→ Электронная библиотека
→ Рябининские чтения – 2015
→ Рождественский праздник елка в Олонецкой губернии в конце XIX — начале XX вв…

Метки текста:

Олонецкая губерния Праздники

Урванцева Н.Г.
Рождественский праздник елка в Олонецкой губернии в конце XIX — начале XX вв. (По материалам олонецких губернских ведомостей и олонецких епархиальных ведомостей) Vkontakte@kizhi

Аннотация: Статья посвящена рождественскому празднику «елке» в Олонецкой губернии в конце XIX – начале XX вв., который проводился в церковно–приходских школах, духовных училищах, в Николаевском детском приюте, в Общественном собрании, в Братском Назарьевском доме для учащихся и в доме для душевнобольных.

Ключевые слова: детские праздники; рождественская елка; Новый год; Рождество; Олонецкая губерния; провинциальная периодика;

Summary: This article is devoted to the Christmas «tree» in Olonets province in the late XIX – early XX centuries, which was held in the parochial schools, religious schools, in Nicholas orphanage, at home for the insane etc.

Keywords: Children’s holiday; Christmas tree; New Year; Christmas; Olonets province; provincial periodicals;

Работа подготовлена в рамках Программы стратегического развития ПетрГУ (подпроект «Русский Север»).

стр. 165Первое упоминание о елке появилось в газете «Северная пчела». Накануне 1840 г. сообщалось о продающихся прелестно убранных и изукрашенных фонариками, гирляндами, венками рождественских деревьях. В 1840–е гг. обычай наряжать елку появился в состоятельных семьях. Первая публичная елка была установлена в 1852 г. в Петербурге в большом зале Екатерининского вокзала. В учебные заведения России новый праздник пришел в 1860–е гг. [1]

Статьи о елках в Олонецкой губернии начали печататься в газете «Олонецкие губернские ведомости» (далее «ОГВ») с 1872 г. [2] и в журнале «Олонецкие епархиальные ведомости» (далее «ОЕВ») с 1889 г. [3] Учитель И. Забивкин отмечает, что «с одной стороны, “Елка”, как рождественский праздник, <…> должен напоминать нам это святое великое событие, с другой стороны “Елка”, как праздник детский, должен быть весел непринужден, жизнерадостен». [4] Этой же точки зрения придерживается учитель Н. Ф. Покровский: «Эти детские праздники, вроде “Елки”, вносят много оживления и радости в жизни учеников. <…> Важны такие праздники и тем, что они служат прекрасною связью школы с родителями учеников и вообще с горожанами. Никто не станет, вероятно, оспаривать и той пользы, которую приносят эти праздники в воспитательном и образовательном отношениях». [5] «Елка» устраивалась «ради развлечения, поднятия бодрости, умственных сил учеников и поощрения их на новые, усиленные труды». [6]

Священник, педагог и литератор Б. Быстров (псевдоним Е. Швидченко) в 1899 г. писал, что елочное торжество «может служить прекрасным поводом обнаружения, а иногда и воспитания, эстетического уровня школы, эстетических способностях и художественного вкуса детей, иначе говоря, елочное торжество может и должно превратиться в торжество учебного воспитательного дела в школе и выразиться в форме литературно–музыкального вечера». [7]

Елки проводились в период с 26 декабря по 23 февраля. В Назарьевском Братском доме для учащихся в церковных школах в 1905 г. праздник шел два вечера: 29 декабря для старшего отделения и 30 декабря для младшего. [8] В 1909 г. в Ковской церковно–приходской школе елка была устроена только стр. 166 2 февраля. Учитель И. Забивкин объяснял этот факт тем, что «средства на праздник пришлось добывать подпискою, на пожертвования частных лиц, тогда как в прежние годы эти средства высылал обыкновенно заблаговременно попечитель школы». [9] В 1905 г. в этой же школе «елка» была организована 20 февраля – в Мясное заговенье – «взамен Рождественских святок». «Запоздала Ковская школа устройством елки потому, что присланные для нее попечителем школы А. И. Поповым украшения получены были очень поздно – около Крещения, да и нужно было подготовить учеников к празднику». [10] В 1905 г. елка в Юстозерском земском училище была проведена 23 февраля. [11]

