Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Аннотация: В данной статье рассматриваются оценочные номинации человека в русских старожильческих говорах Якутии. Анализ внутренних форм слов, метатекстов и лексических значений дает полную характеристику номинациям. С точки зрения антропоцентризма, анализ номинаций человека является важным звеном для изучения языковой картины мира.

Ключевые слова: оценочная номинация; русские старожильческие говоры Якутии; языковая картина мира; когнитивная лингвистика;

Summary: In this article we consider the estimated nominations of the person in Russians old resident dialects of Yakutia in the main. The analysis of internal forms of words, metatexts and lexical meanings gives a total characteristic to the nominations. From the point of view of anthropocentrism, the analysis of the nominations of the person is an important link for studying of a language picture of the world.

Keywords: estimated nomination; Russian old resident dialects of Yakutia; language picture of the world; cognitive linguistics;

На данный момент когнитивная лингвистика актуальна, так как аспект изучения языка сместился; язык стал объектом исследования не сам по себе, а как средство отражения и фиксации представлений человека о себе и о мире. К языку обратились лингвисты и как к средству осуществления познания окружающей действительности, а также самого человека, в том числе и человека говорящего. В современных лингвистических исследованиях убедительно доказывается, что язык фиксирует различные структуры знаний, объективируя оценки людей, их позиции, точки зрения, убеждения, отношение к вере, к себе, к природе и т.п. Языковые значения и грамматические формы являются средством отражения коллективного сознания, которое становится языковым сознанием народа. Под языковым сознанием народа понимается «структурно организованная совокупность чувственных и умственных образов, воплощённых в значениях слов, фразеологизмов и других единиц языка». [1] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

«Называя тот или иной объект действительности, человек отражал в слове свои наблюдения, фиксировал определенные знания о мире и о себе». [2] Поэтому в номинациях тех или иных объектов мира, в том числе и номинациях человека, отразились особенности восприятия мира и самого себя носителями той или иной лингвокультуры. Нам представляется, что особое место в сохранении знаний о человеке, его отношении к миру, его ценностных установках занимают оценочные номинации человека. Оценочная номинация является одним из основных понятий в когнитивистике, которая позволяет описать познавательную деятельность человека через языковое сознание. В данном исследовании объектом являются оценочные номинации человека, сохранившиеся в русских старожильческих говорах Якутии. Предметом исследования являются структуры знания, стоящие за лексическим значением и внутренней формой оценочных номинаций человека и фразеологических единиц. Основная задача данного исследования – выявить особенности концептуализации действительности и представлений о человеке и самом себе носителей старожильческого говора. В XVII в. в Якутию переселились русские, которые, несмотря на окружение местных жителей, сохранили свой язык. К ХХ в. сложилось постоянное русское население, которое современные исследователи называют «старожильческим». С 1959 г. в течение многих лет студенты под руководством исследователей М. Ф. Дружининой, Н. Г. Самсонова и Г. И. Поповой выезжали в диалектологические экспедиции, собирали материал для словаря старожильческого говора. Так появились словари, составленные М. Ф. Дружининой, которые и стали материалом для данного исследования.

Под образом человека нами понимается совокупность характеристик человека, сформировавшихся в сознании социума и объективированных языковыми средствами. По мнению Н. Д. Арутюновой, «для того, чтобы оценить объект, человек должен “пропустить” его через себя: природа оценки отвечает природе человека». [3]   Оценка человека является важной частью языковой картины мира носителей говора. С. С. Зайцева в своем исследовании отмечает, что «язык, являясь продуктом человеческого мышления и познания, в свою очередь, направлен на отражение объективной действительности, и потому в нем находят свое опосредованное выражение знания человека об окружающем нас мире, в частности знания о самом человеке». [4] Оценочность позволяет выйти на нравственный аспект. В данной статье рассмотрены оценочные номинации человека, так или иначе характеризующие его внутренний мир.

Выборке подлежали слова и фразеологизмы, содержащие в себе эмотивную и экспрессивную оценку человека по тем или иным качествам. Все собранные номинации можно классифицировать в соответствии с нравственными признаками. Было выявлено, что характеристика человека по отношению к другим является самой частотной. В этой группе наиболее распространенными оказались номинации с негативной оценкой человека по отношению к другим (в словаре зафиксировано 172 единицы). Такие номинации содержат модус осуждения и неодобрения.

Например, «РУГАТЕЛЬНИК, -а, м. Ругатель, сквернослов, грубиян. – Охто часто ругается, плохие слова говорит, пакостит языком, мы называем ругательник (Аллаих. РУ. Чок.). Ругательников у нас здесь не уважают, выпроводят (Н.-Кол. Пох.)», [5] «РУГАЧ, -а, м. Тот, кто ругается, сквернословит; то же, что ругательник. – Жили оне худо, жена ругачка была, он тоже ругач хороший (Чер. Як. Мар.)». [6] Вырисовывается риторический идеал русских старожилов Якутии: они осуждают тех, кто употребляет инвективы и матизмы, т.е. существует запрет на употребление таких грубых слов (Ругательников у нас здесь не уважают, выпроводят).

