Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Среди музыкальных записей фольклора, выполненных на Русском Севере в конце ХIХ в., материалы экспедиций Песенной комиссии [1] представляют особую научную и художественную ценность. Они пополнили источниковую базу музыкального фольклора, активно формировавшуюся на рубеже веков, новыми, мало известными записями. С подчеркнутым вниманием современники отнеслись к эпической традиции, зафиксированной в ходе экспедиций, и с гораздо меньшим – к иным жанрам. Оценка результатов экспедиционных поездок в кругах научной и художественной интеллигенции не была единодушной. В контексте современного знания о фольклоре Русского Севера экспедиционные материалы прошлого, раскрываясь по-новому, позволяют увидеть динамику культурной традиции, дошедшей до нашего времени.

Задачи экспедиций Песенной комиссии заключались в том, чтобы «сохранить для искусства и науки уцелевшие еще среди русского народа остатки быстро исчезающих памятников русской народной поэзии». [2] Началом научной деятельности Песенной Комиссии стала организация в 1886 г. первой в истории музыкальной науки целенаправленной фольклорной экспедиции на Русский Север – в Олонецкую, Вологодскую и Архангельскую губернии. Ее участниками cтали Ф.М.Истомин и Г.О.Дютш.

Методика работы заключалась в одновременной записи слов и напева во время исполнения. Таким образом, «точная запись напевов была возложена на ученого музыканта Г.О.Дютша, а воспроизведение слов песен с поэтическими уклонениями и местными особенностями народной речи возложено было на секретаря Отделения Этнографии Ф.М.Истомина». [3] Стремление передать диалектные особенности речи нашло убедительное отражение в поэтических текстах, вошедших в сборник материалов. Развивая складывающиеся в то время в практике публикации фольклорных материалов подходы, в процессе экспедиционной работы собирателями «кроме слов и напева записывалось назначение песни, местность и имена поющих, отмечался также и связанный с песенным делом своеобразный народный словарь» [4] . Этот материал, а также карта пути следования экспедиции стали основой научно–справочного аппарата сборника. Издание предварялось предисловием Ф.М.Истомина, включающим наблюдения о состоянии культурной традиции и бытовании народных песен разных жанров.

Итогом экспедиции стали записи, выполненные в 35 «местностях» трех губерний, Олонецкой, Архангельской, Вологодской [5] . В течение трех летних месяцев работы экспедицией, преодолевшей расстояние в 4500 верст, были записаны поэтические тексты 183 песен и почти столько же напевов. Жанровый состав экспедиционных записей отразил своеобразие северно–русской традиции. Среди записей: 11 духовных стихов, 15 былин; причитаний свадебных – 6, похоронных – 4, рекрутских – 1; 28 свадебных, 20 хороводных; 98 протяжных песен. В результате отбора при подготовке к публикации в сборник было включено несколько меньше образцов: 10 духовных стихов, 14 былин, 54 протяжных песен, 24 свадебных, 12 хороводных и плясовых; 5 свадебных причитаний. [6]

В Заонежье эпические формы фольклора были записаны в том числе и от известных сказителей, среди которых И.Т.Рябинин, И.А.Касьянов, Д.В.Сурикова, П.Г.Юхова. Принципиально новым для публикаций народных песен того времени стал музыкальный материал, позволяющий судить о местной певческой традиции, наиболее яркий пласт которой составили сказительские напевы былин и духовных стихов. В число опубликованных в сборнике текстов вошли классические сюжеты духовных стихов с напевами, ставшими первыми научными публикациями музыкальных материалов. Также впервые были опубликованы напевы причитаний, свадебных песен, представляющих различные локальные традиции Русского Севера. Одним из первых образцов публикации напева группового причитания в изданиях ХIХ в. стала запись Ф.М.Истомина и Г.О.Дютша в Унском Посаде от А.Ф.Муракиной и У.И.Базаковой [7] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

3 декабря 1886 г. экспедицией был представлен отчет в Общем собрании Географического общества, где Г.О.Дютш сообщил свои замечания о музыкальной стороне экспедиции, а Ф.М.Истомин представил сведения об экспедиции в целом.

