Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Среди череповецких краеведов ХIХ – нач. ХХ вв. выделяется фигура земского фельдшера Михаила Кондратьевича Герасимова. О его жизни известно немного: родился в г. Весьегонске, окончил Санкт–Петербургскую военно–фельдшерскую школу, шесть с половиной лет прослужил военным фельдшером, принимал участие в русско–турецкой войне 1877–1878 гг., имел награды. С 1882 г. М.К.Герасимов служит фельдшером в Уломской волости Череповецкого уезда Новгородской губернии. Участок, обслуживаемый им, насчитывал около 29 тысяч жителей и был разбросан на 24–25 верст от больницы.

Несмотря на большую профессиональную занятость, М.К.Герасимов находил время для сбора и изучения диалектного, фольклорного, этнографического материала, истории края. Для журналов «Этнографическое обозрение», «Живая старина», газеты «Новгородские губернские ведомости» им было подготовлено более 20 статей. Среди них: «Некоторые обычаи и верования крестьян Череповецкого уезда», «Из Череповецкого уезда пословицы, приметы, обычаи», «Молитвы, заговоры и заклинания, записанные в Череповецком уезде: 1.Обходные заговоры пастухов. 2.Охотничьи заговоры», «Предания о панах и кладах в южной части Череповецкого уезда», «Прозвища крестьян Череповецкого уезда» и другие.

Важным, на наш взгляд, в работах краеведа является указание на ареал описываемого обряда или обычая: автором дается название села, волости, северной, южной, восточной, западной части уезда. Материалы, собранные М.К.Герасимовым, — своеобразный вклад в энциклопедию края, и в этом плане сведения о деревнях могут пригодиться и историкам, и этнографам, и лингвистам. Так, раскрывая понятие «самоходка», собиратель указывает, что обычай выхода замуж без согласия родителей наблюдается в северо–восточной части уезда, а в южной части его нет. Также только в северной части уезда сохраняется обычай посещенья тещей зятя в так называемое «хоровинное воскресенье» (хоровина – ’теща’) [1] .

Своеобразную память об истории края хранят так называемые предания о «панах», записанные М.К.Герасимовым в южной части Череповецкого уезда. В частности, он пишет: «Что многие партии поляков побывали во многих погостах и селениях, указывают предания, существующие во многих приходах и волостях, почти всегда пребывание литовцев в данном месте связано с сокрытием ими кладов и частым упоминанием «могильников» и «урочищ», на которых существовали селения, разоренные поляками…Предполагаемые предания до того смутны, что у населения не сохранилось даже имени разорившего их народа: поляки и литовцы слывут под общим именем «панов» [2] . Надо сказать, что подобные легенды в этих краях живут и в настоящее время. Так, студентами во время диалектологических экспедиций записаны, например, рассказы о происхождении географических названий Дружинское (озеро), Вещая Лужа (урочище), которые местные жители тоже связывают со временами польско–литовского нашествия.

Об отголосках языческой религии свидетельствуют записи краеведа о почитании культа деревьев, рощ, камней, источников: «Почитание отдельных деревьев выражается в более слабой степени, вешают на деревья тряпку или полотенце с нашитыми на них черными или красными крестами, которые перед тем были прибиты к наружной стене дома в течение 6 недель, на основе поверия, что душа умершего в продолжение 40 дней прилетает в свое жилище, умывается водой, вытирается полотенцем (д. Ягница). Девушки в день весеннего Егория привязывают красные лоскуты на березы, вверяя им свою судьбу и загадывая о будущей доле, в Троицу пускают их в воду» [3] . В южной части уезда он отмечает обилие рощ, тщательно охраняемых и почитаемых. Признаками почитания служат неприкосновенность, рассказы о том, что с теми, кто покушался на деревья, случались несчастья. Молодежь, как отмечает исследователь, никогда не собирается веселиться возле этих деревьев.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Любопытны и его заметки о народной медицине. Некоторые из них также свидетельствуют о древнем культе деревьев: «Способ лечения больных детей: их протаскивают между ступенями сквозной лестницы (д.Бор, Уломская волость). При болях в пояснице: больной должен потереться обнаженной спиной о деревянные подпорки, стоящие около заборов или о серединную стенку овина (д.Клопузово)» [4] .

Работы М.К. Герасимова содержат и наблюдения над современным ему бытом деревни. Так, в статье «Что и как читают крестьяне» отмечается, что количество книг, виденных автором у крестьян, невелико (около 100), более одной трети из них имеют религиозное содержание, подростки и молодежь более всего интересуются книгами исторического содержания [5] .

