Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Одним из первых археологов, кто проявил профессиональный интерес к «круглым, полушарным кучам камней» в Карелии, был А.Я.Брюсов. Он отмечал «недостаточное внимание к каменным кучам, этим нередко очень невзрачным погребальным сооружениям» [1] . Причинами скептического восприятия археологами каменных «куч», во–первых, является массовое распространение в Карелии каменных «ровниц», остававшихся после очистки участков земли под пашню и сенокосы. Во–вторых, исследователи, сталкиваясь с фактом отсутствия находок в раскопанных каменных сложениях, считают их малоинформативными памятниками. Каменные «кучи» в последнем обобщающем издании по археологии Карелии характеризуются одним предложением: «археологи неоднократно их раскапывали, одни оказывались пустыми, другие содержали невыразительный материал» [2] . На сегодня опубликованная информация по этим объектам практически отсутствует. Преимущественно они рассматриваются в связи с описанием т.н. «саамских культовых комплексов».

Однако, валунные сложения хорошо сохранились, имеют первоначальный вид и являются археологическими объектами с явно заметными внешними признаками. Поэтому при больших объемах раскопок и при достаточном уровне документированности они могут стать типом памятников, важным для правильного понимания хода этнокультурных процессов на территории Карелии.

В данной работе предпринимается попытка первично обобщить и систематизировать имеющийся материал полевых исследований «каменных груд» в Карелии. Реалии дня требуют подтверждения выводов более полной источниковой базой. С целью ее расширения автором по данной теме были проведены полевые изыскания. Особое внимание концентрировалось на объектах, которые не имели поблизости следов сельскохозяйственных работ. В 2000 и 2003 гг. автор осуществил раскопки каменных сложений в четырех пунктах: Толвуйская Губа II и Чертов Стул на Онежском озере, остров Руйсаари на Ладожском озере и оз.Суккозеро в Западной Карелии. Так же производилось натурное обследование уже известных «каменных куч» в Северной и Западной Карелии и на островах в Белом море.

В первую очередь, в процессе раскопок требовалось не столько доказать искусственный характер «каменных груд», а он очевиден, сколько установить их предназначение, которое, на взгляд автора, не исчерпывалось простым перемещением балласта «ненужных» камней, собранных с прилегающей территории и бессистемно «складированных» на определенном участке. Важным моментом является определение той системы, по которой создавалась каждая конструкция.

В научной литературе не разработаны вопросы, связанные с терминологией указанного типа каменных сложений. Так, встречаются следующие названия: «валунные насыпи», «каменные кучи», «каменные груды», «каменные курганы», «курганообразные каменные сложения». Очевидно, все они имеют право на существование, т.к. являются синонимами. В тексте данной работы, автор которой не причисляет себя к сторонникам использования при описании объектов и артефактов определений, несущих функционально–смысловую нагрузку, термин «курган» употребляться не будет.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

На первом таксономическом уровне следует различать валунные насыпи, оставшиеся от сельскохозяйственных работ и каменные сложения, не связанные с земледелием. На следующем уровне вторую группу можно разделить на два типа: скопления–комплексы из 10–50 сложений и единичные каменные выкладки по 1–2 «кучи». Оба типа будут рассматриваться в тексте по отдельности.

ИССЛЕДОВАННЫЕ КОМПЛЕКСЫ «КАМЕННЫХ ГРУД» НА ТЕРРИТОРИИ КАРЕЛИИ

Первой исследованной в Карелии группой каменных насыпей стал памятник в урочище Чертов Стул близ п.Соломенное на северном берегу Петрозаводского залива Онежского озера. В 1932 и 1933 годах А.Я.Брюсов раскопал здесь два каменных сложения. На протяжении полукилометра по берегу он насчитал около пятидесяти подобных сооружений. Сложение, исследованное в 1932 году, имело «диаметр 317 см и высоту 94 см. Края ее оказались выложенными из более крупных валунов, чем посредине». Почва каменистая. В северной части конструкции находился крупный валун, у основания которого была зафиксирована «неправильной формы небольшая ямка глубиной до 17 см» с углями и пеплом [3] . Вторая каменная куча, разобранная в 1933 г., имела большие размеры: «в окружности 17,85 м и 5,4 м в диаметре, 0,9 м высоты с севера и 1,5 м с юга. Форма — полушарная, немного вытянутая у восточного края». Раскопками была обнаружена «довольно правильная кладка крупными валунами по большей части окружности кучи, с заложением середины наброшенными камнями». Ее основание лежало на 0,42 м ниже дневной поверхности. На этой же глубине «шел слой с редкими угольками и несколькими кусочками красной охры». В обоих случаях находки отсутствовали [4] . Исследователь отмечал, что «относительное обилие в Карелии каменных куч, по внешнему виду и расположению — на каменистых, высоких берегах соответствуют погребальным насыпям западно–европейского севера бронзовой эпохи».

В 2003 году памятник вторично был обследован автором данной статьи. На каменистой площадке, примыкающей к отвесному сейсмотектоническому уступу, в 180 м от воды и на высоте 20 м над уровнем Онежского озера, на протяжении двухсот метров были зафиксированы два скопления каменных сложений. В первом (западном) — восемь каменных «куч» и одна «оградка» длиной семь метров, во втором (восточном) — соответственно, 14 и 1. Каменные «кучи» овальной формы, преимущественно небольшие по своим размерам — в диаметре 1,5–2 м, высотой — 0,3–0,5 м, но встречаются сложения и до 4 м в диаметре. «Оградки» (высотой до 0,3 м и длиной 5 и 7 м) располагаются параллельно скале. На нижележащей террасе также были найдены две группы каменных сложений (15 и 10 штук). Наибольшее «доверие» заслуживают объекты, находящиеся на верхней площадке, у сейсмических обвалов на южном склоне тектонических уступов, т.к. расчищенные участки пашни находятся от них на расстоянии ста метров. Предельно каменистый грунт делает здесь очень трудоемкими любые формы сельскохозяйственных работ. Общая задернованность объектов также указывает на относительную древность кладок.

