→ Электронная библиотека
→ Рябининские чтения – 2015
→ Былины Западного Поморья в записях А.В.Маркова: От рукописи к изданию

Метки текста:

Текстология Фольклор Эпос

Петрова Л.И. (г.Санкт-Петербург)
Былины Западного Поморья в записях А.В.Маркова: От рукописи к изданию Vkontakte@kizhi

Аннотация: В статье дается общая характеристика слуховых записей А. В. Маркова и их последующих публикаций. На примере работы с рукописями собирателя в процессе подготовки к изданию очередного тома серии «Былины» Свода русского фольклора предлагаются некоторые конкретные решения в области текстологии и эдиционной практики.

Ключевые слова: А. В. Марков; эпос; полевая запись; текстология;

Summary: In the article is described the hearing records of A. V. Markov and their edition. During the work some problems of editional textology are solved with manuscripts.

Keywords: A. Markov; epic; field recording; textual criticism;

стр. 396Записи эпоса, сделанные А. В. Марковым в начале XX в. на берегах Белого моря, составят основу корпуса текстов 10 тома серии «Былины» Свода русского фольклора, подготавливаемого в настоящее время Институтом русской литературы (Пушкинским Домом) РАН. Часть этих записей была издана еще при жизни собирателя.1 Единичные тексты из обширного собрания А. В. Маркова оказались введенными в научный оборот лишь в конце XX столетия. [1] [2] Самое полное и наиболее тщательно подготовленное по рукописям собирателя [3] издание его поморских материалов вышло в свет только в 2002 г. [4] Составитель последнего, С. Н. Азбелев, давая общую характеристику предшествующим публикациям, справедливо указывал на наличие в них весьма многочисленных разночтений с полевыми записями А. В. Маркова, отмечая, впрочем, что таких разночтений гораздо меньше в прижизненных изданиях материалов Терского и Поморского берегов Белого моря (сравнительно с материалами Зимнего берега). Однако позволим себе не согласиться с утверждением многоуважаемого автора, что основной причиной разночтений явилось стремление собирателя–публикатора «улучшить» текст. [5] А. В. Марков весьма бережно относился к своим полевым записям при издании. Публикуя, к примеру, одну из былин, он указывал в примечании на весьма незначительную опечатку, допущенную ранее: вместо «Малодой Ок- сёнышко» было напечатано «Молодой Оксёнышко» (ММБ-2, № 26, с. 55). Желанием «улучшить» текст можно было бы объяснить публикацию А. В. Марковым сводного варианта былины, составленного из трех записей от одной исполнительницы: собственной, Б. А. Богословского и более ранней, священника Н. М. Истомина (ММБ-2, № 24). [6] Но сам собиратель отнюдь не скрывал этого факта, последовательно отмечая, какие именно строки из «опущенных», в его понимании, певицей при повторном (после записи Н. М. Истомина) исполнении, он вставляет в текст. К тому же практика публикации сводных текстов существовала, как известно, и в XIX и в XX в. На наш взгляд, в прижизненных изданиях материалов Западного Поморья не содержится признаков намеренного редактирования материала с целью его «приукрашивания». Весьма многочисленные несоответствия полевым записям (неточности при копировании материала для публикации, издательские опечатки) почти неизбежны в любой большой – по объему материала – работе. Встречаются они и в таком авторитетном издании, как БСДС. К примеру, в тексте № 196 напечатано «у ей» вместо «у ёй» (стих 13), «скамьи» вместо «скамыи» (стих 20) , [7] стр. 397 «У ласково князя» вместо «У ласкового князя» (стих 28), «у них» вместо «у их» (стих 30). Как раз в этих случаях (кроме последнего примера) текст, помещенный в БННЗ, соответствует рукописному. В другой былине (БСДС, № 292) в стихе 51 невесть откуда возникло слово «скочи», которого не было ни в полевой записи собирателя, ни в БННЗ: «Бери казну–собину, скочи сколько тебе надобно». Ясно, что эта нелепость – не результат вмешательства публикатора в текст. «Лишнее» слово появилось явно позднее: вероятно, в ходе издательского процесса произошел какой–то сбой.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Пример редкого случая явного редактирования А. В. Марковым своей записи при ее публикации будет приведен и пояснен далее.

