Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Аннотация: В статье автор анализирует коллекцию предметов Медвежьегорского музея, собранную в 1970-х гг. учениками медвежьегорской школы-интерната № 4 в поморском селе Кереть. Коллекция отражает жизнь и деятельность людей, связанных с морем, с поморской культурой, а также торговые, культурные, художественные, религиозные, фольклорные, лингвистические и другие связи со всем Севером.

Ключевые слова: коллекция; Кереть; Медвежьегорский музей; предметы быта; шитье; керамика; металл; береста;

Summary: The author analyzes the collection of items from the Medvezhyegorsk museum, which were collected in the 1970s by students of the Medvezhyegorsk boarding school N° 4 in the Pomor village of Keret. This article reflects the life and activities of people who are connected with the sea, Pomor culture, as well as trade, cultural, artistic, religious, folklore and other ties with the whole North.

Keywords: collection; Keret; Medvezhyegorsk museum; household items; sewing; ceramic; metal; birch bark;

Кереть - старинное село в устье р. Керети на Карельском берегу Белого моря. В настоящее время нежилое. Здесь в 1971-1972 гг. учениками школы-интерната № 4 г. Медвежьегорска была собрана этнографическая коллекция вещей, которая в настоящее время хранится в Медвежьегорском музее и до сих пор не изучена. Несомненно, коллекция представляет научный, художественный и этнографический интерес. Коллекция в своем роде уникальная.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В «Советском энциклопедическом словаре» дано следующее определение понятию «коллекция»: «Систематизированное собрание однородных предметов, представляющих научный, художественный, литературный и т.п. интерес...» [1] . Что касается нашей коллекции, она лишь частично подходит под это эн-

циклопедическое определение: предметы ее отнюдь не однородные. Но она отражает почти весь спектр жизни поморского села, жизнь и деятельность людей, связанных с морем, с поморской культурой, а также торговые, культурные (художественные, религиозные, фольклорные, лингвистические и т.д.) связи со всем Севером.

В коллекции представлены вещи, используемые какь женщинами, так и мужчинами: инструменты (напария, скобель, долото, топор, стамеска, рубанок, кантовка), орудия женского труда (прялки, грабилка, совок, серп, подойник, кухонная утварь), шитье и роспись (сундучок, повойник, расписная крышка от туяса), посуда (керамическая, деревянная, медная, фарфоровая и фаянсовая); нашло отражение и рыболовство (плашки для вязания сетей, острога, поплавок, грузила, ляп) и, конечно, предметы духовной жизни, многие из которых представляют немалую художественную и историческую ценность (письма, иконы, скульптура, оклад, пасхальница, кадильница, братина). Из перечисления вещей становится понятным, что в коллекции отразилась вся внешняя и внутренняя жизнь поморской общины, сакральные вещи соседствуют с профанными, «духовное делание» неотрывно от материального, нижнего ценностного полюса.

Шитье. В коллекции два повойника. Повойник № 985. Орнамент крайне необычный, в нем сочетаются фитоморфные и зооантропоморфные мотивы. Древо на очень небольшом (рудиментированном) треугольном основании, вертикально симметричное. Занимает всю центральную часть донца. На его вершине - овал, из которого произрастают симметрично две пары утолщенных ветвей с крупными пальчатыми листьями, расходящиеся веером. Оно скорее напоминает фитоантропоморфную фигуру. Нижние конечности имитируют лосиные рога. Верхняя пара - цветочные розетки, как раскрытые ладошки человека или обнаженные женские груди. Венчает фигуру овал-голова безликая, как раньше изготовляли безликих кукол. Из него произрастают две пары толстых ветвей с большими, гипертрофированными пальчатыми листьями. Нижняя пара напоминает лосиные рога, верхняя - «руки»-ветви в положении оранта с листовидными кистями-пальцами, они смыкаются в самом верху донца, образуя замкнутое пространство - свод, сферу, в которой размещаются морда лося с мощными рогами и женская фигура с раскинутыми в стороны руками и ногами - рожаница. Орнамент архаичен. Далеким аналогом подобного свода являются пермские бронзовые бляшки [2] . И так же, под ними скрываются женские божества. Безусловно, наш орнамент сохранил следы древнего культа ЛОСЯ. Лось на вершине мироздания! И управляет им прародительница, Хозяйка леса, зверей и птиц, языческое женское божество. Пермские бронзовые бляшки не раз обращаются к этому образу - женскому божеству, часто верхом на лосе! И финно-угорская вышивка показывает ее верхом на двуглавом лосе [3] . О генетическом единстве пермского звериного стиля с вышивкой поморского повойника говорят и археологические памятники [4] . И не зря. В. Оборин пишет: «Характерное для пермского звериного стиля сочетание фигур животных и человека с отдельными элементами - головами, крыльями особенно часто встречаются в изображении человеколосей» [5] . Акад. Б. Рыбаков: «Культ небесных олених или лосих как культ Прародительниц животного мира является отголоском общей для всех народов стадии мезолитическо-неолитического охотничьего и оленеводческого быта» [6] . Иллюстрацией этого культа является уникальный памятник в Заонежье - Оленеостровский могильник (V в. до н. э.). Убедительным доказательством этого культа являются онежские и беломорские петроглифы, где, пожалуй, самой распространенной фигурой является лось.