В восточном скоплении у скального уступа было разобрано одно небольшое каменное сложение (2×2 м). Оно реконструируется следующим образом: к невысокому крупному валуну (1,5×1,1×0,46 м) с северной стороны был «подсыпан» слой камней, частично накрывающий «основной» камень. Под слоем из камней в почве отмечено углистое пятно (1×0,7×0,1 м) с большим содержанием крупных углей. В нем была найдена кость животного, определенная как целая левая мататарзальная кость взрослого северного оленя — нижняя часть задней левой ноги [5] . Другие находки отсутствовали. Камни не имели следов воздействия огня. Материк — желтый песок с большим содержанием камней. В данном случае можно отметить потребность создания «каменного кургана» наболее простым способом. Визуально в данной группе у остальных каменных сложений подобная конструкция — обкладывание крупного валуна более мелкими камнями — не наблюдается. Раскопанное в 2003 году сложение по присутствию углистого слоя и «основного» камня сходно с «кучей», исследованной А.Я.Брюсовым в 1932 году.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Памятник Толвуйская Губа II зафиксирован археологической экспедицией КГКМ в 2000 году [6] . Он представляет собой группу из двадцати четырех отдельных каменных сложений, находящихся на небольшом каменистом полуострове озового характера в 1,6 км на восток от п.Толвуя Медвежьегорского района. «Каменные кучи» располагаются на второй озерной террасе, на высоте 2–6 м над уровнем Онежского озера. Они сильно задернованы, в плане овальной формы, размерами 2,5–4×2–2,5 м и высотой до 1,4–1,6 м. Размещение их на местности достаточно плотное — на удалении в 2–3 м друг от друга. Общая площадь памятника — 1200–1500 кв. м. В его восточной части было разобрано одно каменное сложение. Оно сложено из крупных валунов диабаза и шунгита, ориентировано параллельно берегу озера (запад — восток) и полностью вошло в границы раскопа 4,5×3,5 м. Размеры: по линии север–юг — 3,9 м, запад–восток — 4,7 м. С юга к нему примыкала «куча» поменьше из крупных валунов. По завершению разборки стало ясно, что данная «каменная куча» не являлась обычной, бессистемной укладкой камней в одном месте. Процесс ее создания можно реконструировать следующим образом. Сначала из крупных валунов и плоских камней создавалась ровная площадка — «фундамент» подпрямоугольной формы. При этом выравнивался наклон берегового склона. Далее на базовой части выкладывалась круговая стенка на высоту 0,6–0,7 м из трех — четырех слоев, уложенных друг на друга плоских камней и установленных вертикально крупных валунов. Центр круговой выкладки заполнялся крупными камнями. В заключение мелкие камни насыпались поверх всей конструкции, придавая ей «курганообразный» вид. Материком являлась почва черного цвета, насыщенная кусками шунгита. Находки и какие–либо углубления в общем уровне материка под сооружением отсутствовали. Каменные кучи, с участков вдоль берега, расчищенных под сенокосы и рассматриваемые каменные сложения легко визуально различаются. Первые находятся непосредственно по границам сенокосов, создавая ровные каменистые гряды, вторые — на удалении от них на 20–30 м, практически на вершине оза.

Недалеко от Толвуйской Губы II — на противоположном северном берегу Повенецкого залива Онежского озера, располагается другая, очень интересная группа каменных сложений. Она находится в южной части длинного полуострова Оровнаволок, в трех километрах на восток от его крайней западной оконечности и занимает площадку вершины и крутой склон каменистого оза в ста метрах от берега, между двух небольших верховых ламбин (оз. Западное и Восточное Касьяново). Высота расположения памятника над уровнем Онежского озера — 16–20 м. На площади 300×60 м были зафиксированы сорок каменных «куч — курганов» и восемь невысоких «стенок–оградок» длиной от 20 до 80 м. М.Г.Косменко в 1975 году разобрал одну кладку. Согласно его описанию — это куполообразное сооружение из небольших валунов (диаметром 0,15–0,4 см). Над поверхностью земли оно возвышается не более, чем на один метр, с диаметром наземной части конструкции в 1,5 м. Судя по чертежам, большая ее часть находилась под землей. На глубине 0,5 м от дневной поверхности ее диаметр расширялся до 4 м, с увеличением размера используемых валунов до 0,7–0,9 м. В верхней части каменного сооружения, под валуном был найден фрагмент человеческого ребра. Под нижним уровнем камней, в центре сложения была зафиксирована яма подчетырехугольной формы (1,9×0,6×0,5 м), с заполнением «сильно гумусированным черным песком хорошо выделяющимся на общем светло–желтом фоне». Находки отсутствовали [7] . Была получена дата по С-14 для угля из кладки — 1200±50 (ТА–931) [8] . В 1978 году на склоне оза раскопан еще один «курган». Под верхним, сильно каменистым слоем оза находился «чистый намывной песок», в котором была расчищена овальная ямка 25 х 40 см, с заполнением гумусированным песком. Углубленная в песок на 0,2 м, она четко фиксировалась на общем фоне светло–желтого песка. Находки в заполнении ямки — небольшие кусочки охры. Раскопанные участки были интерпретированны как курганные насыпи над могилами [9] .

