→ Электронная библиотека
→ Рябининские чтения – 2011
→ Реалии и реальные герои кирилло-епифаниевского житийного цикла

Метки текста:

Древнерусская книжность Литература Рябининские чтения

Старицын А.Н. (г.Москва)
Реалии и реальные герои кирилло-епифаниевского житийного цикла Vkontakte@kizhi

стр. 458Кирилло-Епифаниевский житийный цикл, созданный на Выгу в 1731–1744 гг. [1] , посвящен событиям конца XVII в., произошедшим на Русском Севере, в Заонежье, и насыщен описаниями местностей и живших там людей. Перед историком закономерно встает вопрос: насколько можно доверять помещенной в старообрядческих житиях информации? Что объясняется традициями (этикетом) литературного жанра, а что происходило на самом деле? Коль скоро речь идет о произведениях, вышедших из-под пера выговских писателей, в них обязательно обнаруживаются все признаки житийного жанра в лучших древнерусских традициях. Исследователем ранней старообрядческой литературы Н.В.Понырко была отмечена особая значимость, которую придавали в выговской школе этикетности литературного мышления [2] . Тем не менее, следование житийной схеме не умаляет информационную составляющую выговских произведений. Особую роль в этом играет метод коллективного творчества и тщательность работы с источниками, характерные для выговцев. По наблюдению Е.М.Юхименко, старообрядцы при написании исторических произведений привлекали в качестве источников сочинения своего круга и устные свидетельства очевидцев событий [3] . Последним отводилась основная роль при отсутствии возможности пользоваться официальными документами. При этом отмечается высокая степень достоверности излагаемых фактов при естественной тенденциозности подачи материала [4] .

Произведения житийного жанра имеют те же источники и также в основном базируются на устной традиции. В Житии Кирилла Сунского в предисловии говорится об источниках данного произведения. Это «малая книжица» Епифания и записи со слов людей, лично знавших старца Кирилла [5] . Таким образом, мы имеем дело с изложением событий на основе воспоминаний очевидцев. Попытаемся выяснить степень достоверности устной традиции, зафиксированной в житиях Кирилла и Епифания, обратившись к писцовым материалам по Заонежским погостам за 1563, 1616–1617, 1628, 1647, 1678 гг. В нашем случае, при отсутствии следственных дел или иных официальных документов, это единственный источник, позволяющий проверить устную информацию, а также существенно ее дополнить.

В обоих житиях – и Епифания, и Кирилла – основные действия разворачиваются на пограничных землях между Шуйским и Кижским погостами. Здесь родился Кирилл (в миру Карп), здесь он основал свою пустынь, сюда к нему пришел Епифаний и проч. В первую очередь обратим внимание на место рождения Карпа.

По данным Жития Кирилла Сунского, он родился в д. Андреев наволок. Поиск населенного пункта с таким названием по материалам переписных книг ничего не дал. Но сведения о Карпе и его отце Ипатии Васильеве обнаруживаются в переписной книге 1647 г. Они проживали в д. Лукин наволок Кижского погоста [6] . Как объяснить такое несоответствие? Как известно, деревни имели несколько названий, и писцы старались воспроизводить старые и те, которые бытовали во время переписи. Как видоизменялось название д. Лукин наволок на протяжении 200 лет, с 1563 по 1788 г., видно из коллективной работы М.В.Витова и И.В.Власовой. По данным писцовых книг, упоминание Андреева наволока появляется в названии только в 1720 г. [7] . Хотя, надо отметить, что в актовых материалах конца XVII в. уже встречается д. Андреев наволок [8] . В конце XVIII в. Лукин наволок еще считался главным в названии, но в XIX–XX вв. Андреев наволок вытесняет его настолько основательно, что старое название оказалось прочно забыто [9] . Почему же в Житии упоминается не Лукин, а Андреев наволок? Житие Кирилла Сунского составлялось в 30-е гг. XVIII в., когда деревня стала называться Андреев наволок. То, что во времена жизни самого блаженного инока она имела другое название, информаторы составителей Жития могли забыть или попросту не сочли нужным добавить другое, уже не столь привычное, наименование. Ипатий и Карп упоминаются только в переписной книге 1647 г., в то время как все остальныестр. 459 обитатели Лукина наволока были перечислены в предшествовавшем описании 1628 г. [10] . В более раннем описании 1616–1617 гг. в Лукине наволоке ни Ипатий, ни Карп также не упомянуты. Данное обстоятельство можно объяснить тем, что семья Ипатия Васильева осела в названной деревне в промежуток времени между 1628 и 1647 гг. Фиксация в переписной книге 1647 г. Карпа означает, что он до этого года еще проживал в деревне вместе с отцом и нес тягло наряду с другими членами сельского мира. Имеющиеся в нашем распоряжении факты позволяют заключить, что сведения о месте рождения и о времени пострижения в монахи (согласно Житию, принял постриг около 1627 г. в Юрьегорской пустыни) блаженного Кирилла, изложенные в его Житии, недостоверны.

