Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Аннотация: «Сказание о пропущении вод» – один из немногих медицинских трактатов, известных на Руси. Это перевод известного трактата Иеронима Брауншвейгского Das Distilleirbuch, который был выполнен на Северо–Западе Руси в XVI в. Один из немногочисленных списков «Сказания» значительно отличается от других. Можно предположить, правка текста была сделана книжником Сергием Шелониным. В дальнейшем материалы «Сказания» были использованы им при составлении третьей редакции азбуковника.

Ключевые слова: Сказание о пропущении вод; Иероним Брауншвейгский; лечебник; травник; Сергий Шелонин; азбуковник; Марсилио Фичино;

Summary: “The vertuose book of distyllacyon of all maner of herbes” is one of the few medical books known in Russia. This is a translation of the famous Hieronymus Brunschwig’s work Das Distilleirbuch, which was made in Northwest Russia in the 16th century. One of the manuscripts differs from others because it was edited by the scholar Sergiy Shelonin. Later he inserted its materials in the third edition of his lexicon.

Keywords: Das Distilleirbuch; The vertuose boke of distyllacyon of all maner of herbes; Hieronymus Brunschwig; herbal; Sergiy Shelonin; lexicon; Marsilio Ficino;

Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно–исследовательского проекта № 13–34–01214 «Азбуковники как лексикографический жанр Московской Руси: традиции и инновации».

стр. 485«Сказание о пропущении вод» – один из немногих медицинских трактатов, известных на Руси в XVI в. Это перевод сочинения Иеронима Брауншвейгского «Das Distilleirbuch», опубликованного в 1500 г. в Страсбурге и получившего широкое распространение не только в Германии, но и в других европейских странах. Будучи посвящено новому методу в европейской фармакологии – дистилляции, снабженное большим количеством иллюстраций, оно многократно переиздавалось, дополняясь новыми материалами и указателями. Известны переводы трактата на голландский, английский, чешский и русский языки. [1]

По мнению историка медицины Н. А. Богоявленского, в основе перевода на русский язык, озаглавленного «Сказание о пропущении вод», лежит не первоначальный вариант трактата Иеронима, а дополненное переиздание – Das New Distilleir buch. [2] Оно выходило в Страсбурге в 1531 и в 1537 гг. Именно в нем, помимо трех основных разделов – описания аппаратов, приготовления «пропущенных» вод и списка болезней, – содержалось еще несколько разделов или книг, частично представленных в русском переводе. Схожий состав имеется и в более раннем издании 1521 г., которое также могло быть положено в основу русского перевода. После выхода в свет оно получило название Das Grosse Distilleir buch, в то время как первоначальную редакцию Иеронима стали называть Das Kleine Distilleir buch. [3]

Л. Ф. Змеевым было выявлено пять рукописей, содержащих более или менее полный перевод трактата Иеронима на русский язык: РНБ [4] ОСРК Q. VI.29, F. VI.13, Q. VI.7, собр. П. П. Вяземского fol. CV и ОСРК Q. VI.3. [5] Основное внимание переписчики уделяли Второй книге трактата, описывающей травы и «пропущенные» из них «воды»; полный перевод представлен в первых четырех рукописях, в пятой он значительно сокращен. Малое количество сохранившихся списков Л. Ф. Змеев объясняет тем, что «в том веке наше врачебство все верило и по преимуществу употребляло жир, мозг, кровь, сердце и пр. всевозможных животных. Для перегонки нужны были кубы и трубки, особое помещение и т. п., далеко не по карману нашему лечителю, хотя и мастеру». [6] На сегодняшний день количество доступных для исследования списков стало еще меньше, так как местонахождение рукописи из коллекции П. П. Вяземского неизвестно: в современной описи собрания она отсутствует, и судить о ее содержании мы можем лишь по описанию Л. Ф. Змеева.

