Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Аннотация: В статье предпринимается попытка сопоставления лексики прибалтийско–финского происхождения в Обонежье и Беломорье. Особый акцент в работе делается на широкий охват материала, включая данные русских народных говоров. Отмечается, что распространение некоторых лексем в Обонежье представляет собой часть общего прибалтийско–финского субстратного ареала. В Беломорье наиболее интересен пласт эндемической лексики, который, связан с источниками саамского происхождения.

Ключевые слова: этимология; прибалтийско–финские языки; субстрат;

Summary: The paper attempts to matching the vocabulary of the Baltic and Finnish origin in the area around lake Onega and on the White Sea shore. Particular emphasis is placed on work in a wide coverage of the material, including the data of Russian folk dialects. It is noted that the spread of certain tokens around lake Onega is a part of the common Baltic–Finnish substrate range. In the area on the White Sea shore is the most interesting endemic reservoir of vocabulary, which is related to the sources of Sami origin.

Keywords: etymology; Finnic languages; substrate;

стр. 561Сопоставительный анализ лексики прибалтийско–финского происхождения в разных регионах Северо–Запада проводился автором на протяжении многих лет. [1] К настоящему времени был наработан значительный массив материалов, который позволяет более детально проследить как территориальное распространение субстратных единиц, так и их фонетическое и семантическое варьирование. Основные лексические материалы были собраны во время диалектологических экспедиций автора. Кроме основных данных, полученных в ходе диалектологических экспедиций, значительные по объему материалы были почерпнуты из картотеки «Словаря русских говоров Карелии и сопредельных областей».[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Русские говоры Обонежья занимают в исследовании прибалтийско–финского субстрата особое место, они нередко представляют собой базисный ареал функционирования многих субстратных явлений. Однако не только Обонежье, но и Беломорье являются зоной межъязыковых контактов в настоящее время, и именно поэтому только здесь можно зафиксировать проникновения и адстратные единицы.

Например: Вейч 〈нож〉 Лодейноп. (КСРГК). [2] Ве́йчи ‘нож’: – Саша, где вейчи, хочу хлеб резать. Кандалакш. (Княжая Гора) (КСРГК). Вич 〈нож〉 Бабаев., Лодейноп. (СРГК 1: 203). Эти проникновения, вероятно, связаны с живым адстратным прибалтийско–финским влиянием, вариант вейч восходит в вепс. veič 〈нож〉 (СВЯ: 633), люд. veit’š’ 〈нож〉, а вейчи – к карельскому этимону, ср. кар. импил. veitšen nyzä 〈сточенный и сломанный нож〉 (IMPKS: 162), кар. твер. veičči 〈нож〉 (СКЯП: 329), ливв. veičči 〈нож〉 (СКЯМ: 422), при фин. veitsi, ижор. vei’tsi 〈нож〉 (SKES: 1686, 1687). Ср. также эст. veitsi, veits (Soderman 1996: 136). Вариант вич, зафиксированный в зоне вепсского влияния, вероятно, можно возвести к вепс. viĭč ‘нож’ (ПЛГО).

В ряде случаев фиксация таких единиц проявляется только в одном регионе, например, в Беломорье.

Ве́не ‘лодка’ Кандалакш. (Княжая Губа) (КСРГК). Если это слово не записано от карел, то его можно классифицировать как недавнее проникновение. Ср. фин. vene, ливв., люд. veneh ‘лодка’, при морд. эрз. v’entš, мокш. v’en’əš ‘лодка’ (SKES: 1695).

Сходные по субстратному типу единицы фиксируются в Обонежье.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Ма́хты ‘очень’ – Ой, махты хорошо ты сделал. Подпорож. (СРГК 3: 207). ‘Славно, хорошо’ Подпорож. (КСРГК). Данное слово, вероятно, является проникновением, оно напрямую соотносится даже по вепсским иллюстрациям, ср. вепс. mahtte ‘очень’ – Sina mahtte čomin’ t’eg’id’ lačun (Ты очень хорошо сделал кадку) (СВЯ: 316). Ср. также вепс. mahtad ‘умеешь’, произносимое также при одобрении.