Отчет, предложенный собирателями, был одобрен Советом Общества. Очень важен отзыв М.А.Балакирева, данный им как членом Песенной комиссии и представителем музыкальной общественности: «В музыкальном отношении исполненное путешествие представляет особенную важность, судя по тем образцам, которые нам привелось слышать в исполнении г.Истомина и сестры г.Дютша. Не говоря уже о большом числе интересных песен, напевы коих записаны в первый раз, этот сборник приобретает особенную и весьма высокую цену, благодаря мелодиям былин, которые до сих пор не были известны, и если иногда и записывались, то оказывались близкими к речитативу, между тем, как г.Дютшу удалось записать несколько мелодий былин, от величавых напевов которых так и дышит глубокой древностью. До командировки гг. Истомина и Дютша мы не знали, какие музыкальные сокровища еще скрываются в памяти русского народа, а потому результаты этого путешествия я считаю особенно ценными» [8]

Оценка научных результатов экспедиции оказалась более строгой. Позиции рецензентов, которым порой был свойственен субъективный подход, также отражают и состояние научного знания о фольклоре в то время. В критической рецензии на вышедший сборник Ф.М.Истомина и Г.О.Дютша, принадлежащей В.Н.Перетцу, ее автор выражает несогласие с употребляемым составителями сборника понятия «старинная» песня, а также высказывает суждения о необходимости новизны и «свежести» записываемого в экспедиции материала. Автор рецензии считает результаты экспедиции недостаточно убедительными, «во–первых потому, что край, выбранный для первой экспедиции, был уже много раз исследован, а во–вторых, и потому еще, что при такой манере записывать, какой пользовался г. Истомин, вряд ли можно достигнуть положительных и хороших результатов» [9] . Рецензент высказывает также критические замечания о музыкальной стороне сборника, хотя и признает себя не вполне компетентным: «Что же касается музыкальной стороны сборника, то, не занимаясь специально в этой области, мы не можем судить о ней. Заметим, однако, что даже на первый взгляд тексты порой не сходятся с напевом» [10] .

Спустя 5 лет после публикации сборника «Песни русского народа» А.Д.Григорьев, побывавший в Архангельской области в 1899 г. «с этнографической целью» в местах, где была экспедиция Истомина и Дютша, также составляет рецензию на сборник. Отдавая объективную дань полученным исседователями результатам, А.Д.Григорьев отмечает: «Названный сборник представляет большую ценность для русской этнографии в музыкальном и диалектном отношениях, не говоря уже о том, что он увеличивает наши знания о песнях новыми экземплярами и вариантами и притом, по большей части из таких местностей, о которых до того времени у нас было мало сведений» [11] . Однако, опираясь на свой собирательский опыт, а также материалы А.В.Маркова, А.Д.Григорьев не может согласиться с утверждением Ф.М.Истомина об угасании эпоса в Обонежье и Архангельской губернии. По мнению рецензента, не только эпический, но и песенный материал экспедиции также мог бы быть более обширным. Причину такой «сравнительной неполноты» А.Д.Григорьев видел в стремительных темпах работы экспедиции, которые «не позволяли подольше побыть на одном и том же месте» [12] . Необходимо заметить, что эти «неудобства» осознавались и самими участниками экспедиции.

В отчете о поездке Ф.М.Истомин сообщает, что ему известны необходимые условия для продуктивной работы экспедиции и в числе таких условий, прежде всего – возможность неторопливой работы. Но реальные условия работы экспедиции были иными, на что и обращает внимание собиратель: «… свой обширный объезд она (экспедиция. – И.Т.) должна была выполнить менее чем в три месяца. При таком отношении ко времени и пространству, остановки в избранных местностях могли быть самыми кратковременными. Естественно, что при таких условиях экспедиция должна была довольствоваться лишь теми способами, какие ей были доступны» [13] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Исследовательская деятельность Песенной комиссии по обследованию северных губерний была продолжена в 1893 г. С.М.Ляпуновым [14] и Ф.М.Истоминым в экспедиционной поездке в Вологодскую, Вятскую, Костромскую губернии. [15] Результатом следующей песенной экспедиции стало издание известного сборника «Песни русского народа: Собраны в губерниях Вологодской, Вятской и Костромской в 1893 году». [16]

