Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Благодатные заонежские земли дали жизнь многим поколениям известных былинных сказителей. Изучение бытового уклада их семейств, родовых связей, межличностных отношений, а также взаимоотношений семьи и крестьянского мира открывает богатый пласт информации для исследователей творчества кижских «старинщиков».

Заслуживает внимания личность «первого сказителя во всей Олонецкой губернии» [1] . Ильи Елустафьева. О нем, как о творческом наставнике, вспоминали Т.Г.Рябинин, Л.Богданов, К.И.Романов. Науку сказывать былины, впитанную ещё в середине 18 века, он передал и своему внуку Терентию Иевлеву.

Семейство Ильи Елустафьева проживала на о. Волкостров, в деревне Трофимовской, (впоследствии д. Шлямино) Петрозаводского уезда Олонецкой губернии. «Ревизская сказка» за 1782 год открывает имена основателей рода: «Евстафей Федоров (1714–1784 – И.Н.) – 68 лет. У него жена Феона Алексеевна (1730–1786 – И.Н.), дочь старинна, взята той же трети у государственного крестьянина – 52 лет» [2] . Семья была многочисленная – 9 детей, но молодых работников, наследников было всего двое: Ефим Евстафьев (1744–1779) и Илья Евстафьев (1753–1828). Ефим жил в доме отца холостым до своей кончины в возрасте 35 лет. К моменту четвертой ревизии 1785 года его сестры Евдокия, Акулина и Харитина скончались, а остальные девушки были выданы замуж здесь же на о. Волкостров. Лишь одну из сестер, Елену Евстафьеву, отдали за крестьянина Великогубской трети.

Фактически к 1782 году в доме Евстафея Федорова проживало 7 человек: он с супругой, его сын Илья Евстафьев с женой Феклой Максимовой [3] и тремя детьми. Через 12 лет в списках «Ревизских сказок» пятой ревизии за 1794 год сын занимает место главы семьи.

Первые исследователи эпической традиции Заонежья П.Н.Рыбников и А.Р.Гильфердинг, посетившие этот край в середине 19 века, лишь по рассказам односельчан и родственников знали об удивительном «старинщике» Илье Евстафьеве [4] . Он «… был первый сказитель во всей Олонецкой губернии,… знал несчетное число былин и мог петь про разных богатырей целые дни. Крестьяне очень любили его слушать и даже платили за сказывание. Соберется, бывало, сходка, мужики и говорят: «А ну, Илья Елустафьевич, спой-ко былину». – «А положи-тко полтину, я и спою былину». Тут кто-нибудь потароватее из богатых выложит ему полтину, а Илья Елустафьев станет сказывать» [5] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Неоднократно отмечалось, что жизнь Ильи Евстафьева была тесно связана с рыболовным промыслом. Н.Я.Озерецковский в своем сочинении рассказывал о том, как «жители (Сенногубского прихода – И.Н.), кроме обычного хлебопашества, временами занимались рыбной ловлей». Это приносило хороший заработок, так как за ценные породы рыбы в те времена скупщики давали наперед по семи гривен за пуд [6] . По словам П.Н.Рыбникова, Евстафьев, подобно Т.Г.Рябинину, занимался рыболовством. А.Р.Гильфердинг добавляет: «мало занимался крестьянством, а больше ходил по людям, работая разного рода рыболовные снасти», объясняя это несложившимися отношениями с сыном Иевом [7] . Но, возможно, сезонное занятие вязанием сетей являлось атрибутом жизни пожилой части крестьянской общины в Заонежье. Сказитель Романов вспоминал: «В старину… соберутся, бывало, старики и бабы вязать сети, и тут сказители, а особенно Илья Елустафьевич, станет петь былины. Начнут они перед сумерками, а пропоют до глубокой ночи» [8] . Изготовлению промысловых снастей, в том числе и вязанию сетей, народное мировоззрение приписывало особое, магическое значение. «Паевые куски сети, сшитые в единый невод, символизировали артельное единство и круговую поруку самих рыбаков» [9] .

