Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

стр. 511Важнейшей частью социокультурной среды является школа. В настоящее время образовательную среду в большинстве школ мегаполисов можно характеризовать как поликультурную среду. Поликультурную образовательную среду современной школы можно характеризовать полиэтничностью и многообразием культур, как во взаимодействии субъектов образовательного процесса, так и в освоении ими объектов познания, в формировании и постижении картины мира.

В современных условиях в связи с усилением миграции в российских мегаполисах становится доминирующим тип школы с полиэтническим составом учащихся при преобладании русского этноса, с русским языком обучения. Полиэтническое и субкультурное разнообразие учащихся в современной школе усиливает социальную неоднородность среды, заостряет проблему взаимоотношений, и в связи с этим – проблему межэтнической и межличностной толерантности школьников. Другая проблема в поликультурной среде школы – проблема формирования у учащихся одновременно этнической (отличающей школьника одной этнической принадлежности от другого) и российской идентичности, объединяющей всех (наряду с планетарной, рассмо- трение которой выходит за рамки нашей статьи).

В этой проблематике закономерно встает дилемма «свое» и «чужое» как в оппозиции (тезис «свое» – антитезис «чужое»), так и во взаимодействии и даже взаимопроникновении, слиянии «своечужое». «Свое» также может пониматься как в узком значении («свое» этническое или субэтническое), так и в широком («свое» российское в отличие от «чужого» зарубежного). Субэтническое также вариативно: севернорусское в отличие, например, от южнорусского, или внутри севернорусского различия регионального характера (воло- годское – архангельское, устюжское – поморское и т. д.).

В сущности, содержание этнокультурного образования состоит в познании прежде всего «своего».

Причем, как и категорию «свое», этнокультурное образование можно рассматривать в узком и широком смыслах. В узком смысле оно понимается как изучение и освоение учащимися традиционной народной культуры родного этноса. Этот аспект изучения является моноэтническим этнокультурологическим компонентом содержания этнокультурного образования. Углубленное познание этнокультуры – духовной, материальной, социальной, также «своей» и «чужой» – становится этнокультурологическим образованием, его можно осуществить в специализированных дисциплинах вузовской ступени системы образования.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Понимание этнокультурного образования в широком смысле подразумевает осмысление школьниками культуры этноса (или этнонациональной культуры) в ее развитии: выявление в ней архетипического, преемственности традиций, взаимодействия в «своей» культуре культур разных социальных слоев и разных этносов, устойчивости традиций и их обновления в динамике культурогенеза. Это своего рода познание культуры этноса по «вертикали» – в ее историко-временном измерении от истоков до современного состояния, с поиском в ней корневых основ.

В современных условиях поликультурной среды этнокультурное образование должно включать в себя и познание этнокультур других народов. В этом смысле оно является полиэтническим и представляет собой познание этнокультур «по горизонтали» – в пространственно-географическом измерении.

Исходя из вышесказанного, мы предлагаем следующее определение: Этнокультурное образование – это целостный учебно-воспитательный процесс освоения содержания этнокультуры в деятельностном опыте, осознания преемственности в развитии культуры этноса (а в широком смысле и суперэтноса), понимания эт- нокультурного многообразия, взаимодействия культур, общего и особенного в них. В современных условиях этнокультурное образование интегрирует моноэтнический и полиэтнический подходы к познанию этнокультуры, культуры этноса и суперэтноса.

Тем самым этнокультурное образование имеет доминанту на познании «своего», но включает в себя и познание «чужого». Причем «чужое» может осваиваться методом сопоставления, сравнения со «своим», как бы на расстоянии, а может анализироваться внутри своей культуры, так как развитая этнонациональная культура формируется во взаимодействии с другими, впитывая в себя влияние различных культур. Так, например, русская культура впитывала в себя европейские влияния, во многих формах профессиональнойстр. 512 культуры, образуя сплав «своечужое»: «чужое» становилось неразрывным со «своим», входило в его «тело». Причем такой сплав возникал и в самой этнокультуре, которая не была застывшей, а менялась и развивалась.

Яркими примерами взаимодействия «чужого» и «своего» в фольклоре являются, например, распространение в России гармони (из Германии), адаптация кадрили. Этот танец пришел в Россию из Европы (возник во Франции в конце XVIII в. как поздняя разновидность контрданса: английское country dance, французское quadrille), весь XIX в. был очень популярен в русском городском быту, а затем (с конца XIX в. и до 1970-х гг.) бытовал в крестьянской среде. Творческая адаптация кадрили в русских деревнях наглядно показывает, как «чужое» становится «своим», как многофигурная форма обогащается элементами крестьянской хореографии, что в кадрили меняется, а что сохраняется, как она отвечает эстетическим и этическим запросам молодежи того времени. Подобное происходит также с английской разновидностью кадрили lancie, ставшей в русских деревнях ланце, лянсея. Взаимодействие городской и крестьянской хореографической культуры прослеживается в крестьянских танцах «метелица», «восьмера», «шестера» и во многих поздних хороводах, которые целесообразно было бы определить как танцевальные хороводы, так как в них объединяются черты хоровода (движение под хороводную песню, массовость) и танца (парность, многофигурность и сложность композиции). Автором обстоятельно проанализировано взаимодействие городской и крестьянской музыкально-хореографической культуры в кандидатской диссертации и ряде статей [1] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Культуры же народов России, живших рядом с русскими, впитывали в себя влияние русской культуры.