Праздник готовился на средства купцов, благотворителей, добровольных пожертвователей, почетных старейшин, заведующих приютами и местных жителей. В 1899 г. в Мошинской второклассной церковно–приходской школе «совет школы постановил: „Испросив разрешение начальства, открыть подписку на устройство предполагаемого праздника.” Местное население откликнулось на предложение совета и подписной лист вскоре украсился „рублями” и трудовыми „копейками ». [12] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Рождественское дерево, украшенное хлопушками, множеством свечей, бенгальскими огнями, лакомствами, стояло в зале, в самой большой классной комнате или в гостиной клуба. «Заветную» елку прятали от любопытных взоров занавеской или дверью. «Небольшими группами разбрелась детвора по залу, громко щебеча и впиваясь глазами в предательский занавес, скрывающий от них нечто сказочное, волшебное». [13]

Впечатления от увиденной впервые детьми елки описывались не раз в художественной литературе и мемуаристике. Чувство радости, восторга и восхищения от елки передают авторы статей в «ОГВ» и «ОЕВ». «Занавес взвился, и юные сердечки усиленно забились, заблистали глазки, и детское щебетанье обратилось в крики восторга. Красавица–елка, увешенная сотнями игрушек и блестящих украшений, освещенная сотнями огней, предстала пред восхищенными глазками маленьких гостей… Малютки любуются елкою, любуются без конца…». [14] Елку зажигали с помощью пироксилиновой нитки. «Почти моментально осветившаяся елка загорелась мириадами разноцветных огней и светящихся точек; издали она казалась покрытой снегом и ярко освещенной солнцем, каковой иллюзии способствовал загоревшийся и осветивший весь зал магний». [15]

В Оштинском сельском училище напротив елки висел портрет императора, «освященный несколькими свечами, на другой стене была устроена арматура из сельскохозяйственных инструментов и под ней собранные мальчиками–учениками в прошлое лето образцы хлебных семян». [16]

Праздник включал в себя религиозную (легенда о «елке», история Святок) и праздничную часть (представление «номеров»). Учитель И. Забивкин писал, что нужно исключить религиозный момент «из программы “Елки” и образовать из него отдельный праздник в виде беседы или литературно–вокального вечера. Подобный праздник будет преддверием “Елки”: он объяснит смысл и значение его как рождественского детского праздника». [17]

Нетрадиционно начался праздник для воспитанников и воспитанниц земского ремесленного приюта и учениц женского училища в Повенце. На елку были приглашены приехавшие в город жонглеры и гимнасты. Они показали «фокусы, гимнастические упражнения, несколько юмористических действий, механических фигур (говорящая, пляшущая и поющая куклы – механический театр), и затем уже началась “елка”». [18] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В начале праздника во всех учебных заведениях исполнялся гимн «Боже, Царя храни» и «Коль славен наш Господь». Затем в программу пения вошли «Славься, славься», «Как на матушке, на Неве реке», «Как по морю», «Вдоль да по речке», «Раз мы по полю гуляли», «Что ты ходишь с сумой», «Тройка скачет», «По полю, полю чистому», «Рукодельная песня», «Ах, улица, улица», «В чистом поле за рекой», «Все по светлице б я ходила». Песни часто пелись на 3 и 4 голоса. стр. 167 Нередким явлением было исполнение оперы. В Николаевском детском приюте на празднике поставили оперу М. И. Глинки «Жизнь за царя» о подвиге И. Сусанина. Главную роль сыграла госпожа надзирательница А. Ф. Самарина. [19]

В промежутках пения декламировали стихотворения: «Вечер на Рождество», «17–е октября», «Смерть Сусанина», «Бабушка и внучек», «Мухи», «Заботы матери», «Мальчик–с–пальчик», «Полночь било», «Васинькино горе», «Бородино» М. Ю. Лермонтова, «Русь» И. С. Никитина. Особой популярностью пользовались «Дядюшка Яков», «Генерал Топтыгин» и «Жена ямщика» Н. А. Некрасова. В репертуар праздника включали рассказы «Хирургия» А. П. Чехова, «Бежин луг» Тургенева, басни И. А. Крылова «Два мужика», «Щука и кот», «Вельможа» и «Демьянова уха».

Вокруг зажженной елки водили хоровод с песнями («Мак», «Черничек ты мой», «Ах вы, сени») и играли в детские игры («Птичка», «Работники», «Часы», «Зайчик», «Часы», «Гриб», «Работники», «Игра в козла», «Уж я сеяла, сеяла ленок», «Кошка и мышка», «Дровосек», «Приглашение грибов на войну»).

