Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

стр. 74 Карелия всегда привлекала внимание финских исследователей. Причем их интерес был сосредоточен не только на изучении традиций устного народного творчества, но и большое внимание уделялось изучению традиций народной архитектуры и живописи Карелии. Финских ученых особенно интересовала восточная часть Карелии, которая исторически никогда не входила в состав Финляндии. После вступления Финляндии в войну на стороне Германии внешняя политика финского государства коснулась этих территорий. Целью финских ученых становится изучение материальной культуры, устного народного творчества и иконописи [1] .

В работе о деятельности финских ученых на территории восточной Карелии в 1942–1944 гг. [2] профессор Ренья Суоминен-Кокконен отмечает, что в последние годы финские ученые в области истории и этнографии обращаются к исследовательским материалам военного времени. Многие исследования о войне основываются на архивных источниках, а также на личном опыте политических и военных деятелей. Р.Суоминен-Кокконен подчеркивает, что в годы войны деятели искусства обратились к новым областям исследований, которые привели к важным научным результатам. Таким примером могут быть работы по храмовой архитектуре Заонежья финского искусствоведа, историка деревянного зодчества Финляндии, Скандинавии и Карелии Ларса Петтерссона, в 1942–1944 гг. занимавшегося изучением деревянного зодчества Заонежья. Результатом его работы стала опубликованная в 1950 г. диссертация, посвященная храмовой архитектуре этого края [3] . Работа финского искусствоведа и по сей день не утратила своей значимости и исключительности, несмотря на прошедшее время.

В центре нашего внимания события, связанные с необычной страницей в истории Великой Отечественной войны, – деятельностью финских исследователей по изучению и сохранению памятников архитектуры и искусства Заонежья во время оккупации в 1942–1944 гг.

За научно-исследовательскую работу во время войны отвечало Военное ведомство восточной Карелии, созданное 15 июля 1941 года. На службе в ведомстве состояли представители разных профессий: геологи, биологи, этнографы, археологи, искусствоведы, художники, географы. Помимо несения военной службы, специалисты занимались мероприятиями по спасению ценностей на оккупированной территории. Работа по сбору материалов имеластр. 75 и политическую окраску, так как она помогала создать представление об оккупированной территории. Значительная часть восточной Карелии была оккупирована уже зимой 1941–1942 гг. Под началом финских оккупационных властей оказались карельские, вепсские и русские районы Заонежья. Эти территории, особенно Заонежье, были известны уже с давних времен. Здесь сохранились традиции национальной культуры, великолепные памятники деревянной архитектуры и искусства, что не осталось без внимания финских ученых, пораженных возможностью найти совершенно нетронутую красоту храмов, облик и интерьер которых не менялись в течение столетия. Уже к лету 1942 года становится очевидным культурно-историческое значение исследуемых территорий, а их близость к театру военных действий вызывает опасение за сохранение расположенных на этих землях памятников. В сложившейся ситуации командир 7-го армейского корпуса генерал-лейтенант В. Хеглунд предложил специалистам оценить собранную в Кижах коллекцию икон. За помощью обратились к директору Галереи современного искусства в Хельсинки, коллекционеру и любителю древнерусской иконописи, знатоку западноевропейского искусства и модернизма Бертелу Гинце [4] .

