→ Электронная библиотека
→ Рябининские чтения – 2023
→ Деятельность Карельского государственного музея в период социалистической реконструкции 1930-х годов

Филимончик С.Н. (г.Петрозаводск)
Деятельность Карельского государственного музея в период социалистической реконструкции 1930-х годов Vkontakte@kizhi

Аннотация: В статье охарактеризована охранная, собирательская, исследовательская работа Карельского государственного музея, его кадровый состав. Показана роль музея в политической мобилизации масс, в фор­мировании не только исторических представлений, но и идеализированного образа советской Карелии.

Ключевые слова: Карельский государственный музей; экспозиция; отдел социалистического строительства;

Summary: The article analyzes the activities of the Karelian State Museum in securing, collecting, and investigating documentation, as well as the staff composition of the museum. Additionally, it discusses the museum's role in the political mobilization of the masses and the formation of not only historical ideas, but also an idealized image of Soviet Karelia.

Keywords: Karelian State Museum; exposition; department of socialist construction;

Рубеж 1920-1930-х гг. стал важной вехой в развитии советских музеев. Если в первое послереволюци­онное десятилетие главным направлением музейной работы оставались собирание и сохранение культур­ного наследия, то с конца 1920-х гг. усилилось вовлечение музеев в систему идеологической работы и по­литического просвещения. Первый Всероссийский музейный съезд (декабрь 1930 г.) прошел под лозунгом «Музеи на службу социалистическому строительству и культурной революции!». В данном сообщении ставится задача рассмотреть влияние нового курса на деятельно сть Карельского государственного музея Карелии в 1930-е гг.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Статус государственного учреждения Олонецкий естественно-промышленный и историко-этнографичес­кий музей, основанный в 1873 г. на средства земств и частные пожертвования, получил в 1928 г. Усиление финансовой и организационной поддержки органов власти содействовали росту музейной коллекции: к 1938 г. она выросла вдвое в сравнении дореволюционным временем1. Стала решаться острая проблема нехватки му­зейных площадей. В 1929 г. Петрозаводский горсовет закрыл Александро-Невскую церковь, а ее помещение передал музею. Это способствовало сбережению экспонатов, часть которых прежде хранилась на чердаках и в сараях [1] [2] , и помогло сохранить церковное здание, хотя оно было реконструировано. В 1936 г. был закрыт для богослужений главный храм в Кижах, Спасо-Преображенскую церковь включили в число памятников культуры всесоюзного значения [3] . На о. Кижи был создан филиал Каргосмузея [4] . В 1939 г. в ведение музея был передан заповедник Бесов Нос и Пери Нос.

В 1930-е гг. выросло число музейных работников. Если в середине 1920-х гг. в музее трудилось два чело­века, то в середине 1930-х гг. - 25, из них около половины с высшим и незаконченным высшим образованием [5] . Впервые в истории музея его руководителями стали специалисты с университетской подготовкой. В 1928 г. на должность заведующего музеем был приглашен этнограф С. А. Макарьев. По окончании Ленинградского университета он учился в аспирантуре, работал заместителем редактора журнала «Этнограф-исследователь». С 1932 г. музей возглавлял И. М. Мулло - выпускник Ленинградского историко-лингвистического института, выделившегося в 1930 г. из состава Ленинградского университета: его специальность по диплому - музейный работник. В начале 1939 г. музей имел 8 ставок научных сотрудников. Эти должности занимали в основном мужчины, их средний возраст составлял 34 года. Зарплата научных сотрудников музея (345-450 руб.) превыша­ла среднюю зарплату в промышленности [6] .

В конце 1920-х гг. руководство Карелии нацелило музей на изучение народов Карелии, и ведущие позиции в структуре музея занял этнологический отдел. В 1929 г. музей впервые в своей истории организовал научные экспедиции. Под руководством С. А. Макарьева изучалась традиционная культура и быт карелов (в Олонецком, Видлицком районах), вепсов (в Шелтозерском районе), русских крестьян (деревня Шуя). Однако в 1930-х гг. в Москве и Ленинграде ведущих этнографов обвинили в идеализме, полевые работы сочли «проявлением им­периализма», приостановили работу профильных музеев. Это сказалось на структуре Каргосмузея - этнологи­ческий отдел был ликвидирован.