В Николаевском детском приюте ставили сказки «Сказка о медведе–франте и ловком подмастерье», «Золушка» [20] и «Снегурочка». [21] В 1909 г. приютские мальчики представили пьесу Д. И. Фонвизина «Недоросль». [22]

В качестве музыкального аккомпанемента в Мошинской второклассной церковно–приходской школе выступал симфонион, [23] в Паданской церковно–приходской школе граммофон, [24] в Николаевском детском приюте использовали фисгармонию. [25] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

После елочной программы следовало «растаскивание» («ощипывание») рождественского дерева. «… Огни погасили на елке и, что еще осталось на ней, отдали в распоряжение детей. Они, подняв ее на воздух и окончательно растащив все, отправились домой». [26] «… Уже погасшая, обобранная (сласти с елки были розданы детям) и вынесенная из зала “елка” заменилась танцующими парами девочек.». [27]

По окончании праздника в Оштинском сельском училище и в школе в деревне Куздра Винницкой волости Лодейнопольского уезда детям показывались живые картинки при помощи детского кинематографа (волшебного фонаря). [28]

В Николаевском детском приюте г. Петрозаводска среди воспитанниц разыгрывалась лотерея. «На каждой вещи был наклеен билетик с №. Посредине стола, в вазе, лежали свернутые в трубочку билеты с №№, соответствовавшими №№, выставленным на вещах». [29] «Каждая девочка вынимала билет и получала вещь с тем №, который значился на ее билете; затем шла к столу у фисгармонии и получала пакетик с лакомствами». [30] В 1897 г. на елке в Общественном собрании на сцене по своим входным билетам дети получали «по особой бомбоньерке с конфектами». [31] В конце на память о празднике детям дарили подарки и гостинцы от блюстителей училища, попечителей и благотворителей: металлические и цветные карандаши, костяные ручки для перьев, календари, фуражки, перчатки, ремни, шарфы, [32] шерстяные пояски, шелковые ленточки, [33] швейки, ножницы, книжки, игрушки и куклы. [34]

По словам учителя С. Громова, самое главное назначение праздника «состояло главным образом в том, чтобы раздать бедным малюткам, в особенности сироткам, подарки, состоящие из одежды и обуви, как то: кожаных сшитых сапогов, поддевок, рубашек, шапок, платьев и платков, детям же богатых родителей книжек – за труды и усердие их к делу». [35] Беднейшим ученикам выдавали ситец на рубашки, «некоторым светлые кожаные ремни, а беднейшим ученицам было дано ситцу на кофточки». [36]

стр. 168На новогоднем празднике в 1905 г. в селе Обжах Олонецкого уезда «присутствующие учинили сбор добровольных пожертвований “в пользу больных и раненых воинов в войне на Дальнем Востоке” и собрали 3 р. 10 к.». [37] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В 1903 г. была организована первая частная благотворительная елка для бедных детей в Петрозаводске тремя подругами – А. Мухиной, Г. Тушновской и С. Парижской – на собственные и собранные средства в квартире А. Мухиной. [38] В следующем году такой же праздник устроен в ткацкой школе для 120–ти детей. С 3–х часов в ткацкую школу «стали стекаться со всех концов города маленькие представители петрозаводского “дна”. Тут были и обыватели Голиковки, и представители Закаменской и Слободской окраин, и подвальные жители всевозможных трущоб. Приехали также дети из окрестных деревень посмотреть на невиданное зрелище…». [39] Всех детей накормили и напоили чаем. В конце праздника они получили подарки и водили хоровод. Хор балалаечников, состоявший из учеников фельдшерской школы, опоздал. Он явился после того, как все дети разошлись.

Первый опыт елки для душевнобольных состоялся в 1858 г. по инициативе сестры милосердия М. М. Бергман. Это доброе дело было сделано для призреваемых на средства пожертвователей. В ожидании елки «больные, помня доставленное удовольствие, делались из непослушных и буйных послушными и смирными». [40] Умалишенные пели и танцевали вокруг зажженной елки.

Итак, рождественские елки прочно вошли в жизнь Олонецкой губернии в 1870–е годы. Праздник, который носил сугубо религиозный характер и был отзвуком церковного торжества в память Рождества Христова, постепенно трансформировался в «елку с чтением и пением», в «чтения на елке», «вечер–елку» и «литературно–музыкальный вечер».

// Рябининские чтения – 2015
Отв. ред. – доктор филологических наук Т.Г.Иванова
Музей-заповедник «Кижи». Петрозаводск. 2015. 596 с.

Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании, что обусловлено особенностями подготовки текстов для интернет-сайта.

новости поиск контакты
Музеи России - Museums in RussiaМузей-заповедник «Кижи» на сайте Культура.рф