой о помощи двум учительницам церковных школ. Он писал: «Они недополучили своего бедного вознаграждения из сумм губернского и уездного земства еще за сентябрьскую треть 1906 г., они с января месяца не имеют оклада и из казенного кредита. Жить в деревне не на что: никто в долг не верит, да и взять необходимого не у кого за неимением лавочек. Через мое ручательство и содействие учащие поддерживались некоторое время, но больше помочь я не могу. Для них настает настоящий голод и долги» [5] . Как свидетельствуют архивные документы, этот случай не исключение, а довольно типичное явление.

Заработная плата учителей земских и министерских школ была заметно выше, но и она обеспечивала только самые минимальные потребности: пищу, одежду, обувь, жилье. Тяжелое материальное положение сельского учительства было постоянной темой местной периодической печати. «Всегдашнее безденежье ставит учителя в глазах населения в невыгодное положение, роняет его авторитет», – писал в 1907 г. «Вестник Олонецкого земства» (№6, с.15–16). «Нужда заставляет клонить выю перед всяким кулаком, перед всякой общественной сошкой» [6] , – с горечью отмечал один из учителей.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Материальное положение сельского духовенства было несколько выше, чем у учителей, но и оно являлось весьма скудным. Доходы священника складывались, во-первых, из жалования, которое не было точно определено и составляло в Олонецкой губернии в начале XX века от 120 до 240 руб. в год, во-вторых, ему выделялся участок земли (в среднем 7 дес.) и, в-третьих, из приношений и пожертвований прихожан. Многочисленные и трудоемкие обязанности по службе не позволяли ему практически заниматься земледелием. Что же касается пожертвований от прихожан, то, в силу бедности основной массы крестьянства края, они были мизерны.

Одной из обязанностей священников являлась организация в своем приходе школ. Священник являлся заведующим такой школы, которая создавалась при церкви и была для крестьян бесплатной. Кроме того, священник был обязан преподавать в школе «священную историю» (Закон Божий). Работа в школе вплоть до конца 80-х – начала 90-х годов XIX века являлась для священника «безмездной», т.е. бесплатной. Лишь с начала XX века она стала оплачиваться.

В документах Олонецкой епархии содержится множество заявлений священников с просьбой о помощи. Вот одна из них – письмо священника г. Каргополя о. И. Венустова в 1899 г. «При дороговизне на квартиру, на жизненные продукты, при семейном положении из 5 душ (себя, жены и трех детей), при особых неблагоприятных условиях службы я впал в затруднительное материальное положение. Покорнейше прошу Ваше Преосвященство – соблаговолите исходатайствовать какое-либо дополнительное содержание… и тем избавьте от вечной беспокоящей думы о копейке» [7] .

Тяжелое материальное положение сельской интеллигенции дополнялось ее социальной приниженностью, стремлением правительственных органов поставить ее деятельность под постоянный контроль. Сельским учителям официально запрещалось участвовать в крестьянских сходах, писать от имени крестьян какие-либо прошения, вступать в общественные организации. Учитель был обязан регулярно ходить в церковь. Это была политика, сознательно направленная на то, чтобы предотвратить всякую возможность сближения интеллигенции и крестьянства. Характерно, что контроль за деятельностью учителя осуществлял священник, который информировал вышестоящие инстанции о всех случаях нарушения им правительственных требований и отклонении от официальной идеологии. Вместе с тем, само сельское духовенство, являвшееся низшим звеном в структуре православной церкви, было бесправно и зависимо от вышестоящих иерархов. В глазах же крестьян священник часто считался представителем «власти».

Положение интеллигенции в деревне во второй половине XIX в. во многом определял тот факт, что для крестьянства, особенно в глухих губерниях, к которым принадлежала и Олонецкая, вплоть до конца XIX – начала XX века школа и образование не стали еще осознанной потребностью. На обучение детей в школе крестьяне часто смотрели как на казенную затею, практически им не очень нужную.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Рассмотрение деятельности интеллигенции выходит за пределы данного сообщения. Однако те сдвиги в показателях грамотности крестьянства, которые произошли к началу XX века, свидетельствуют, что, несмотря на все тяготы ее положения в деревне, труд интеллигенции приносил положительные результаты. По переписи населения 1897 г. грамотность населения губернии в возрасте от 9 лет и старше составила 27,2%, что было выше, чем в целом по России. Грамотность крестьянства составила 18,7% (как и в центральных губерниях России). На рубеже XIX–XX веков заметно изменилось отношение крестьян к школе. От крестьянских обществ стали поступать довольно многочисленные прошения об открытии в деревнях школ, а в ряде случаев – об увеличении сроков обучения детей в школе. Конечно, темпы приобщения крестьян к элементарной грамоте были еще невелики, но это определялось общей политикой правительства страны.

• [1] Под интеллигенцией в данном сообщении понимается устойчивый социальный слой лиц, профессионально занятых квалифицированным умственным трудом, причем этот труд доставляет средства к жизни.
• [2] Школьная статистика. Очерк о состоянии народного образования в Олонецкой губернии в 1912 г. Вып.1. Петрозаводск, 1913. С.47.
• [3] Отчет о состоянии начальных народных училищ Олонецкой губернии за 1903–1904 учебный год. Петрозаводск, 1904. С.38.
• [4] Лосев С. Наброски и заметки по вопросам школьной жизни // Вестник Олонецкого губернского земства (далее ВОГЗ), 1907. №15–16. С.34.
• [5] ЦГА РК, ф.90, оп.1, д.24/1, л.8.
• [6] ВОГЗ, 1909. №15. С.5.
• [7] ЦГАРК, ф.42, оп.2, д.11/249, л.1.