Часть неопубликованных материалов, собранных М.К.Герасимовым, хранится в архиве Этнографического бюро кн. В.Н.Тенишева (Отдел рукописей Российского этнографического музея, ф.7), в архиве Русского Географического общества. Среди них привлекает внимание «Цветник, или травник, собранный в д.Хмелины Череповецкого уезда». В нем содержится информация о 178 травах, дается их название, описание, действие, которым они обладают. Например, «царевы очи – растение в бору, на сухих местах, кустиками, очень малая, в нитку. Жар от нее, как от злата. Листу на ней нет; цвет имеет багровый – невелик. Хорошо держать при себе, у кого глаза болят, то болезнь пройдет. Если жена мужа не любит – имей траву – любить станет» [6] . Многие слова, имеющиеся в травнике, в современных череповецких говорах не отмечены (буковица, излюдень).

За свою деятельность по изучению края М.К.Герасимов был избран членом–сотрудником двух ученых обществ – Русского географического и Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. Географическое общество дважды награждало его серебряными медалями.

М.К.Герасимов оставил о себе добрую память не только как медик, краевед, но и как человек, обладающий замечательными качествами характера. Много добрых слов было сказано о нем по поводу 25–летия его медицинской деятельности, в том числе таких: «Всегда, даже при утомлении, ровное и спокойное отношение к пациентам, одинаково внимательное отношение как к богатым, так и бедным, постоянная готовность помочь всякому, кто нуждается в помощи».[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Главной заслугой М.К.Герасимова является составление «Словаря уездного череповецкого говора», который был опубликован в 1910 г. [7] . Материалы для словаря собирались в течение 23 лет в Череповецком уезде. Он включает более 3000 лексических единиц, среди которых местные слова и выражения, географические названия, личные имена людей, прозвища. К словарю приложен «Хронологический указатель сочинений о Череповецком уезде» (1814–1904 гг.). Словарь явился своеобразным итогом краеведческой деятельности М.К. Герасимова. В него вошли многие материалы, опубликованные им ранее в виде статей и заметок.

Непосредственно словнику предшествует «Краткий очерк череповецкого народного говора», в котором автор попытался выделить некоторые фонетические черты описываемого говора, например, цоканье (цашка, доцка), эпизодическую замену «х» на «ф» (куфарка, куфня), прогрессивную ассимиляцию по мягкости (льню, мамонькя), изменение гласных под ударением (артиль, седу), переход «е» в «о» в заударном слоге (больнё, морё); отметил грамматические особенности в области имен существительных (налошаде, с длинным рукам), имен прилагательных (красной цвет, скоряе), глаголов (майси, застрелилсы, дождешшы), синтаксические особенности, в частности, использование словосочетаний с именительным падежом существительного в роли прямого дополнения (баня топить), наличие постпозитивных частиц (кони–те, домы–те). Автор отметил и некоторые фонетические различия в рассматриваемых говорах, например, наличие твердого цоканья на севере уезда и мягкого цоканья на юге, указал на близость череповецкого говора белозерскому, вологодскому, ярославскому, связывая этот факт с историей заселения края. Он сделал вывод о том, что разговорный язык местного населения сохраняет особенности древнего новгородского говора. М.К.Герасимов не имел специального филологического образования, что, по его собственному признанию, «не позволило обработать местный говор по всем правилам науки», но представленный им материал как в очерке, так и в словарных статьях отличается необычайным богатством и дает представление о говоре Череповецкого уезда конца Х1Х – начала ХХ вв.

Слова в словаре М.К.Герасимова расположены в алфавитном порядке, но составитель прибегает и к гнездовому способу показа слов (ащеул, ащеульничать; бася, басота, баской; взабыль, взабыльшной; голомено, голоменистый). В одной словарной статье порой объединяются синонимы (притка, прикос, поглум – ’ушибы, раны и другие травматические повреждения, случившиеся внезапным и странным образом изатянувшиеся на долгое время; происходят от действия нечистой силы; говорят: этопопритчилось, прикоснулось, поглумилось’), иногда антонимы (бродкой, небродкой – ’неугомонный, придирчивый человек и обратное значение’). Представлены словообразовательные особенности говора (журавика, журавица – ’клюква’), при существительных иногда указаны уменьшительные и увеличительные производные (бобка, бобочка - ’игрушка, потешка – какой–нибудь предмет для детей’).

Лексика, нашедшая отражение в словаре, раскрывает различные стороны жизни народа. Она разнообразна по тематической принадлежности: названия одежды (бархатник, кумачник, волосатик), кушаний (верещага, доспешник), посуды (волошок), сельскохозяйственных построек (мекальница, стайка), растений (синюха, беломойка), животных (полуторник, язвица), народные названия месяцев (бокогрей, травоспел), местные географические термины (веретья, чупа, шайма). Заметное место занимает лексика, имеющая отношение к области народно–бытовой медицины, что связано с профессиональной деятельностью М.К. Герасимова. Например, осенуха - ’перемежающаяся лихорадка’, озеп - ’детская болезнь от дурного глаза’, прощаться сместом - ’при некоторых болезнях нужно припомнить место, где заболел, и сходить проститься с ним’. Представлены в словаре и фразеологизмы: знаку не дать - ’неотступнопросить что–нибудь’.