Жена Ильи Евстафьева, Фекла Максимова, родила восемь детей. Старшая из дочерей, Федосья, оставшись «в девках», будет жить в доме отца, а потом и брата, до старости. Две девочки скончались в младенчестве. Младшие сестры Агафья и Дарья достигнут брачного возраста только к 1816 году. Наследниками должны были стать Исак Ильин (1779–1804), Иев Ильин (1790–1847) [10] и Семион Ильин (1791–?). Исак был старше братьев на 10 лет. Пока младшие подрастали, он считался единственным помощником отца. Поэтому уже в 15 лет его женят на 17 летней девушке Ирине Павловой, чтобы семейство обрело ещё одни «рабочие руки». Но в 1804 году Исак умирает от лихорадки [11] , и его жена исчезает из посемейных списков последующих ревизий. Возможно, она вернулась в дом своих родителей, так как детей в этом браке не было.

В 1812 году новая беда выпадает на долю семьи Ильи Евстафьева. По приговору мирского общества Кижской трети семья получает жребий поставить рекрута в правление Олонецких и Кронштадских заводов. При императрице Елизавете Петровне был установлен порядок проведения рекрутских наборов «через 4 года в 5-й по 1 рекруту со ста душ» [12] . Но указ неоднократно нарушался. Кроме того, во время введения в стране военного положения наборы могли проводиться ежегодно, как, например, во время войны с Наполеоном. В рекруты записывают младшего сына Семиона Ильина как достигшего призывного возраста в 22 года для Олонецкой и Архангельской губерний. Но, пойдя на конфликт с крестьянским миром, Илья Евстафьев помогает сыну укрыться от отправки в действующую армию. Попытка успехом не увенчалась. В 1813 году в рапорте Кижского волостного головы Ивана Ольхина было сказано, что «отдатчики оных рекрут… крестьяне Иван Семенов, Илья Ефстафьев и Конан Корнылов… в течение прошедшего рекрутского набора укрывали побегом [рекрутов – И.Н.]», а когда порследние появились в селении «взяты они были и содержатся под наблюдением караула крестьян» [13] . После этого Семион Ильин был отправлен в департамент.

Об Иеве Ильине до нас дошли противоречивые сведения. По словам П.Н.Рыбникова, Илья Евстафьев, «знание свое оставил, кроме Рябинина, Козьме Романову и сыну своему Иеву. От этого Иева Ильина несколько былин перешли в наследство внуку Ильи – Терентию Иевлеву» [14] . А.Ф.Гильфердинг, общавшийся с Терентием в 70-е годы 19 века, писал: «Иев вовсе не перенял от своего родителя знания былин, потому что ему недосуг был, он сел «на крестьянство» и занялся им исключительно» [15] . Вероятнее всего, Иев все же стал «посредником» между дедом и внуком. Научившись старинам от своего отца, передал опыт сыну Терентию. Илья Елустафьев умер 22 декабря 1828 года. Запись в метрической книге гласит: «Деревни Шляминых государственный крестьянин Илья Евстафьев… умер от чахотки. Погребен у погоста» [16] . На тот момент Терентию было пять или шесть лет. Сомнительно, что ребенок в этом возрасте мог перенять даже в общих чертах традицию былинного пения. Косвенно подтвердить тот факт, что учителем Терентия после деда стал его отец, может то, что былины, записанные от него П.Н.Рыбниковым, не фрагментарны, а носят законченный характер и имеют целостный сюжет.

В семье Иева Ильина и супруги его Екатерины Васильевой (1794–?) было 10 детей, но из мальчиков до совершеннолетия дожили только двое – Василий (1818–?) и Терентий (1822–?). В 1842 году Василий Ильин уходит в рекруты, и лишь через 21 год (в 1863 году) на короткое время появляется дома. В «Алтарной тетради Кижского погоста Преображенской церкви за 1863 год» есть единственная запись: «Деревни Шляминых отставной Василий Иовлев приобщался [Святых Тайн] 15 февраля» [17] . После смерти отца в 1847 году [18] , Терентий занимает его место во главе семьи.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

