Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Онежское озеро, являющееся для населения Заонежского полуострова источником жизни, водоемом, с которым связана хозяйственно–бытовая деятельность, отражено в местном фольклоре. К названию, которое никогда не звучит в фольклорных произведениях как Онежское озеро, а как Онего, Онегушко присоединены устойчивые эпитеты славное, широкое, страховитое, шумящее, синее и т.д. В фольклорных произведениях Заонежья оно часто называется морем и даже океаном. Именно так в фольклоре обозначается огромное водное пространство, море и океан обозначают одну из главных стихий мироздания.

И.А.Федосова широко использовала этот образ во всех видах причитаний: похоронных, рекрутских, свадебных. Наиболее устойчивым в ее произведениях является сочетание синее славное Онегушко. Известно, что в фольклоре чаще всего море связано с эпитетом синее, в данной формуле Онегушко является заменителем слова море. Для любого другого озера в причитаниях И.А.Федосовой употребляется словосочетание круглистое озерышко, что отражает незначительность пространства озера, обозримость его берегов.

В причитаниях великой народной поэтессы, прежде всего в рекрутских, синее славное Онегушко вместе с другими элементами мира составляет образ родины. Без озера немыслима полная картина своей, родной стороны. В причитании о холостом рекруте юноша прощается со всем, что окружало его в прежней жизни: селом, усадьбой, окрестными деревнями, лесами, лугами, полями и синим славным Онегушком. В причитании выражается идея о том, что быть у синего славного Онегушка – значит быть дома; чтобы запомнить родину, надо «про запас» глядеть на озеро (Барсов, т.2. С. 52, 96) [1] . Образ дома, родины немыслим без обычных крестьянских занятий – пахоты, сенокоса, рыбного промысла на озере. В рекрутских и похоронных причитаниях синее Онегушко является составной частью устойчивой формулы, использованной И.А.Федосовой для изображения крестьянских занятий на родине.

Как у нас да ведь родитель наша матушка,нету пахаря на чистыих полосушках,Сенокосца на луговых нету поженках,Рыболовушка на синем нет Онегушке!» (Барсов, т.1. С.243).

Образ воды – родника, реки, моря и т.д. часто используется в народной поэзии для выражения состояния души человека, его переживаний. В самых различных картинах психологического состояния причитывающей женщины И.А.Федосовой встречается образ озера. Женщина в горе от разлуки с мужем–солдатом, идет ко синему ко славному Онегушку, крутая волна мутит воду, мутная вода – это символ горя, тоски, слез. Как волнуется озеро, так волнуется и беспокоится душа. В причитании говорится о том, как разгорается сердце, стоячи на красном бережку, глядячи на сине славно морюшко (Барсов, т.2. С.135). В то же время, изображению умиротворенной души сопутствует образ тишины, благодати на синем Онегушке (Барсов, т.2. С.444). В психологических картинах присутствует святой, к которому женщина обращается в своих молитвах. Это Святитель Микола (Никола), повелитель земных вод, покровитель путешествующих (Барсов, т. 1. С. 88; т. 2. С. 136). Его она просит укротить славное море, успокоить ретивое сердце, дать благодать на синем море. Грозная стихия подвластна только Господу, Пресвятой Богородице и Миколе Многомилостивому. В похоронном причитании используется параллель: синее Онего разливается – дитятко удаляется, уходит во сыру землю (Барсов, 1. С.105).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Так же, как вообще вода [2] , синее славное Онегушко наиболее часто осмысляется как граница своего и чужого мира, этого и того света. В рекрутских причитаниях за синим Онегушком, в окияне синем морюшке сестра в образе птицы ищет корабли, на которых, возможно служит брат (Барсов, Т.2. С.68). В свадебных причитаниях за Онегушком находится чужая сторона, где живет остудник (жених). Для человека, находящегося в дальней чужой стороне, в северной холодной сторонушке, за славным за синим за Онегушком находится родной дом (Барсов, т.2. С.101–102). Образ границы состоит не только из синего Онегушка, но и из леса, гор, малых озер, болот, рек. Например, в рекрутском причитании:

И от меня да нонь надежа удаляется,И он за горушки, надежа, за высокии,И он за темныи леса да за дремучии,И далеко–то он за мхи да зыбучии,И он за круглыи за малыи озерышка,И за синее за славно за Онегушко! (Барсов, т.2. С.133).

