Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Аннотация:  Сообщение основано на пятидесятилетнем опыте общения с жителями одной русской деревни Водлы в Пудожском районе Карелии и авторском двухтомнике об этой деревне «Дивная Водла-земля» (М., 2012; в соавторстве с петрозаводскими специалистами). Наряду с общими традиционными чертами характера русских женщин – добротой, трудолюбием, гостеприимством, – автор выделяет такие черты северянок, как скромность, сдержанность, деликатность. Это подтверждается и фольклором, и живым общением.

Ключевые слова: русская деревня; Водла; Пудож;

Summary:  The report is founded on 50-years of communion with inhabitants of one Russian village Vodla in Karelia and the book of the author «The Fairy Vodla-Land» (Moscow, 2012). The author describes characters of women of Russian North – modesty, restraint, delicacy.

Keywords: Russian village; Vodla; Pudozh;

Умирающая деревня Водла находится в среднем течении реки Водлы. В эту деревню постепенно переселялись жители соседних брошенных деревень. Я впервые попала туда в 1962 г. и ездила с перерывами до недавнего времени. Общение с жителями, больше с женщинами, открыло для меня мир традиционной русской культуры, русскую душу. Пожилые женщины особенно поразили меня каким-то благородством, достоинством, ярким поэтическим языком. [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Я пишу о традиционных чертах характера, которые сохранились с тех времен, когда в этих краях кипела жизнь. В 1960-х гг. я познакомилась с женщинами 1900-х – 1930-х годов рождения. Характер пожилых женщин сложился до революции, молодых – по крайней мере до войны. Дореволюционный крестьянский быт был тяжелым, но устоявшимся. Тяжкий труд чередовался с ярмарками, церковными праздниками, особенно престольными праздниками, на которые съезжались жители соседних деревень. Девушек выдавали замуж, хоть иногда и против воли, разводов не было, детей было много, чтобы больше было работников. Естественная нравственность поддерживалась христианскими заповедями. В 1930-х гг. в этих глухих местах еще сохранялись остатки этих традиций, свадебные обряды, ярмарки.

Теперь осталось только выживание благодаря своей картошке; леса вырублены и работы больше нет. Пенсионеров с нищенской пенсией называют богачами. Молодежь уезжает или спивается. Последняя деревня в округе умирает.

Через 50 лет после первой поездки мы с петрозаводскими специалистами выпустили книгу об этой деревне и её жителях – «Дивная Водла-земля» (М., 2012; научный редактор кандидат исторических наук К.К. Логинов). На основе книги и воспоминаний об ушедших из жизни жителях Водлы составлен этот очерк о чертах характера северянок.

1. Скромность и гордость. Как скромный, мягкий северный пейзаж отличается от яркого, солнечного южного, так и сдержанные, стеснительные северянки отличаются от бойких южанок. И так же северная свадьба-похороны отличается от южной веселой свадьбы. Может быть, и сельская работа в более суровом климате влияет на сдержанность северных жителей.

Плечом поведу и глазами подмигну,Покачаю головой – он навеки мой!

А главной добродетельностью северной девушки являлась её скромность. Стеснительность, с одной стороны, всегда связана с влюбленностью, а с другой стороны, это своеобразная гордость. Девушка всячески показывает, что не стремится замуж: «Побегай ещё за мной»! Водлянка Мария Дмитриевна Васюнова рассказывает, как она пряталась от жениха Алексея Прокопьевича Васюнова: «Приехали мы, и он как раз приехал. Первый вечер я от него до того допряталась, не знаю, куда спрятаться. Я и под одежду спряталась. Так в этот вечер он меня не нашел. Он зашел домой, а я за пальтушкими сижу. Ушел. Он спросил у сестры у старшей, у Ани: “Где Маруся?” – “Нету ей. Я не знаю, где она есть, Маша”».

Матрёна Матвеевна Льдинина, оставшись после гибели мужа одной с пятью детьми, гордится тем, что не вышла второй раз замуж, хотя многие сватались. Рассказывает Вера Николаевна Исаева: «И вот осталась она одна, без хозяина. Красивая была, молоденька, хорошая. Сватов у ей было, женихов много. Таки красивые приходили мужчины! Но она ни в какую. Раньше не было такого. Если муж погиб, да ещё пятеро детей. Дак она не хотела, чтоб детям был уж не отец».