До сих пор остается открытым вопрос о дате рождения Терентия Иевлева. «Ревизские сказки» с 1834 по 1858 годы называют 1822 год [19] . Но подтверждения или опровержения этого факта в «Метрических книгах» по Кижскому, Сенногубскому, Великогубскому, Толвуйскому, Яндомозерскому приходам и церквам г. Петрозаводска за 1820–1823 годы найти не удалось. Гипотетически датой рождения могли быть 10 апреля или 28 октября (ст. стиль), так как эти дни православная церковь отмечает как дни памяти мученика Терентия. П.Н.Рыбников называет ещё одну дату рождения: «в октябре 1820 года» [20] . По воспоминаниям исследователей можно воссоздать образ Терентия Иевлева, каким его видели в 60–70-е годы 19 века. «Человек он не очень старый, может быть, лет пятидесяти, но угрюмый и своенравный, а незнакомых просто избегает. Такая нелюдимость отчасти объясняется тем, что он живет где-то в Яндомозере или Космозере в заживках, то есть в выселке, устроенном им самим на распаханной подсеке» [21] . «Он высокого роста, богатырского телосложения, с благообразным лицом, русый с большой рыжей бородой» [22] .

Вероятнее всего к «старой» вере семейство Терентия отношения не имело, так как «к мирским песням ревностные староверы большею частью относятся с тем же настроением, которое вызывало в аскетах Древней Руси такого рода запрещение: «песни сатанинские не пети и и мирских людей не соблажняти» [23] . В 1813 году Илья Евстафьев со всем семейством записывается в «Исповедальной книге» как бывший у исповеди и Святого Причастия [24] . В 1834 году «Иева Ильина сын Терентий так же причастился Святых Христовых Тайн в 3 субботу Великого поста». В «Ведомостях о не бывших у исповеди и Святого Причастия за 1855 г.» говорится, что он не причащался четыре года «по опущению», жена Ефимия Дмитриевна (1830–?) – три года по той же причине, дочь Агафья причащалась через год. С 1856 года члены семьи почти ежегодно бывают у исповеди. А 27 мая 1857 года «Ефимия Дмитриевна приобщена в доме за болезнью» [25] . Возможно, причина столь активного посещения церкви кроется в ужесточении мер против раскола в Заонежских приходах в 50-е годы 19 века. В рапорте за 1868 год священник Кижского погоста Михаил Завадовский отмечал, что прежде в его приходе раскольники «не смели обнаруживать себя таковыми, так и сами старые священники не смели открыть оных», приводя ложные сведения в «Исповедальных ведомостях» [26] .

Законным браком со своей супругой Терентий Иевлев сочетался 22 января 1847 года. Его жена, Ефимия Дмитриевна, православного вероисповедания «дочь деревни Храмцовской государственного крестьянина Дмитрия Зиновьева». Свидетелями при венчании были «по жениху деревни Шляминской государственные крестьяне Авдей Иванов и Петро Петров, по невесте деревни Храмцовской Дмитрий Ильин и Михаил Антонов» [27] . За время их совместной жизни на свет появилось семь детей. Мальчики Никифор (1853–1855) и Григорий (1868–1869) умерли в младенчестве. Наследников и помощников в семье не осталось. В «Посемейных списках крестьян Кижской волости» за 1860 год Терентий Иевлев показан «состояния бедного» [28] . И действительно, на шесть душ женского пола приходился всего один годный к работе мужчина. На этот год в хозяйстве имелась 1 лошадь, 3 коровы, 5 овец, посевов хлеба озимого 15 четвертей, ярового – 30 четвертей, сена – 17 четвертей. Оплачивались подати и исполнялись заводские работы за 1 душу [29] . К 1877 году количество домашнего скота в хозяйстве почти не изменилось (овец – 2) [30] . В 1875 году Терентию Иевлеву принадлежал дом «со службами» и амбар [31] .

По данным П. Н. Рыбникова, Терентий Иевлев в начале 60-х годов часто выезжал в Яндомозеро, где работал на подсеке. Тесную связь с этим приходом подтверждает и брак его дочери: «Яндомозерского прихода, деревни Есинской крестьянин Алексей Иванов Никитин, 18 лет, православного вероисповедания первым браком венчался с Кижского прихода Терентия Иевлева девицей Марфой Терентьевой, 18 лет» [32] . Брак был заключен в Яндомозерской церкви 1 июня 1884 года. Вторая дочь Агафья была выдана замуж за крестьянина Ивана Иванова Лыжина в деревню Оятевщина [33] .