По количеству записей (270) результаты этой экспедиции намного превысили результаты как предыдущей экспедиции (180 записей), так и трех последующих (100, 125, 100 записей). Из этих 270 записей было опубликовано 165 (163 напева и 2 текста); более 100 записей остались неопубликованными. В оценках исследователей отмечается в первую очередь запись былины «Илья Муромец и царь Куркас» в деревне Слобода Раменская, ставшей единственной записью напева былины на территории Вологодской области. [17]

Во введении к сборнику Ф.М.Истомин указывает: «Весьма интересная по глубине своего содержания, былина эта, повествующая о борьбе Ильи Муромца с царем Куркасом, к сожалению, не представляет, по мнению С.М.Ляпунова большого интереса в музыкальном отношении» [18] . Как отмечает Г.В.Лобкова, «искушенный в области профессионального музыкального искусства композитор не смог в полной мере оценить достоинств архаичного эпического напева» [19] . В Слободе Раменской Ф.М.Истоминым и С.М.Ляпуновым были записаны также духовные стихи с сюжетом «Лазарь» и «Алексей, человек Божий» [20] . Об устойчивости стиля эпического повествования свидетельствуют современные записи. В 1975 г. Ю.И.Марченко (тогда студент Ленинградской консерватории) в деревне Черепаниха Маркушевского с/с Тарногского района была выполнена запись духовного стиха «Алексей, человек Божий» [21] . Напев этого духовного стиха может быть сопоставим с напевом былины «Илья Муромец и царь Куркас» (прослеживаются черты общности интонационного строя, принципов композиционной организации) [22] . В свою очередь, А.Ю.Кастров обращает внимание на факт ритмосинтаксической и композиционной близости былины «Илья Муромец и царь Куркас» и кенозерских зпических напевов [23] .

Значительным достижением экспедиции Ф.М.Истомина и С.М.Ляпунова стала также запись святочных «Виноградий» с былинным сюжетом «Илья Муромец на Соколе корабле», а также – с историческим сюжетом «Освобождение митрополита Филарета из плена [24] . Примечательно, что запись «Виноградья» с историческим сюжетом была выполнена от мужского ансамбля (пели крестьяне К.В.Перевалов, 44 лет, А.В.Перевалов, 53 лет, «с 14 товарищами»).

В ряду других уникальных форм фольклора в сборник Ф.М.Истомина и С.М.Ляпунова включены образцы групповых причитаний [25] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Сборник был воспринят современниками как материал, предназначенный для любителей пения [26] . Одновременно сборник стал предметом критического анализа. Критике подвергался «композиторский» подход к отбору песен. Так, сотрудник московской Музыкально–этнографической комиссии А.Л.Маслов в своей рецензии на сборник «Песни русского народа, собранные в экспедицией ИРГО в губерниях Вологодской, Вятской и Костромской в 1893 году» писал по поводу записанной былины: «…один этот напев может быть ценнее для исследователя, чем большинство здесь же напечатанных протяжных». [27] В рецензии А.Л.Маслов высказывал недоумение по поводу отбора материала, нотации. «С.М.Ляпунов, вероятно, разумел не науку, а приложимость напевов к художественной обработке, – писал А.Л.Маслов, – такой ошибочный, субъективный взгляд на ценность народного искусства не мало вредит в научных изысканиях, и с ним постоянно приходится считаться» [28] . Столь критичные замечания свидетельствуют о совершенствовавшихся в начале ХХ в. методах исследовательской, научной работы.

Современные музыкально–этнографические публикации предоставляют возможность сравнительного изучения фольклорных материалов, разделенных значительным временным промежутком. Так, публикация материалов по фольклору и этнографии среднего течения реки Сухоны из экспедиционных собраний Санкт–Петербургской (Ленинградской) консерватории и Вологодского государственного педагогического университета (записи 1974–2 [29]  г.) включает также некоторые образцы из сборника Ф.М.Истомина и С.М.Ляпунова, дополняющие представление о глубине культурной традиции этого региона [30] . К записям Ф.М.Истомина и Г.О.Дютша в сопоставлении с современными фольклорными материалами обращаются составители сборника «Песни Заонежья в записях 1880–1980 годов» [31] .