В то же время в музее был создан самостоятельный исторический отдел. Его первым руководителем в 1929 г. стал этнограф А. М. Линевский, первооткрыватель петроглифов на Белом море. В 1927 г. с мыса Пери Носа в музей был доставлен обломок скалы с петроглифами. В 1930-е гг. в музей была принята часть археологи­ческих находок по результатам раскопок неолитических стоянок и раннесредневековых курганов в Приладожье. При поддержке музея проводились археологические экспедиции в районе Повенец - Челмужи, в ходе которых были открыты несколько неолитических стоянок [7] . В 1936 г. под руководством В. И. Равдоникаса были прове­дены раскопки Оленьеостровского могильника, и одно из погребений было передано историческому отделу Каргосмузея.

Если материалы археологических исследований были широко представлены в экспозиции исторического отдела музея, то памятники православной культуры в 1930-е гг. хранились в запасниках. Музею были переданы уцелевшие предметы Олонецкого епархиального древлехранилища [8] , старообрядческие иконы и книги, цер­ковное имущество закрытых храмов и монастырей. В марте 1923 г. в музее находилось более 200 икон, малая рака времен Михаила Федоровича Романова, изъятая в 1918 г. из Александро-Свирского монастыря [9] . В 1929 г. в селе Сумский Посад были вскрыты мощи Елисея Сумского, их перевезли на хранение в Каргосмузей [10] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В 1939 г. в новом здании музея открылся отдел природы. Руководил им Л. П. Язвиков. Им были разрабо­таны несколько многодневных туристских маршрутов по Карелии. Г. А. Анкудинов провел большую работу по формированию таксидермической коллекции, А. М. Башева собрала ценный материал о народной медицине [11] .

В Положении о музее, разработанном в 1940 г., целью его работы называлось внедрение в сознание масс безграничной любви к социалистической родине11. Более половины музейных площадей было отдано отделу социалистического строительства. Для сбора вещественных источников научные сотрудники С. Н. Марков, Т. С. Кауранен, А. С. Кемов выезжали в командировки на передовые предприятия лесной промышленности, на Беломорско-Балтийский комбинат. Поскольку экспонатов не хватало, активизировала работу фотолабо­ратория музея. Если в 1920-е гг. фотографы стремились фиксировать трудовой процесс и крестьянский быт в отдаленных карельских деревнях, то в 1930-е гг. акцентировали до стижения промышленности, ход соцсо­ревнования, успешную работу Советов и общественных организаций, революционные праздники. Героями снимков стали ударники и стахановцы, спортсмены, общественные активисты. Большую работу по офор­млению отдела провел художник Карго смузея М. А. Макарьевский. Наркомпрос Карелии купил 136 работ немецкого графика и живописца Г. Фогелера, портреты членов сельскохозяйственной коммуны «Сяде», выполненные ленинградской художницей О. Д. Жудиной. Тесно сотрудничал с музеем резчик по дереву Ю. О. Раутанен, живописец В. Н. Попов. Для раздела о Гражданской войне в Карелии А. И. Кацеблин на­писал картины «Интервенты на Севере», «Взятие Кимасозера», «Лыжный рейд», «Карельские партизаны». По командировке музея он посетил места боев в Видлице, Лижме, Кеми, Ругозере и др. Художники и фото­графы стремились отразить позитивные стороны революционных и социально-экономических преобразова­ний, представляли жителям республики их «правильную» версию, которой следовало придерживаться в пов­седневной практике. В их творчестве отразились не столько полнота жизненных явлений, сколько идеалы, образцы, востребованные в обществе в данный период. Однако во второй половине 1930-х гг. тех, кого недав­но чествовали, могли назвать «врагами», и посвященные им картины убирали из экспозиции. Так, на карти­не Фогелера «Рудник Самойловича» портрет директора Всесоюзного института Арктики Р. Л. Самойловича был вырезан, когда того арестовали. В разгар репрессий в 1938 г. музей вообще на время закрыли, так как нужно было основательно переделывать экспозицию [12] .