В этнокультуре это наглядно проявилось в заимствовании песен, которые поют по-русски, как лингвистическую конструкцию, порой, не понимая слов. Например, так поют лирические песни угрофинские народности (в записях автора от ижор, вепсов), полностью заимствовались поздние жанры – романсы, кадрили и кадрильные песни (например, у ижор на Сойкинском полуострове Ленинградской области). Интересные примеры трансформации танцев городского русского быта в хореографической культуре карельских деревень зафиксированы Виолой Мальми [2] . На страницах ее книг нередко встречаются и примеры русских песен, сопровождавших танцы, в карельском произношении, заимствованных как лингвистическая конструкция без перевода (например, «Какунаси» – трансформация русской плясовой «Как у наших у ворот», часто сопровождавшая русскую крестьянскую кадриль).

Профессиональное же искусство малочисленных народов России развивалось при патерналистской поддержке русской культуры и, естественно, впитывало ее. Органичное взаимодействие «своего» и «чужого» шло постепенно в дореволюционный период. Крестьянское разрушалось под сильным давлением городской культуры в советский период, но все же в целом в культуре многое этническое «свое» сохранялось и развивалось.

Ныне же культуры всех этносов испытывают на себе сильнейшее воздействие американской массовой культуры, которая внедряется по всем каналам расширяющейся и активно развивающейся системы средств коммуникации и информации. Процессы глобализации идут в русле всеобщей «вестернизации», унифицируют жизнь людей, доминируют и захватывают все в большей мере культурное поле социума и личности.

Культурное поле социума характеризуется автором как духовно-материальное социальное пространство культуры, существующее в исторически определенной социокультурной действительности, в которой взаимодействуют объекты и субъекты культуры и проявляются (действуют) силы, влияющие на человека. Пространство же культуры понимается автором как объективная реальность, обладающая историческим объемом культуры, созданной человечеством во временном и пространственном измерении.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Термин культурное поле в педагогике обычно относят к личности. Например, М.П.Воюшина характеризует культурное поле как «пространство культуры, освоенное (присвоенное) личностью» [3] . Мы солидарны с таким пониманием, но определяем его как культурное поле личности. Такое культурное поле личности субъективно. Оно связано с тезаурусом личности, ее мотивами и интересами. Культурное же поле социума складывается во взаимодействии многообразия субъективных полей и сил, действующих в культурном пространстве.

Для современного человека доступное ему в реальном времени пространство культуры точнее характеризовать как поликультурное пространство. Ныне оно чрезвычайно расширено как в полиэтническом измерении, так и в субкультурном разнообразии социальных групп и в широте возможностей обращения к различным историко-временным пластам культуры. Насыщенная поликультурность свойственна и современнойстр. 513 образовательной среде, включающей формы институционального (формального) и стихийного, внеинституционального образования. Однако возрастает парадоксальность ситуации: при небывалой ранее широте культурного пространства в повседневном воздействии на человека доминирует лишь одна составляющая – массовая культура. Именно с массовой культурой и произведениями массового искусства в основном сталкивается ребенок во внеинституциональной образовательной среде: посредством семьи, неформального общения, культуры быта, труда, досуга, праздников, поездок, учреждений культуры, СМИ.

В современном культурном поле нарушается органичный баланс центробежной и центростремительной сил, необходимый эволюционному развитию культуры. Центростремительная сила, направленная к центру, каким является культура своего народа, страны, это «ось вращения» национально-охранительных тенденций в культуре. Центробежная же сила в культурном поле направлена от культуры своего народа к культурам других народов. Во взаимодействии традиции и инновации, сохранении «своего» и «переваривании» – адаптации «чужого» происходит процесс развития культуры. Гармоничность этого баланса определяет успешность развития, что и происходило ранее. В наши же дни наблюдается явный дисбаланс, грозящий разрушением закономерности преемственности в развитии культуры.

Засилье западного массового искусства нивелирует национальное своеобразие культур, стандартизирует поликультурное пространство, навязывает чужеродные ценности. В связи с этим возникла опасность утраты этнокультурного разнообразия народов, как малых, так и больших, утрата их этнической идентичности, забвения истоков своей национальной культуры.

Ныне одним из важнейших факторов противодействия «вестернизации» культуры является этнокультурное образование. В его содержание входят 6 компонентов. Этнокультурологический компонент помогает личности осознавать свои корни. Вместе с историко-культурным компонентом они способствуют становлению патриотического сознания в личности. Полиэтнический компонент содержания способствует формированию толерантности. Культурно-региональный компонент помогает осознанию личностью своей малой Родины. Этнопсихолого-педагогический компонент позволяет реализовать этнокультурное образование в практической учебной и внеучебной деятельности.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Познание и приобщение к культуре обеспечивает становление культурной идентичности. В зависимости от нацеленности и объема познания в личности формируются этноидентичности: этническая, региональная (или субэтническая), российская (суперэтническая). Во всех этих видах идентичности переплетаются «свое» и «чужое». Важно, чтобы они не входили в конфликт, а гармонично взаимодействовали в культурном поле личности, создавая многоуровневую идентичность, каждая из которых играет свою роль в многоголосном единстве.

• [1] Афанасьева А.Б. Кадриль в крестьянском быту // Народный танец. Проблемы изучения. СПб., 1991. С.175–185.
• [2] Мальми В.В. Народные танцы Карелии. Петрозаводск, 1978.
• [3] Воюшина М.П. Культурное поле младшего школьника как объект метаметодического исследования // Метаметодика как перспективное направление развития частных методик (материалы II Всерос. науч.-практ. конф.). СПб., 2005. С.9.