Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Работа поддержана РГНФ, проект № 10-01-00470а.

стр. 193В течение тысячелетней истории славянства детские и юношеские игры по традиции передавались в устной форме внукам от дедушек и бабушек, детям от родителей, младшим братьям и сестрам от детей старшего возраста. В крестьянских представлениях XIX – начала XX в. игра была так же богоугодна, как и работа, и была способом выйти из круга каждодневных забот, подняться над повседневностью жизни, окунуться в мир радости и веселья. В дохристианскую эпоху детские игры входили составной частью в обрядовые комплексы, выполняя важные для крестьянской общины функции (ср. катание яиц, игра в бабки на Пасху, катание с гор на Масленицу, весенние прыжки-чехарда и пр.). Среди исследователей распространено мнение о происхождении игр от немотивированных магических действий, т. е. обрядовых действий, смысл которых был давно утерян [1] . Сегодня можно только догадываться о том, какое магическое значение вкладывалось в тот или иной обряд до того времени, когда он превратился в развлечение. Многое из того, что было в древности характерно для всего народа и являлось достоянием взрослых людей, с веками удивительно живо стало воспроизводиться в детской игре.

О видах, функциях, типологиях детских игр писали многие фольклористы, этнографы, педагоги, однако, эти наработки постоянно нуждаются в пополнении малоизвестными региональными материалами, которые представляют оригинальные образцы-модели воспитания и образования детей. Кроме того, психологами доказано мощное исцеляющее значение игры не только для физического, но и психического здоровья ребенка. С помощью игры из поколения в поколение передавались основы, или как сейчас говорят, «коды» традиционной этнической культуры, способствовавшие формированию народной ментальности и соответствующих мировоззренческих установок.

До недавнего времени, практически до конца ХХ в., детские народные игры сохранялись в активной форме бытования. С одной стороны, на типологическом уровне они обнаруживали удивительно близкое сходство на значительной территории своего распространения в Европейской и Азиатской России, с другой – локальную вариативность в правилах, сопровождавшей лексике и атрибутах и пр. Характерно, что большинство зафиксированных нами детских игр предполагало массовость, что, как известно, воспитывало умение общаться, вести себя в коллективе, иными словами, делало ребенка общественной личностью.

Основное внимание в сборе полевых материалов уделялось играм в удаленных от индустриальных центров селений, так как именно в такого рода селениях в наиболее полном виде сохранились восточнославянские традиции. Исследования проводились в селах проживания русских старообрядцев, являвшихся носителями северорусских традиций, переселившихся в Сибирь с территории Белоруссии в XVIII в. (семейские Забайкалья) и в начале ХХ в. (старообрядцы-«москали» Васюганья). Основными информаторами по видам, структурным особенностям, правилам игр во время полевых интервью были мужчины старшего возраста (1910–1920-х гг. р.).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В этнокультурных группах русских старообрядцев-«москалей» и семейских детские игры выделялись на фоне старожильческих своими названиями, правилами, лексикой. Дети, помимо игр с самодельными игрушками (у мальчиков – «конями», «коньками», у девочек – тряпичными куклами), все без исключения участвовали в активных, как их называли, «дворовых», «уличных» играх. Игры на открытом воздухе начинались весной, когда освобождались от снега небольшие участки земли, и продолжались на протяжении всего лета («немного оттаяло на Пасху уже и играли»). Особенно много играли в дни православных праздников после службы в церкви или моленном доме (во время службы работать считалось грешно).

Считались по «палочке», за которую одновременно схватывались руками и тот, кто оказывался сверху, должен был «галить». Этот вариант считалки был описан М. Довнар-Запольским как характерный для крестьян Минской губ. [2] . Многие пожилые люди до сих пор хорошо помнят свои детские считалки, из которых наиболее популярной была: «На золотом крыльце сидели, царь, царевич, король, королевич…».

Распространенную игру «жмурки» – ловлю участников с завязанными глазами – васюганские старообрядцы называли игрой «в курьи». В эту игру играли не только летом, но и зимой, в домашней обстановке, нередко собирались у кого-либо из одиноких односельчан. «Играли дома, раньше же мебели не было, лавки одни. Бегай тут… Помню, всегда у Лявончихи собирались», – вспоминал старейший из жителей д.Бергуль Северного района Новосибирской области Олимпий Федорович Егоров (1910 г.р.). Поймавший кого-либо изстр. 194 участников должен был угадать его имя (если не угадал – оставался еще раз голить, если угадал – передавал свои функции пойманному игроку).

Популярной среди васюганцев забавой была игра «в цирки». Для этой игры готовили (вырезали) берестяные фигурки в виде ромбов, квадратов, кругов, восьмерок и пр. Один из игроков их подбрасывал, другие ловили (двумя руками, одной рукой, все время усложняя ситуацию). В зависимости от количества пойманных фигурок считали очки: за какие-то фигурки давали больше очков, за какие-то меньше. Игра с близким названием «в цурки» была записана М. Довнар-Запольским [3] для конца XIX в. в Минской губ., но по своему содержанию она отличалась от зафиксированной нами.