стр. 486Древнейшая рукопись, единственная из всех списков озаглавленная «Сказание о пропущении вод из трав на врачевание людем, испытано мудрыми доктуры, изложено по азбуцѣ» (далее – «Сказание»), датируется концом XVI в. [7] По мнению Н. А. Богоявленского, она имеет московское происхождение, при том что непосредственно перевод был выполнен в Псковско–Новгородской земле в XVI в. Об этом свидетельствует употребление таких слов, как вишенье, уголье, деревье, одинова (вместо единожды), и также цоканье (соцевица). [8] К списку лексических диалектизмов можно добавить борадавици, восень, киловатый, кужель, мехирь или михирь (отокъ на мехирп), михирныи (отокъ михирныи), насморгъ, окормъ ‘отрава, отравление’, оманка, оманщики пупырокъ. По данным Словаря русских народных говоров, все эти слова имеют северо–западный ареал распространения, некоторые встречаются только в Новгородской области. [9]

Еще одним доводом в пользу северо–западного происхождения перевода, по мнению Н. А. Богоявленского, является то, что «приведенные рукописью птицы и растения… более свойственны северо–западной почвенно–климатической зоне Руси: «жаравли», «чапли», лен, конопля, «морушка ягода», брусника, багульник, кроме того, «если проследить по рукописи сроки цветения лекарственных растений, то оказывается, что они более всего свойственны северо–западу Руси». [10] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

При этом остается неясным вопрос, с какого языка был переведен текст «Сказания». Сомнение в том, что переводчик пользовался немецким оригиналом, вызывает имеющееся в рукописи некоторое количество польских фитонимов. К примеру, в оглавлении приводятся следующие названия: По не^м (по–немецки) бестернакъ. по^л. (по–латыни) постенака (!) доместика. по^р. (по–русски) и по по^л. (по–польски) постернакъ (л. 3 об.); По^н. клеинъ бреинѣнденетселе^н. по^р. / из меншїа крапивы. а по по^л. жегаломе^н (л. 4); в самом тексте: ту траву латыньскимъ iaзыко^м называють пипинелулъ… полскимже (в Q. VI.7: по^лски^м же ιasыкомъ) ту траву зовуть ветренецъ (л. 52); а то древо русаки и литва именують буква. а порусьски и по польски тоже (л. 70); по гречески кардамусъ. а по латыньски настуръсїюмъ. а по по^лски рѣзуха wгородная (л. 171); по арапьски и по гречески гаказъ. а по латыньски латука. по по^лски и по русьски салатова трава (л. 214).

О существовании перевода трактата Иеронима на польский язык какие–либо сведения отсутствуют, не указан он и в списке сочинений XVI–XVIII веков, переведенных на русский язык с польского. [11] Чешское издание 1559 года – Knihy o pravém umění distilování [12] – является не переводом, а, скорее, свободным переложением, выполненным Яном Черным. Оно довольно далеко отстоит от «Сказания», несмотря на близкое сходство отдельных отрывков (см. пример у Н. А. Богоявленского [13] ). Поэтому на сегодняшний день вопрос о происхождении польских фитонимов и, соответственно, о языке–посреднике при переводе остается открытым.

Помимо Второй книги из трактата Иеронима Брауншвейгского, содержащей список «пропущенных вод» с описанием их действия, Q. VI.29 содержит ««Сказанїе о травахъ, в кое время лутчее пропущенїе водѣ ис коеиждо травы, кои на Руси растуть знаемыя травы», «Сказанїе како каяждо немочь именуется, по докторъскы, и по немѣцьки, и по русьски, и по латыньски», указатель болезней и лечебных трав, в конце приводится список из 45 немецких слов (крутъ, вуртселе^н, бломенъ и т. д.) с переводом на русский язык.