Пожилая Александра Яковлевна Борисова из гордости не хотела жаловаться на здоровье: «Ничего, не стану низко голову клонить! Смерть хоть когда придёт! Во снях всю ночь пела. Захотелось петь, и так голосом вожу! Любила я песни, хорошо! Будто веселее станет. Писён много, в мешок не войдёт!»

2. Свадьба-похороны. Вспомним о северной свадьбе. Невеста приглашает родных на свадьбу:[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Да ты гости-тко, моя тётушка,Да на слезливую на свадёбку.

Приход жениха за невестой сравнивается в песне с тучей:

Накатилась туча тёмная,Туча тёмная огромная.……Что на маменькину горенку,На мою бажону волюшку.

Почему же северная свадьба была «слезливая»? Во-первых, девушка расстаётся с волей:

Было рано не разбужёноИ было поздно не поваленоИ на работку не отправлено.

В чужой семье ей придется много работать, ею будет помыкать свекровь, муж будет груб с ней, а может и побить.

Дак на чужой дальнёй сторонушкеДа нать головушка поклонная,Да нать сердечушко покорноё,Да нать на лавке не просеживать,Да нать в окошко не проглядывать. Надоть силушка звериная,Да могутá да лошадиная,

А во-вторых, как отмечала фольклорист Ю.И.Красовская, говорили, что «на свадьбе не поплачешь, у мужа наплачешься». Если выходили замуж с охотой, терли луком глаза, чтобы плакать. Плачи, или причёты, как их называют в Пудожском р-не, имеют особенность: их поют на два-три напева, а не просто кричат. И напевы те же, что и в похоронных причётах, и слова иногда перекликаются. Начало свадебного причёта:

- Что сёгодняшного дéнечку,Что сёгоднёго Господнё(го),А како чудо счудовалоси,Како диво сдивовалоси:

Начало похоронного причёта:[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

По сегодняшному денечку,Да по сегоднему ГосподнемуОт вы не вейте, ветры буйные,А не качайтесь, лесы тёмные.

Из свадебного причёта:

Пропустите меня, беднушку,Во новы сени решатчаты,На пилёное крылечушко иНа прогул широку улушку,На почтовую дороженьку,

Из похоронного причёта:

Уж запустите меня, бедную,Да вы во ту рощу зелёную,Уж во оградку самородную.

3. Деликатность. Другая яркая черта водлянок – деликатность. Матрена Матвеевна Льдинина – женщина исключительной тонкости, интеллигентности. При всей близости мы всегда были на «вы». Она очень боится причинить кому-нибудь неудобство. (Кто-то назвал это главным признаком интеллигентности.) Когда одна из наших девушек пролила что-то на стол и смутилась, Мотенька так горячо замахала на нее руками, приговаривая: «Ничто! Ничто!» Так она мне и вспоминается, когда я думаю о ней. Рассказывая что-то о соседке, другая водлянка беспокоится: «Только Вы это в книжке не пишите, ведь внуки прочтут, им неприятно будет».

Женщины не любят рассказывать о своих горестях. Расскажут, что всё хорошо. Я напечатала, Нина Григорьевна Башкирова прочитала внимательно и сказала: «Ну на самом-то деле всё не так хорошо было. Но ты это не пиши. Пусть так будет». Не хотела плохо о свекрови говорить.

4. Терпеливость. Супружеская верность считалась само собой разумеющейся. О неверности жены я не слышала, а один неверный муж был вынужден уехать в город (хотя в сказках и байках любовники фигурируют). Идеальных отношений в семьях не было, но достоинством считалось терпение. В начале 1960-х гг. в поселок Водлу привезли вербованных лесорубов, и пьянство захватило поселок и деревню. Мужчины пили, а женщины терпели. Вере Филипповне Дорохиной приходилось зимой раздетой убегать из дома с ребенком от пьяного мужа. Она ушла от мужа, но соседки её осуждали: «Все пьют. Мы же терпим».

