Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Традиции народно–песенной культуры, сложившиеся на территории Русского Севера, имеют особое значение в отечественной истории. С одной стороны, они связаны с процессами генезиса русской культуры на историческом этапе формирования ее великорусского статуса. С другой стороны, традиции Русского Севера представлены яркими, самобытными формами народной культуры, свидетельства о которых сохранились до нашего времени. Обращение к музыкальному фольклору позволяет выявить достоверные факты, указывающие на целостность сложившегося культурного комплекса и его связи с древнерусским этапом становления норм обрядовой жизни, образной и языковой системы народных песен.

Историко–культурные процессы, происходившие на обширной территории Русского Севера на протяжении последнего тысячелетия привели к формированию сложной по составу этнокультурной традиции, включающей ряд региональных музыкально–этнографических комплексов. Среди таких музыкально–этнографических комплексов, обнаруживающих стилевое своеобразие, выделяются следующие: северо–западный регион, связанный с псковско–новгородскими традициями [1] ; Поморье, в том числе территории, прилегающие к Белому озеру; центральные районы – Вологодские и Архангельские земли (выделяется междуречье Двины и Ваги); северо–восточная часть – зона Мезени и Печоры; Пермско–Вятский регион.

На всех исторических этапах освоения Русского Севера в нем принимало участие славянское и неславянское население. «Вне межэтнического взаимодействия постичь феноменальность русской культуры, а также, духа, характера русского народа невозможно», – отмечали К.В.Чистов и Т.А.Бернштам [2] .

Проблемы взаимовлияния разноэтнических культур имеют дискуссионный характер. Приоритет постановки и решения вопросов соотношения славянского (русского) и иноэтнического в понятии севернорусской культурной общности принадлежит археологии и финно–угорскому языкознанию. Результатом обобщения обширного исторического и археологического материала является гипотеза формирования этнокультурной общности, принадлежащая И.В.Дубову, который считает, что различные этнические элементы, входящие в сложившуюся на Севере этнокультурную общность, «должны рассматриваться как неотъемлемая часть сплава разноэтнических традиций в древнерусской культуре с ведущим славянским компонентом» [3] .

Еще одна сторона этой проблемы связана с характеристикой свойств этнической общности, сложившейся на обширной территории, и различий внутри самих славянских групп, представляющих два основных колонизационных потока – новгородского и ростово–суздальского.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Таким образом, сложившиеся на Русском Севере традиции духовной и материальной культуры, связанные как со славянским, так и автохтонным составом населения, опосредовано запечатлели разнообразие природной среды, исторических, этнических, экономических условий.

Важным структурообразующим признаком системы «народная культура – среда» является этническое сознание, которое объединяет представителей этноса «по географической горизонтали и хронологической вертикали» [4] . Можно говорить об особом типе этнического сознания северно–русских крестьян, сложившимся в процессе адаптации этноса к природной среде, в меняющихся исторических и социально–экономических условиях.

Особенности этнического сознания, в свою очередь, определяют комплекс стилевых закономерностей народной традиционной культуры. В их числе – формы обрядовой жизни, система жанров фольклора, сложившихся в севернорусской традиции. Ведущие стилевые закономерности, характерные для севернорусского региона, сосредоточились, в первую очередь, в особенностях художественных форм, принадлежащих к сказительской эпической традиции, плачевой культуре, свадебному обряду. Фольклорные материалы, зафиксированные в период ХIХ–ХХ вв., указывают на различные жанровые доминанты в песенных традициях Русского Севера, различную концентрацию ключевых для севернорусской традиции форм фольклора. Причетная система, распространенная практически повсеместно, особое значение имеет в районах восточной части Вологодской области [5] . Развитую эпическую традицию исследователи прошлого зафиксировали в Заонежье, Беломорье, на Пинеге, Мезени, Печоре [6] .

Одним из значимых и характерных жанров для севернорусской культуры являются свадебные песни. Известно, что именно обрядовые формы фольклора, в частности, причитания, свадебные песни, различные по своему функциональному значению, содержат комплекс стилевых средств, которые восходят к ранним формам музыкального фольклора. Музыкально–поэтический язык песен свадебного обряда отличает устойчивость, закрепленная традицией обрядовой практики, сложившейся в крестьянской общине.