Еще один список «Сказания», – РНБ, F. VI.13 – относится к последней четверти XVII в. [14] Он озаглавлен «Книга w лѣ^чбны^х трава^х, которыѣ годны к пропущенїю водокь (!)» и за исключением нескольких дополнительных статей (выписок из Святых отцов об умеренности в пище и питии в самом начале рукописи, а также статьи ««Разумѣваи w всяки^х травахъ и о корениїaхъ» и выписки из Синоксаря Великия среды о змирне в конце) копирует содержание Q. VI.29. Судя по владельческой записи с упоминанием «лейбъ–гвардiи Преображенского полку подпоручика», рукопись имела хождение в Петербурге.

Вероятно, с одного из списков первоначальной редакции была сделана выборка названий «пропущенных вод», вошедшая в состав рукописи Q. VI.3. Этот сборник XVIII века представляет собой целое собрание выписок из популярных в то время лечебников и травников. Из владельческих записей можно узнать, что она также находилась в Петербурге – у «Санктъ Питербургскаго купца Семена Андреева сына Шелаева». Рукопись интересна тем, что помимо выборки из Второй книги из труда Иеронима под названием «Травамъ описанїе и лекарству потребнымъ ис которыхъ гнать воды», стр. 487 она содержит перевод некоторых глав Первой книги Иеронима (о выборе трав и правильном хранении «пропущенных вод»), а также выборочный перевод Третьей книги медико–астрологического трактата Марсилио Фичино «О жизни», которая, начиная с 1521 г. и в последующих изданиях, печаталась вместе с сочинением Иеронима.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Судя по описанию Л. Ф. Змеева, перевод некоторых глав из трактата Марсилио Фичино был также в списке П. П. Вяземского, причем в большем объеме. Можно предположить, что состав дополнительных материалов в нем частично был сходен с тем, который имеется в рукописи РНБ Q. VI.7, датируемой серединой XVII в. [15] Помимо Второй книги трактата Иеронима (в полном составе), Q. VI.7 содержит «Леч- бы о различныхъ недузехъ» («Лечба вельможныхъ людей» и «Беседа о простыхъ лечбахъ») – перевод двух заключительных частей Третьей книги трактата Марсилио Фичино «О жизни»; главы из Первой книги трактата Иеронима (начиная с XX и далее); советы для долголетия и для составления «квинты ессенсии» из различных веществ – выборочные статьи из Второй и Третьей книг трактата Марсилио Фичино «О жизни»; переводной польский лечебник, по содержанию близкий к списку с названием «Книги лечебныя, от многих лекаров собранные, о корениях и зелиях» (главы 1–80) [16] ; небольшая статья «О наукѣ врача Моисея Египтенина ко Александру царю Макидонскому».

Рукопись Q. VI.7 отличается от других списков не только увеличением объема дополнительных материалов. Как отмечает Л. Ф. Змеев, в ней «язык свежее, зато ошибок больше. Перевод местами чище». [17] Действительно, сравнив тексты, можно заметить, что была произведена правка, которая состояла в лексических заменах, грамматических поновлениях, изменении порядка слов.

Какие–либо сведения о владельцах рукописи Q. VI.7, которые могли бы пролить свет на ее историю, отсутствуют. Косвенно связью с Соловецким монастырем может служить филигрань Крест лотарингский: она встречается в антиреформенном сборнике из РНБ Q. XVII.187, написанном в конце 1650–х гг. под руководством известного книжника, справщика и редактора Сергия Шелонина. [18] Более надежным аргументом в пользу того, что Сергий мог быть причастен к редактированию «Сказания», являются маргиналии рукописи, так как « система маргинальных указаний Сергий Шелонина достаточно индивидуальна и даже может служить целям атрибуции, поскольку он ссылается, по большей части, на составленные им сборники и переписанные книги». [19]

Маргиналии в рукописи Q. VI.7 сделаны двумя почерками: большинство принадлежит почерку основного писца рукописи, второй почерк можно с достаточно большой вероятностью атрибутировать самому Сергию Шелонину. Именно таким, дрожащим, старческим почерком, свидетельствующем о плохом зрении или каком–то заболевании, [20] написаны маргиналии и вклеенные вставки в других поздних рукописях, например, азбуковниках из РГБ, собрание Тихонравова, № 338 и РНБ, Соловецкое собрание, 18/18.