Все жители терпели трудности и горести. Но женщин еще мучил постоянный страх нежелательной беременности. При отсутствии медицинской помощи и контрацепции, а раньше и запрете абортов, женщины прибегали к чудовищным криминальным абортам.

5. Трудолюбие, доброта, кротость. В сказках вознаграждается трудолюбие, доброта, кротость. В водлинских вариантах сказок типа «Морозко» и других сравнивается поведение отцовской трудолюбивой дочки и мачехиной дочки-лентяйки. Отцова дочка умеет работать, помогает Морозу, пастухам, и мышку кормит, и лягушат, червяков – деток бабы Яги – парит. Она со всеми вежлива, на традиционный вопрос Мороза «Тепло ли тебе, девица?» она кротко отвечает: «Тепло божьё, божьё холодно». Во всех этих сказках её награждают добром, а мачехина дочка, грубая и ленивая, получает по заслугам.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В реальной жизни женщины на Севере привыкли к тяжелой работе. И ценили женщин не по красоте, а по сноровке. О Марфе Николаевне Васюновой сказали: «Она быстрая, ёму не пара». На Мезени заводить хоровод выбирают девушку, которая лучше всех работает.

Красавица и певунья Мотя, которой бы в кружевах ходить, гордится тем, что на лесозаготовках выполняла норму наравне с мужчинами: «Мы с им поперечкой как начнём взад да вперёд водить! Мы с им выполняли хорошо норму. Я хоть и женщина, но я работала хорошо». Рассказывает Нина Григорьевна Башкирова: «Всю жизнь живу в деревне, люблю землю, и мне всё нравится. Хоть ради Христа работала (бесплатно), а люблю на земле работать. Знаю, как хлеб рóстить».

Во время войны вся тяжесть жизни легла на женщин. Марфа Акимовна Ковина была председателем колхоза, размещала эвакуированных. Анна Ивановна Ломова с двумя другими женщинами охотилась вместо мужа, настреляли много лосей, отправляли мясо на фронт, заработанные деньги отдали на танк. Такие героини были. Вечерами собирались и пели. Пели в основном веселые частушки, чтобы забыть на время о горе.

6. Гостеприимство. Гостеприимство свойственно всем русским людям. На Севере свои традиции. В каждой деревне часовня или церковь со своим престольным праздником. На этот праздник приходят жители соседних деревень, и их угощают. О Матрене Федоровне Богдановой вспоминает её дочь: «Утром мама встанет в четыре часа утра. И вот в этот день она всё печёт – блины, калитки печёт, напечёт рыбников. Партиями назаходили люди за стол, и она их кормила и поила. Если только отошли, нету людей, она выходит на крыльцо: “Идите, там, пообедать!” – опять зазывает. “Праздник, надо всех накормить, напоить”. Вот такая она была, приветливая, очень добрая».

Когда мы с сыном приехали в очередной раз в деревню, ходили здороваться из дома в дом и говорили друг другу, что больше за стол ни за что не сядем. Но и в следующем доме усаживали с радостью, и нельзя было не попробовать настоящего колобка из сказки и калиток, наливок, рыбников. [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Особая статья – это знахарство. Водлянки любят рассказывать сверхъестественные случаи в своей жизни. Возможно, женщины действительно больше сохранили способность общаться с «нижним миром». Они умеют «ставить корову», снимать зубную боль (сама подтверждаю), помнят заговоры и магические действия. Вера Николаевна Исаева умела ещt и вправлять вывихи, грыжи, врачи к ней отсылали больных.

А чем же чарует девушка? В причитаниях и песнях поминаются у молодца кудри русые; у девушки – коса (в кадрели):

Заплетена руса косаДо самого пояса.

Про глаза и брови не слышала. Но ценят голос: «Ой, у Ивана така жена хорошая, она так песни поёт хорошо!». «У тебя, Нина, голос, мы из другой деревни слышали, как ты пела».

В заключение скажем, что при жестокой, тяжелой жизни русские женщины умудрялись сохранять традиционные черты доброты, трудолюбия, гостеприимства, а северянки отличаются еще и скромностью, сдержанностью, деликатностью. Эти наблюдения основаны и на фольклоре деревни Водлы, и на полувековом общении с жителями деревни. [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]