Метки текста:

Жанр и сюжет Рукописи Святые Текстология Церковь

Рыжова Е.А. (г.Сыктывкар)
Миссионерские предания в Повести о рождении и крещении Стефана Пермского (на материале рукописных сборников Усть-Сысольской Общественной библиотеки) Vkontakte@kizhi

Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ, проект № 06–04–41401 а/С «Создание регионального сводного каталога книжных памятников XVI–XX вв. Республики Коми».

Миссионерскому подвигу святителя Стефана Пермского по обращению в христианство язычников коми–пермян и образованию Пермской епархии, являющейся одним из важных центров книжной и традиционной народной культуры европейского северо–востока, посвящен ряд литературных памятников, получивших широкое распространение в древнерусской рукописно–книжной традиции: Житие Стефана Пермского, составленное в конце XIV в. его духовным учеником Епифанием Премудрым, и Служба святому Стефану, созданная в 1472 г. Пахомием Сербом. Особое место среди них занимает довольно редкое произведение – Повесть о рождении и крещении Стефана Пермского (далее – Повесть). Существует пять списков Повести XVIII–XIX вв.; [1] два ранних списка входят в состав рукописных сборников РНБ, Q.I., №1 [2]  и РНБ, O.I., №326, имеющих принадлежность к старейшей книгохранительнице Коми края – Усть–Сысольской общественной библиотеке. [3] Данные рукописи, бытовавшие на территории Пермской епархии, содержат и другие памятники, связанные с пермскими епископами: «Изъявление» о начале Пермской епископии, в котором находятся краткие сведения о пермских епископах, начиная со Стефана Пермского и заканчивая Иоасафом; запись от 8 июля 1607 г. о чудотворной иконе первых пермских епископов Герасима, Питирима и Ионы, поставленной над их гробницей; в рукописи РНБ, O.I., №326 корпус текстов продолжен Сказанием о чудесах от мощей Герасима, Питирима и Ионы за 1609 г. – 1717 г. [4] Библиотечные списки Повести отличаются друг от друга не только временем создания, но своим объемом и содержанием. Пространный список 80-х гг. XVIII в. РНБ, O.I., №326, по нашим наблюдениям, отражает Начальную редакцию Повести, а более ранний список середины XVIII в. РНБ, Q.I., №1036 – ее Сокращенную редакцию.

Исследователь художественного своеобразия Повести А.Н.Власов считает, что она была создана не ранее 1745 г., [5] а источниками для различных ее частей являлись Житие святого Стефана, написанное Епифанием Премудрым, и Вычегодско–Вымская летопись, составленная церковнослужителями храмов, находившихся на территории бывшей резиденции святителя Стефана в Усть–Выми. [6] Основой некоторых сюжетных линий Повести послужили устные рассказы о святом. [7]

В Повести содержится ряд мотивов, относящихся к миссионерской деятельности святого: сокрушение языческих кумирниц; строительство храмов и монастырей в крае; противоборство с колдунами; ослепление вымичан за противодействие христианизации. Эти мотивы встречаются и в Житии Стефана Пермского, однако в Повести они значительно трансформировались, испытав воздействие устной традиции.

