Петров А.М. (г.Петрозаводск)
О синтаксическом варьировании в эпическом фольклоре (на материале русских духовных стихов)
@kizhi
Исследование проведено по гранту Президента Российской Федерации по программе государственной поддержки молодых учёных (проект №МК-1845.2007.6)
Типологически значимым свойством фольклорного текста является вариативность всех его языковых уровней, в том числе уровня синтаксического.
Любой фольклорный текст может быть представлен как последовательность композиционных блоков, конструируемых на основе варьирующихся в рамках традиции синтаксических структур. Синтаксические изменения в композиционных блоках носят количественный и качественный характер. Под количественным варьированием мы понимаем изменение частотности тех или иных структур в разных записях. Качественное варьирование – это изменение самого типа структуры, которое может осуществляться в пределах типа (внутреннее варьирование) и с выходом за его пределы (внешнее варьирование). Разнотипное варьирование осуществляется как на уровне сложного, так и на уровне простого предложения. Рассмотрим некоторые примеры из русских духовных стихов [1] .
… Коя земля всем землям отец,Который царь всем царям отец,Который город городам отец… [2] ;
… И который царь над царями царь,И который град городам мати,И которая церковь всем церквам мати… [3] ;
Какой город городам отец,Да кая церковь всем церквам мати… [4] .
В приведённых примерах в тождественном композиционном локусе бессоюзный тип сложного предложения варьируется с союзным (сочинительная связь). Такой способ варьирования может быть назван качественным внешним. В то же время в сложносочинённом предложении могут варьироваться средства межпредикативной связи: в данном случае это союзы да и и. Это качественное внутреннее варьирование.
На уровне простого предложения синтаксические структуры также претерпевают внутреннее и внешнее качественное варьирование. Рассмотрим некоторые случаи:
Как проговорит Володемир князь… [5] ;
Как проговорил Володемир князь… [6]
Как видно из примеров, глагол–сказуемое в одном случае имеет форму будущего времени, в другом – прошедшего [7] . Употребление той или иной глагольной формы маркировано стилистически: формы глаголов «говорения» будущего времени, употребляемые при рассказе о событиях прошлого, вслед за Ф.И.Буслаевым, рассматриваются как черта живой, народной речи, достаточно распространённая и в современной речевой практике [8] . В приведённом примере синтаксическая структура претерпевает внутреннеекачественное варьирование: трансформация имеет место в пределах двусоставного типа. Приведём другой пример внутреннего качественного варьирования:
…Как Правда пошла по поднебесью,А Кривда осталась на сырой земле [9] ;
Пошла Правда на небеса,К самому Христу, царю небесному,Оставалась Кривда на сырой земле… [10]
Здесь в пределах двусоставного типа варьируется вид глагола–сказуемого: совершенный и несовершенный. Несовершенный вид глагола–сказуемого является инвариантным только в зачине, и это необходимо для решения конкретных художественных задач, стоящих перед повествователем. С помощью этих глагольных форм сказитель разворачивает перед слушателем статичный мир мифологического прошлого и ясно очерчивает границы художественного времени–пространства. В.В.Виноградов, характеризуя функции прошедшего несовершенного в языке художественной литературы, писал: «Прошедшее время несовершенного вида не двигает событий. Оно описательно и изобразительно. Само по себе оно не определяет последовательности действий в прошлом, а размещает их все в одной плоскости, изображая и воспроизводя их» [11] . Приведём пример:
Ко той книге ко божественнойСходились, собиралисяСорок царей все царевичей… [12]
Внутреннее варьирование затрагивает, конечно, и односоставные предложения:
На руцех мне книгу держать – не удержати [13] ;
На руках держать – не сдержать будет… [14]
Теперь рассмотрим некоторые случаи внешнего качественного варьирования (в первом примере двусоставное предложение варьируется с односоставным определённо–личным):
Я скажу, братцы, да по памяти,Я по памяти, як по грамоте… [15] ;
Скажу тебе по старой памяти, что по грамоте [16] .
Или (здесь двусоставное предложение варьируется с односоставным безличным):
…От чего зачалися часты звёзды? [17]
… От цего же разсыпает звезды цястыя? [18]
Композиционные блоки фольклорного текста также неоднородны в отношении количества различных образующих их синтаксических моделей. Рассмотрим некоторые данные, полученные при анализе духовного стиха о Голубиной книге. В изученных вариантах количество бессоюзных межпредикативных узлов со значением перечисления в первом композиционном блоке (экспозиция) колеблется от одного (варианты из сборника П.Бессонова и В.Варенцова [19] ) до двенадцати (вариант из сборника Е.Ляцкого [20] ); количество сочинительных скреп с союзом да в этом же блоке – от одной (вариант из сборника Е.Ляцкого [21] ) до четырёх (варианты из архива КарНЦ РАН [22] ); количество гипотактических (подчинительных) узлов первого блока минимально во всех вариантах (от нуля до – в редких случаях – одного). На уровне простого предложения продуктивна полная двусоставная модель. Количество предложений этой структуры в первом блоке варьируется от одного (варианты из сборника П.Бессонова [23] ) до двадцати четырёх (вариант из сборника Е.Ляцкого [24] ).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]
Рассмотренные варианты зафиксированы собирателями в разное время (временной интервал от самой ранней до позднейшей записи составляет примерно 200 лет [25] ). Поэтому варьирование гипертекста (инварианта) обусловлено не только индивидуальностью того или иного исполнителя, но и общими динамическими тенденциями развития синтаксической структуры произведения (функционирование в диахронии). Среди выявленных тенденций отметим возрастание количества союзных скреп да, относящихся к сфере разговорной речи, и полное отсутствие односоставных предикативных единиц в вариантах, записанных в 70-е–80-е гг. XX в. [26] , что обусловлено утратой тех композиционных блоков, в составе которых односоставные предложения обычно функционируют (например, сон о Правде и Кривде; сон о древе), или некоторой деструкцией сохранившихся блоков (например, экспозиция и вопросы космогонии).