При толковании слов автор использует литературные корреляты (голчить - ’говорить’, озерина - ’лужа’, польник - ’тетерев’), но большинство слов толкуется описательно (волошок - ’глиняная крышка от горшка’). В ряде случаев применяется энциклопедическое описание, обычно это касается лексики этнографического, терминологического характера: бить печь - ’сзывают помочь, человек 10–12, мнут глину и из больших кусков, наподобие кирпичей, кладут русскую печь и оканчивают в один день, потом высушивают’, мокоша – нечистый дух, живущий в избе (не домовиха), имеет образ женщины с большой головой и длинными руками, любит прясть по ночам кужли, оставленные женщинами без молитвы’.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Иллюстрации носят эпизодический характер и представляют собой примеры из живой диалектной речи, пословицы и поговорки. Например, слово бухонный - ’пышный, мягкий’ иллюстрируется примером: «Сегодня бухонные пироги удались»; зель - ’зелень’: «Егорий сзелом – Никола с возом».

Специальных грамматических помет в словаре нет. В грамматическом представлении слов составитель ориентируется прежде всего на начальные формы заголовочных слов. При этом следует отметить случаи, когда заголовочное слово дано не в начальной форме, прежде всего это касается глаголов (помани – ’подожди’, пошкотилось – ’испортилось’). Иногда в заглавие у имен существительных выносится форма и единственного и множественного числа (знаток, знатки – ’знахари, колдуны’), у глаголов инфинитив и форма настоящего времени (скать, скёт – ’сучить, свивать’). Можно отметить недостатки в представлении категории вида (бушить – ’шуметь’: «К погоде-то забушило в голове»).

Редко употребляются в словаре географические пометы, обычно они имеются при словах этнографического характера: полуверицы-’существа средние между нечистым духом и человеком. Живут невидимо в курганах, ямах и канавах. Это души некрещеных младенцев и людей, проклятых и увлеченных лешими. Полуверицы живут семьями и являются в человеческом образе. Ходят даже в церковь, только во время херувимской песни уходят из нее. Отличить их можно тем, что они платье застегивают на левуюсторону (Кисовский приход Дмитриевской волости)’; горе – ’беседная игра в д.КоротневеПетриневской волости’.

Несомненным достоинством словаря является наличие в нем списков микротопонимов и антропонимов. Микротопонимы относятся к тому разряду лексики, который имеет способность быстро исчезать, между тем, это один из источников изучения и истории языка и истории народа. Так, М.К.Герасимовым зафиксирован микротопоним Вопча (пустошь). В этом географическом названии можно отметить диалектные фонетические изменения (вопча – вопчая – общая). Происхождение микротопонима, вероятно, связано с социальными явлениями в жизни деревни: деля и размежевывая земли, крестьяне постоянно оставляли некоторые угодья неразделенными, в общем пользовании. Такие угодья на Севере назывались «обчихами», «вопчихами», «вопчими землями». Наличие в словаре бытовых вариантов личных имен позволяет определить аффиксы, активно участвовавшие в прошлом в образовании антропонимов: Венюк от Иван, Антуш от Антон, Перша от Порфирий, Петряк от Петр (-юк-, -уш-, -ш-, -як-). Интересны и прозвища, зафиксированные в словаре: Басалай (озорник), Гашило (запасливый), Заваря (зачинщик), Тюкалко (драчун).

Словарь М.К.Герасимова, несмотря на некоторые его недостатки, явился одним из лучших диалектных словарей, которые были созданы на рубеже ХIХ–ХХ вв. До настоящего времени он остается незаменимым источником различных сведений как для лингвистов, так и всех тех, кто интересуется историей Череповецкого края.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

• [1] Герасимов М.К. Некоторые обычаи, приметы и поговорки крестьян Череповецкого уезда Новгородской губернии // Этнографическое обозрение. 1894. №1. С.121–127.
• [2] Герасимов М.К. Предания о «панах» и кладах, записанные в южной части Череповецкого уезда // Новгородские губернские ведомости. 1896. №56.
• [3] Герасимов М.К. Из преданий и поверий Череповецкого уезда // Этнографическое обозрение. 1898. № 4. С.124.
• [4] Там же. С.125.
• [5] Герасимов М.К. Что и как читают крестьяне // Новгородские губернские ведомости. 1896. № 14, 16.
• [6] Герасимов М.К. Архив Русского Географического общества, Рук. XXIV, №37, тетр. №4.
• [7] Герасимов М.К. Словарь уездного череповецкого говора. СПб., 1910 (Сборник Отделения русского языка и словесности имп. Академии наук; Т.87, №3).