На перспективность таких исследований указывает А.М.Мехнецов: «Сравнительное изучение записей, выполненных со столетним маштабом сопоставления на территории распространения однородной системы местных форм культурной традиции, позволяет проследить направления, характер, динамику процессов эволюции элементов содержания, структуры, назначения, функций отдельных жанров, той или иной группы текстов, сюжетов, языково–выразительных комплексов и других типологически определенных явлений фольклора. Результаты сравнительного исследования служат основанием для разработки проблем, связанных с общими закономерностями, принципами существования изустных форм народной традиционной культуры» [32] .

Вслед за «северными» маршрутами последовали экспедиции Песенной комиссии и в другие регионы России: Тверскую, Рязанскую, Пензенскую, Владимирскую, Ярославскую, Нижегородскую, Симбирскую, Саратовскую, Орловскую, Тамбовскую, Тульскую и другие губернии. Значительный объем материалов требовал их отбора и публикации. Важнейшим направлением работы сотрудников Песенной комиссии стало включение музыкальных записей в сферу исполнительской, концертной практики. Песенные экспедиции РГО сыграли также большую роль в развитие русской музыкальной культуры, впервые приобщив к ней сокровища народной поэзии и музыки северного региона [33] .

Сборники Песенной комиссии РГО стали первой обширной публикацией образцов северно–русского музыкального фольклора, которые не подвергались какой–либо обработке и излагались в том виде, в котором бытовали в этнокультурной традиции обширного региона Русского Севера.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Очевидно, что материалы северных и других экспедиций Песенной комиссии РГО, уже давно ставшие библиографической редкостью, нуждаются в репринтном переиздании, подробном текстологическом исследовании [34] .

Известно, что материалы, записанные в экспедициях Песенной комиссии, проходили тщательный отбор при подготовке к публикации. Немалая их часть осталась в рукописях. Возможно, будущие изыскания в какой–то мере восполнят произошедшие утраты и смогут дать более объективную картину результатов исследований народной музыкальной культуры в конце ХIХ века.

