Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

стр. 47В июне 2010 г. состоялась фольклорно-этнографическая экспедиция [1] в Красноборский р-н Архангельской обл. (рук. к.и.н. Н.В.Ушаков). Целью экспедиции был комплексный сбор полевого этнографического материала (аудио-, фото-, видеофиксация, а также работа с семейными фотоархивами), отражающего повседневную жизнь современной деревни, включая социальные и экономические вопросы. Помимо работы над основной программой экспедиции, перед каждым из участников была поставлена задача сбора материала по самым разнообразным тематикам: традиционная и современная кухня, обряды жизненного цикла, сохранение фольклорной традиции и т.д. В качестве опорных пунктов были выбраны села Красноборск и Верхняя Уфтюга. В ходе полевой работы удалось выяснить, что в с. Верхняя Уфтюга и в ряде близлежащих деревень (д.Топса, Кривцовская и др.) проживают потомки старообрядческого населения. Очевидно, что староверы Верхней Уфтюги являлись частью когда-то мощного и влиятельного беспоповского центра «ревнителей древлего благочестия», долгое время существовавшего в верховьях Северной Двины и по ее притокам [2] .

Тема старообрядчества – особая для отечественной науки: вот уже несколько поколений исследователей занимается самым широким кругом вопросов и проблем, связанных с этим уникальным историческим и социальным феноменом [3] . Историки и этнографы, филологи и фольклористы изучают старообрядческие литературные и художественные памятники, быт и традиции, пытаясь постичь все их богатство, глубину и своеобразие.

В данном исследовании, не претендующем на полноту и глубину, старообрядчество рассматривается в несколько ином ракурсе: автором делается попытка обобщить воспоминания и переживания людей, утративших то, что веками бережно сохраняли их предки – Старую Веру. В их домах и сейчас хранятся предметы культа: иконы-складни медного литья, старопечатные книги, лестовки и подрушники домашнего производства – все то, без чего нельзя было представить в прошлом даже самую бедную крестьянскую избу. Определенный интерес представляют рассказы местных жителей об общении староверов с мирскими, о соблюдении религиозных предписаний (запрет на мирщение) в условиях непосредственного соседства. Полученные материалы иллюстрируют различные аспекты и этапы существования особо почитаемой на Русском Севере старообрядческой традиции в верховьях р.Уфтюги.

Как удалось выяснить из рассказов информантов, старожилы Верхней Уфтюги собирались для совместной молитвы вплоть до середины 1980-х гг. В последнее время это были в основном пожилые женщины. В д.Топса сохранилась изба тётоньки Е.Ф.Болотовой, куда приходили люди для совершения совместных богослужений. Примечательна и сама полулегендарная фигура Екатерины Филипповны Болотовой – самой главной и первой из староверов [4] , как характеризовали ее местные жители. Е.Ф.Болотова не выходила замуж; когда к ней сватались, намеренно старалась не понравиться женихам. Даты рождения и смерти тетоньки не знает никто из местных жителей, помнят только, что она была доброй и отзывчивой и до последних дней своей жизни нянчилась с соседскими детьми, учила их писать и читать по старопечатным книгам. Маленькая, аккуратненькая, симпатичная старушка – так вспоминают сейчас о ней жители д.Топса. Вместе с тем Е.Ф.Болотова строго соблюдала запрет на мирщение – имела отдельную посуду и воздерживалась от употребления воды и пищи с новообрядцами и замирщенными староверами. Наши информанты вспоминают, что в детстве (ориентировочно в 1930–1940-е гг.) они ходили в избушку к тетоньке, где та им читала книги и показывала лубочные картинки с изображением грехов. Е.Ф.Болотова держала пчел и угощала домашним медом соседских ребятишек.

После смерти Е.Ф.Болотовой хранительницей затухающего огня староверия на Верхней Уфтюге стала Матрена Николаевна Болотова (1890–1980). Она также жила в д.Топса, и вокруг нее собралась группа из 10-12 старушек, которые общими усилиями продолжали вести скромную приходскую жизнь. Матрена Николаевнастр. 48 была замужем за Яковом Филипповичем Болотовым, родным братом тетоньки. Этот факт говорит о том, что в первой четверти ХХ в. в исследуемом регионе сохранялась эндогамия браков в старообрядческой среде. После смерти мужа М.Н.Болотова стала жить одна, поскольку детей в браке не было. У нее в доме собирались верующие. В 1968 г. в д.Топса случился пожар, в котором сгорела изба Матренки. С этого времени богомольная старушка переходит жить в семью Михайловых, своих дальних родственников из мирских. Нина Михайловна Михайлова (1939 г.р., с. В.Уфтюга) рассказывает, что Матренка помогала ей по дому и в воспитании детей, но при этом хранила посуду (т.е. ела из отдельной посуды) и ежедневно выполняла суточный круг богослужений. Сама Н.М.Михайлова также была крещена по старому обряду: ориентировочно в середине 1940-х гг. ее крестили в д.Топса в избе какого-то старичка, а вместо купели использовали обычную бочку. На кладбище с. Верхняя Уфтюга нам удалось найти могилы Е.Ф. и М.Н. Болотовых, за которыми ухаживает Н.М.Михайлова.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Имена сестер Прасковьи Осиповны и Анны Осиповны Болотовых (девичья фамилия; умерли в 1991 и 1987 гг. соответственно) также связаны с новейшей историей старообрядчества на Верхней Уфтюге. Прасковья Осиповна в сорок лет овдовела и стала молиться. Местные жители вспоминают, она была женщина молчаливая и не скандальная. Анна Осиповна до последних лет жизни отличалась светлым умом и добродушием.