Фразеологизм «ЗЛОЙ ДА ЗЛОЙ (о человеке). Очень недобродушный. – В здоровые-то годы хороший охотник он был, на медведя промышлял. Теперь старик стал да ишо не видий, тёмный. Злой да злой стал, бедный. (Лен. Вит.). Тангусы хорошо стреляют, оне же охотой и живут, но оне злые да злые. Опасные оне. (Лен. Пел. Вит.)». [7] Повтор лексемы в устойчивом выражении маркирует усиление признака. Метаязыковой аспект маркирует сему ‛опасность’. Эта сема формирует представление о враждебности человека к другим людям.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В оценочных номинациях немаловажную роль играет внутренняя форма слова. Например, номинация «злоимка» имеет внутреннюю форму, буквально фиксирующую следующую структуру знаний: ‛имеющая зло’, т.е. таящая в себе зло («ЗЛОИМКА, -и, ж. Ненавистница. – А бабушка-то их вокшу да не злоимка /РУ. Лаб./.» [8] ). Между лексическим значением и внутренней формой возникают синонимичные отношения, ведь таить в себе зло тождественно чувству ненавидеть. Об этом свидетельствует и слово «ненавистник», зафиксированное в толковом словаре С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой и означающее ‛человек, постоянно желающий зла другим, исполненный ненависти к кому-н.’. [9] Внутренняя форма содержит и оценочную пропозицию: такие люди осуждались. В словаре В. И. Даля зафиксировано похожее слово «злоименитый», [10] характеризующее человека, который стал знаменит с дурной стороны. Лексическое значение слов не совпадает, так как в основе первого лежит глагол «иметь», а в основе второго – быть именитым, известным. В русском языке есть выражение «дурная слава». Понятия «быть злоименитым» и «иметь дурную славу» являются тождественными. Слово «злоимка» имеет другую внутреннюю форму, поэтому развило другое лексическое значение. Следует отметить гендерную ориентацию номинации: она характеризует женщин.

Интерес представляют номинации, значение которых несколько изменилось. Например, оценочное прилагательное «бравый» в русском языке означало ‛осанистый, видный, красивый; путный, добрый, добротный, хороший’. [11] Слово уже своей внутренней формой актуализировало модус одобрения (от фр. «браво»). В русском старожильческом говоре Якутии слово маркирует позитивное отношение к труду, что актуализируется метатекстом. Ср.: «БРАВЫЙ, -ая, -ое. 1. Доброжелательный /о человеке/. – Он бравый человек. Народ-то бравый у нас, работают хорошо /Лен. Вит./. Наш народ бравый, знает работать /Олек. Бер./». [12] Лексическое значение концептуализирует признак ‛доброжелательный’, а метаязыковое сознание концептуализирует признак ‛трудолюбивый’ (работают хорошо; знает работать). В сознании русских старожилов Якутии признак ‛доброжелательность’ отождествляется с ‛трудолюбием’.

Отношение к труду тоже частотный концептуальный признак, зафиксированный в ряде номинаций (96 единиц с положительным модусом и 47 – с негативным). В языковом сознании старожилов такие качества человека, как трудолюбие, старательность и самостоятельность включаются в ценностные установки. Широко распространено выражение «Даром и стопку не подадут». «ДАРОМ И СТОПКУ НЕ ПОДАДУТ. Работать надо, трудиться. – А кто бедно-то живёт? Кому работать лень, тому и худо. Даром и стопку не подадут. Без денег ничё не купишь. (Ср. Кол.)». [13] Реализуется установка: Всё добывается трудом. Актуализируется пропозиция: Труд – это необходимость и потребность человека, без труда он не выживет.

Отношение человека к труду в старожильческом говоре объективируется и в глагольных оценочных номинациях. Например: «ЖВАРИТЬ, -рю, -ришь, несов. 2. Усердно работать. – Так жварить, дак можно за два-три дня закончить греб /Олек. Точ./. Жварит он почем зря, досрочно, однако, хочет выполнить /Ханг. Бат. Син./. Бригада их жварит на стройке дома /Як. Мар./». [14] Лексическое значение глагола развилось из старого значения ‛сильно бить, колотить’ на базе семы ‛сильно’, маркирующей интенсивность действия. Возможно, повлияло сближение по созвучию с глаголом «жарить» в значении ‛стремиться к чему-то, иметь страстный порыв, рвенье, ретивость’. [15] Лексическое значение глагола концептуализирует модус одобрения (усердно). Метаязыковое сознание концептуализирует признак ‛интенсивности’. Видимо, в советское время, когда старались выполнить и перевыполнить план, причем, досрочно, такой признак был актуальным. Вспомним лозунг советских времен: «Вчера рекорд, сегодня – норма».