Для игры «в камешки» готовили из осколков битой посуды «камешки», обтачивая острые края кусочками кирпича. Один камешек подбрасывали, а другой надо было успеть поднять с земли и поймать подброшенный. Правила усложняли процесс игры по мере прохождения этапов. Так, на втором этапе игры надо было успеть поднять уже два камешка с земли и тогда поймать подброшенный, на третьем этапе – три, на четвертом – четыре поднять с земли и поймать летящий обломок. Из этих же камешков могли организовать и другую игру, когда их укладывали разными фигурами и выбивали каким-то одним.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В довоенные годы васюганцы играли в игру, которую называли «похораниваю я золото». Дети садились в ряд и один говорил: «Похараниваю я золото, спохораниваю. Мое золото пропало, в чистом полюшке запало…». Все вытягивали перед собой руки лодочкой, а водящий так, чтобы никто не увидел «золото» (колечко, пуговка, камешек), передавал кому-нибудь из играющих в ладошки. Затем он говорил: «Колечко, колечко, выйди на крылечко». В это время каждый участник игры старался удержать соседа, так как не знал, у кого «золото». Если игрок с «золотом» вырывался от соседа, то он становился водящим.

Особо следует сказать об игре в «классики», которые в этой этнокультурной группе назывались в зависимости от начерченной на земле формы «в человека» и «в окошки». В первом случае рисовали фигуру из квадратов в виде человека. Говорили: «Давайте в человека поиграм!» Первый игрок бросал стекляшку в первый квадрат и далее прыгал вверх – то на одной, то на двух ногах. Первый, не сбившийся и не упавший участник классиков, который добирался до самого высокого квадрата, выигрывал. При игре «в окошки»

фигура чертилась в виде парных квадратов. Прыгали на одной ноге, стараясь подтолкнуть стекляшку в следующий квадрат.

Интересно, что жители д.Бергуль Северного района вспоминали, что не только играли в лапту, «лоточки», «догонялки», «василек», мячик, фантики, ножичек, но и плясали. Таким образом, пляски, танцы под музыку гармошки или скрипки они тоже рассматривали как развлечения детей.

До Великой Отечественной войны водили хороводы, поэтому сведения о них хорошо сохранились в памяти людей старшего поколения. Дети играли своей компанией, взрослая молодежь – своей. Пожилые женщины водили отдельно хоровод, пели иные по содержанию песни. Собираться компаниями начинали с весны, «на быках», как называли сухое место, окруженное рекой. О.Ф.Егоров вспоминал такие детские хороводы:[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

«А(и), вутка(й) шла по берегу, по крутому, детей вела за собой. Откуда взялася лиса, схватила дитя…», «Селезень утку загонял…», «И ха-хода там тятера (й)шла».

У подростков была игра «Дрёму сажать», при которой, стоя в хороводе, распевно пели про участника – «Дрёму»: «Сидит Дрёма, сидит Дрёма, сидит Дрёма само дрёмет, само спит. Сидит Дрёма, сидит Дрёма само дрёмет, само спит. Вставай Дрёма, вставай Дрёма, к тебе людишки пришли. Вставай Дрёма, к тебе людишки пришли». Далее, обращаясь к Дрёме, просили его сплясать.

По мнению О.Ф.Егорова, в хороводную игру «А мы сеяли, сеяли лен…» играли «в Рожаство, Святка- ми». Самому информатору водить не довелось, он только смотрел («малой был»), но старшие его братья еще участвовали. В конце песни парни выбирали девушку со словами: «Нам не надо тыща рублей, нам нужна девица (имя)».

При игре в «Золотые ворота» попарно вставали в круг и брались за руки, образуя ворота. Ведущий с цепочкой играющих проходил под руками поющих. В конце припевок руки опускали и тот, кто оставался внутри, должен был вставать в ряд, и игра продолжалась, пока не оставалось никого из проходящих под «воротами».

Игра в «третий лишний» начиналась с того, что все становились парами в круг, а один, кто голил, ходил с ремнем. При разбегании пар голивший бил ремнем того участника, который не успел найти себе новую пару. Новый голящий таким же образом бегал, стараясь догнать и ударить непарного ремнем, чтобы передать свои функции. В «третьего лишнего» играли подростки и взрослая молодежь.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Молодежь играла «в бояр», где предполагалось высказывание симпатий, прилюдно обозначались пользующиеся популярностью невесты села, имена которых запевалы выкрикивали в первую очередь. Возможно, в прошлом так играли представители семейных кланов. В XIX – начале ХХ в. в игре принимали участиестр. 195 молодые жители сел, связанных выбором невест, так называемыми «брачными кругами» [4] . Вспоминают, что таким образом молодежь забавлялась в праздники, особенно в престольные, когда съезжались родственники, свойственники, знакомые. Юноши и девушки становились двумя шеренгами напротив друг друга и попеременно запевали: «Бояре, а мы к вам пришли, молодые, а мы к вам пришли…». Пение и схождение друг к другу двух шеренг-«полков» продолжалось до тех пор, пока в одном не оставалось два-три человека. Игра прекращалась или возобновлялась снова, при этом запев начинала другая команда игроков.