В Отчете об экспедиции в Архангельскую, Олонецкую губернии, организованной Песенной комиссией Русского географического общества в 1886 году, Ф.М.Истомин писал: «Если признать упадок песнетворчества, сказавшийся в большинстве песен протяжных, хороводных и обрядовых вообще, то нельзя этого сказать относительно песни свадебной, которая в этом случае должна быть выделена особо. Отличаясь, особенно в Архангельской губернии, полнотою и разнообразием форм и содержания, свадебная песня, более других уцелевшая от соприкосновения с новыми нравами и вкусами, способна служить образцом исконного русского творчества. Тесно связанная со свадебным обрядом, освященным церковью и ревниво оберегаемым стариками и старухами, которые с неоспоримою властью ведут свадебное дело и следят за строгим выполнением всех подробностей этого обряда, – свадебная песня нашла себе в этом твердую опору и до настоящего времени успешно отстаивает свою неприкосновенность» [7] . Спустя сорок лет, 1926 году, Б.В.Асафьев в отчете о поездке по Заонежью отмечал: «В погосте Шуньга свадебный обряд до сих пор справляют по старине – текст и напевы, даже если не идут венчаться к попу, […] то все–таки обряд свой справляют, как следует!» [8] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Фольклорные экспедиции, проводимые в 70–90-х годах ХХ века в районы Русского Севера Санкт–Петербургской консерваторией, Фонограммархивом Пушкинского Дома, Фольклорно–этнографическим центром РФ (Санкт–Петербург) и другими научными учреждениями немало пополнили свои фонографические собрания материалами об этнографии свадебного обряда, записями музыкально–поэтических форм [9] . Вместе с тем очевидны также и факты утраты, возможно, целого пласта свадебного фольклора. Не случайно в современной фольклористике формируется научное направление, связанное с осмыслением материалов, зафиксированных в конце ХIХ – начале ХХ вв. в сопоставлении их с данными нашего времени. Среди результатов исследования – уникальные материалы, в том числе и свадебные песни, ушедшие из бытования, из памяти исполнителей и сохранившиеся только в записях собирателей прошлого (материалы Е.Э.Линевой, Е.В.Гиппиуса и З.Я.Эвальд) [10] .

Безусловно, многообразие региональных музыкальных традиций огромной территории Русского Севера, отражающее различные историко–культурные предпосылки их формирования, требует детального и всестороннего изучения, в том числе и в сравнительном аспекте. Результаты этих исследований могли бы составить в будущем свод основных форм севернорусского фольклора, «музыкально–стилевой словарь» песенных традиций.

Категория стиля позволяет выявить характер общих закономерностей музыкально–поэтического строя свадебных песен. Определим некоторые характерные стороны свадебных напевов севернорусского региона. В ряду музыкально–стилевых закономерностей необходимо выделить ритмо–акцентные особенности поэтического стиха, отражающие принципы стихосложения тонического типа. На Русском Севере именно эти закономерности характеризуют музыкально–поэтические тексты, функционально связанные с повествованием: причитания, эпические формы, свадебные песни, некоторые образцы лирических песен женской песенной традиции [11] . В большой степени именно тоническая форма организации поэтического стиха устанавливает особую форму отношений текста и напева, которая проявляется в координации ритмоакцентных и ладоинтонационных особенностей, принципов организации музыкальной композиции. Именно на этой основе можно говорить о многосторонних связях, возникающих между групповыми причитаниями, свадебными песнями, эпическими формами в традициях Русского Севера [12] .

Устойчивые принципы ритмоакцентной организации как важные стилевые показатели проявляются в моделях слогового ритма – в устойчивой конфигурации слогоритмического периода семи–, восьми–, девяти– и десятисложной организации [13] . Такие структуры имеют широкое распространение на Русском Севере и характерны для песен, выполняющих функцию опевания невесты, припевания жениха и невесты, молодых, гостей, в некоторых случаях – величания [14] :

Каждая из представленных моделей в местных песенных традициях может приобретать также конфигурацию, для которой характерна вдвое или вчетверо увеличенная протяженность музыкального времени, что зависит от качества распетости песенного стиха.

Ладоинтонационные характеристики в большей степени, чем ритмо–акцентные отличаются разнообразием видов, имеющих узколокальное распространение. В ряду многообразных форм ладоинтонационной организации напевов можно выделить напевы, опирающиеся на терцовые, трихордовые отношения ладовых опор, напевы, связанные с квинтовым амбитусом интонирования, с интонированием в терцовой ячейке с субквартовым тоном.