Первая поездка Б.Гинце в Заонежье состоялась в октябре 1942 года. В течение недели он знакомился с церквями и часовнями, а также предметами церковной утвари. Незадолго до первого приезда Б. Гинце в Заонежье в отдел просвещения Военного ведомства был назначен магистр по храмовой архитектуре и искусству фенрик Ларс Петтерссон. В обязанности Л.Петтерссона входила работа по фотофиксации и каталогизации памятников архитектуры, предметов церковного имущества и этнографии. Помощником Л.Петтерссона стал Ойва Хелениус, талантливый скульптор и всесторонне одаренный человек. Во время их совместной работы О.Хелениус делал рисунки и чертежи. Управляющий делами православных финских воинов Пентти Хярконен вспоминал, что Л.Петтерссон и О. Хелениус представляли собой команду единомышленников [5] . С октября по декабрь 1942 года на территории Заонежья ими было обследовано более 40 церквей и часовен. Они каталогизировали предметы храмов, особенно на территориях, где было почти полностью эвакуировано население, фотографировали храмы и делали чертежи. Часть культурно-исторических ценностей вывезли в Петрозаводск. Двери храмов закрыли. С ноября 1942 года их помощником и консультантом был священник Лео Касанко. Осенью 1942 года Л.Петтерссон и Б.Гинце начинают совместную работу, позже Б.Гинце неоднократно консультировал Л.Петтерссона [6] . В начале 1943 года Л. Петтерссон покинул Заонежье для того, чтобы продолжить работу по изучению памятников в вепсских деревнях. В Заонежье он вернулся только летом 1943 года. В это же время состоялась вторая поездка Б.Гинце в Заонежье, куда он приехал вместе с женой Л. Гинце. Во время этого визита они работали вместе с Л.Петтерссоном, Л.Касанко и двумя финскими православными священниками Э.Пийроненом и П.Хярконеном. Эту экспедицию в Заонежье Эркки Пийронен описал в своей книге «Часовенная Карелия» [7] . В течение недели они изучали размещенные в церквях иконы. Большая часть икон из кижской Преображенской церкви в это время была перевезена для хранения в часовню в дер. Кургеницы. Иконы произвели большое впечатление на исследователей. Как вспоминал автор книги, в то время Л.Петтерссон был пленен не только грандиозностью и неповторимостью храмовых сооружений, но и святой внутренней силой, идущей от икон.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Очевидно, именно в этот период времени начал осуществляться план, по которому иконы были перемещены в Финляндию из соображений безопасности и для проведения их реставрации. Одновременно наметились шаги по продолжению выставочной работы, начатой Б.Гинце еще 10 лет назад. У финских исследователей родилась идея представить иконы широкой публике в Финляндиистр. 76 и таким образом собрать средства для их реставрации. Б.Гинце предложил для этого мероприятия выставочные помещения Галереи современного искусства в Хельсинки. Выставка получила название «Сохранение памятников искусства в годы войны: Иконопись восточной Карелии».

На выставку отобрали 152 иконы из Яндомозера, Кижей, Кондопоги и других мест. В галерее был представлен почти весь иконостас Преображенской церкви. Художник Х.Малисто раскрыл некоторые иконы. Открытие выставки назначили на 8 января 1944 года. Однако выставка не состоялась. В последний момент верховный главнокомандующий Карл Густав Маннергейм решил, что не следует провоцировать Советский Союз, выставляя иконы, которые можно было бы рассматривать как военные трофеи. Выставку показали лишь небольшой группе специалистов [8] . Вот как вспоминал эти дни П.Хярконен: «В Художественную галерею попали лишь немногие из приглашенных гостей. Украдкой они проходили в залы через черный вход. Все окна в залах были занавешены темными шторами. С иконами посетители выставки знакомились при электрическом свете» [9] .

К открытию выставки был подготовлен каталог [10] с пояснениями, черно-белыми фотографиями, текстами на финском, немецком, шведском языках. Однако его не разрешили распространить, а весь тираж предполагалось уничтожить. Уже подготовленная, а затем отмененная выставка стала в некоторой степени молчаливым символом. Газеты и радио умолчали об этом событии, но информация о выставке передавалась из уст в уста [11] .

Особое положение на выставке занимали работы иконописцев, чьи имена были известны: Никифор Зоринин, Иван Аверкиев, Иван Михеевич Абрамов, Федор Григорьевич Федотов. Рядом с их работами были представлены орудия труда мастеров, материалы для изготовления икон и рисунки с изображением мастерской Михея Ивановича и Ивана Михеевича Абрамовых.