Па́каине 〈мороз〉 Прионеж., Кондоп. (Алекина 1975: 64). Вепсское проникновение, ср. вепс. pakain’e 〈мороз〉 (СВЯ: 394).

стр. 562Педа́й ‘сосна’ Прионеж. (СРГК 4: 419). Слово и по ареалу, и по форме и семантике восходит к вепс. pedai, pedei ‘сосна’ (СВЯ: 405), при фин. petäjä, кар. petäjä ‘сосна, обычно большая и крепкая’, ливв. petäi, люд. pedai ‘сосна’, водск. petäjä, эст. pedajas, саам. швед. petse ‘мясной или рыбный бульон, в который кладут заболонь сосны’, ср. также морд. эрз. p’itše, мокш. p’itšε ‘сосна’, мар. pəndžə, удм. pužîm, коми požĕm ‘сосна’ (SKES: 534). Русское диалектное слово является недавним проникновением. В этом же ареале отмечаются микротопонимы: Педя́ник ‘пожня’ Подпорож. (Усланка) (ПЛГО). Педа́сельга ‘деревня’ Прионеж. Пе́даручей ‘ручей’ Пудож. (Гакукса) (ПЛГО). Пе ’десельга ‘название поля’ Пудож. (КСРГК).

Кроме того, в Обонежье имеются ареалы, где отмечается субстратное воздействие, указывающее на доминирующее прибалтийско–финское прошлое региона.

Только в Обонежье, где совмещается субстратное и адстратное прибалтийско–финское языковое влияние, можно, как на модели, изучать такого рода взаимодействие с тем, чтобы проецировать на другие ареалы Северо–Запада.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В Беломорье наиболее интересен пласт эндемической лексики, который связан с источниками саамского происхождения. Довольно значительны данные рыболовецкой терминологии: ба́лка ‘печень рыбы’ (Севмор., Кем., Беломор.), ср. саам. væľgâd ‘белый’, саам. инар. vålkkå, ‘жир на лопатке у оленя, жир’ (SKES: 1621); вальча́к ‘сёмга после нереста’ (Терск., Кандалакш., Кем.), ср. саам. терск. vāĺd’žẻg, кильд. vāĺd’žẻr 〈пресноводный лосось〉; во́юкса 〈печень рыбы – налима, трески〉 (Терск., Кандалакш., Лоух., Кем) имеет также множество фиксаций в лексикографических источниках, ср. саам. vuivas 〈печень〉, vuoĭja, vùĭj 〈жир, растопленный или приготовленный〉; га́лея, гале́й 〈мелкая сельдь; соленая сельдь〉 (Терск., Беломор., Кандалакш.), ср. кар. сев. hallei 〈селедка〉; ки́нда, ти́нда 〈мелкая пятнистая сёмга〉 (Белое море), ср. саам. терск. tindta 〈то же〉; мырь 〈косяк рыбы〉 (Лоух.), ср. саам. viεrra ‘клубок, узел’; ёна 〈длинный ряд сетей, связанных вместе〉 (Терск.), ср. саам.jinne, jeanna 〈то же〉 (KOLTKS).

В отношении бытования лексики прибалтийско–финского происхождения в говорах Обонежья отмечаются следующие особенности:

Среди всех русских говоров Северо–Запада наибольший удельный вес неисконной лексики приходится на эти говоры.

Если какая–либо единица представляет собой слово прибалтийско–финского происхождения, то в большинстве случаев она фиксируется в говорах Обонежья.

Говоры Обонежья представляют самый западный ареал дистрибуции лексики прибалтийско–финского происхождения с возможностью его распространения на восток.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Если какая–либо лексема представляет собой единицу прибалтийско–финского происхождения на территории русских говоров Северо–Запада, но без фиксации ее в Обонежье, то чаще всего в этом случае речь идет о репрезентации единицы действительно субстратной природы.

Только для говоров Обонежья характерно также и выравнивающее адстратное влияние смежных прибалтийско–финских языков и поэтому именно здесь русские единицы ближе всего к этимонам по форме и семантике.