Обширную группу среди свадебных напевов составляют песни, объединенные общим композиционным принципом: строфический период образован на основе вариантной повторности стиха и соответствующей фразы напева. Возникающая при повторе так называемая вопросо–ответная композиция основана на логике отношений главного (в первом разделе строфы) и субквартового (во втором разделе) опорных тонов напева. Именно эта особенность выделяет в самостоятельную группу песни со структурой тонического стиха восьми–и девятислоговой нормы, имеющих различные конфигурации слогоритмических периодов. Данная композиционная особенность характерна для группы свадебных песен, мелодике которых, наряду с указанными признаками, свойственны и устойчивые попевочные образования. Сфера мелодического развития является в таких песнях наиболее узнаваемой. Качество типического здесь находит выражение в комплексе средств музыкальной выразительности и, в первую очередь, в области ладоинтонационных закономерностей.

Пример 1 включает образцы подобных напевов одного мелодического типа, записанных в чрезвычайно удаленных друг от друга районах: в Хвойнинском районе Новгородской области, в Прионежье, в Устьянском районе Архангельской области. Напевы подобного типа зафиксированы также в Поморье, в Вологодской области, в центральных районах Архангельской области, на Северной Двине, на Мезени. Среди поэтических текстов, исполняющихся с вариантами данных напевов, сюжеты величальных (среди них:«Не во марте было месяце») и опевальных песен («Много–много у сыра дуба», «Из–за лесу–лесу темного», «При вечере было, вечере» и др.).

Среди ведущих мелодических типов напевов необходимо упомянуть еще об одном (Пример 2). География бытования вариантов этого напева на Русском Севере также обширна: Новгородская, Ленинградская, Вологодская, Архангельская, Мурманская области. В ряду поэтических текстов, связанных с такими напевами, опевальные, величальные, песни – припевания. Выявляется также группа сюжетов, связанных с образом жениха, ситуациями различных обрядовых поездок. Характерная особенность слогоритмической формы напевов заключается в выделении долготой слога в зоне первого логического акцента первого стиха и – в равномерной пульсации слогов в межакцентной зоне второго стиха. Это свойство слогоритмической формы напева придает ему подчеркнутую «динамичность», что сказывается также на особенностях ладовой организации.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Отмеченная нами типологическая общность напевов отражает историко–стилевые процессы формирования местных культурных традиций, а также свидетельствует о стилевом единстве обширной историко–культурной зоны [15] .