Встреча с заонежским иконописцем Иваном Михеевичем Абрамовым была одним из интересных эпизодов исследовательской работы молодых ученых. Первый раз они встретились с ним осенью 1942 года в его родной деревне Космозеро. Л.Петтерссон вспоминал, что Иван Михеевич был интересной личностью, в нем жил дух либерализма, издавна присущий северному крестьянину. Иконописец проживал со своей женой Анастасией Ивановной в доме, построенном его отцом. Несколько раз Л.Петтерссон беседовал с И.М.Абрамовым об иконописи. Позже он написал несколько статей о мастере и опубликовал их в 1943–1945… [12] Одна встреча ему особенно запомнилась. Дело в том, что в 1943 году Л.Петтерссон посетил дом И.М.Абрамова вместе с художником М.Коллином. Вечер прошел под знаком русского языка, художник изучал его в школе и в тот вечер с удовольствием вновь вспомнил русский язык. Хозяйка предложила всем суп из одной посуды. Единственным источником света была лучина. Картина вечера оставила глубокий след в памяти ученого. Через много лет после войны воспоминания возвращали его в старый крестьянский дом, где в полутьме сидит и рассказывает о прошлом старик с широкой седой бородой, какую по русскому обычаю носили в XIX столетии. Так рассказывает об этой памятной для Л.Петтерссона встрече М.А.Витухновская в статье «Спасенные ценности Заонежья» [13] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Финский искусствовед, доцент университета г.Турку Кари Коткаваара отмечает, что именно со встречи с иконописцем И.М.Абрамовым «берет начало становление Л.Петтерссона как исследователя истории иконописи. Тогда финский искусствовед предпринял первые шаги в реализации так и не приведенного в исполнение плана восстановления мастерской заонежского мастера» [14] .

стр. 77 Переезжая из деревни в деревню, Л.Петтерссон описывал и картографировал церкви и часовни, делал чертежи и схемы нахождения икон. Материалы военного времени, ежедневные записи в обычных школьных тетрадях свидетельствуют о том, что для молодого исследователя архитектуры не было незначительных деталей: для него было важным все, что раскрывало строительную культуру Заонежья. Как отмечал К.Коткаваара, Л.Петтерссон принадлежал к группе молодых ученых, для которых идеалом был добросовестный сбор материала и объективный научный анализ; свою работу исследователь выполнял с максимальной независимостью от идеологии. В докладе о Л.Петтерссоне как исследователе деревянной архитектуры Заонежья С.В.Воробьева обращает внимание на тот факт, что им впервые было проведено «тотальное обследование всех существовавших на то время построек вне зависимости от их ценности и древности» [15] .

Записи, сделанные Л.Петтерссоном, благодаря наблюдательности и внимательному отношению к объекту исследования, помогают воссоздать картину того времени – она возникает неожиданно на основе русских и карельских выражений. В материалах встречаются и личные имена. От храма к храму Л.Петтерссон делал записи об иконах, нуждающихся в консервации. В его рабочих материалах есть записи о том, какие иконы вывезены из храмов и что их нужно вернуть на прежнее место после реставрации [16] .

Изучая материалы архива Л.Петтерссона и воспоминания о нем современников, можно сказать, что чем больше он знакомился с объектами исследования, тем сильнее они очаровывали его. «Они были настолько интересны, что стало недостаточно просто повесить замок на дверь храма», – вспоминал Л.Петтерссон [17] . На определенном этапе выполнения работ по приказу военного командования для ученого становится важным сосредоточиться на изучении памятников архитектуры и искусства. И если бы случилось так, что в условиях войны храмы погибли, то все же что-то осталось бы после о них потомкам. Особенно ученого беспокоило сохранение Кижского архитектурного ансамбля. Неслучайно в это же время родилась идея написать книгу о Преображенской церкви. Эту работу Л.Петтерссон выполнял вместе с П.Хярконеном. В предисловии авторы писали, что во время войны остров Кижи с расположенными на нем церквями и часовнями оказался рядом с линией фронта. «В этих условиях нельзя было обеспечить сохранность этих строений, являющихся художественной ценностью. Судьба Преображенской церкви и ее икон вызывала особую озабоченность у тех, кому было вверено попечение о памятниках в районе военных действий. В сложившихся обстоятельствах приняли решение фотографировать как архитектуру церкви, так и иконы и выполнить работу настолько тщательно, насколько это было возможно в тех условиях» [18] . Работа над книгой была закончена в конце войны, но издание уже подготовленной к печати книги запретили в силу политических причин.