В 1999 году А.М.Спиридонов исследовал группу каменных сложений в северо–восточной части озера Каменное, в 20 км на запад от г.Костомукши (Западная Карелия). Памятник, названный «могильник Камалахти», располагается не типично удаленно от воды на один километр, на склоне холма, поросшего вторичным лесом. Площадь объекта довольно обширная — до 5000 кв.м (100×50 м). На возвышенности, полого спускающейся к заболоченной низине, нерегулярно располагаются около тридцати невысоких каменных насыпей. По конструктивным особенностям, А.М.Спиридонов подразделяет их на два типа: первый — округлые в плане кладки (девять штук) диаметром от двух до 6 м и высотой до 0,4–0,8 м, состоящие из выложенных по периметру насыпи в два — три ряда в высоту крупных валунов (0,3–0,8 м), с заполнением внутренней части конструкции мелкими камнями; второй (около двадцати штук) — кладки, меньшие по размеру (0,4–1,5 м в диаметре и высотой до 0,2–0,5 м) в плане овальной или округлой формы и конусовидные или сферические в профиле, выполненные из небольших камней (до 30 см). Разобранное каменное сложение имело в плане подовальную форму (3,6×2,8 м), высоту — 0,4–0,6 м. Уложенные в высоту в два ряда крупные валуны ограничивают кладку по окружности, создавая подобие «стенок» конструкции. Внутренняя часть, не превышая уровня внешних валунов, заполнена мелкими камнями. После удаления камней было отмечено общее западание слоя почвы, соответствующее очертаниям каменной конструкции, а также тонкая (до 2–3 мм толщиной) прослойка истлевшей органики, «более всего напоминающей остатки шкуры», но на наш взгляд, являющяяся остатками перекрытого слоя дерна. Следы перекопов и находки отсутствовали. А.М.Спиридонов затрудняется определить точный возраст, назначение и культурную принадлежность объекта [10] .

Важное значение для изучения «валунных насыпей» имеют работы, проведенные автором в 2003 году в Приладожье. В ходе обследования ряда островов у юго–западного берега Ладожского озера, в 8,5 км на юго–восток от п. Ласанен Лахденпохского района РК, в южной части скалистого острова Руйсаари на каменистой площадке были зафиксированы несколько «каменных сложений». Одна валунная насыпь (1,4×1,6 м) была разобрана. Хотя находки, как обычно, отсутствовали, отчетливо отмечались следующие существенные признаки: 1. Северный край кладки, располагающийся ниже южного края на 0,3 м, был преднамеренно «приподнят» выкладкой камней с целью создания ровного основания. Подобный прием описывался выше на памятнике Толвуйская Губа I. 2. Центральная часть «кучи» была засыпана мелкими камнями, а внешний край окружности выложен более крупными валунами. 3. Камни укладывались по определенной системе для придания конструкции сферической формы. По перечисленным признакам данное исследованное сложение идентично известным «каменным кучам» на Онежском озере. (рис. 1)

Кроме трех «каменных куч» на указанной площадке по краю берега были найдены четыре валуна с уложенными на них камнями. Для этой цели использовались естественные крупные «столообразные» камни (1–1,9×1–0,7 м). На их верхнюю плоскость накладывались «горкой» от 12 до 20 более мелких камней (0,1–0,25 м в диаметре). Подобные оригинальные сооружения встречались автором раннее в Западной Карелии на озере Рокжозеро и в среднем течении реки Чирка–Кемь, а также на островах в Белом море.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

При снятии плана поверхности памятника были выявлены сильно задернованные «оградки», сложенные из крупных валунов. Два участка «стены» (длиной 26 м) перекрывали единственное понижение к воде в этой скалистой части острова. Хорошо прослеживался проем — «ворота». Толщина основания кладки — до 1 м, высота — 0,2 м. По топографии расположения все три разнотиповых объекта — «каменные кучи», «валуны с уложенными на них камнями» и «оградки» — можно объединить в единый комплекс Руйсаари I.

Еще один тип каменных сложений можно реконструировать по материалам раскопок небольшого православного кладбища конца XVII века у деревни Алозеро в Северной Карелии. На территории кладбища, располагающемся на песчаном мысу, на высоте 3–6 м над уровнем воды, фиксируются семь невысоких каменных «куч» (высотой 0,5–0,6 м и диаметром 1,2–1,5 м). Валуны на исследуемый некаменистый участок приносились с расположенного рядом оза. Две каменные «кучи», вошедшие в границы раскопа, были разобраны. Находки или какие–либо искусственные сооружения, потенциально связанные с данными сложениями, а также своеобразные конструкционные особенности отсутствовали. Жесткая связь с какими–нибудь конкретными захоронениями не наблюдалась. Наиболее вероятно, эти каменные сложения создавались позднее основания могильника, т.к. были выявлены два яруса погребенных. В настоящий момент трудно определить их предназначение. Они могли служить опорой для какой–то конструкции (столба, креста и т.п.) или являться отдельным элементом северо–карельской погребальной традиции [11] . На других православных кладбищах XIX — начала ХХ веков в данном районе Карелии (на островах озер Кенто, Нюк и Кимас) они также присутствуют.