За синее Онегушко, горы и реки будто бы отправляются подруги невесты, чтобы принести ей воду для обрядового умывания (Барсов, т.2. С.424). Именно из–за этой границы своего и чужого пространства встает темная грозная туча, надвигающаяся на сад, символизирующий в свадебном причитании волю, девичество [3] . Здесь синему морю и туче придается мифологическое значение. В то же время, образ бушующего моря–Онего присутствует и в реальной картине грозы в «Плаче об убитом громом–молвией». И.А.Федосова создает великолепное поэтическое описание надвигающейся грозной тучи, бури на озере, туча и бурлящее озеро объединяются в единую сокрушающую силу:

Становилась туча темна на сине море,Сине море со дна все расходилося,Страшно–ужасно тут море расшумелося,С луда камни оно тут вырывало,Волной на берег оно да их бросало,В синем море белы рыбы убоялися,По своим станам рыбы разметалися!По селам пошла туча деревенскиим… (Барсов, т.1. С.203).

Пространство за синим Онегушком полисемантично, это может быть чужая сторона, где живет жених, и в то же время, место, где девушка хочет укрыться от него, там находится Новгородская земля, где можно спрятать девичью волю. В причитаниях И.А.Федосовой удерживается память о Новгороде как о родине предков, в данном случае сторона за синим Онегушком не чужая, а наоборот, родная (Барсов, т.2. С.290). Разлившееся сине–славное Онегушко является преградой для девушки, подходящей к своему крыльцу. Известно, что разлившаяся вода, переправа имеют свадебную символику, использующуюся в обрядовом фольклоре. В причитаниях И.А.Федосовой синее Онегушко разливается не только у крыльца, но и по терему:[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

И как по высоку теперь у нас по терему,И с–по сухому дубовому по деревуИ протекла ж теперь быстра эта риченька,И тут порозлилось ведь синее Онегушко. (Барсов, т.2. С.473).

Синее славное Онегушко используется в мотивах о реинкарнации девичьей воли: в причитаниях говорится о том, что воля опускается в водную стихию уловной белой рыбонькой, или плавает по тихим заводям, по частым затрестям водоплавной серой утушкой. Здесь происходит охота жениха на гусей–лебедей, на волю–утушку, или жених–рыбак вылавливает неводом волю. (Барсов, т.2. С.294–295). И.А.Федосова использует традиционный мотив охоты, являющийся одним из главных семантических единиц свадебного обрядового фольклора, и второй мотив – вылавливание рыбы, свойственный северному свадебному фольклору. Она включает в эти мотивы местный реальный объект, синее море–Онегушко.

В интерпретации И.А.Федосовой угрозу для воли представляет и само море, на краю которого она в виде птицы садится на катучий синей камышек. Вопленица рисует картину поднимающейся непогоды, волной птицу смывает в синее Онегушко. Далее великая поэтесса импровизирует на тему скитаний воли–птиченьки по берегам озера:

И стане птиченька во бережек кидатися,И стане перьицем она да хлобыстатися,И круг пройдет да она синя славна морюшка,И она сядет тут на малую замоинку,И на подводную холодную колодинку;И стане здрагивать ретливое сердечушко… (Барсов, т.2. С.395).

Образ синего славного Онегушка присутствует в традиционном мотиве выбора источника, из которого берется вода для невестиной бани. Известно, что обрядовая девичья баня в северно–русской свадьбе была одним из главных элементов, с ней связана утрата невестой девичьей воли. Обычно причитальщицы перечисляют большое количество источников, из которых при подготовке бани могла быть взята вода. И.А.Федосова, оставаясь в рамках традиции, создает свой образ, в котором главное место принадлежит синему славному Онегушку: истопница, готовящая баню, сначала приходит на круглое озерышко, там плавает утушка, на нее охотится остудник (жених), вода становится мутной, не подходит для бани, затем она идет к тихим заводям, малым загубинкам синего славного Онегушка, видит селезня (жениха), он мутит воду, эта вода тоже не подходит. В поисках чистой воды истопница намеревается обратиться к старцам на Палеостров – знаменитый монастырь недалеко от Толвуи, там вода должна быть чистой (Барсов, т.2. С.365). Этот же образ используется и в причитании о выборе чистой воды для обрядового умывания невесты в день свадьбы (Барсов, т.2. С.424).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Особняком стоят два плача, в которых Онего является стержнем повествования: это «Плач о потопших» и «Плач о двух братьях, утонувших в Онеге–озере». В этих произведениях И.А.Федосова рисует реальные картины произошедших драматических событий. С детских лет она хорошо изучила нрав великого озера, видела меняющиеся картины водной стихии. Это позволило ей хорошо представить, что происходило во время двух трагедий, о которых она сочинила свои плачи, и что чувствовали люди, попавшие в шторм. В «Плаче о потопших» в поэтической форме приводится рассказ девушки о том, как погибли отец и брат, и как она спаслась, благодаря молитвам. В этих двух плачах озеро является не просто ареной событий, оно приобретает значение судьбы, талана–участи; Онегушко выполняет то, что предназначено Господом, испытание бурей предстает как одна из форм Божьего суда:

Знать, Судинушка по бережку ходилаСтрашно–ужасно голосом водила,Во длани Судинушка плескала,До суженых голов да добиралась…Выезжали как на славное Онегушко,Мы не знали того сами, добры людушки,Как смахнуло середи эта Онегушка. […]Знать им сужено ведь смерть принять потопная… (Барсов, т.1. С. 208, 215).

О себе девушка говорит в причитании, что она узнала горькую тоску–кручину, оставила в синем море талан–участь, там утонуло ее счастье. Образ озера в плачах об утонувших – грозный, страшный, в нем тонут «бесповинные головы». Тема горя, судьбы, связанной с озером, присутствует и в «Плаче о писаре». Озеро здесь является «хранителем» горя, этот образ выражает отношение людей, живущих на его берегах, как к очень опасной стихии:

Уже тут злое горюшко кидалосяВ окиян сине славно оно морюшко,Под колодинку оно там запихалося,Окиян–море с того не сволновалось,Вода с песком на дне не помутилася! (Барсов, т.1. С.237).

Океан–море изображается в этом плаче как мифологический низ, из этой стихии ловцы вылавливают диковинную рыбу, из которой достают золотые ключи, никуда не подходящие, только к «подземельным норам», где это великое горюшко находится, горе здесь является метафорой смерти. В причитании выражается назидательная идея, особенно популярная среди старообрядческого населения: Господь допустил ловцов на «киян–море» за «беззаконье», которое творят люди. Здесь фигурирует не конкретное озеро Онего, а именно океан, в мифологии являющийся стихией хаоса [4] . Образ Горя–Доли–Судины может рассматриваться не только в мифологическом, но и в социальном плане [5] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Синее славное Онегушко в рассмотренных причитаниях– это прежде всего реальный топографический объект, часть окружающего мира. И.А.Федосова нарисовала эту часть мира в самых разных красках, создала прекрасный поэтический образ озера–моря. В то же время, это и мифологический символ, связанный с обрядами перехода в иной мир, в иной социальный статус. Причитания И.А.Федосовой говорят о сакрализации великого озера, синее славное Онегушко входит в мифологические мотивы. Мировому фольклору известна сакрализация великих водных объектов, например, величайших рек мира – Нила, Ганга, Тигра, Евфрата, Днепра и др., соединяющих мифологические представления и ритуальную практику [6] . Таковым объектом является и синее славное Онегушко, предстающее в причитаниях народной поэтессы и как мифологическая водная стихия, и как реальное великое озеро.

• [1] Причитанья Северного края, собранные Е.В.Барсовым / Изд. подгот. Б.Е.Чистова, К.В.Чистов. СПб., 1997. Т.1. Похоронные причитанья; т.2. Рекрутские и солдатские причитанья. Свадебные причитанья. (Сокр. в тексте: Барсов, т.1, т.2. Страница).
• [2] Виноградова Л.Н. Вода // Славянская мифология: Энцикопедический словарь. Москва, 1995. С.96–98.
• [3] Бернштам Т.А. Обряд «расставание с красотой» (к семантике некоторых элементов материальной культуры в восточнославянском свадебном обряде) // Памятники культуры народов Европы и европейской части СССР: Сб. МАЭ. Л., 1982. Вып.38. С.58–59; Кузнецова В.П. Причитания в северно–русском свадебном обряде. Петрозаводск, 1993. С.93–94.
• [4] Топоров В.Н. Океан мировой // Мифы народов мира. М., 1997. Т.2. С.249–250.
• [5] Чистов К.В. Народная поэтесса И.А.Федосова. Петрозаводск, 1955. С.177–201.
• [6] Топоров В.Н. Река // Мифы народов мира. М., 1997. Т.2. С.374–376. О значении гидронимов в фольклоре см. напр.: Гин Я.И. Днепр — Непра — Лелепр: о поэтике гидронима в фольклоре и литературе // Язык русского фольклора. Петрозаводск, 1992. С.109–116.