Исследовательская работа Л. Петтерссона и его коллег по изучению памятников Заонежья продолжалась два года: с октября 1942 г. по июнь 1944 г. Работа по документированию церквей и часовен, по организации транспортировки находившихся в плохом состоянии икон в места для их сохранения и реставрации в Финляндии требовала много сил. В 1943 году Л.Петтерссон ходатайствовал перед Министерством образования о выделении денег для фотофиксации храмов и переводов материалов церковных архивов. В декабре 1943 года для выполнения этой работы было выделено 12 000 марок [19] . Трудно полностью представить весь объем работы, выполненный финскими исследователями. В период с осени 1942 года по лето 1944 ими было описано 242 храма, из них ныне сохранилось только 32 памятника. Важность мероприятий заключалась еще и в том, что это была первая полная инвентаризация храмовых строений в Заонежье, на территории, которая сама по себе является музеем под открытым небом [20] . Об этом времени свидетельствуют ценнейшие фотоматериалы в коллекциистр. 78 Л.Петтерссона, их более 1500. Коллекцию делает бесценной то обстоятельство, что в собранных материалах имеются сведения о церквях и часовнях, не сохранившихся до наших дней, и подчас они являются «единственным источником для изучения архитектурного наследия Заонежья» [21] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Как уже отмечалось, результатом изучения Л.Петтерссоном деревянного зодчества Заонежья стала его диссертация. В ней финский искусствовед предложил классификации храмов по строительным периодам, разработал типологию строительных деталей, а также осуществил исследование плотницких инструментов и строительных материалов. Храмовую архитектуру ученый исследовал с помощью метода строительной археологии, так как в церковных архивах было мало сведений об истории храмов или они отсутствовали. Опираясь на данный метод, Л.Петтерссон стремился показать, что в храмовой архитектуре Заонежья обнаруживаются различные стилистические слои и просматриваются разные строительные периоды. Л.Петтерссон выделил общие черты, характерные для храмов Заонежья, и одновременно показал исключительность кижских церквей. Основной вывод, который был им сделан, заключался в том, что деревянное зодчество Заонежья не является самостоятельной местной или «калевальской» строительной культурой. Такое неверное представление было у сторонников идеи карелионизма. Финский искусствовед очертил широкий спектр предпосылок развития храмовой архитектуры в Заонежье. Показал влияние на нее разных стилей. К местным карельским чертам он отнес влияние окружающей природы на отдельные архитектурные детали, изумительное своеобразие особенностей внешнего декоративного убранства храмовых строений. По мнению Л.Петтерссона, деревянные храмы Заонежья мало отличались друг от друга, но эти различия четко проявлялись в сравнении с храмовой архитектурой Вологодской и Тверской губерний. В диссертации он проанализировал внешние особенности храмов Заонежья и показал интерьер православной церкви восточной Карелии. По мнению Л.Петтерссона, церкви украшали прекрасные иконы, выполненные в технике темперы, иконы «небес», десятки горящих свечей и лампад, а также полное мистики богослужение [22] .

Летом 1944 года Л.Петтерссон и О.Хелениус поняли, что их работа в восточной Карелии подходит концу. «Конечно, мы знали, что наступит тот день, когда нам нужно будет уехать из Заонежья. Положение на фронте менялось каждый день, о чем получали сведения из газет и по радио. И все же, была тяжела и печальна сама мысль, что мы можем быть отдалены от памятников, которые научились любить, но было очевидно, что этот период нашей жизни завершается», – вспоминал Л.Петтеррсон [23] . Однако исследовательскую работу Л.Петтерссон и О.Хелениус продолжили до самого последнего момента. Приказ об эвакуации пришел 15 июня 1944 года, когда исследователи находились в дер. Усть-Яндоме и только начали работу по обмеру часовни. К вечеру стало известно, что последнее судно уйдет в 7 часов утра. Это было в 15 километрах от того места, где они находились. Вечером Л.Петтерссон и О.Хелениус прикинули по карте, как много времени им понадобится для того, чтобы этот путь преодолеть пешком. Затем закончили работу по обмеру часовни и только после этого отправились в Великую Губу.

Оставляя Заонежье, Л.Петтерссон даже не думал, что сможет когда-нибудь вернуться сюда. Новая встреча произошла спустя 45 лет, в июне 1989 года. Финский исследователь привез с собой подарок для музея: копии исследовательских материалов, слайды и копии акварелей О.Хелениуса. На основании этих материалов в музее была создана особая коллекция, которая так и называется «Коллекция Л.Петтерссона» [24] .

«Коллекция Л.Петтерссона» и исследовательские материалы военного времени, которые находятся в архивах Финляндии, являются интересными источниками для изучения храмовой архитектуры и искусства Заонежья. В них сохраняется историческая память об этом удивительном уголке Русского Севера.