Обе сестры дома молились по лестовкам и старообрядческим книгам, но нарушали запрет на мирщение и иногда посещали службы в официально православных храмах (д.Туровецкая, г.Котлас). Дочь Анны Осиповны, наш информант Валентина Александровна Копылова (1939 г.р., д.Топса), считает, что после смерти тетоньки староверов на Топсе не осталось, а свою мать и тетку называет православными, хотя говорит, что последние из молящихся старушек собирались в избе Прасковьи Осиповны.

Хотя современные потомки уфтюжских старообрядцев ходят в никонианские храмы, они с трепетным уважением и гордостью рассказывали автору о том, как жили и молились их бабушки и мамы. По мнению наших информантов, отличительными чертами настоящих старообрядцев было безбрачие [5] (или раннее вдовство) и поддержание духовной чистоты (немирщение).

В силу того, что сроки экспедиции и тематика полевой работы были ограничены, автору не удалось обследовать другие населенные пункты, в которых проживают потомки старообрядческого населения. Известно, однако, что в соседнем с В.Уфтюгой с. Белая Слуда некогда была община староверов-дырников [6] . Отдельные общины старообрядцев существовали на территории нынешних сельсоветов Куликово, Комарово, Слобода, а близ д.Андрюшинская расположено старообрядческое кладбище [7] .

Нет сомнений в том, что староверы Верхней Уфтюги относились к безпоповскому толку древлеправославия, однако остается открытым вопрос, к какому согласию принадлежало население исследуемого района. Известно, что в верховьях Северной Двины в разное время безпоповщина была представлена четырьмя согласиями – филипповцами, федосеевцами, даниловцами и аароновцами, а на Верхней Уфтюге наиболее многочисленными были даниловцы (новопоморцы, брачники) [8] . Обращает на себя внимание факт принципиального отрицания брака Е.Ф.Болотовой – это может говорить либо о духовной и идеологической связи жителей д.Топса с безбрачными безпоповцами (филипповцами, федосеевцами), либо о личных представлениях тетоньки о праведной христианской жизни. Косвенным подтверждением связи и/или отношения старообрядцев д.Топса к федосеевскому толку является хранящийся у В.А.Копыловой крест медного литья с титлом IНЦИ [9] . Сейчас трудно сказать что-либо определенное о внешних контактах уфтюжских староверов с представителями других общин, однако известно, что в то время, когда старушки собирались в избе у Матрены Николаевны (1950–1960 гг.), к ней приезжал наставник из Москвы и привозил богослужебные книги, иконы, православные календари и все необходимое для поддержания духовной жизни.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Итак, постепенное угасание старообрядческой традиции в с. Верхняя Уфтюга и в близлежащих деревнях протекало на протяжении всего ХХ в., и в настоящее время практически невозможным представляется ее возобновление: с уходом последних старушек-наставниц оборвалась в этих краях тонкая нить истории, связывавшая поколения и тянувшаяся из древней, дораскольной Руси.

• [1] Экспедиция была организована Лабораторией аудиовизуальной антропологии Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН; в составе экспедиции, помимо автора, работали сотрудники Лаборатории Н.В.Ушаков, С.Б.Шапиро, Е.Б.Толмачева, Я.Ю.Шувалова, а также выпускница Санкт-Петербургской государственной консерватории им. Н.А.Римского-Корсакова Е.С.Киселёва. Автор выражает глубокую признательность всем участникам экспедиции за интересную и плодотворную работу и помощь в сборе материала по теме данного исследования. Отдельная благодарность нашим гостеприимным информантам В.А.Копыловой, Н.М.Михайловой, Н.М.Кичагиной и всем тем, кто нам помогал в этой экспедиционной поездке.
• [2] Гагарин Ю.В. Старообрядцы. Сыктывкар, 1973; Савельев Ю.В. Старообрядчество в Сольвычегодском уезде Вологодской губернии (по материалам отчетов миссионеров) // Сольвычегодская старина. Сыктывкар, 1994. С.36–48; Щипин В.И. Старообрядчество в верхнем течении Северной Двины. М., 2003 и мн. др.
• [3] Пругавин А.С. Раскол-сектантство: Материалы для изучения религиозно-бытовых течений русского народа. Библиография старообрядчества и его разветвлений. М., 1887. Вып.1; Фишман О.М. Жизнь по вере: тихвинские карелы-старообрядцы. М., 2003. С.5–6.
• [4] Личный архив автора (Ермолин Д.С. Экспедиция в Красноборский р-н Архангельской обл. Июнь 2010 г. Полевая тетрадь, л.12).
• [5] Тетонька замуж не вышла и решила староверить – так одна из старожилок с. В.Уфтюга объяснила нам причину, по которой Е.Ф.Болотова решила посвятить свою жизнь служению Богу (Личный архива автора. Ермолин Д.С. Полевая тетрадь, л.8).
• [6] О малочисленном согласии дырников см.: Пругавин А.С. Раскол-сектантство… С.468–469.
• [7] Трапезникова А. Семейные реликвии / Архангельск. 2005. 28 мая, №94.
• [8] Щипин В.И. Старообрядчество в верхнем течении Северной Двины. М., 2003. С.8–11.
• [9] Это титло из безпоповцев принимается только федосеевцами, поморцы же считают единственно правильной надпись «ИС ХС Царь Славы». См.: Кожурин К.Я. Духовные учителя сокровенной Руси. Спб., 2007. С.212–213.