Показательно и содержание маргиналий: в них указывается место произрастания («здѣшняя», [21] «здѣ ростет», «на Рус(и) ростет»), распространенность («рѣтко добудеш, а есть», «рѣтко»), повторяются названия растений или болезей, данных в тексте, приводятся русские эквиваленты иноязычных фитонимов. Наиболее важные места выделены пометой «зри». На поля вынесены исправления ошибок, описок, указаны пропущенные в тексте слова.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Большинство маргиналий, имеющих текстологическую и источниковедческую функцию, сделаны рукой Сергия. С одной стороны, они связывают главы «Сказания», в которых упоминается одна и та же реалия или имя (перекрестными ссылками связаны средства от укушения ядовитых гадов и зверей, от болезни волосатика, средства для прибавления молока у кормящих матерей – «млеку растение в грудех наводит», от «трясовения ручного и всех удов»), а с другой – указывают с этой же целью на другие справочные пособия или литературные произведения – Лечебник, Космографию, Алфавит.

Под Алфавитом следует в данном случае понимать третью редакцию азбуковника (РНБ, Соловецкое собр., 18/18), составленного Сергием вскоре после написания «Сказания» или примерно в это же время – с 1653 до конца1660–х гг. [22] Использование словарных материалов является характерной чертой стр. 488 работы книжника: «Поля рукописей, над которыми он работал и на Соловках, и в Москве, заполнены многочисленными ссылками на разные источники, среди которых Азбуковник занимает не последнее место. Встречая лексические заимствования из греческого, латинского, еврейского и др. языков в редактируемых памятниках, особенно в случаях употребления редких слов, а также при употреблении устаревшей славянской лексики Сергий, как правило, ссылается на «стих» своего Азбуковника, в котором приведены перевод слова и, возможно, дополнительные сведения о его употреблении». [23] Вполне вероятно, что именно из азбуковника в рукопись «Сказания» попало несколько названий растений, указанных на полях: глосса «груша» к слову мандрагора (8 об.) – из статьи азбуковника Мандрагора, груша и полностью переписанная статья Постернакъ, морко^в, дикая на полях рядом с фитонимом постернака доместика (л. 111).

В то же время материалы «Сказания» значительно пополнили Третью редакцию азбуковника, в которую Сергий включил все имеющиеся немецкие названия «пропущенных вод». При заимствовании были сохранены указания на язык–источник над иноязычными словами и отдельные маргиналии текстологического характера: и в «Сказании», и в азбуковнике (в статьях азбуковника Череши и Дионисия) мы находим одни и те же ссылки на Космографию и 186 раздел азбуковника.

Учитывая тщательность работы Сергия с текстом «Сказания», весьма странным кажется высказывание Л. Ф. Змеева о большом количестве ошибок в рукописи. Можно предположить, что это замечание относится к названиям трав и «пропущенных вод». Действительно, в них часто наблюдается смешение букв ск и кс, н и к, н и и и т. п., что обычно обусловлено неверным прочтением антиграфа. Очевидно, не имея немецкого оригинала, Сергий не мог исправить незнакомые для него фитонимы и медицинские термины, при том что почерк писца антиграфа мог быть трудночитаемым или же рукопись была в плохом состоянии. О плохой сохранности источника свидетельствует запись писца в конце «Беседы о простыхъ лечбахъ»: «Здѣ ся три статьи выдрано, остаточная же о колотьи в лѣвом боку» (л. 472); сравнение с немецким оригиналом подтверждает отсутствие последней статьи.