Таким образом, факторами, влияющими на синтаксическое устройство той или иной текстовой модификации, являются индивидуальность, исполнительская манера сказителя, его эпические знания; региональная традиция и языковые особенности родного для певца диалекта; условия, время, место записи; даже «случайное проявление настроения певца в момент исполнения или нечаянная забывчивость» [27] . Гипертекст, по словам Б.Н.Путилова, как бы сам «творит себя, стремясь к совершенству организации. Но делать это он способен лишь через певцов, а эти последние – лишь благодаря выучке, освоению традиции, эпическому знанию и мастерству исполнительской культуры» [28] .
- [1] Материал исследования – Стих о Голубиной книге. Варианты см.: Бессонов П.А. Калеки перехожие: В 6 вып. М., 1861–1863 (16 вариантов); Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым / Изд. подг. А.П.Евгеньева и Б.Н.Путилов. М.; Л., 1958. С.269–274 (1 вариант); Ляцкий Е.А. Стихи духовные. Словеса золотые. СПб., 1912. С.7–16 (1 вариант); Марков А.В. Беломорские былины. М., 1901. С.273–277 (1 вариант); Архив Карельского Научного Центра (далее – КарНЦ) Российской Академии Наук, ф.1, оп.1, кол.15, №13; кол.27, № 176, 198; кол.131, №286; кол.145, №40 (5 вариантов); Летописи русской литературы и древности, издаваемые Н.Тихонравововым. М., 1859. Т.2. Отд.3. С.64–69 (1 вариант); Варенцов В. Сборник русских духовных стихов. СПб., 1860. С.30–39; 11–15; 17–19 (3 варианта); Истомин Ф.М., Дютш Г.О. Песни русского народа, собраны в губернии Архангельской и Олонецкой в 1886 г. СПб., 1894. С.19–23 (1 вариант); Архангельские былины и исторические песни, собранные А.Д.Григорьевым. М., 1904. Т.1. С.599–602; 605–610; 275–276; 582 (4 варианта).
- [2] Бессонов П.А. Калеки перехожие. С.311.
- [3] Там же. С.318–319.
- [4] Архив КарНЦ, ф.1, оп.1, кол.131, №286, л.135.
- [5] Бессонов П.А. Калеки перехожие. С.274.
- [6] Там же. С.275.
- [7] Е.А.Мухина без видимых оснований относит формы типа проговорит к формам настоящего, а не будущего времени. См.: Мухина Е.А. Динамика текста эпического духовного стиха (на материале сюжетов «Алексей человек Божий», «Два Лазаря», «Егорий Храбрый»): Автореф. дис. … канд. филол. наук. Петрозаводск, 2006. С.10.
- [8] Прокопович Е.Н. Глагол в предложении: Семантика и стилистика видо–временных форм. М., 1982. С. 271; Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. М., 1959. С.360. О значениях форм будущего времени см.: Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. М., 1972. С.451–456.
- [9] Бессонов П.А. Калеки перехожие. С.278.
- [10] Там же. С.282.
- [11] Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. С.440.
- [12] Летописи русской литературы и древности, издаваемые Н. Тихонравововым. С.64.
- [13] Бессонов П.А. Калеки перехожие. С.324.
- [14] Там же. С.270.
- [15] Там же. С.270.
- [16] Там же. С.330.
- [17] Древние российские стихотворения. С.271.
- [18] Варенцов В. Сборник русских духовных стихов. С.18.
- [19] См.: Бессонов П.А. Калеки перехожие. С.306–310; 315–316. Варенцов В. Сборник русских духовных стихов. С.11–15.
- [20] Ляцкий Е.А. Стихи духовные. С.7–16.
- [21] Там же. С.7–16.
- [22] Архив КарНЦ, ф.1, оп.1, кол.27, № 176, 198.
- [23] Бессонов П.А. Калеки перехожие. С.274–278; 282–285.
- [24] Ляцкий Е.А. Стихи духовные. С.7–16. Полное описание синтаксической организации стиха о Голубиной книге см.: Петров А.М. Синтаксический строй духовного стиха о Голубиной книге (рукопись монографии; утверждена к печати Учёным советом Института языка, литературы и истории КарНЦ РАН).
- [25] См. вариант из сборника Кирши Данилова и варианты, записанные от Ф.И.Мыхиной: Архив КарНЦ, ф.1, оп.1, кол.131, №286; кол.145, №40.
- [26] Записи от Ф.И.Мыхиной.
- [27] Путилов Б.Н. Эпическое сказительство. М., 1997. С.193.
- [28] Там же. С.192.
Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании, что обусловлено особенностями подготовки текстов для интернет-сайта.