Имеет устные истоки в Повести пространный эпизод о сокрушении Стефаном Пермским главной кумирницы язычников: говорится, что это была береза, на месте которой в устьвымской резиденции первого пермского епископа впоследствии был возведен Михайло–Архангельский собор (в Житии Стефана Пермского описание кумирницы не приведено). [8] Композиционный эпизод «сокрушение языческой кумирницы» в библиотечных списках Повести передан почти без отличий, наблюдаются лишь незначительные лексические разночтения. Он состоит из следующих мотивов: 1) описание «величества» языческой кумирницы – прокудливой березы; 2) уничтожение Стефаном кумирницы в течение трех дней; 3) козни нечистых духов; 4) божественная помощь Стефану; 5) сожжение березы; 6) возведение храма на месте языческого капища. [9] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Данный эпизод в Повести определенным образом соотносится с устными преданиями о миссионерской деятельности Стефана Пермского, имевшими хождение на территории Пермской епархии на русском и коми языках. [10] Немаловажное место среди них занимают предания о почитании священных деревьев. [11] В подобных преданиях отражен типичный для традиционной культуры северных народов, в том числе и пермян, мотив «поклонение березе»: «В Перми был истукан под березой. Стефан с отрядом прибыл, срубил березу, покорил взбунтовавшуюся чудь и пермяков». [12] Предания с подобным мотивом, распространенные в устной традиции Северного края, отражают имевшую место на Севере практику построения церквей и храмов на месте языческих капищ, представлявших собой священные деревья, или рядом с ними. [13] Н.А.Криничная отмечает, что «при выборе места для строительства христианского храма зачастую главную роль играло наличие священной рощи или священного дерева, являвшихся объектами хтонического по происхождению культа». [14] Примечательно, что митрополит Евгений (Болховитинов), описывая в XIX в. зырянские монастыри, отмечает, что «у зырян усть–вымских доныне сохраняется предание, что первоначальная Архангельская церковь, построенная святым Стефаном, основана была своим престолом на пне необыкновенно великой березы, коей идолопоклонствовавшие предки их будто бы поклонялись, и на которой в жертву вывешивали они собольи, куньи, горностайные и прочии звериные меха, коих торговлею народ сей и доныне промышляет. … Как бы то ни было, но при разломании деревянной Архангельской церкви по построении уже около ее каменной (ибо деревянная до скончания каменной оставалась целою внутри) действительно найден под престолом большой утлый, изгнивший уже пень дерева, который зыряне из почтения к древности весь разобрали себе по частицам в дома, ныне место его уже под диаконским амвоном». [15]

В устной традиции Коми края возведение храмов святым Стефаном зачастую связывается с местом, на котором росло священное для язычников–зырян дерево – береза, при этом в преданиях конкретизируются и детализируются некоторые мотивы, встречающиеся в Повести. Так, в Повести подчеркиваются необыкновенные размеры березы: «Древо же то велико, яко и трем человеком едва обняти…» (РНБ, Q.I., №1 [16] , л.11об.). [17] Из-за «величества» березы Стефану Пермскому пришлось рубить ее секирой три дня, однако на следующий день она вновь представала неповрежденной. В устных преданиях также говорится о громадных размерах березы, для чего приводятся конкретные топографические детали: «И верхушка этой березы доставала Вогваздино. Такой толщины была…»; [18] «Вершина березы достала середины реки. После рубки»; [19] «Где теперь музей, там алтарь, там росла береза, толста и высокая, там чуди молились. …Рубил, руби и срубил. И береза [ее верхушка] достигла середины реки». [20] Сокрушение прокудливой березы, согласно Повести, сопровождалось изгнанием из нее нечистых духов: во время сожжения срубленной березы, плакавшей человеческими голосами и изливавшей потоки «овогда» синей, «овогда» зеленой смрадной крови, Стефан Пермский повелел окружающим «с мотыками и лыскари стояти», чтобы «аще ли что из пламени да проскочит, дабы вметать во огнь» (РНБ, Q.I., №1036, л.13об.). [21] Нечистый дух, исходящий во время сожжения из березы, в устных преданиях персонифицируется: «И тогда с вершины стали сбегать мыши и ящерицы, очень много. Стефан приказал их всех в огонь смести». [22]

Проведенный анализ библиотечных списков Повести и связанных с ее основными мотивами устных преданий показывает, что тексты являются примером взаимодействия устной и письменной традиции Коми края: композиционный эпизод о сокрушении березы–кумирницы появился в Повести, несомненно, под влиянием преданий о почитании священных деревьев, однако позднее собственно текст Повести, получивший распространение в Пермской епархии, мог явиться основой для поздних рассказов XIX–XX вв. о прокудливой березе, записанных в основном от жителей Усть–Вымского района Республики Коми. [23]

// Рябининские чтения – 2007
Отв. ред Т.Г.Иванова
Музей-заповедник «Кижи». Петрозаводск. 2007. 497 с.

Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании, что обусловлено особенностями подготовки текстов для интернет-сайта.

Музеи России - Museums in RussiaМузей-заповедник «Кижи» на сайте Культура.рф