Таким образом, перевод трактата Иеронима Брауншвейгского «Сказание о пропущении вод», судя по количеству имеющихся списков, не был популярным на Руси. Тем не менее, он вызвал интерес Соловецкого книжника Сергия Шелонина и после редакторской правки был включен в качестве источника в третью редакцию азбуковника, являющегося выдающимся памятником русской лексикографии XVII в.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

• [1] Forbes Robert J. A Short History of the Art of Distillation. Netherlands, 1948. P. 109–110. Наиболее полная коллекция оцифрованных изданий Иеронима Брауншвейгского (в том числе переводы на голландский и английский язык) доступна на сайте www.digitale-sammlungen.de.
• [2] Богоявленский Н. А. Древнерусское врачевание в XI–XVII вв. Источники для изучения истории русской медицины. М., 1960. С. 72.
• [3] Anderson Frank J. An Illustrated History of the Herbals. Columbia University Press, 1997. P. 114.
• [4] Российская национальная библиотека (РНБ).
• [5] Змеев Л. Ф. Русские врачебники. СПб., 1896. С. 101–113.
• [6] Там же. С. 108–109.
• [7] Филигрань рукописи: Кувшин Heaw. 3554 – 1596 г. (Загребин В. М. Свод изображений филиграни «Кувшинчик». Л., 1975. С. 77).
• [8] Богоявленский Н. А. Древнерусское врачевание в XI–XVII вв. С. 76.
• [9] Словарь русских народных говоров. Л., СПб., 1965–2014. Вып.1–47.
• [10] Богоявленский Н. А. Древнерусское врачевание в XI–XVII вв. С. 76.
• [11] Николаев С. И. Польско–русские литературные связи XVI–XVIII вв. Библиографические материалы. СПб., 2008.
• [12] Электронная копия доступна для просмотра на сайте http://www.manuscriptorium.com.
• [13] Богоявленский Н. А. Древнерусское врачевание в XI–XVII вв. С. 77.
• [14] Филигрань: Голова шута близко к № 454 – 1683 г. (Водяные знаки рукописей России XVII в.: По материалам отдела рукописей ГИМ / Сост. Т. В. Дианова, Л. М. Костюхина. М., 1980. С. 66).
• [15] Филиграни: Голова шута №«303 – 1658 г. (Водяные знаки… С. 45), Голова шута № 335 – 1653 г. (Водяные знаки… С. 49), Голова шута – плохо просматривается, близко к № 425 – 1657 г. (Водяные знаки… С. 62), Крест лотарингский № 591 – 1645 г. (Водяные знаки… С. 80).
• [16] Опубликован в книге: Редкие источники по истории России / Под ред. А. А. Новосельского и Л. Н. Пушкарева. М., 1977. Благодарю А. Б. Ипполитову за помощь в идентификации текста.
• [17] Змеев Л. Ф. Русские врачебники. С. 107.
• [18] Сапожникова О. С. Русский книжник XVII века Сергий Шелонин. М.; СПб., 2010. С. 98, 526.
• [19] Николаев Н. И. Об источниках московского издания «Лествицы» 1647 г. // Труды Отдела древнерусской литературы. СПб., 1993. Т.48. С. 281. (Цит. по: Сапожникова О. С. Русский книжник XVII века Сергий Шелонин. С. 133).
• [20] Сапожникова О. С. Русский книжник XVII века Сергий Шелонин. С. 102.
• [21] В рукописи Q. VI.29 такая же помета располагалась на нижнем колонтитуле.
• [22] Датировка третьей редакции азбуковника О. С. Сапожниковой (Сапожникова О. С. Русский книжник XVII века Сергий Шелонин. С. 98). О связи азбуковника и «Сказания» свидетельствует также сходство почерков в обеих рукописях, не оставляющее сомнения в том, что они были написаны одним писцом. Предполагается, что им был Козьма Вологжанин, который переписал целый ряд рукописей Сергия (Сапожникова О. С. Русский книжник XVII века Сергий Шелонин. С.113–114).
• [23] Там же. С. 392.