Карандашные рукописи А. В. Маркова в большинстве своем довольно «прозрачны» для чтения. Но в них, как и в полевых записях других, даже самых опытных фольклористов, встречаются описки (выправленные и не выправленные самим собирателем), отдельные «слуховые» ошибки, недописанные окончания строк, а также используются различные приемы сокращенной записи. Стремясь к фонетической фиксации текстов, А. В. Марков в процессе записи постоянно «сбивался» на орфографическую, особенно при регистрации оглушения и озвончения согласных. Тут же вносимые им поправки (очень часто, например, предлог «в» исправлялся на «ф») не были регулярными. Достигнуть единообразия А. В. Маркову так и не удалось. В результате смешение фонетической и орфографической записи нашло отражение и в изданиях его материалов: «вси» и «фси» (ст. 95 и 96 № 63 в БННЗ и № 245 в БСДС,) ; «замкоф» и «замков» (ст. 42, 43 и 47 № 76 в БННЗ и № 231 в БСДС,); «А бес той мне–ка без петёлки шелшвыя» (ст. 122 № 28 в ММБ-2 и № 192 в БСДС) и т. д. Унифицировать такого рода написания, которые отражают не варьирование произношения одного и того же слова, а варьирование его фиксации собирателем, в научном издании не только возможно, но и весьма желательно. [8] Так, воспроизведение в точном соответствии с полевой записью А. В. Маркова (ст. 7 № 98 в БННЗ и № 248 в БСДС) строки «Как делят они денёк сорок тышець» формально приводит к искажению смысла сказанного. Поскольку в слове «денёк» ударение не проставлено, и, следовательно, автоматически ударным становится второй слог, то фактически оказывается, что, разбойники целый день делят 40 тысяч. В подобных случаях следует прибегнуть к замене фонетической фиксации слова орфографической, отмечая подчеркиванием соответствующей литеры чисто графическое отступление от оригинала: «Как делят они денёг сорок тышець».

Вполне оправданным, на наш взгляд, систематическим «отступлением» от полевых записей при их публикации являлась последовательная замена А. В. Марковым «е» на «ё» в словах традиционного произношения, на что он указывал сам: «во избежание недоразумений при чтении я ввел употребление ё». [9] Фиксируя диалектный выговор, собиратель не всегда успевал (или даже не считал нужным) проставлять две точки над «е» при обычном произношении. Если в рукописи зафиксировано: «Он не пьет сидит, не ест, нечем на хвастаёт» (РГБ, ф. 160, п.3, № 6, л. 14 об.), то при публикации «не пьет» заменено на «не пьёт» (ММБ-2 № 30, ст. 17). Сохранять в академическом издании наличествующую в полевой записи непоследовательность в написании «е» и «ё» представляется нам также неразумным. И всё–таки в отдельных случаях мы не можем полностью исключить возможности вариативного произнесения конкретного слова в одном и том же тексте: «во середку силы–матицы» (РГБ, ф. 160, п.3, № 6, л. 13) и «во серёдку силы–матицы» (л.12). Следуя в таких случаях прижизненному изданию, мы не должны поэтому ограничиться лишь общей оговоркой, но всякий раз делать соответствующие пометы в тексте (отсылку к примечаниям или подчеркивание буквы «ё»).

Неизбежные погрешности скорописи, не говоря уже о возможных «слуховых» ошибках, не позволяют публиковать полевую рукопись собирателя «букву в букву» без критического анализа произведенной записи. Так, в былине «Михайло Данилович» Данило Игнатьевич просит князя Владимира дать ему «слово вымолвить» «бес той ли мне казени бес смёртная» (РГБ, ф. 160, п.3, № 6, л. 14). Буква «с» в слове «смёртная» в полевой записи зачеркнута (видимо, из–за слияния при пении начального «с» с конечным звуком предшествующего предлога). В изданиях этот стих отражен так: «бес той ли мне казени бе–смёртная» (ст. 30 № 30 в ММБ-2 и № 183в БСДС). Но при такой «буквальной» передаче рукописного текста фактически получается, что казнь – «бессмёртная», а не «смёртная». На наш взгляд, следовало бы печатать так: «Ты без той ли мне казени без <с>мёртная».