НЕБОЛЬШИЕ ГРУППЫ И ОТДЕЛЬНЫЕ КАМЕННЫЕ «КУЧИ» НА ТЕРРИТОРИИ КАРЕЛИИ

В Восточной Карелии на озере Водлозеро М.Г.Косменко были открыты два «скопления» каменных сложений: у истока реки Сухая Водла и на о.Б.Шендема в двух километрах на север от п.Куганаволок. На острове десять «куч» располагаются цепочкой вдоль гребня гряды. Сооружения имели в плане овальную форму (2,5×1,7 м) и небольшую высоту (0,15–0,3 м). Четыре каменных «кучи» были раскопаны. Кроме небольших включений угля ничего больше обнаружено не было. В двух случаях отмечается «подсыпание» камней к «основному» крупному валуну [12] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Каменные «кучи» на мысу у истока р.Сухая Водла получили название «могильник Сухая Водла». Десять валунных сложений овальной формы находятся на каменистой террасе «без видимого порядка». При разборке одного объекта, на глубине 0,35 м от дневной поверхности была выявлены остатки кострищной линзы (0,7×0,5 м), в котором находился 51 фрагмент раннесредневековой грубой лепной посуды и два осколка кварца [13] .

В центральной части оз. Водлозеро, в 15 км на север от д.Куганаволок, на о.Валгостров находятся семь каменных «куч» [14] . Они расположенны в одну линию на вершине оза в южной части острова. Сложения имеют овальную форму, размеры от 1,5 до 3 м в диаметре и до 1 м в высоту. Расстояние между «кучами» — до 5 м. Наблюдается выкладка из более крупных валунов «кромлеха». Центральная часть заполнена более мелкими камнями со следами от воздействия огня. Основание располагается на каменистом грунте. Следы пашни в границах объекта отсутствуют.

В южной части оз.Водлозера, в 2 км на юг от д.Кевасалма, на каменистом мысу у озерного пролива, в границах стоянки Малая Пога I (ранний железный век, раннее средневековье) отмечены две каменные «кучи» [15] . Они привязываются к западному берегу мыса. Расстояние между ними — 20 м. Разборка одного сложения находок не выявила.

На южном берегу озера Тунгудское в Беломорском районе РК, на расстоянии в один километр друг от друга, были зафиксированы два пункта с каменными «кучами» (Тунгуда LIII и LXII) [16] . Сложения расположены в один ряд по береговой кромке низких каменистых мысов через промежуток в пять метров. В плане — овальной и «почти подпрямоугольной формы», высотой от 1 до 2 м, сложены из крупных валунов. Следы пашни отсутствуют.

Если на юге Карелии каменные «кучи» фиксируются компактными группами, состоящими из десяти — тридцати валунных насыпей, то на севере — это отдельные пункты из двух — трех сложений, находящиеся на расстоянии от 10 до 30 м друг от друга (р.Кереть, р.Кемь — Сопоссалми, Белый Порог и т.д.). Обычно они располагаются параллельно береговой линии и удалены от современного уреза воды на 10–15 м, на первой береговой террасе, в местах сужений истоков речных расширений, на мысах озерных проливов. Интересно, что на реке Кереть и у д. Сопоссалми на реке Кемь они размещаются на правом берегу. На реке Кемь для их возведения выбирались песчаные участки, что подразумевает целенаправленную доставку–перемещение камней.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

КАМЕННЫЕ СЛОЖЕНИЯ НА СОПРЕДЕЛЬНЫХ С КАРЕЛИЕЙ ТЕРРИТОРИЯХ

По мнению В.Я.Шумкина, на Кольском п-ове каменные «кучи» нельзя считать распространенным явлением. На огромной территории Русской Лапландии зафиксированы только четыре группы, состоящие из 3–8 сложений, расположенные на высоких каменистых участках по берегам рек. Это устье р. Умбы, мыс Корабль около р.Кузомени, устье р.Дроздовки, бассейн р.Уры около п.Килиявр. Последнее местонахождение описывается следующим образом: «восемь каменных сооружений вытянуты по линии запад – восток, отстоят одно от другого на 3–14 м и представляют единый комплекс. Размеры по осям 1–1,7 м, при высоте 0,6–1,2 м. Наружные фасады кладок состояли из крупных (до 50 см в поперечнике), а заполнение — из более мелких валунов» [17] . Раскопки подобного объекта в районе р.Дроздовки находок не выявили [18] .

В Вытегорском районе Вологодской области известны отдельные пункты с местонахождениями сложений на каменистых мысах небольших озер (Шимозеро, Ковское, Айнозеро). Например, на оз.Шимозеро — два ряда по четыре каменные «кучи» каждый на удалении на 10–12 м друг от друга, на Ковском озере — камни навалены на большой валун, скрывая его. Основание конструкции обычно выложено из крупных камней. Во всех случаях следы пашни рядом отсутствуют [19] .

Каменные кладки есть по берегам речных долин в районе Межозерья на Вепсской возвышенности. Л.В.Королькова отмечает их небольшую высоту — до 0,6 м от уровня почвы, при углубленности ниже дерна на 0,25 м, ориентацию по сторонам света и изначальную заданность в плане формы. Размеры по осям — 1,8–2×1,5 м [20] .

