→ Электронная библиотека
→ Рябининские чтения – 1995
→ Роль подсечного земледелия в жизни северно-русского общинника во второй половине XIX - начале XX вв.

Метки текста:

Земледелие Крестьяне Русский Север

Окунев А.В. (г.Петрозаводск)
Роль подсечного земледелия в жизни северно-русского общинника во второй половине XIX - начале XX вв. Vkontakte@kizhi

В Олонецкой губернии во второй половине XIX – начале XX вв. сосуществовали две системы земледелия: подсечная на переменных пашнях и трехпольная на постоянных пашнях. Причем площадь подсеки колебалась по разным волостям от 0 до 75% [1] . В Заонежье в значительной степени преобладало, по наблюдениям А.И.Иванова (60-е гг. XIX в.), П.Коренного (10-е гг. XX в.) [2] трехполье. Однако у того же П.Коренного имеются данные о заброшенных, поросших лесом полях, что свидетельствует о сравнительно недавнем существовании подсек и там, где в начале XX в. их не было.

Условия ведения подсечного хозяйства были достаточно основательно рассмотрены в монографии В.П.Петрова «Подсечное земледелие», которая базировалась на материалах Русского Севера второй половины XIX – начала XX вв. [3]

Подсечное земледелие велось на небольших участках, расчищенных из-под 60–100-летнего леса и разбросанных на большие (до 50–60 км [4] ) расстояния друг от друга и от селения. При этом оно требовало значительных трудовых затрат (впрочем, вполне сопоставимых с затратами по производству и внесению в землю удобрений при трехпольной системе) при вырубке и сжигании леса. Такие работы были под силу только большим трудовым коллективам. По мнению П.Н.Третьякова и В.П.Петрова, подсечное земледелие является земледелием больших семей [5] .

По данным Е.В.Барсова, в Петрозаводском уезде встречались семьи из 30 и более человек [6] , в Каргопольском уезде семья А.Амозова насчитывала 28 человек (4 поколения, 4 супружеских пары) [7] . В семье вопленицы Н.С.Богдановой (Заонежье) было 20 человек (5 супружеских пар) [8] . Эти данные, а также сведения о семейных разделах, говорят о существовании в Олонецкой губернии и, в частности, в Заонежье наряду с малой семьей большой семьи.

Подсечное земледелие ограничивало также рост дворности деревень [9] . Истощение угодий вокруг данного поселения, о чем свидетельствует хотя бы постепенное удаление со временем подсечных участков от него [10] (о темпах такого удаления можно судить на основе данных В.Ф.Попова по Вологодской губернии; так, если в 80-е гг. XX в. максимальное расстояние от селения до подсек равнялось 40–50 верстам, то уже в 90-е гг. оно достигало 70–80 верст) [11] , приводило к образованию новой деревни. Согласно исследователям сибирской общины пользование земельными угодьями зависело от степени их удаленности от селения и от состава семьи. Если у малосемейных («маломочных») заимки расположены ближе к деревне и при них имеется лишь временное жилье в виде землянок, то у большесемейных («больших») заимки находятся дальше от деревни и при них построены капитальные избы. Заимки последних являются ячейками новых деревень. Динамика их образования выглядит следующим образом: «заимка» – починок – деревня – заимка и т.д. [12] . А.А.Кауфман выделяет четыре стадии в развитии заимки:[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

  1. возникновение заимки в виде шалаша (землянки) для отдыха во время полевых работ;
  2. замена шалаша избой с печью, постройка амбара; для проживания в течение всего периода полевых работ и содержания части скота;
  3. переезд части семьи на постоянное жительство на заимку и перемещение на нее значительной части скота;
  4. превращение заимки в отдельное селение в связи с переездом в нее всей семьи со всем хозяйством [13] .