Достаточно четкий почерк А. В. Маркова не исключает наличия в его рукописях мест, чрезвычайно трудных для прочтения. Таково, например, начало былины «Добрыня Никитич и Змей» (РГБ, ф. 160, п. 3, № 2, л. 10–12 об.). Первые четыре стиха (с многочисленными правками) отделены в рукописи стр. 398 небольшой чертой от остальной записи, текст предваряет слово «графофон». Справа строки пронумерованы, но значение нумерации вызывает поначалу недоумение:[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Уж как жил–то был Никитушка да всё богатый князь. 1=У ёго был–то Добрынюшка да всё Никитич млад. 2 (=2)Как Никитушка–то пожил по сёму свету, 4 (выправлено из 3)Оставалась у ёго вдова, да вдова цесная 5

Далее следуют стихи, также пронумерованные справа (причем вторая и третья строка объединены знаком в одну):

Уж как жил–то был Микитушка да всё богатой князь. 1=У ёго было да цядо милоё, }Как Добрынюшка да всё Микитичь млад; } 2 (=2)Оставалсэ с родной маменькой да с цёсной вдовой, 6Как с Офимъёй он да с Олёксандровной 7

В БСДС (№ 163) два этих фрагмента слиты воедино и представлены как начало одного текста. Однако мы склонны считать иначе. Судя по всему, первые четыре строки были пропеты на фонограф, отсюда и надпись «графофон». Затем исполнительница начала петь былину заново. Фиксируя этот новый вариант, собиратель отметил нумерацией идентичность первых трех строк двум, пропетым ранее на фонограф. Учитывая проставленные справа цифры, можно предположить, что 4 и 5 стихи А. В. Марков не стал записывать вторично, а просто отметил их цифрами в первом начальном фрагменте. Возможность пропуска этих стихов при повторном исполнении былины кажется менее вероятной и не объясняет наличия нумерации. Однако выстроив в соответствии с ней текст, мы обнаружим некоторую неувязку 5 строки с 6 и 7, вызванную, вероятно, как технической стороной записи начального фрагмента, так и сбивчивостью исполнения. Публикуя былину, А. В. Марков не мог не заметить этой неувязки и был вынужден весьма существенно (что не было ему свойственно как публикатору) отредактировать текст: после стиха, отмеченного цифрой 5, вместо строк 6 и 7 была напечатана строка: «Как цёсна вдова Офимья Олёксандровна» (ЭО, с. 45).

Нередко мы сталкиваемся с возможностью неоднозначного прочтения полевой записи собирателя, иного ее толкования в существующих публикациях. В таких случаях все наши сомнения должны быть непременно отражены в текстологических примечаниях.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Не столь однозначным может быть и восстановление сокращенной записи текста, к разным способам которой А. В. Марков прибегал довольно часто. Но это требует особого разговора. Отметим лишь следующее. При «раскрытии» сокращений далеко не всегда надо использовать курсив (а тем более скобки), поскольку публикуем мы не рукопись собирателя, а реально звучавший текст. И нет никакого смысла отмечать, например, курсивом ту часть слова (первоначально записанного собирателем полностью), которая (при повторе этого же слова в тексте) графически не была зафиксирована, но в действительности не могла иметь вариантов звучания: сокращения типа «т реци» («таковы реци»), «Мих–ко» («Михайлушко»), «И-ць» («Ивановиць») и т. п.

Анализируя «слуховые» записи А. В. Маркова на Терском и Поморском берегах Белого моря, а также характер их последующих публикаций, приходим к выводу, что перенесение «буква в букву» текста рукописи в издание не всегда оправданно. Ведь издаем мы не полевые материалы собирателя как таковые, а образцы эпического наследия Русского Севера.

// Рябининские чтения – 2015
Отв. ред. – доктор филологических наук Т.Г.Иванова
Музей-заповедник «Кижи». Петрозаводск. 2015. 596 с.

Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании, что обусловлено особенностями подготовки текстов для интернет-сайта.

новости поиск контакты
Музеи России - Museums in RussiaМузей-заповедник «Кижи» на сайте Культура.рф