На Карельском перешейке А.Н.Кирпичников описывает комплекс из 19 каменных кладок, находящийся на горе в четырех километрах к северу от г. Выборга. «Законченные сооружения с вертикальными стенками из трех – пяти рядов тщательно подогнанных с помощью не больших прокладок крупных валунов снаружи и более мелких, забутованных внутри». Размеры по осям 1–2,5 м, при высоте 0,7–1,2 м. Подобную кладку у д.Матросово в семи километрах к югу от г.Выборга «увенчивает вертикально стоящий стеллообразный камень» [21] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

А.В.Субботин зафиксировал в 1984 году на каменистом острове Эсаари у северо–западного побережья Выборгского залива на площади 80×100 м около двухсот каменных сложений. Они имеют в плане геометрическую форму и тщательно подогнанные ровные вертикальные стенки. Размеры 1×1–1×4 м до 3×3 м при высоте 0,7–0,8 м. «С трех сторон вся зона кладок была окружена оградой. При раскопках семи кладок и пространства между ними обнаружены мелкие обожженные косточки, угольки, пепел и включения черного тлена. Первоначально на дневной поверхности выкладывались фигуры из крупных валунов, а затем они наращивались в высоту и заполнялись внутри мелким камнем» [22] . На этом острове А.М.Тальгреном при раскопках невысокой каменной «кучи» подпрямоугольной в плане формы были найдены остатки трупосожжения в естественном углублении почвы, наконечник копья, бляшки, огниво (Х в.) [23] . Подобный комплекс зафиксирован А.В.Субботиным на склоне моренной гряды на мысу северного берега Выборгского залива: 250 каменных «груд» на расстоянии от 3 до 12 м друг от друга. В трех раскопанных кладках находок не было.

В Восточной части Карельского перешейка А.И.Сакса при раскопках трех каменных «куч» нашел следы кострищ, кости животных, отщепы кварца, обломки кружальной посуды XIII–XV вв., подковообразную фибулу и пастовую мозаичную бусину (Х–ХII вв.). При этом группа из двадцати сложений по периметру была окружена «прерывающейся в ряде мест грядой или валом из камней». [24] Каменные «кучи» соседствуют с «камнями с чашевидными выемками». А.И.Сакса считает данный объект «древним святилищем корелы» [25] . За сто лет до этого, в 1881 году, Л.К.Ивановский также отмечал, что встречаются «в очень большом количестве в «Водской пятине», т.е. в северо–западной части Ленинградской губернии курганы — «жертвеники» — сложенные из камней кучи возле костей погребенного» [26] .

На территории Финляндии объединенных в группы каменных курганов найдено сравнительно большое количество. Только в прибрежной зоне восточного побережья Ботнического залива в начале 80-х гг. ХХ века их зафиксировано более трех тысяч [27] . Это можно объяснить тем, что внимание финляндских археологов к этим объектам было привлечено еще в XIX веке. М.Кастрен «доказательством пребывания в Финляндии лопарей считал так называемые лопарские насыпи, т.е. остатки очагов не имеющих печки, тогда как очаги финнов находились в связи с печами. От лопарских насыпей Кастрен строго различает так называемые насыпи великанов. Эти последние он считает работой шведского населения, частью потому, что они характерны для Швеции, и отчасти потому, что они вообще встречаются в приморских областях Финляндии» [28] . В процессе многочисленных раскопок в ХХ веке был накоплен очень существенный материал, который позволяет фиксировать разнокультурные традиции. «Каменные курганы» Финляндии значительно различаются по характеру конструкций от «карельских» каменных сложений. Они больше по своим размерам (усредненно, 7,8×6×0,7 м), приблизительно половина из них объектов имеет в конструкциях от одной до трех концентрических выкладок из крупных камней и находки кальцинированных человеческих костей. Общим признаком является расположение практически всех «каменных курганов» на скальной поверхности или на моренных грядах [29] . В финляндской научной литературе конца ХХ века «курганообразные каменные сложения» однозначно не связываются с «саамскими древностями». По маркирующим находкам они датируются в достаточно широком диапазоне — «с III периода бронзового века и до угасания традиции погребения в кургане в эпоху викингов» [30] .

Нельзя не упомянуть многочисленные и наиболее активно изучаемые каменные сложения на островах Белого моря, не входящие в современные административные границы Карелии. Валунные насыпи на Соловецком архипелаге, начиная с 30-х годов ХХ века неоднократно подвергались раскопкам. А.Я.Брюсовым, А.А.Куратовым, И.И.Гохманом, А.Я.Мартыновым было разобрано около тридцати каменных «груд» [31] . Диапазон версий об их культурной интерпретации и функциональном назначении очень широк: от соотнесения вместе с лабиринтами с «островными святилищами» материкового населения Онежского полуострова Белого моря III тыс. до н.э. и до «классического» восприятия как надмогильных сооружений «исторических саам» [32] . При сравнении с памятниками подобного типа в Карелии отмечается практически полное их сходство [33] .

ТИПОЛОГИЯ И ФУНКЦИОНАЛЬНОЕ НАЗНАЧЕНИЕ «КАМЕННЫХ КУЧ»

Всего в административных границах Республики Карелии к 2004 году исследовано раскопками пятнадцать каменных «кладок». По морфологическим признакам их можно разделить на три типа: а) «поздние кладки» на православных кладбищах; б) каменные «кучи» на озовых и скальных участках без углубления в почву; в) сложения с углублением в почву.

При сопоставлении описанных каменных сложений вычленяются как общие признаки, так и специфические черты, проявляющиеся в топографии расположения и в конструкционных особенностях кладок.

Общие признаки:

• отсутствие вещевого материала, кроме двух случаев находок отдельных костей и угольков (Чертов Стул, Оровнаволок), а так же фрагментов раннесредневековой керамики (могильник Сухая Водла);
• сходство формы и размеров – все кладки в плане имеют подовальную форму и размеры в пределах 2–3,5×2–3×0,4–0,8 м.
• устойчивость топографического расположения — приуроченность комплексов к высоким господствующим точкам рельефа около воды (локальные особенности местности создают очень небольшие различия). Пока не ясно отражает ли эта черта каменных «куч», какие–то закономерности культурных или ритуальных представлений или она может быть объяснена как случайная, обусловленная только ландшафтными особенностями местности, в которой располагается памятник. Вероятно, стремление к наиболее выгодному визуально–пространственному расположению комплексов все же имело место.
• существование общей конструкционной модели при их создании;
• восприятие возведения данных объектов как некоторого символичного акта, что подтверждают «кучи» созданные способом «подсыпания» камней к более крупному валуну.