• [1] Песенная комиссия была создана в 1884 г. при Отделении этнографии РГО по инициативе его действительных членов Т.И.Филиппова и С.Я.Капустина. При Обществе была учреждена комиссия в составе Л.Н.Майкова, С.Я.Капустина, С.В.Максимова и Ф.М.Истомина. На заседания приглашались А.Н.Пыпин, М.А.Балакирев, А.С.Архангельский и Ю.Н.Мельгунов.
• [2] Песни русского народа. Собраны в губерниях Архангельской и Олонецкой в 1886 году / Записали: слова – Ф.М.Истомин, напевы – Г.О.Дютш. СПб., 1899. С.VII. В дальнейшем – Песни русского народа (I).
• [3] Там же. С.VII.
• [4] Там же. С.ХII.
• [5] В сборник не вошли немногочисленные записи песен, выполненные в Вологодской области.
• [6] Записанные в этой экспедиции рекрутские, похоронные причитания были опубликованы: Живая старина. 1892. Вып.3. С.143–145.
• [7] Песни русского народа (I). С.83. №3 (III раздел). См.: Марченко Ю.И. Из ранних записей групповой причети на Русском Севере // Из истории русской фольклористики. Л., 1990. С.136–155.
• [8] Песни русского народа (I). С.ХХI–ХХII.
• [9] Перетц В.Н. [Рец.] // Журнал министерства народного просвещения. 1894. №11. С.212. Вл.Перетц имеет в виду обращение за помощью участников экспедиции к сельским властям.
• [10] Там же. С.213.
• [11] Григорьев А.Д. [Рец.] // Этнографическое обозрение. 1899. Кн.3. С.183.
• [12] Там же. С.184.
• [13] Песни русского народа (I). С.Х.
• [14] В марте 1893 г. С.М.Ляпунов был избран членом–сотрудником Песенной комиссии РГО.
• [15] По плану экспедиция должна была охватить также и Ярославскую губернию, но недостаток времени не позволил это сделать.
• [16] Песни русского народа: Собраны в губерниях Вологодской, Вятской и Костромской в 1893 году / Записали: слова – Ф.М.Истомин, напевы – С.М.Ляпунов. СПб., 1899. В дальнейшем – «Песни русского народа» (II).
• [17] Иванова Т.Г. «Малые» очаги северно–русской былинной традиции. Исследование и тексты. СПб., 2001. С.115. Запись былины выполнена в деревне Слобода Раменская Бережнослободской волости Тотемского уезда Вологодской губернии (ныне – Раменский сельский совет Тарногского района) от крестьянина А.И.Безвытного, 67 лет. – Песни русского народа (II), С.39–41. №1 (II раздел).
• [18] Песни русского народа (II). С.ХII.
• [19] Народная традиционная культура Вологодской области / Сост., науч. ред. А.М.Мехнецов. Вологда, 2005. Т.1: Фольклор и этнография среднего течения реки Сухоны. Ч.1: Песни. хороводы, инструментальная музыка в обрядах и праздниках годового круга. С.239.
• [20] Песни русского народа (II). С.26. №6 (I раздел); С.5. №2 (I раздел).
• [21] Народная традиционная культура Вологодской области… 2005. №170.
• [22] Эти наблюдения принадлежат Г.В.Лобковой.
• [23] Кастров А.Ю. Кенозерские эпические напевы. Материалы и комментарии // Русский фольклор. Эпические традиции. СПб., 1995. Том 28. С.356.
• [24] Запись «малого виноградья» выполнена в слободе Дымково около города Великий Устюг от И.Ф.Говорова, 62 лет. Запись «великого виноградья» осуществлена в селе Бобровское, Востровской волости Великоустюжского уезда (ныне – деревня Бобровское, Бобровский с/с, Нюксенский район). См.: Песни русского народа (II). С.47–48. №3 (III раздел); С.49–50. №4 (III раздел).
• [25] Песни русского народа (II). Раздел 4: С.55, №1; С.60–65, №4–8; С.69, №10; С.75, №12; С.82, №17. Ссылка на данные образцы дана Ю.И.Марченко.
• [26] Русская музыкальная газета. 1900. №1. Стб.30.
• [27] Труды Музыкально–этнографической комиссии, состоящей при этнографическом отделе императорского Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. М., 1906. Т.1. С.520.
• [28] Там же. С.520.
• [29] 004
• [30] Записи ХIХ в. приводятся как в виде копии оригинального издания, так и в варианте современной редакции.
• [31] Песни Заонежья в записях 1880–1890 годов / Сост., предисл. и прим. Т.В.Краснопольской. Л., 1987. С.14. Т.В.Краснопольская указывает на наиболее распространенные погрешности в сборнике «Песни русского народа» – «неверная подтекстовка верно записанной мелодии». Среди музыкально–поэтических текстов, требующих «реставрации», по мнению Т.В.Краснопольской, следующие: № 11, 23, 44.
• [32] Народная традиционная культура Вологодской области. С.14–15.
• [33] М.А.Балакирев обратился к материалам первой экспедиции Песенной комиссии в сборниках: 30 песен русского народа для одного голоса с сопровождением фортепиано из собранных в 1886 г. Г.О.Дютшем и Ф.М.Истоминым гармонизовал М. Балакирев. СПб., 1899; 30 русских народных песен, гармонизованных и переложенных для фортепиано в 4 руки М. Балакиревым. СПб., 1898. С.М.Ляпунов использовал экспедиционные записи второй экспедиции в сборнике: «35 песен русского народа из собранных в 1893 г. С.М.Ляпуновым и Ф.М.Истоминым», ор. 13. СПб.; Лейпциг, 1900.
• [34] Первый опыт такого исследования был предпринят уже полвека тому назад Е.В.Гиппиусом: Балакирев М. Русские народные песни / Ред., предисл., исследование, прим. Е.В.Гиппиуса. М., 1957. Встречающиеся в сборниках Песенной комиссии погрешности в соответствиях нотации ее подтекстовке неизбежно возникают в процессе слуховой записи; они устранимы в результате сравнительного сопоставления со сходными в типологическом отношении напевами, зафиксированными в форме документальной звукозаписи.