Отрицательное отношение к труду осуждается в языковой картине мира старожилов. Например: «ТРАМБОЛИТЬ, -лю, -лишь, несов. Экспр. Бездельничать… -Тот и до сих пор трамболит тама-ка, ниче не делал и ниче не делат (Лен. Пущ.)». [16] Возможно, глагол образован на основе известного «баять». В словаре В. И. Даля зафиксировано слово «болян» (‛лясник, краснобай’). [17] В русской народной картине мире пустословие всегда ассоциировалось с бездельем. Первый компонет -трам-, полагаем, используется для усиления признака (ср.: трам-пам-пам). Допускаем и другой вариант. В русской языковой картине мира легкий труд отождествлялся с бездельем. Поэтому вполне возможно, что в основе глагола лежит глагол «трамбовать», обозначающий легкое действие (утаптывать что-либо). Таким образом, в глаголе концептуализируется представление о безделии как о пустословии или как о легком труде. Кстати, такую установку подтверждает и номинация «алыра, алырщик». Ср.: «АЛЫРА – АЛЫРЩИК ДА. Устар. Бездельник, плут. – Он вот такой человек, не могот постоянно жить у кого-минеть. Сегодня он здесь, а завтра ищи его, иди. Алыра-алырщик да и есть, работать не хочет, а исти надо. Плут он, плутоватой, алыра да есть. Плутовать-то он могот, у его это получается. (Аллаих. Юрт. Як. Ж.)». [18] Устаревшие русские слова «алыра», «алыръ», «алырник», «алырщик», «алырница» означали ‛фигляр, фокусник, обманщик’, затем – ‛обманщик, плут, мошенник, майданщик, шатун, праздный, лентяй, дармоед, гуляка’. Глагол «алыриться» употреблялся в значении ‛зубоскалить, нагло издеваться’. [19] Денотативная ситуация, связанная с фокусником, высветила сему ‛обман’, на основе которой развились значения ‛плут, мошенник’, затем ‛майданщик’ (тот, кто на майдане промышляет игрой в кости или карты), актуализируются семы ‛обман’ и ‛праздность’. В языковом сознании старожилов наблюдается сужение значения и происходит отождествление безделья с плутовством.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Среди фразеологизмов, употребляемых старожилами, мы встретили такие, которые отличаются от общепринятых только по форме. Например: «РУЧКИ СКЛАСТЬ. Ничего не делать; лениться. – А он давно ручки склал, отказался от договору с нам (Н.-Кол. Чер.)». [20] В структуре фразеологизма – просторечная форма глагола. Ср. непокладая рук (упорно и интенсивно работать).

Таким образом, оценочные номинации объективируют различные характеристики человека, формируя его образ в сознании носителей языка. Средством концептуализации представлений о человеке становятся лексические значения, внутренняя форма и метатексты. Как показал анализ, оценочные номинации человека в русском говоре Якутии имеют специфику объективации, которая проявляется как в лексическом значении, так и во внутренней форме.

• [1]  Алефиренко Н. Ф. Теория языка. Вводный курс. Учеб. пособие для студентов филол. специальностей высш. учеб. заведений.  3-е изд., испр. и доп. М., 2007. С.34.
• [2]  Сидорова Т. А. Этнокультурный аспект внутренней формы слова // Международный научно-исследовательский журнал. 2013. № 4 (11). С. 89.
• [3]  Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. М., 1988. С.58.
• [4]  Зайцева С. С. Оценочная номинация человека (на материале английских пейоративных суффиксов) // Изв. Волгоградского гос. пед. ун-та. 2014. № 2 (87). С. 78.
• [5]  Дружинина М. Ф. Словарь русских старожильческих говоров на территории Якутии (Р-Я): Учебное пособие. Якутск, 2007. С.22.
• [6]  Там же. С.22.
• [7]  Дружинина М. Ф. Фразеологизмы в старожильческих русских говорах на территории Якутии: материалы для фразеологического словаря русских говоров. Якутск, 2013. С.118.
• [8]  Дружинина М. Ф. Словарь русских старожильческих говоров на территории Якутии (Г-И): Учебное пособие. Якутск, 2002. С.95.
• [9]  Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. 4-е изд., доп. М., 2008. С.408.
• [10]  Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1880. Т.1. С.707.
• [11]  Там же. С.124.
• [12]  Дружинина М. Ф. Словарь русских старожильческих говоров на территории Якутии (А-В): Учебное пособие. Якутск, 1997. С.78.
• [13]  Дружинина М. Ф. Фразеологизмы в старожильческих русских говорах на территории Якутии… С.87.
• [14]  Дружинина М. Ф. Словарь русских старожильческих говоров на территории Якутии (Г-И). С.70.
• [15]  Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.1. С.541.
• [16]  Дружинина М. Ф. Словарь русских старожильческих говоров на территории Якутии (Р-Я). С.88.
• [17]  Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.1. С.116.
• [18]  Дружинина М. Ф. Фразеологизмы в старожильческих русских говорах на территории Якутии. С.15.
• [19]  Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.1. С.13.
• [20]  Дружинина М. Ф. Словарь русских старожильческих говоров на территории Якутии (Р-Я). С.24.