Девушки и юноши играли в «ручеек», «в разлучки». При игре в «ручеек» все становились парами и, проходя под сцепленными руками, выбирали себе «пару», с которой и становились в ряд. «Разлучки» отличались от «ручейка» тем, что голящий слегка стукал кого-либо из игроков (как правило, «кто кому нравится, того и берет») и должен был догнать его: «Кого я хлопнул – она должна догнать меня. Догонит – тогда становитесь» (Егоров).

К вечерочным играм относилась игра «в цветы», нацеленная на выбор брачной пары, а также иносказательное выявление своих чувств к понравившейся девушке или молодому человеку. Предварительно все назывались именами цветов и сообщали об этом друг другу. Участники игры по очереди говорили: «Я сапожником родился, не на шутку рассердился, все цветы мне надоели, кроме…» (называл имя цветка).

Особый интерес представляют игры, зафиксированные у выходцев из Белоруссии, так называемых семейских Забайкалья, которые при сохранении русской идентичности сохранили в своей культуре много архаичных элементов. При игре «в шагайку» начинал играть тот, кто больше успевал захватить обеими руками брошенные на землю бабки. Так, при подбрасывании бабок одновременно все участники кричали сигнальное слово «тугут» и бросались накрывать бабки руками. Игра заключалась в выбивании чужих бабок, щелкая пальцами по своим. Выигрывал тот, кто набирал больше бабок (д. Бичура Республика Бурятия). Таким образом, эта игра отличалась от обычной игры в бабки, при которой кости выстраивались в линию. Выигрывал набравший большее число бабок.

Любимой игрой семейских мальчишек была игра в «зоски». Зоска представляла собой шайбочку из свинца, из которой торчал пучок упругих конских волос. Игра заключалась в подбрасывании зоски боковой стороной стопы (щиколоткой) максимальное число раз. Информаторы 1920–1940-х гг. рождения вспомина-ли, что в детстве подбрасывали зоски до 500 раз без перерыва. Бытование такой игры в Белоруссии было еще в 1920–1930-х гг. подтверждено материалами этнографической экспедиции в Минскую область Республики Белоруссии.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Следует отметить отражение в играх, забавах, хороводах традиционного, общинного и миролюбивого уклада жизни русских крестьян-переселенцев Сибири. Игра для детей являлась еще в недалеком прошлом школой подготовки к взрослой жизни, способствовала вовлечению человека в жизнь социума. В игре, подражая взрослым, дети сеяли, пололи, вязали снопы, пряли и пр. В ряде отдаленных от больших мегаполисов районов, какими являются Северный район Новосибирской области, Красночикойский район Читинской области, Республика Бурятия, традиционные игры, пережив столетия и лихолетья, сохранились в своем разнообразии и полноте – теперь они составляют репертуар многих фольклорных коллективов, этнокультурных центров, школ русской традиционной культуры России. Так, в Новосибирской области ряд подвижных игр (лапта, городки) вошли в программу школьных уроков физкультуры благодаря учителям-этнузиастам (с. Веселовское Краснозерского района, г.Болотное, Школа русской традиционной культуры В.И.Байтуганова, детская школа «Потешки» Н.А.Минулиной и пр.), группа городошников увлеченно работает в г. Колпашево Томской области.

Возрождение народных игр, пусть даже в рамках школьной программы на уроках физкультуры, особенно важно для мальчиков. Психологи доказали, что без преодоления препятствий в игровой форме невозможно становление мужского характера. Некоторыми исследователями была высказана мысль, что отвага и способность преодолевать огромные трудности в годы Великой Отечественной войны во многом обусловлены физической и душевной закалкой, полученной в детстве.

• [1] Богатырев П.Г. Народная культура славян. М., 2007. С.43.
• [2] Довнар-Запольский М. Крестьянские игры в Минской губернии // Живая старина. 1891. Вып.3. Отдел V. С.203–208.
• [3] Довнар-Запольский М. Крестьянские игры в Минской губ. // Там же. С.205.
• [4] Фурсова Е.Ф. Местные съезжие праздники в Приобье (конец XIX – начало XX века) // Обозрение результатов лабораторных исследований археологов и этнографов Сибири и Дальнего Востока в 1994–1996 годах. Новосибирск, 2000. С.206–211.