Дата кончины Терентия Иевлева пока не установлена. По женской линии его род продолжала дочь Марфа (Терентьева) Никитина [34] . В конце 19 века в деревне Есинской Яндомозерского прихода проживали внуки Терентия Иевлева Макарий Алексеев Никитин (1891 г.р.) [35] и Степан Алексеев Никитин (1887 г.р.) [36] . Связь с ныне живущим поколением в архивных документах обнаружить пока не удалось.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

• [1] Песни, собранные П.Н.Рыбниковым. Т.1. Петрозаводск, 1989. С.59.
• [2] Даты жизни установлены на основании «Ревизских сказок Петрозаводского уезда Кижской трети» (далее – РС) и «Метрических книг кижского прихода» / ЦГАРК, ф.4, оп.18, дд.2/7; Ф.4, оп.18, д.12/109, л.113об.
• [3] «… Взята д.Харчевской у государственного крестьянина» (РС, 1782).
• [4] Местное произношение имени сказителя – Елустафьев. По «Ревизским сказкам» – Евстафьев.
• [5] Песни, собранные П.Н.Рыбниковым. Т.3. Петрозаводск, 1989. С.256.
• [6] Озерецковский Н.Я. Путешествия по озерам Ладожскому и Онежскому. Петрозаводск, 1989. С. 148, 150.
• [7] Гильфердинг А.Ф. Олонецкая губерния и её народные рапсоды. Т.2. М.–Л, 1949. С.206.
• [8] Песни…, т.1, с.61.
• [9] Криничная Н.А. Феномен сказительского искусства: К реконструкции становления Т.Г.Рябинина как певца былин // Рябининские чтения–95. Петрозаводск, 1997. С.20.
• [10] МК 1847 / ЦГАРК, ф.25, оп.22, л.59. (Умер «гос. крестьянин Иев Ильин натуральною смертию»).
• [11] 12 августа 1804 года. (Метрическая книга Кижского прихода за 1804 год (далее – МК, 1804 и т.п.) / ЦГАРК, ф.25 , оп.22, л.21). Все даты приводятся по старому стилю.
• [12] Энциклопедический словарь. Изд. Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Т.52. СПб., 1894. С.532.
• [13] ЦГАРК, ф.37, оп.56, д.16/40.
• [14] Песни…, т.1, с.59.
• [15] Гильфердинг А.Ф. Указ.соч., т.2, с.206.
• [16] МК, 1828 г. // ЦГАРК. ф.25, оп.22, л.226.
• [17] ЦГАРК, ф.25, оп.21, д.36/92.
• [18] 18 декабря 1847 года (МК,1847 / ЦГАРК. ф.25, оп.22, л.59).
• [19] ЦГАРК, ф.4, оп.18, д.59/554, л.76; д.77/761, л.109; оп.19, д.25/210, л.111.
• [20] Песни…, т.1, с.522.
• [21] Там же, с.63.
• [22] Гильфердинг А.Ф. Указ соч., т.2, с.206.
• [23] Песни…, т.1, с.50.
• [24] ЦГАРК, ф.25, оп.21, д.32/85, с.201.
• [25] Там же, д.36/92.
• [26] ЦГАРК, ф.25, оп.20, д.92/1019.
• [27] МК,1847 / ЦГАРК, ф.25, оп.22, л.28.
• [28] ЦГАРК, ф.37, оп.58, д.21/122, л.44.
• [29] Там же, с 44.
• [30] ЦГАРК, ф.14, оп.2, д.9/143.
• [31] Там же, оп.1, д.18/19, л.64.
• [32] МК,1894 / ЦГАРК, ф.25, оп.22.
• [33] МК,1868 / Там же, л.793.
• [34] ЦГАРК, ф.27, оп.3, д.23/215.
• [35] МК, 1891 / Там же, ф.25, оп.22, л.266.
• [36] МК,1887 / Там же, л.392.