Особо следует остановиться на вопросе функционального назначения валунных сложений. Обычно они интерпретируются как жертвенные, намогильные, культовые или просто неясного характера. Без раскопок, только визуально, однозначно определять назначение «валунных сложений» невозможно. Например, раскопки «перспективной» каменной «кучи» на песчаном острове у п.Суккозеро в Муезерском районе РК, показали, что мы имеем дело с остатками крупной печи — «каменки», датируемой, по найденным фрагментам горшка, XVIII веком [34] . Так же очевидно, что на существующем этапе изучения трактовка каменных «куч», даже после проведения раскопок, все же остается очень гипотетичной.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Попытаемся рассмотреть возможные версии о характере их применения:

1. Погребальный объект

а) Погребальные сооружения на поверхности — обкладывание тела камнями;

б) Кенотафы — ритуальные захоронения без покойника

в) Место погребения без «урны» легковымываемого материала, например, пепла, совершенной на стороне кремации — своеобразный наземный каменный «домик мертвых»;[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

г) «Захоронение» вещей или пищи для «отправки» их покойным сородичам [35] .

2. Ритуальный пункт

а) Культовое место локального почитания — «скверное мольбище» — тип охотничьего святилища — жертвенника. Схожий памятник на Кольском полуострове описывает В. Чарнолусский: «на самой вершине холмика, на берегу озера, сложена груда окатанных голышей размером с детскую голову и побольше. Камни обложены оленьими рогами. Некоторые рога украшены треугольными кусками красного сукна и бусами.» [36] . Подобного типа объект (XIII век) известен на реке Ижме (приток р.Печоры): каменная насыпь (диаметром 3,5 и высотой 0,45 м) установлена над деревянной конструкцией. Присутствуют многочисленные следы от огня и кальцинированные кости [37] .

б) Каменные «кучи» возникшие за долгий период в ходе ритуального приношения камней на участок имеющий «памятный» характер (место преступления, обетное сооружение и т.п.) [38] .

3. Сооружение утилитарно–хозяйственного назначения.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

а) Базовая часть деревянной конструкции памятного или определительного характера («навигационные», «имущественно межевые знаки», «поклонные» кресты и т.п.). «На краю площадки стоял старый деревянный крест, снизу до половины обложенный камнями и увешанный разноцветными лоскутками. … Карелы очень религиозны, и такие кресты вы встретите везде на дорогах. Расстояния между селениями здесь очень значительны, по 30–50 верст и более; их никто в точности не измерял, верстовых столбов нет, а вместо них поставлены кресты, обозначающие то четверть, то половину пути. Каждый пешеход старается сделать остановку у креста, неся к этому месту на память камень или оставляя лоскуток какой–нибудь материи» [39] . «Дело в том, что версты здесь считаются пятками и каждый пяток обозначается придорожным осьмиконечным крестом» [40] .

б) Ритуальное или утилитарное помещение частей убитых животных (хранение в холодное время). В Лапландии каменные кучи сооружались над жертвенными захоронениями оленей вплоть до начала ХХ века. В Северной Карелии в районе оз.Паанаярви местное население еще сто лет назад могло указать подобные «оленьи могилы». В XIX веке описывают «оленьи кучи» в районе д.Костомукши и финские путешественники по Беломорской Карелии [41] . В.Я.Шумкин считает их способом хранения мяса, а не жертвенными местами, но в этом случае «каменные хранилища» обычно имеют следы разборки.

4. Печка — «каменка». Данное назначение каменного сложения, не определимое визуально, легко выясняется после снятия дернового покрова с поверхности объекта.

Возможно данные комплексы дополняли какие–нибудь конструкции из дерева (навесы, столбы, настилы и т.п.), а при ритульном использовании — жертвенные предметы (рога, черепа и т.п.).

ВЫВОДЫ

Суммируя наши наблюдения, можно сделать несколько выводов. Во-первых, есть убедительные основания предполагать, что «валунные насыпи» на территории Карелии необходимо рассматривать в археологическом контексте. Во–вторых, нельзя считать все описанные в работе «валунные груды» одним культурно–временным явлением. В третьих, у ряда объектов отчетливо прослеживается традиция возведения «каменных куч» в рамках устойчивой модели: на определенных местах (каменистых доминирующих участках у воды) и в комплексе с другими видами каменных сложений — невысокими «оградками» и «столообразными валунами с помещенными на них камнями».

Особо следует остановиться на «оградках» — частом элементе рассмотренных памятников. Они располагаются по периферии объекта, как бы ограничивая определенную территорию. Символичность акта их создания подчеркивается незначительной высотой, «намеченной» крупными камнями. Их общие черты: прямолинейность, прямоугольность поворотных изгибов, «ворота». Они встречены на о.Руйсаари в Западном Приладожье и на большинстве вышеописанных объектов на Карельском перешейке, на Чертовом Стуле и Оровнаволоке на Онежском озере и на Большом Заяцком острове в Белом море. «Плоские валуны с уложенными на них камнями» можно определенно отметить пока только на крайних точках отрезка Ладога — Белое море: на о.Руйсаари и на различных островах Беломорья, в частности, о.Большой Заяцкий, Русский и Немецкий Кузов, о.Олешин, а также единично в различных местах Западной Карелии. (рис.2)

Основной ареал распространения каменных «куч» ограничен территорией Южной Карелии, Южной и Западной Финляндии, Приладожьем и островами Белого моря. Однако, по имеющимся на сегодня данным мы можем говорить о существовании специфичного типа археологических памятников (комплексов валунных сложений) только по линии Западное Приладожье — Южное Беломорье.