Мотивы лося сохраняла вышивка вплоть до ХХ в. Причем нередко лось наделяется двумя головами или чертами птицы, что говорит о мифологической связи его с Верхним миром [7] . Культовое животное, помещенное на самом верху небесного свода, как на иконах Вседержитель на небе...[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Из Медвежьегорского музея мне выслали 11 файлов повойников, 8 из них из Поморья (Калгалакша, Соностров). На повойнике № 1857 из Калгалаши Баба с раскинутыми в стороны руками и ногами сидит на самом верху мироздания верхом на двуглавом лосе.

Повойник № 1715 из Сонострова. Лось рудиментирован до прямой утолщенной линии, а на повойнике № 405 из Калгалакши морда лося - это простая ромбическая фигура, но с ветвистыми рогами.

Обращает на себя внимание ромб внизу женской фигуры на повойнике № 985 из нашей керецкой коллекции: Баба с разведенными руками и ногами на самом верху мироздания.

Видимо, это фигура рожаницы с ярко выраженной вульвой?! Вспомнилось: «Стоит девка на горе да дивуется дыре: свет моя дыра, дыра золотая! куда тебя дети? на живое мясо вздети...» [8] . Высоко лететь, далеко глядеть. Стоит баба небесная, ноги раздвинула, оленцов рожает, лосей могучих. А что же наша, финно-угорская вышивка? Не промахнулась! Сохранила ромб между ногами женщины. А. П. Косменко поясняет: «Между ногами изображений вышит лучистый ромб, несомненный указатель принадлежности образа женскому полу» [9] .

Среди 86 предметов керецкой коллекции особое место занимают иконы, их 12. Две из них - ХУЛ в. - «Вседержитель» (в настоящее время в музее «Кижи», реставратор И. Гурвич, 1977) и «Богоматерь Казанская» (реставрация автора (1981) и И. Н. Куспак (2005)).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Описание их читатель найдет в каталоге В. П. Ершова «Мои краснушки» [10] . Скульптура «Св. муч. Параскева». XVIII в., Медвежьегорский музей, инв. № ММ. 1000 С-5. Такие неканоничные народные деревянные скульптуры возникли на Руси в XIV-XV вв. [11] Они занимали огромное место в народном религиозном сознании, поскольку восприняли функции языческих богов Киевского пантеона и, соответственно, облекались в форму своих языческих прототипов - столбообразных изображений. Именно такой, статуарной, столбообразной богиней изображает резчик Св. Параскеву - фронтально, в рост.

В ней слились многие функции женских богинь: Лады и главного божества славянского пантеона - Мокоши. У нас на Севере обычай ставить резные столбики на могилах можно видеть в XIX-XX вв. (деревни Калгалакша, Гридино - Поморье, Карелия). В них обитала душа умершего. Однако вернемся к скульптуре Параскевы. Святая мученица изображена в рост, фронтально. Лик строг, скорбен, даже суров. Запавшие глаза, большой, заостренный нос, полураскрытые губы. Груди не обозначены. Руки приподняты на уровне чуть выше пояса. Правая рука прижата ладошкой к туловищу, левая раскрытой ладонью обращена к зрителю, она как бы что-то отталкивает, запрещает. Жест очень понятный, человечный. В лике святой просматривается лицо простой крестьянки, умудренной жизненным опытом. Можно сказать, что мы видим облик живого человека. Мастер создал простонародный типаж потрясающей силы.

Икона «Св. Муч. Парасковия», XIX в., инв. № ММ 1304, Ж-240; 27 * 33 * 2,4. Икона интересна записью на обороте, она читается трудно, но можно разобрать: «.. .Дарья? Савина пятницу прасковью. Уборъ». В с. Кереть, действительно, проживало богатое торговое семейство Савиных, которое, видимо, и заказало иконописцу икону. Списана с музейного хранения в 1976 г. «как не представляющая художественной ценности». Жаль, это был документ из жизни купцов Савиных.