(Эти данные вполне сравнимы с данными колонизации Севера и Сибири.) Так, согласно исследованию В.А.Александрова, заселение русскими Енисейского края в XVII – начале XVIII вв. имело по сути два этапа: первоначально оно шло «малыми семьями», которые затем довольно быстро превращались в большие [14] . В свою очередь В.В.Соловьев писал о коми–ижемцах, что основу их семейного строя во время колонизации составляли «малые семьи», которые со временем превращались в большие, и, кроме того, колонизационное освоение Ижмо–Печорского бассейна сопровождалось многочисленными семейными разделами [15] . Таким образом росту дворности деревень мешала возможность большой семьи переселиться на один из удаленных подсечных участков. Для Олонецкой губернии подобным примером может служить семья И.Т.Воронина (Пудожский уезд 1863 г.), которая состояла из 21 человека. Она переселилась из деревни Нижняя Токша в деревню Нижне–Кажозерскую. В первой «… земельный участок пришел почти в запустение, а дом и пристройки при нем стали совершенно ветхие…», во второй семья самостоятельно разработала землю из-под леса [16] . Такому переселению, по всей видимости, предшествовало временное. Так, по сообщению Н.Н.Харузина, крестьяне некоторых селений Пудожского уезда жили при подсечных участках, удаленных от селений на 15–20 км, все лето, приходя домой только на воскресенье [17] .

Выбор подсечного участка в лесу осуществлялся не земледельцем, а охотником, в силу его «бродячей» деятельности. С.Щепотьев отмечал, что в районах с преобладанием подсеки был сильно развит охотничий промысел [18] . Целый ряд авторов говорит о слабом развитии здесь иных промыслов, в отличие от районов с преобладанием трехполья [19] . Что, несомненно, связано также с истощением охотничьих угодий в последних [20] . Кроме того, как писал А.А.Шустиков, малосемейные не занимались охотой, в отличие от большесемейных. Сезон охоты по времени совпадает с уборкой и молотьбой хлеба, и малосемейные не в состоянии выделить одного из членов семьи на этот промысел [21] .

Таким образом, между формой семьи, системой земледелия, видами промыслов существует определенная связь. Имеется она и со способами землепользования. Согласно А.Лалошу, в Олонецкой губернии существовало три типа общины; передельная (велико–русская), переходная, беспередельная. Первый тип соответствует трехпольному земледелию, а последний – подсечному [22] . В Заонежье в рассматриваемый период преобладала переходная община (отсутствие переделов на трехпольных пашнях): в Толвуйской и Великогубской волостях менее 10% передельных общин от всего количества общин, в Шуньгской более 75% [23] . Распад большой семьи способствует переходу от подсечной системы земледелия к передельной. Переход от подсеки к трехполью осуществляется не под влиянием развития агротехники, а под давлением внешних факторов. Подсеку продолжали разрабатывать, даже зная о ее заведомой убыточности. Это делалось, как отмечали Г.И.Григорьев и В.Копяткевич, в силу крестьянской психологии [24] . О трудностях перехода к трехполью свидетельствуют и наблюдения И.С.Полякова на Водлозере, С.А.Приклонского на Шимозере, Р.Шора в Повенецком уезде. При сокращении подсеки под административным нажимом происходил не только упадок подсечного земледелия, но и земледелия в целом [25] .

Распад большой семьи приводил к снижению уровня жизни, что ощущалось самими общинниками [26] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Таким образом, перед нами две условных модели:

  1. подсека – большая семья – беспредельная община – охота;
  2. трехполье – малая семья – передельная община – иные промыслы. Причем осуществляемый переход от одной модели (в рассматриваемый период она уже по сути не существует в чистом виде) к другой сопровождается ухудшением жизненных условий.

Сокращения:

// Рябининские чтения – 1995
Музей-заповедник «Кижи». Петрозаводск. 1997. 432 с.

Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании, что обусловлено особенностями подготовки текстов для интернет-сайта.

новости поиск контакты
Музеи России - Museums in RussiaМузей-заповедник «Кижи» на сайте Культура.рф