Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Автор данной статьи – Алексей Тихонович Беляев являлся одним из первых сотрудников музея-заповедника «Кижи», с именем которого связано начало его формирования. Он автор ряда работ, в том числе каталога фондового собрания музея (1973 – соавт. Б.А. и В.А. Гущины), каталога выставки по народному искусству Карелии (1979) и некоторых других. Среди подготовленных А.Т.Беляевым исследований, имеются неопубликованные работы, которые хранятся в научном архиве музея-заповедника «Кижи». Представляемый материал был написан автором в 1979 году, в связи с разработкой проекта развития крестьянских усадеб, входящих в состав архитектурно-ландшафтной экспозиции музея. Он изначально носил исключительно прикладной характер и не предназначался для публикации. Однако по прошествии двадцати с лишним лет данная тема по-прежнему мало изучена и фрагментарно отражена в литературе по этнографии Карелии. Таким образом, данная работа представляет ценность как источник, содержащий малоизвестные материалы об одной из сторон хозяйственной жизни сельского населения Карелии. (Прим. ред.).

Рассмотрение настоящего вопроса вызвано тем, что экспонирование в Кижском музее объектов, составляющих малые архитектурные формы, предусмотрено Генеральным планом развития музея «Кижи». Некоторые из них, как причалы для лодок, вешала для сушки сетей, навесы для дров, садки для живой рыбы, ледники и картофельные ямы, являются составной частью того или другого комплекса крестьянской усадьбы.

В письменных источниках каких-либо сведений по этим объектам почти нет. Поэтому при кратком описании каждого из них пришлось воспользоваться, в основном, устными рассказами старожилов и личными наблюдениями.

Перевозы в Кижах.

Их было два. Один находился на Удоенаволоке в самом северном конце острова Кижи, а другой располагался в районе южной оконечности острова на другом берегу пролива отделяющего Кижи от Большого Клименецкого острова. Северный перевоз обслуживал деревни, расположенные на Волкострове и на Пустом берегу, а второй — многие близлежащие деревни Клименецкого острова: Потаневщина, Середка, Кузнецы, Корба, Воробьи, Кургеницы. Функционировали перевозы с весны и до осени (от ледохода и до ледостава). В зимний период надобности в них не было.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Основными объектами каждого из этих перевозов была избушка перевозчика, которая укрывала его от непогоды и лодка-кижанка (рис.1). Избушка представляла из себя небольшую одночастную (без каких-либо пристроек) клеть, покрытую двухскатной симметричной крышей, в плане примерно 3,5 Х 3,5 м. Интерьер избушки тоже прост: освещалась одним окошком, расположенным против входной двери. Последняя была сделана в одной из стен с фронтоном. Около окошка – примитивный столик с приставной скамейкой. Могла быть и полка для немногочисленной посуды. Был ли в избушке какой-либо отопительный очаг – пока не выяснено.

Работа перевозчика носила сезонный характер. Причем он никем не назначался и не выбирался. Работал на перевозе по собственной инициативе один из местных пожилых мужчин. Определенной платы за перевоз тоже не было установлено, а платили, кто сколько может. В этом складывался весь его заработок.

Перевозка осуществлялась лодкой-кижанкой, которая являлась собственностью перевозчика. Причаливала она прямо к берегу. Поэтому никакого причала у избушки не было.

Причалы для лодок, мостки.

В Заонежье повсеместно была распространена лодка-кижанка, отличающаяся не только красивостью своих форм, но и большой прочностью и устойчивостью на волнах. Причаливались лодки прямо к берегу. Но чтобы их не трепало волнами, их подтаскивали таким образом, чтобы большая часть лодки оказывалась на берегу. Для удобства и облегчения этой операции в месте причала устраивались специальные приспособления – «салазки». По внешнему виду они напоминали обыкновенную приставную лестницу с широко поставленными стойками из жердей диаметром 8-10 см и длиной 7-8 м. Перекладины тоже круглые, но несколько тоньше стоек. (Рис.2а). Такие салазки клались в месте причала лодки с песчаным или илистым дном озера. Большая часть их находилась в воде, поэтому по мокрым, скользким перекладинам лодка легко скользила. А чтобы побольше ее подтянуть на берег, то примерно метров за 10 от линии воды устраивали ворот – вкапывали столб с надетым на него лубком [1] . С помощью такого ворота (лубка, рычага и веревки) по салазкам даже тяжелую лодку мог вытянуть на берег один человек (рис. 2б). Чтобы вытащенная на берег лодка не падала на бок, с обеих ее сторон подставляли «собачки» – приспособления, похожие на корневые (копыльные) мялки (рис. 2в).