• [1] Русский Северо–Запад – исторически более ранний регион, связанный с приходом во второй половине первого тысячелетия постоянного славянского населения, древнерусских словен и кривичей в бассейн Ильменьского, Псковского и Чудского озера. Этнокультурная зона Северо–Запада охватывает районы, прилегающие к озеру Ильмень, Псковско–Чудскому Обозерью, Ладожско–Обонежской стороне и сопредельные территории.
• [2] Бернштам Т.А., Чистов К.В. От редакторов // Русский Север: Ареалы и культурные традиции. СПб., 1992. С.4.
• [3] Дубов И. В.. Северо–Восточная Русь в эпоху раннего средневековья. Л., 1982. С.31.
• [4] Об этом см.: Рождественская С.Б. Русская народная художественная традиция в современном обществе. М., 1981. С.27. Автор прибегает к категориям: «народное искусство – среда». В понимании категории этнического мы опираемся на основополагающие положения, заключенные в трудах историка и этнолога Л.Н.Гумилева: География этноса в исторический период. Л., 1990; Этнос и биосфера Земли. Л., 1990.
• [5] Среди публикаций материалов и исследований этого жанра см.: Ефименкова Б.Б. Севернорусская причеть: Междуречье Сухоны и Юга и верховья Кокшеньги (Вологодская область). М., 1980; Марченко Ю.И. Замечания о напевах вологодских причитаний // Русский фольклор. Л., 1991. Т.26; он же: Напевы групповых причитаний в междуречье Северной Двины и Ваги // Русская песня. Стиль, жанр, традиция. Л., 1985. С.85–61; Кастров А.Ю. Напевы пудожских причитаний тирадно–строфической формы // Русский фольклор. СПб., 1996. Т.29. С.192–240;
• [6] Своеобразной антологией по музыкальному эпосу является: Былины: Русский музыкальный эпос / Сост. Б.М.Добровольский, В.В.Коргузалов. М., 1981. Малоизвестным материалам, связанным с эпическими традициями Приладожья, Шенкурско–Важской, Северо–Двинской, Пермского и Вятского края посвящено исследование: Иванова Т.Г. «Малые» очаги севернорусской былинной традиции. СПб., 2001.
• [7] Песни русского народа / Собраны в губерниях Архангельской и Олонецкой в 1886 году. Записали слова Ф.М.Истомин, напевы Г.О.Дютш. СПб., 1894. С.17.
• [8] Асафьев Б.В. Крестьянское искусство Севера: Об искусствоведческой экспедиции на Русский Север. Л., 1926. С.17.
• [9] Среди основных публикаций материалов по свадебному фолькору см.: Песенный фольклор Мезени / Изд. подгот.: Н.П.Колпакова, В.В.Добровольский, В.В.Митрофанова, В.В.Коргузалов Л., 1967; Песни Печоры / Изд. подгот.: Н.П.Колпакова, Ф.В.Соколов, Б.М.Добровольский. М.; Л. 1963; Кондратьева С.Н. Русские народные песни Поморья. М., 1966; Балашов Д.М., Красовская Ю.Е. Русские свадебные песни Терского берега Белого моря. Л., 1969; Банин А.А., Вадакария А.П., Жекулина В.И. Свадебные песни Новгородской области. Л., 1974; Старинная народная свадьба Сланцевского района Ленинградскрй области / Сост.: А.М.Мехнецов, Е.И.Мельник Л., 1985; Сто русских народных песен: (Материалы студенческих фольклорных экспедиций) / Под общ. ред. Ф.В.Соколова. Л., 1970;. Песни Заонежья в записях 1880–1980 / Сост. Т.В.Краснопольская. Л., 1987; Русская свадьба / Сост. А.В.Кулагина, А.Н.Иванов. М. 2000. Т.1–2 и др. Среди немногочисленных исследований последнего времени: Краснопольская Т.В. Ареалы мелодических типов пудожской певческой традиции // Картографирование и ареальные исследования в фольклористике. М., 1999. С.115–146 и др.
• [10] Мехнецов А.М., Лобкова Г.В. Традиции народной культуры Вологодской области: итоги и перспективы комплексного исследования (по результатам экспедиций Санкт-Петербургской консерватории и Фольклорно–этнографического центра) // На пути к возрождению. Вологда, 2001. С.9–17; Кулев А.В., Балакшина С.Р. Состояние народно–песенных традиций западной части Вологодской области на протяжении ХХ века // Культура Русского Севера в преддверии третьего тысячелетия. Вологда, 2000. С.113–126; Марченко Ю.И. Исторический ракурс изучения севернорусской песенной культуры и современное состояние местных фольклорных традиций // Из истории русской фольклористики. Л., 1998. С.298–337.
• [11] Королькова И. В. Лирические песни Северо–Запада России: проблемы жанра и музыкального стиля. Диссертация на соискание. ученой степени канд искусствоведения. СПб. 2002.
• [12] Подробнее об этом см.: Марченко Ю.И. Некоторые вопросы изучения музыкальной стилистики эпических напевов архангельской традиции (по материалам, записанным на Кулое, Мезени и Печоре). // Русский фольклор. Эпические традиции. СПб., 1995. Т.28. С.124.
• [13] Проблемы ритмоакцентной организации свадебных песен рассматривалась Баниным А.А. (Банин А.А., Вадакария А.П., Жекулина В.И. Свадебные песни Новгородской области. Л., 1974); автором данной статьи (Теплова И.Б. Опыт систематизации напевов свадебных песен северо–западных областей России) // Русская народная песня: Стиль, жанр, традиция. Л., 1985. С.62–75).
• [14] Десятисложний слогоритмический период представляет собой сдвоенный пятисложник и обнаруживает как тонические, так и силлабические признаки.
• [15] Подробнее об этом см.: Теплова И.Б. Музыкально–стилевые закономерности свадебных песен северо–западных областей России. Диссертация на соискание ученой степени канд. искусствоведения. СПб., 1993.