В настоящее время часть слов находится на периферии языкового сознания и активно заменяется соответствующими русскими синонимами, но этот процесс происходит по–разному в зависимости от ареала.

Часть слов имеет узкий ареал распространения (не связанный с избирательностью или узкой направленностью прибалтийско–финского влияния), нечастотные и спорадические фиксации с ограниченным числом информантов, которым они известны. Это лексика, выходящая из употребления.

Распространение некоторых лексем в Обонежье представляет собой часть общего прибалтийско–финского субстратного ареала. Это относится к глаголу кехтать с вариантами.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Ке́хтать ‘желать, хотеть’ Крестец., Любыт., Маловишер., Валд. Прионеж. (Машезеро, Педасельга), Окулов. (Сутоки) (ПЛГО). Арх., Олон. (Опыт). «Иметь желание, охоту к чему-л.» Арх. (Подвысоцкий). ‘Мочь, быть в состоянии’ Валд., Крестец., Маловишер. (НОС). Тихв., Петрозав. (КСРНГ). Медвежьегор. (КСРГК). Ке́хтовать ‘иметь желание’ (Бежецк.) (КСРНГ). ‘Понимать’ Валд. (СРНГ). Ке́хтовать Ни одни палец не кехтует. Гдов. (ПОС 14: 102). Те́хтать ‘желать, хотеть’ Валд. (ПЛГО). Заке́хтать ‘захотеть’ Лодейноп., Подпорож. (КСРГК). ‘Хорошо в чем-л. разобраться’ Чудов. (КСРГК). Поке́хтать ‘пожелать, захотеть (сделать что-л.) Новг. (КСРНГ). Поке́хтать «захотеть, задумать» Бабаев. (СРГК 5: 40). Ске́хтать ‘съесть в охотку что-л. в большом количестве’: – Всю кашу скехтают. Все пироги скехтал. Пинеж. (Усть–Покшеньга, Церкова Гора, Околок, Усть–Покшеньга) (Симина).

стр. 563Распространение данного гнезда в русских говорах носит общеприбалтийско–финский характер: гдовские говоры, говоры Новгородской области, говоры Белозерья, Прикубенья, Бежецкого района Тверской области, Пинежского района Архангельской. Хотя для каждого из этих ареалов возможен свой автохтонный источник, кар. твер. kehata 〈иметь желание что-л. делать; не лениться〉 (СКЯП: 93), ливв. kehtata ‘желать, хотеть что-л. делать, не лениться’ (СКЯМ: 131). Ср. также: фин. kehdata ‘хотеть’, кар. kehtoa-, ливв. kehtata ‘хотеть, желать’, вепс. kehtta, люд. kiehtada ‘хотеть’, хотя для варианта ке ’хтовать возможно сопоставление с ливв. kehtavuo ‘хотеть, желать’ (SKES: 175), кар. kehtavuo ‘то же’ (KKS 2: 113). Глагол ке́хтать обычно фиксируется в выражении «не кехтать что-л. делать» – не желать что-л. делать. Отмечается он также и в других сходных значениях: «иметь желание, охоту к чему-л.» Арх. (Подвысоцкий): ‘мочь, быть в состоянии’ Валд., Крестец., Маловишер. (НОС). Тихв., Петрозав. (КСРНГ). Вариант ке́хтовать отмечается в значениях: ‘иметь желание’ (Бежецк.) (КСРНГ); ‘понимать’ Валд. (КСРНГ). Ср. также: ке́хтовать: – Ни одни палец не кехтует. Гдов. (ПОС 14: 102). Отмечаются также дериваты: заке́хтать ‘захотеть’ Лодейноп., Подпорож. (КСРГК), ‘хорошо в чем-л. разобраться’ Чудов. (КСРГК); поке́хтать ‘пожелать, захотеть (сделать что-л.) Новг. (КСРНГ), «захотеть, задумать» Бабаев (СРГК 5: 40).