Книжное собрание керецкой коллекции совсем небольшое - всего три книги. Все книги богослужебные: Псалтирь, XVIII в.? инв. № МКМ-1880; Третья книга Ездры, XIX в., инв. № ИН 1878, ДК-2; Псалтирь, XIX в. Сохранность книг плохая: все без переплетов, первые и последние страницы утрачены, поражены грибком и плесенью.

Басмы - золотые, серебряные, медные полосы с выдавленным орнаментом, которые закрывали поля икон. История этого искусства восходит к XII-XIII вв. В татаро-монгольские времена пайцза (басма) была своего рода документом, удостоверяющим личность посланника хана. На древнерусских иконах вплоть до XIX в. басмы были образцом высокого искусства ручного тиснения по металлу. XX век о басмах молчит. Видимо, считалось, что басменное искусство умерло. Все пластины (8 шт.) были найдены отдельно от икон - в мусоре домов, в развалинах строений, в сараях. Состояние многих из них - на грани разрушения. Изучение этих поздних произведений практически не производилось. Ныне они переданы в музей-заповедник «Кижи».[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Письма. Среди брошенных бумаг в пограбленных домах я нашел два письма. Эти письма - рассказ о купеческой жизни начала XX в. Мне это вдвойне было интересно, ибо сам я из архангельского купеческого рода Михаила Догадкина. Правда, гордиться этим в суровые советские времена 1930-х гг. было опасно, и от меня мое происхождение скрывали родители. Письма купеческие, написаны незадолго до революции из Санкт-Петербурга в Кереть вылетевшими из родительского гнезда молодыми купчиками своим родителям. Они интересны тем, что показывают купеческую жизнь изнутри - трудности, риски, сопровождающие их торговую деятельность, умение их преодолевать. А еще семейные отношения и связи, забота о многочисленной родне - доброе слово, подарки.

Прялки. В коллекции всего четыре памятника. Наиболее интересна прялка № 960. На светлом фоне некрашеной древесины четко выделяются глубоко врезанные спирали. Подобные спирали А. П. Косменко обнаружила на берестяном саване покойного, могильник Карлеботи, северо-восточная Норвегия [12] (рис. 70.2 18). Они же на копоушках древних карелок и на цеподержателях, на ножнах и оружии из древнекарельских могильников [13] . Спирали - древнейшие символы, известные всем народам мира. Г игантские гелиоглифы известны в пустыне Наска. Не менее известен древний мегалит - Нью-Грейндж в Ирландии, памятник, построенный задолго до знаменитых пирамид Египта. И первое, что приходит на ум,- связь со скандинавскими и кельтскими мотивами - спирали, петли... Связь со Скандинавией прослеживается на протяжении всей истории Древнерусского государства.

Прялка с кониками (инв. № 961). Лопастка окрашена в черный цвет. Но вот ваш взгляд спускается вниз лопастки, и мы видим, как здесь сплелись шеями и гривами чудные коники. Из этого основания вырастает черная прямоугольная лопастка. Чудо-кони. Морды опущены на грудь, ушки торчком. Шеи выгнуты и сливаются воедино, образуя подкову или древнюю фибулу женщины. Сколько красоты, изящества в этой резьбе.

Керамика. Керамика - самая многочисленная часть коллекции, хотя сама Кереть не производила керамических изделий. Все найденные экспонаты привозные. Коллекция собранной керамики подразделяется на две группы: гончарная керамика; фарфор и фаянс. Это предметы крестьянского быта XIX и ХХ вв. Основная часть собранной керамики - кухонная утварь и столовая посуда, которая дополнялась в зажиточных домах привозными фарфоровыми изделиями из Норвегии.

Изделия из меди (8 экз.), как местного производства, так и привозные, были широко распространены в Олонецкой губернии. Медь существовала на наших кухнях долгие годы. Красота медной посуды относится к тем факторам, которые обеспечили ей долгую жизнь. Посуда из этого металла смотрится нарядно. Ее любят коллекционеры, рестораторы, не говорю уж о музейщиках. И сейчас медную посуду любят выставлять напоказ рестораторы. Особенно, если это какая-нибудь старинная сковородка.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Кузнечные изделия (8 экз.). Наибольшее количество легенд, поверий, обрядов связано с кузнечным ремеслом. Кузнец был на Руси не просто кователь - вся его работа с огнем, раскаленным железом ставила его в один ряд с волшебниками, колдунами, чародеями, целителями, что нашло отражение в фольклоре, языке (ковы, коварство, козмь, ковник, кузнь, корчи, къерч, кузница, казнь, кознь, святые - Козьма и Дамиан).