Если же дно озера было не илистым или песчаным, а каменистым (что встречалось нередко), то салазки устраивались несколько другими. Вместо тонких боковых жердей использовались два толстых бревна, освобожденных от коры, длиной 6 – 7 м. Укладывались они так, что 2/3 части бревна были в воде, а 1/3 – на суше. Ширина между бревнами была не одинакова – уже на суше, шире в воде, но в среднем расстояние между бревнами должно быть уже ширины самой лодки (рис.3). Чтобы бревна не расходились снизу, они могли быть скреплены перекладинами. Вытянутая на такие салазки с помощью ворота лодка оставалась храниться на них, поддерживаемая с боков бревнами салазок так, что «собачки» в данном случае были не нужны.

Оба типа описанных выше лодочных приспособлений до недавнего времени можно было увидеть в деревнях Кижских окрестностей.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

А все-таки были ли вообще причалы в прямом смысле слова? Были. Только не у основной массы населения, а у отдельных, наиболее зажиточных крестьян. Они, например, имелись у занимавшегося торговлей крестьянина Ошевнева, у скупщика Киселева, который скупал и перепродавал у местного населения пушнину, у рыбака-промышленника Васильева, занимавшегося ловлей ценной рыбы в Онежском озере у берегов Песчаного и продажей ее в Петербурге и Петрозаводске. У этих зажиточных крестьян кроме лодок-кижанок, были суда покрупнее – соймы, которые воротом на берег не затащишь. Для таких судов надо было иметь причалы прочные, надежные. Строились они на ряжах, а слань делалась из плах.

И последнее по этому вопросу. Для выполнения некоторых бытовых нужд (взятия воды, полоскания белья, чистки рыбы и т. п.) каждый крестьянин имел мостки, которые он делал тоже не из досок. Для этой цели использовалось толстое, длинное бревно (в основном ель) с двумя кокорами [2] . Противоположная по отношению кокор сторона бревна протесывалась и имела вид широкой доски. Такое бревно устанавливалось комлевой частью с кокорами в озеро, а вершиной на берег. На бревно сверху (над кокорами) клался большой каменный валун (рис. 4). Такие мостки устанавливались у бань или против входной двери дома. Рядом с ними могли быть и салазки для лодки. Преимущество этих мостков, по сравнению со сделанными из досок, очень большое. Во-первых, они долговечны. Во-вторых, в связи с большой тяжестью никакая волна их не могла сбить. В-третьих, они носили маневренный характер, были удобны во время перепадов уровня воды в озере или в реке. Если уровень воды падал, что характерно для лета, хозяин оттаскивал мостки в сторону озера. А во время весеннего или осеннего подъема воды он легко подтягивал их к берегу.

Вешала для сушки рыболовных сетей.

Рыбная ловля, при наличии в Карелии большого количества богатых рыбой водоемов, была большим подспорьем для каждой крестьянской семьи. Рыбу ловили не только для себя, но и на продажу. Поэтому в каждой семье имелись различные рыболовные снасти, в том числе сети и невода, уход за которыми требовал их периодической просушки.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Просушка сетей происходила проще. Для этой цели чаще всего в одну из стен дома (избы или хоздвора, смотря где удобно) примерно на уровне человеческого роста вдалбливались или прибивались гвоздями 2-3 изогнутых деревянных крючка, на которые клали гладко оструганную жердь на ширину всей стены. На эту жердь, на всю ее длину и развешивали в несколько рядов сети для просушки.