По свидетельству Жития Карп обучался грамоте у священника Успенской церкви в с. Кондопоге. Там он быстро изучил букварь, часослов и псалтырь. Не довольствовавшись начальным образованием, он часто приходил в кондопожскую церковь на службу и настолько полюбился священнику, что тот давал ему домой другие церковные книги и даже позволял читать в храме псалмы [11] . Возможно, и последующее венчание Карпа с девицей Татьяной произошло именно в этой церкви. Писцовое описание 1628 г. позволяет нам представить внутреннее убранство кондопожского храма; здесь перечисляются и церковные книги, которые, возможно, читал Карп: «Того ж Шуйского погоста волостка Кондопога от Шуи пятдесят верст, а в ней церковь Успение Пречистые Богородицы теплая с трапезою, древена, верх шатром… Да в церкве ж книг: Апостол, Псалтырь, Часовник, Пролог, Шестодневец, Златоуст, Минея опшая, Трефолой – все писменые» [12] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Любопытно отметить, что с.Кондопога с Успенским храмом относилось к Шуйскому погосту, а лежащая значительно южнее д.Лукин наволок – к Кижскому погосту. Принцип распределения деревень по погостам был непростой, и четкой границы между погостами не существовало [13] . Черносошные земли Заонежской половины сформировались на базе бывших новгородских боярщин. Пограничный район Кижского и Шуйского погостов состоял из земель Луки Федорова, Кузьмы Вангина, Лаврентия Панфильева Селифонтьева, Александра Тимофеева и Ивана Девятого Марфинского человека [14] . Указанные новгородцы владели деревнями в устье р. Суны на берегу Онежского озера и в волостке Кондопоге. Их боярщины числились и в Кижском, и в Шуйском погостах, отсюда сохранившаяся чересполосица, когда в одном и том же месте находящиеся рядом деревни относились к разным погостам. Кондопожская Успенская церковь по писцовой книге Андрея Лихачева 1563 г. была поставлена «на вопчей земли царя великого князя 3-х боярщын Лукинской Федорова, да Кузминской Вангина, да Лавлентьевские» [15] . Церковная земля сначала была общей Шуйского и Кижского погостов. Священник в 1563 г. жил рядом с д.«Левонтьевской на ручью» Кижского погоста [16] , в 1616–1617 гг. – в д. «Гриши Ортемова», а в 1628 г. – в д. «Щеблевской Кириловой» Шуйского погоста, в 1647 г. – в д. «Якушка Алексеева» тоже Шуйского погоста [17] . В 1678 г. и церковь, и земля под ней не поменяли места приписки: «Того ж Шуйского погоста волостка Кондопога, а в ней церковь Успение Пресвятые Богородицы древяна…» [18] .

Как звали священника, обучившего Карпа грамоте? В писцовых книгах 1616–1617 и 1628 гг. отмечен поп Игнатий Федоров. Он проживал не на церковной земле, а на тяглой и активно участвовал в общинной жизни волости. Наряду со старостами Кижского погоста Пятым Даниловым и Микитой Сидоровым, а также со старостой Кондопожской волостки Савкой Петровым Одинцом и местными старожилами Игнатий межевал владения Вашеостровского монастыря, которые проходили через тяглую деревню [19] .