В работе было представлено небольшое количество комплексов каменных «куч» и сложений, исследованных раскопками. Этот тип памятников в Карелии ранее не был предметом специального выявления и фиксации археологами. Кроме того, при раскопках «валунных насыпей» в основном отсутствовали датирующие находки, а устная фольклорная традиция не связывает их даже с легендарной «чудью» или «шведами». Поэтому мы лишены возможности объективно соотнести «валунные насыпи» с каким–либо конкретным пластом археологических памятников. Единственными маркером можно считать радиоуглеродную дату полученную из каменной кладки на комплексе Оровнаволок (1200±50 лет) и находку грубой лепной керамики от одного горшка в сложении у истока р.Сухая Водла, что позволяет предварительно сопоставлять каменные «кучи» с временем раннего Средневековья.

В этом отношении так же показательна находка при раскопках 2003 года на Чертовом Стуле в слое кострища под насыпью каменной «кучи» кости северного оленя. Целый характер экземпляра, отсутствие видимых следов от механического и термического воздействия — факты в сумме достаточно интересные. Само определение остеологических остатков как принадлежащих северному оленю (Rangfer tarandus) косвенно свидетельствует о большой (более 300 лет) древности сооружения, сложенного до того времени, когда в непосредственной близости от этого места был заложена Петровская Слобода (город Петрозаводск), а еще ранее — в конце XVI в. рядом (2 км на запад) существовала Соломенская пустынь. Это вторая (после находки фрагмента человеческого ребра при раскопках на Оровнаволоке в 1975 году) находка остеологических останков в каменных сложениях в Карелии. Следует подчеркнуть, что в обоих случаях они были найдены в верхней части сооружения.

Археологические данные по периоду раннего Средневековья на сегодня представлены набором единичных, случайных находок в Центральной и Северной Карелии [42] и памятниками с незначительной площадью освоения и невыразительными разновременными комплексами (плюс два курганных могильника и селища в Челмужах и Кокорино) — в Южной Карелии [43] . Вопросы культурной принадлежности, времени и характера заселения памятников Южной и Центральной Карелии в ХI–XIII вв. намечены схематично и далеко не бесспорны. Данную ситуацию можно объяснить низкой степенью археологической обследованности значительной части региона.

Согласно историографической традиции в раннесредневековое время на территории Карелии выделяют два этно–культурных образования: «коренное древнесаамское население» и «выходцы из юго–восточного Приладожья». «Валунные кучи», как и остальные памятники «доновгородского времени», обычно относятся к «древнелопарскому» пласту. Наряду с корелой и весью в начале второго тысячелетия в Карелии проживало и другое население, но были ли это однозначно саамы ни антропологическими, ни археологическими данными никак не подтверждается. Методологический реликт прямолинейного отождествления этноса и археологической культуры, к сожалению, еще встречается в исследовательской практике.

В настоящее время окончательно ответить на вопросы назначении и культурно–хронологическом атрибутировании этих памятников невозможно. Все же, на наш взгляд, наиболее достоверной версией является отнесение каменных сложений к кругу «западно–финских древностей». В качестве одной из гипотез их можно рассматривать как следы процесса колонизации южно–карельским населением в XI–XIII вв. бассейна Онежского озера, Центральной Карелии и Беломорья [44] . Проведение дальнейших исследований, а соответственно и получение новых данных о «валунных насыпях» будет способствовать пониманию процесса освоения территории Карелии общинами «приладожской корелы».