• [1] Kotkavaara K. Rajamaiden kuvia ja muutama ajatus niiden teistä politiikassa ja taiteentutkimuksessa // Viimeinen tuomio: Ikoneitä Itä-Karjalasta: Turun linna, 28.10.2005–8.1.2006: Näyttelyluettelo=Yttersta domenö: Ikoner från Östkarelen: Åbo slott, 28.10.2005–8.1.2006: Utställningatalog. S.11; Suominen-Kokkonen R. Suomalainen taidehistorioitsija Itä-Karjalassa 1942–1944 // Rajantakaista Karjalaa. Helsinki, 2008. S.125–126.
• [2] Suominen-Kokkonen R. Suomalainen taidehistorioitsija Itä-Karjalassa… S.125–131.
• [3] Pettersson L. Äänisniemen kirkollinen puuarkkitehtuuri. Helsinki, 1950.
• [4] Suominen-Kokkonen R. Suomalainen taidehistorioitsija Itä-Karjalassa… S.128.
• [5] Härkönen P. Kiizin ikonimaalaus: Perinneihanteiden täyttymystä kuvataiteen kielellä // Viisauden rintaa vasten: 75 vuotta ortodoksista teologista koulutusta. Joensuu, 1994. S.173.
• [6] Kotkavaara K. Myös kuvien Karjala // Ikonit, ihmiset ja sota. Valamon Konservointilaitos, 2009. S.62–70.
• [7] Piiroinen E. Tsasounien Karjalassa. Pieksämäki, 1982. S.139–145.
• [8] Belik Z. Vuoden 1944 kuuluisa ikoninäyttely– ja Petroskoihin palautettujen ikonien myöhempiä vaihe // Ikonit, ihmiset ja sota. Valamon Konservointilaitos, 2009. S.92–97; Kotkavaara K. Myös kuvien Karjala… S.214.
• [9] Härkönen P. Kiizin ikonimaalaus… S.176.
• [10] Taiteensuojelua sodanaikana: Itäkarjalaisia ikonimaalauksia = Itä Konstskydd under kriget: Östkarelska Ikonmålningar. Helsingin Taidehalli, 1944. S.51.
• [11] Belik Z. Vuoden 1944 kuuluisa ikoninäyttely… S.94.
• [12] Петтерссон Л. Иконописная мастерская в Заонежье // Мильчик М.И. Заонежье: История и культура. Очерки. Фотографии. СПб., 2007. С.152–159.
• [13] Vituhnovskaja M. Äänisniemen pelastetut aarteet // Carelia. 1993. №6. S.139–140.
• [14] Коткаваара К. Ларс Петтерссон и его проект музейной реконструкции мастерской заонежского иконописца И.М.Абрамова в свете современного финского искусствоведения // Международная научно-практическая конференция «Музей в современном мире. Художественное наследие Карелии и инновационные процессы в развитии культуры и искусства»: Тезисы докладов к 50-летию Музея изобразительных искусств Республики Карелия (1960–2010 гг.). Петрозаводск, 2010. С.59.
• [15] НБМЗК. НРФ №1134. (Воробьева С.В. Ларс Петтерссон как исследователь деревянной архитектуры Заонежья.)
• [16] Kotkavaara K. Rajamaiden kuvia ja muutama ajatus… S.15–16.
• [17] Vituhnovskaja M. Äänisniemen pelastetut aarteet… S.138.
• [18] Pettersson L. Kiizin Kirkastuskirkko: Aunuksen kirkkotaiteen ylväin muistomerkki: [käsikirjoitus / Lars Petrsson, Pentti Härkönen. [Б.м., б.г. 1940 ?]. 71 s. (Рукопись хранится в личном архиве автора, передана С. Петтерссон, внучкой Л.Петтерссона.)
• [19] Suominen-Kokkonen R. Suomalainen taidehistorioitsija Itä-Karjalassa… S.129.
• [20] Vituhnovskaja M. Äänisniemen pelastetut aarteet… S.142.
• [21] Мильчик М.И. Иконография Заонежья // Рябининские чтения – 1995: Международная научная конференция по проблемам изучения, сохранения и актуализации народной культуры Русского Севера. Петрозаводск, 1997. С.354.
• [22] Suominen-Kokkonen R. Suomalainen taidehistorioitsija Itä-Karjalassa… S.131.
• [23] Vituhnovskaja M. Äänisniemen pelastetut arteet… S.142.
• [24] Коллекция Ларса Петтерссона [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://kizhi.karelia.ru/collection/catalogs/pettersson.