Особый интерес вызывает упомянутый в Житии Кирилла Сунского топоним «Слобода». В житийном изложении Кирилл, покинув свой монастырь, отправился на север: «Бежаше чрез непроходимыя пустыни по корельским селением. И тако к северной стране Онега озера прииде на место зовомое Повенец. Оттуду же на морскую дорогу в некоторую весь именуемую Слободу, яже прилежит ведущему в поморския страны пути» [20] . Попытка локализовать данный топоним на карте не привела к стопроцентному результату, но позволила сделать интересные наблюдения. В поле зрения попадает территория Выгозерского погоста, лежащаястр. 460 севернее Повенца. Через Выгозеро, как известно, проходил старинный водно-волоковый путь, начинавшийся от Повенца и заканчивавшийся в устье р.Сумы [21] . Нас в данном случае интересует другое обстоятельство. В Житии указан конкретный населенный пункт, который лежал на проезжем оживленном месте и через который происходило заселение Выгорецкого суземка. Где он мог находиться? Писцовые книги в 1563–1628 гг. отметили д. «на Волозере в слободе Панфилка Тимофеева». Эта деревня как раз находилась на дороге к морю; правда, в 1620–1628 гг. она уже значилась пустующей [22] . В 1583 и 1678 гг. была отмечена д. «Слобода на Шитно на острову на Выгу реке», но тоже пустая [23] . В материалах первой ревизии 1720 г. появляется д. «Слобоцкая на Мултозере, которая смежна с Новой Заживкой» всего с одним двором. В 1782 и 1788 гг. она называется просто «Слобода» и имеет 4 двора [24] . По всей видимости, эта же деревня зафиксирована в списке населенных мест Олонецкой губ. за 1873 г. при озере Мутном [25] . Предположительно именно об этой деревне говорится в Житии. Она могла возникнуть после переписи 1678 г. как починок или слобода (т. е. селение, обладавшее налоговыми льготами) и отразить в названии тип поселения. На современной двухкилометровой карте Карелии это место можно приблизительно локализовать в районе шлюза № 8 [26] . Отсюда через систему небольших речек и озер в древности попадали в бассейн р.Выг. Более удобным считался зимний путь. Он описан в Житии, когда два охотника из деревень Морская Масельга и Слобода ранней весной (во время Великого поста) отправились на промысел на р.Выг и обнаружили там убежище блаженного Кирилла [27] .

Другие топонимы, встречающиеся в житиях Кирилла и Епифания, также заслуживают внимания. Села Шуйское и Мунозеро включали в себя группу деревень, имевших двоякий статус: либо государственные (черные), либо вотчинные (монастырские, помещичьи). Принадлежность земли государству или вотчиннику имеет большое значение при работе с переписными книгами, так как сведения об одном и том же селении могут находиться в разных разделах книги.

В Житии Епифания неоднократно упоминается «некий христолюбец Тимофей Трифонов», проживавший в с.Шуе. Епифаний любил бывать у него, поучал и укреплял в вере всех домочадцев Тимофея, «и написа ему в дом на благословение на клееных листах в киоте крест трисоставный» [28] . Поиски Тимофея Трифонова по материалам переписной книги 1678 г. в черносошных деревнях Шуйского погоста не увенчались успехом.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Но в другой части той же книги среди монастырских и частновладельческих земель в д. «Большой двор Тимошкино у погоста, Ивановская тож под монастырским двором на реке на Шуе» обнаруживаются «во дворе Тимошка, Никитка Трифоновы. У Тимошки дети Коземка, Гришка десяти лет, Ивашко шти лет» [29] . Наличие в названии деревни слов «Большой двор» говорит о том, что здесь некогда находился двор феодала, в данном случае – Спасо-Хутынского монастыря [30] . Епифаний видел в доме Тимофея его беременную жену Марию и предсказал ей рождение сына, подарив «ему на благословение и сохранение» вырезанный из «травянаго кореня» крест [31] . В Житии называется имя рожденного впоследствии сына Тимофея – Григорий. Указанный в переписной книге возраст Гришки Тимофеева (10 лет) позволяет (приблизительно) датировать время посещения Епифанием дома Тимофея 1667 г. Эта датировка не противоречит хронологии событий. Суд над старообрядцами на московском соборе начался в середине апреля и продолжался до лета 1667 г. Епифаний вместе с Аввакумом и Лазарем был осужден 17 июля [32] . Так как неизвестно, когда Епифаний появился в Москве, можно предположить, что он ушел из Поморья в январе–феврале 1667 г.