• [1] Брюсов А.Я. История древней Карелии. М., 1940, с.150.
• [2] Археология Карелии / Отв. ред. М.Г.Косменко, С.И.Кочкуркина. Петрозаводск, 1996, с.344.
• [3] Брюсов А.Я. Каменные насыпи Карелии // Проблемы истории докапиталистических обществ. Л., 1934, №5, с.118; Брюсов А.Я. История древней Карелии. С.150.
• [4] Научный архив Карельского Государственного краеведческого музея. Д.895 (Брюсов А.Я. Отчет об археологической экспедиции в Карелию летом 1933 г.). С.3.
• [5] Определение Михаила Саблина, кандидата биол. наук, научного сотрудника Института зоологии РАН (С.–Петербург).
• [6] Памятник обнаружен А.М.Спиридоновым.
• [7] Архив Института археологии РАН, 1975-А, Р-1, №6054, с.65 (Косменко М.Г. Отчет о работе Медвежегорского отряда Карельской археологической экспедиции и Костомукшского комплексной экспедиции в 1975 году).
• [8] Савватеев Ю.А., Панкрушев Г.А., Песонен П.Э., Лобанова Н.В. Разведки по побережью Онежского озера // Археологические открытия 1978 года, М., 1979, с.35.
• [9] Архив Института археологии РАН, 1978-А, Р-1, №8034, с.63-65 (Савватеев Ю.А. Отчет о работах Онежско-Беломорского отряда Карельской археологической экспедиции).
• [10] Gorkovets V., Raevskaja M., Spiridonov A. On new type of stone structures on Kiitehenjarvi in the Kostomuksha Nature Reserve // Biodiversity and conservation of boreal nature. Kajani, 2003, р.318-321.
• [11] Шахнович М.М., Хартанович В.И. Православие в Северной Карелии по данным археологии и антропологии // Вестник Карельского краеведческого музея, №4, Петрозаводск, 2002, с.103.
• [12] Архив Института археологии РАН. Б/н. (Косменко М.Г. Отчет о работах Водлозерского археологического отрядав 1994 году. С.9-12).
• [13] Архив Института археологии РАН. Б/н. (Косменко М.Г. Отчет о работах Водлозерского археологического отряда в 1993 году. С.3-4).
• [14] Cведения предоставлены В.Фомкиным.
• [15] Работы А.М.Спиридонова в 1985 г.
• [16] Работы А.М.Жульникова в 2000 и 2002 гг.
• [17] Кирпичников А.Н., Назаренко В.А., Сакса А.И., Шумкин В.Я. Каменные выкладки Европейского Севера и их истолкование // Древности славян и финно–угров. СПб, 1992, с.64-65.
• [18] Работы В.Я.Шумкина в 1985 г.
• [19] Работы А.М.Иванищева в 1987 и 1991 гг.
• [20] Королькова Л.В. Каменные кладки Вепсской возвышенности // Вестник Карельского краеведческого музея, вып.2, 1993, с.41.
• [21] Кирпичников А.Н., Назаренко В.А., Сакса А.И., Шумкин В.Я. Каменные выкладки Европейского Севера и их истолкование. С.64-65.
• [22] Там же. С.67-68.
• [23] Tallgren A.M. Muutamia uusia muinaisloytoja ja kaivauksia // Suomen museo, 1918, n.25.
• [24] Кирпичников А.Н., Назаренко В.А., Сакса А.И., Шумкин В.Я. Каменные выкладки Европейского Севера и их истолкование. с.70.
• [25] Сакса А.И. Комплекс археологических памятников у д. Ольховки (Лапинлахти) // Новое в археологии СССР и Финляндии. Л., 1984, с.117; Сакса А.И. Исследование новых средневековых памятников на Карельском перешейке // Новое в археологии Северо–Запада СССР. Л., 1985, с.82-83.
• [26] Шмидт А.В. Археологическое изучение древностей севера СССР // Финноугорский сборник. Л., 1928, с.163.
• [27] Вуоринен Ю.–М. Каменные курганы с центральным камнем на побережье Юго–Западной Финляндии // Археология Севера. Вып.1, Петрозаводск, 1997, с.184.
• [28] Известия Императорской Археологической Комиссии, вып.38, СПб., 1911, с.132.
• [29] Вуоринен Ю.–М. Каменные курганы с центральным камнем на побережье Юго–Западной Финляндии. С. 186.
• [30] Там же. С.190.
• [31] Брюсов А.Я. Отчет об археологических разведках и раскопках в КАССР и в Вытегорском р.Ленинградской обл. в 1930 г. С.13; Куратов А.А. Изучение древностей Архангельского Севера // Археологические открытия 1971 г. М., 1972, с.16; Куратов А.А. Об археологическом изучении Беломорья и прилегающих к нему территорий // Археология и археография Беломорья. Котлас, 1984, с.5–35; Мартынов А.Я. К проблеме интерпретации культово-погребальных памятников Соловецких островов // Международная конференция к 100-летию В.И.Равдоникаса. СПб, 1994, с.88-90; Мартынов А.Я. Археологические памятники Соловецкого архипелага. Архангельск, 2002.
• [32] Гохман И.И., Лукьянченко Т.В. О предшественниках русских на Соловецких островах // Советская этнография, 1979, №4, с.99; Мартынов А.Я. Археологические памятники Соловецкого архипелага. Архангельск, 2002, с. 97, 101-102.
• [33] Шахнович М.М. К вопросу о валунных насыпях на островах в Белом море // Природное и историко-культурное наследие Северной Фенноскандии. Петрозаводск, 2003, с.114–115.
• [34] Работы М.М.Шахновича в 2003 г.
• [35] Косарев М.Ф. Основы языческого миропонимания. М., 2003, с.146.
• [36] Чарнолусский В.В. Легенда об олене-человеке. М., 1965, с.70.
• [37] Истомина Т.В. Средневековый ритуальный комплекс Лек-Ижман II на реке Ижме // Северное Приуралье в эпоху камня и металла. Сыктывкар, 1998, с.112-120.
• [38] Кирпичников А.Н., Назаренко В.А., Сакса А.И., Шумкин В.Я. Каменные выкладки Европейского Севера и их истолкование. С.70.
• [39] Оленев И.В. Карельский край и его будущее в связи с постройкою мурманской железной дороги. Хельсинки, 1917, с.72.
• [40] Майнов В. Поездка в Обонежье и Корелу. СПб., 1877, с.224.
• [41] Juvelius I.W, Muistoja Pohjoisen Venajan Karjalan muinaisuudesta // Suomen muinaismuistoyhdistyksen aikakauskirja, 10, 1889, p.1–89.
• [42] Амелина Т.П. Памятники эпохи Средневековья на территории юго-зпападного Прибеломорья // Природное и историко-культурное наследие Северной Фенноскандии. Петрозаводск, 2004, с.131-137.
• [43] Спиридонов А.М., Герман К.Э. Мельников И.В., Манюхин И.С. К истории заселения о.Кижи в Средневековье и Новое время (по материалам селища Наволок) // Кижский вестник №8, Петрозаводск, 2003, с.248-249; Спиридонов А.М., Герман К.Э., Мельников И.В., Манюхин И.С. Освоение Южного Заонежья в раннем и развитом Средневековье // Локальные традиции в народной культуре Русского Севера. Петрозаводск, 2003, с.236-242; Герман К.Э., Мельников И.В., Спиридонов А.М. Основы археологии Карелии. Петрозаводск, 2004, с.111-119.
• [44] Шахнович М.М. К вопросу о валунных насыпях на островах в Белом море. С.115-116.