Дерево (10 экспонатов). В каждом доме у каждой хозяйки и хозяина было множество изделий из дерева - посуда, утварь, орудия труда, да и сам дом был из дерева. Дерево любили, украшали замысловатыми орнаментами. Были мастера, умевшие дом построить и ложку вырезать, прялку «выкопать» и сани соорудить.

Но главной находкой в Керети была Лоция Гусева. Ее нашли в пустом и разоренном доме Гусева Дмитрия Васильевича. По его имени я и называю лоцию. Дом как дом, большой, поморский. Вспомнился Н. Клюев: «Поморский дом плывет китом». Даже не заперт, естественно, пограблен. Хозяин умер в 1956 г., был инвалидом первой группы, и после его смерти жена Анна Ивановна Гусева переехала к детям в Чупу. Найти новую рукописную лоцию - большая удача. Старейший архангельский краевед Ксения Петровна Гемп упоминает всего восемь таких памятников. И высказывает мысль, что «и в наше время рукописные лоции хранятся еще у коллекционеров и у любителей старины» [14] . Как в воду смотрела. К настоящему времени известно 12 экземпляров Лоций, не считая нашей. Эти «морские урядники», или «морские указы», как их называли архангельские поморы, были широко распространены: мореходы издавна стали закреплять свой опыт письменно. Это была самобытная, «стихийно-народная» литература, по выражению Б. Шергина. Ну, и как водится, что имеем - не храним. «Невнимание, равнодушие, пренебрежение при содействии всеистребляющего времени сделали то, что от старинной морской литературы остались одни фрагменты. То, что рассыпано ворохами, приходится собирать крохами», - констатировал Борис Шергин [15] .

Литература

1. АфанасьевА.Н. Древо жизни. М., 1982.
2. Винокурова И. Ю. Мифология вепсов. Энциклопедия. Петрозаводск, 2015.
3. Гемп К. П. Выдающийся памятник истории поморского мореплавания XVIII столетия. Л., 1980.
4. Голубева Л. А. Зооморфные украшения финно-угров. М., 1979.
5. Ершов В. П. Мои краснушки. Петрозаводск, 2010.
6. Косменко А. П. Народное изобразительное искусство вепсов. Л., 1984.
7. Кочкуркина С. И. Древняя Корела. Л., 1982.
8. Оборин В. Древнее искусство народов Прикамья. Пермь, 1976.
9. Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М., 1981.
10. Советский энциклопедический словарь. М., 1981.
11. Цодикович В. К. Традиции народной культуры и сюжетообразование в русской иконописи, парсуне, пластике XIV-XX веков. Ульяновск, 2010.
12. Шергин Б. В. Повести и рассказы. Л., 1984.

• [1] Советский энциклопедический словарь. М., 1981. С. 609.
• [2] Оборин В. Древнее искусство народов Прикамья. Пермь, 1976. Рис. 60, 61 и др.
• [3] Косменко А. П. Народное изобразительное искусство вепсов. Л., 1984. С. 128, рис. 34: 2-6.
• [4] Голубева Л. А. Зооморфные украшения финно-угров. М., 1979; Косменко А.П. Народное изобразительное искусство вепсов. С. 28.
• [5] Оборин В. Древнее искусство народов Прикамья. Пермь, 1976. С. 26.
• [6] Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1981. С. 75.
• [7] Винокурова И. Ю. Мифология вепсов. Энциклопедия. Петрозаводск, 2015. С. 248.
• [8] Афанасьев А.Н. Древо жизни. М., 1982. С. 119.
• [9] Косменко А.П. Народное изобразительное искусство вепсов. С. 128, рис. 34: 2-4.
• [10] Ершов В. П. Мои краснушки. Петрозаводск, 2010. С. 128, 133.
• [11] Цодикович В. К. Традиции народной культуры и сюжетообразование в русской иконописи, парсуне, пластике XIV-XX веков. Ульяновск, 2010. С. 55.
• [12] Косменко А.П. Народное изобразительное искусство вепсов. Л., 1984. С. 126, 128, рис. 37: 2; 34: 4.
• [13] Кочкуркина С. И. Древняя Корела. Л., 1982. С. 113, 116, 121, 138.
• [14] Гемп К. П. Выдающийся памятник истории поморского мореплавания XVIII столетия. Л., 1980. C. 10.
• [15] Шергин Б. В. Повести и рассказы. Л., 1984. С. 5.