М. Фасмер идет вслед за Я. Калимой, предлагая для глагола ке ’хтать карельско–финскую этимологию: из кар. kehtoa-, фин. kehdata ‘считать достойным труда, заботиться’ (Фасмер 2: 227; Kalima 1915: 115). Однако глагол ке хтать, вероятно, в большинстве случаев, следует напрямую возводить к вепсско–карельским источникам.

Источники

1. Алексина – Алекина Л. Н. Из материалов для регионального атласа русских говоров Карелии // Севернорусские говоры. Л., 1975. Вып. 2. С. 59–65.
2. КСРГ – Картотека «Словаря русских говоров Карелии и сопредельных областей».
3. КСРНГ – Картотека «Словаря русских народных говоров».
4. НОС – Новгородский областной словарь / Отв. ред. В. П. Строгова. Новгород, 1992–1995. Вып.1–12.
5. Опыт – Опыт областного великорусского словаря, изданный Вторым отделением Академии наук. СПб., 1852.
6. ПЛГО – Полевое лингвогеографическое обследование автора.
7. Подвысоцкий – Подвысоцкий А. Словарь областного архангельского наречия в его бытовом и этнографическом применении. СПб., 1885.
8. ПОС – Псковский областной словарь с историческими данными. Л.; СПб., 1967–2011. Вып. 1–22.
9. Симина – Словарная картотека пинежских говоров, дар Г. Я. Симиной Словарной картотеке Института русского языка АН СССР (ныне картотека СРНГ, хранящаяся в Институте лингвистических исследований РАН).
10. СВЯ – Словарь вепсского языка / Сост. М. И.Зайцева, И. И.Муллонен. Л., 1972.
11. СКЯМ – Словарь карельского языка (ливвиковский диалект) / Сост. Г. Н. Макаров. Петрозаводск, 1990.
12. СКЯП – Словарь карельского языка (тверские говоры) / Сост. А. В. Пунжина. Петрозаводск, 1994.
13. СРГК – Словарь русских говоров Карелии и сопредельных областей / Гл. ред. А. С. Герд. СПб., 1994–2005. Т. 1–6.
14. СРНГ – Словарь русских народных говоров. М.; Л.; СПб., 1965–2014. Т.1–47.
15. Фасмер – Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М., 1964–1973. Т.1–4.
16. KOLTKS – Itkonen T. I. Koltan ja kuolalapin sanakirja. Helsinki, 1958. O. 1–2 (Lexica Societatis Fenno Ugricae; Т.15).
17. Kalima – Kalima J. Die ostseefi nnischen Lehnwörter im Russischen. Helsingfors, 1915.
18. KKS – Karjalan kielen sanakirja. Helsinki, 1968–1997. O. 1-5 (Lexica Societatis Fenno Ugricae; Т.16).
19. SKES – Suomen kielen etymologinen sanakirja. Helsinki, 1955-1981. O. 1–7.
20. Söderman Tiina. Lexical Characteristics of the Estonian North Eastern Coastal Dialect // Acta Universitatis Upsaliensis. Studia Uralica Upsaliensia 24. Uppsala, 1996.

• [1] Мызников С. А. Лексика прибалтийско–финского происхождения в Обонежье и вологодских говорах // Проблемы региональной филологии. Тезисы докладов и сообщений. Вологда, 1995. С. 82–84; Он же. Лексика природы прибалтийско–финского происхождения в Обонежье и новгородских говорах // Актуальные проблемы изучения русских народных говоров: Материалы межвуз. науч. конф. (Арзамас, 29–31 октября 1996 год). Арзамас, 1996. С. 82–84; Он же. Лексика прибалтийско–финского происхождения в Обонежье и новгородских говорах // Севернорусские говоры. СПб., 1999. Вып.7. С. 30–40; Он же. О соотношении некоторых апеллятивов и топонимов в Обонежье и Ярославско–Костромском Поволжье // Ономастика в кругу гуманитарных наук: Материалы междунар. науч. конф. Екатеринбург, 20–23 сентября 2005 г. Екатеринбург, 2005. С. 64–66.
• [2] Список сокращений для названий источников см. в конце статьи.