Если раньше взрослые посетители знакомились с музеем индивидуально, то теперь чаще в музей при­ходили коллективно (от предприятия, воинской части и т. д.). Если в 1927 г. проведены 42, то в 1934 г. - 324, а в 1938 г. - более 600 экскурсий [13] . Сотрудники музея привлекались к агитационной работе других учреждений. Много сил тратилось на подготовку материалов к выборам в Верховный Совет Карелии, бесед о внутренней и внешней политике, представление цифрового и справочного материала для Горкома ВКП (б), для агитаторов.

Каждый музейный сотрудник находился под строгим политическим контролем. По результатам обсле­дования Горком ВКП(б) осенью 1938 г. констатировал, что кадры музея «засорены людьми, не внушающими политического доверия» [14] . Основанием для подозрений являлось семейное происхождение (отец - бывший свя­щенник), прежнее место работы (служил политруком в расформированном Егерском батальоне). Тех сотрудни­ков, у кого были арестованы как «враги» родственники, подвергали дополнительным придирчивым проверкам. Трагично сложилась судьба С. А. Макарьева. В 1935 г. «за классовую слепоту» он был уволен из Карельского Научно-исследовательского института, арестован, в 1936 г. его дело было прекращено, и ученый вернулся на ра­боту в Каргосмузей на должность заведующего историческим отделом. Однако 27 июля 1937 г. С. А. Макарьев был вновь арестован и по решению «тройки» 27 ноября 1937 г. расстрелян.

Таким образом, в рассматриваемый период достижением в работе музея стало то, что наряду с охранной, собирательской и просветительской работой Каргосмузей развернул исследовательскую, экспедиционную и экс­курсионную деятельность. Его руководителями являлись выпускники Ленинградского университета, сформи­ровался коллектив сотрудников, специализирующихся на отдельных направлениях музейной работы. В созда­нии экспозиции участвовали профессиональные художники. Представляя посетителям памятники древнего искусства, традиционной крестьянской культуры, музей участвовал в сохранении духовного наследия и форми­ровании региональной идентичности. Охранная и собирательская работа музеев помогла сберечь в фондах и за­пасниках то, что в условиях 1930-х гг. не могло быть представлено посетителям по идеологическим причинам. Впервые ведущей задачей музея стало формирование представлений о современной Карелии и достижениях советской власти. Музейное пространство становилось инструментом создания идеального образа современ­ности. Все ресурсы музея были задействованы для политической мобилизации масс.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Литература

  1. Афанасьева А. И. Культурные преобразования в Советской Карелии. 1928-1940. Петрозаводск, 1989.
  2. Гольденберг М. «Сохранит на будущее время» // Север. 2011. № 9-10. С. 177-181.
  3. Дианова Е. В., Дианова К. А. Музеи в контексте исторического краеведения Карелии. Петрозаводск, 2013.
  4. Намятова Е. С. Из истории Карельского государственного музея в 1930-е гг. (по материалам НА РК) // Вестник Национального музея Республики Карелия. Петрозаводск, 2016. Вып. 7. С. 10-31.
  5. Филимончик С. Н. Музейное строительство в Карелии в конце 1920-х - 1930-е годы // Румянцевские чтения-2018: Библиотеки и музеи как культурные и научные центры: историческая ретроспектива и взгляд в будущее. М., 2018. С. 197-202.

// Рябининские чтения – 2023
Карельский научный центр РАН. Петрозаводск. 2023. 526 с.

Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании, что обусловлено особенностями подготовки текстов для интернет-сайта.

новости поиск контакты
Музеи России - Museums in RussiaМузей-заповедник «Кижи» на сайте Культура.рф