Сам Тимофей Трифонов был не простым человеком. В числе выборных волостных людей он свидетельствовал перед переписчиками в 1678 г. о запустевших монастырских деревнях [33] . Не случайно в его доме происходили встречи Епифания со старостой Давыдом Курицыным и олонецким подьячим. Деревня «Большой двор Тимошкино» находилась рядом с погостом – центром деловой и общественной жизни округи. Здесь находилась мирская изба, где решались важные административные и судебные вопросы [34] . Давыд Курицынстр. 461 проживал в той же деревне, что и Тимофей Трифонов, в соседнем дворе. Переписная книга обрисовывает его семейное положение: «Во дворе Сисорко (Сидорко?) Иванов, у него зять Давыдко Ларионов. У Давыдка сын Ипатко пяти лет» [35] . Основанием к отождествлению Давыда Курицына с Давыдкой Ларионовым послужили совпадение имени и близкое соседство с Тимофеем Трифоновым. Встреча Епифания с Давыдом произошла в 1660-е гг., когда последний еще не имел сына. Но это не означает, что он в то время не был женат и не имел детей. В переписных книгах, как известно, отмечались только лица мужского пола (за исключением случаев, когда женщина становилась вдовой; но среди детей фиксировались только мальчики).

Епифаний обходил ближайшие от Сунской пустыни селения для укрепления их жителей в сохранении старой веры и побывал в Кондопожской выставке. Здесь, в Успенской церкви, он поучал попа и причетников не принимать церковные новины [36] . Переписная книга 1678 г. называет имя попа – Борис Иванов, который, по утверждению Е.Д.Сусловой, служил в кондопожском храме с 1660 г. [37] .

В Житии Кирилла говорится о крестьянах, избивших и ограбивших блаженного инока. Крестьяне происходили из деревень Перт наволок и Кончезеро, которые входили в с. Мунозеро [38] . Ближайшая к описываемым событиям переписная книга 1647 г. в Мунозерской выставке перечисляет 5 черносошных деревень и 7 деревень, принадлежавших Спасо-Хутынскому монастырю [39] . Деревня Перт наволок в 1647 г. называлась «на Векшеозере Перх наволок», а в 1678 г. «на Вешке озере на Перт наволоке» [40] . Деревня Кончезеро в переписных книгах не была обнаружена, но о существовании в середине XVII в. целой волости с таким названием свидетельствует мирская челобитная крестьян Шуйского погоста от 1664 г. [41] .

Привлечение писцовых и переписных книг в качестве источника по истории старообрядчества чрезвычайно продуктивно и имеет значительные перспективы. Мы не только получаем возможность удостовериться в подлинности или ошибочности содержащихся в старообрядческих житиях сведений, но также обретаем более глубокое понимание описываемой в них исторической реальности. Нужно только учитывать соответствие реалий описываемых событий реалиям, существовавшим во время сбора информации. При этом становится очевидным, что некоторые неточности в передаче фактов в житийных текстах возможны из-за погрешности памяти информаторов. Следует также иметь в виду вольное обращение составителей житий с хронологией: события могут излагаться в соответствии с определенными идеологическими установками старообрядческих авторов, что зачастую приводит к ее нарушению. Но и эти неточности могут быть подкорректированы при обращении к писцовым материалам.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

// Рябининские чтения – 2011
Карельский научный центр РАН. Петрозаводск. 2011. 565 с.

Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании, что обусловлено особенностями подготовки текстов для интернет-сайта.

новости поиск контакты
Музеи России - Museums in RussiaМузей-заповедник «Кижи» на сайте Культура.рф