Для просушки неводов устраивались специальные вешала. Строились они с учетом формы самого невода и размеров его частей [3] , поэтому в плане представляли Т-образную форму с короткой вертикалью и сильно растянутой верхней (горизонтальной) частями. Делались они тоже из жердей, которые клались или укреплялись на козла-треноги примерно на уровне человеческого роста (рис.5). Кнея невода развешивалась на короткую часть вешал, а крылья в ту и другую сторону от нее. Если водоем, где производился лов рыбы неводом, находился на удалении от деревни, то подобные вешала устраивались на берегу этого водоема. Но, как известно, дома многих деревень Карелии находились в непосредственной близости озера или реки, поэтому вешала для просушки невода устраивались здесь же.

При зимнем лове рыбы большим неводом, для его вытягивания использовали специальные ворота. Коротко такой лов состоял в следующем. На льду озера примерно в 500 м друг от друга были сделаны две большие проруби. Через одну из них опускали невод в озеро (сначала крылья, затем кнею), а через другую его вытаскивали. От первой проруби до второй прорубали два ряда небольших лунок, которые служили для того, чтобы подо льдом пропустить с помощью вил две тонких длинных жерди с привязанными к ним веревками, которые были привязаны к крыльям невода. Вначале невод тянули с помощью двух воротов. Когда же его крылья были подтянуты ко второй проруби, то переходили к вытаскиванию его вручную (рис.6).

Ловили рыбу не только в водоемах расположенных в непосредственной близости от жилья, часто выезжали на несколько дней в дальние места. Там строили так называемые рыбацкие станы, которые служили местом отдыха рыбаков, в них сушили и коптили сети и невода, производили ремонт снастей. Один из рыбацких станов во время экспедиции в 1972 году мы встретили на Бесовом Носу (Пудожский район) в непосредственной близости от наскальных рисунков. В кижских окрестностях такой рыбацкий стан был на западной стороне Заонежского полуострова. В этих местах ловили зимой более ценную рыбу, в том числе сига и лосося.

Главным объектом рыбацкого стана была простая изба, состоящая из одночастной рубленной клети, покрытой двускатной симметричной крышей, в плане примерно 6×6 м. Интерьер такой избы соответствовал ее назначению. Освещалась двумя-тремя окнами. Отапливалась печью-каменкой. Простой стол с приставными скамейками, нары для рыбаков, грядки для развешивания сетей.

При рассмотрении типологической классификации карельских жилищ Р. Ф. Тароева в первую очередь упоминает и описывает промысловую избушку, рассчитанную на временное проживание в ней рыбаков или охотников [4] . Судя по ее описанию, можно сделать вывод, что наш рыбацкий стан и ее промысловая избушка – это одно и тоже.

Садки для живой рыбы.

Бытование этих объектов в прошлом было обнаружено во время краткой экспедиции в Заозерье в 1973 году. По рассказам старожилов представляли они собой рубленную одночастную клеть размером 5×2 м, покрытую двускатной крышей. Рубилась клеть на воде недалеко от берега, причем сруб ее доходил до дна озера. Подводная часть рубилась без припазовки бревен, так что там всегда была чистая светлая вода. Рубка углов производилась в простую чашу («в обло»). В полу устраивался закрывающийся крышкой люк, через который спускалась только что выловленная рыба. Через него же при помощи сочка, когда это требовалось, она и вылавливалась. Надводная часть имела вид обыкновенного амбара, в котором хранились в основном ящики для упаковки рыбы с целью транспортировки ее на продажу как в Петрозаводск, так и в Санкт-Петербург. Такого вида садки-амбары были у более зажиточных хозяев Заозерских деревень Тихнаволок, Логмаручей, Петрушин Наволок, основным занятием населения которых было рыболовство и работа на соломенном лесозаводе.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

У основной же массы населения были более простые садки. Представляли они собой аналогичную вышеописанной клеть, только надводная часть ее имела не более 2-3 венцов. Покрывалась клеть не двускатной крышей, а просто досками с устройством закрывающегося люка [5] .

Ледники.

Во время вышеупомянутой экспедиции в Заозерье было выяснено, что у местного населения бытовали ледники. Представляли они из себя следующее. Около дома копалась обыкновенная яма размером примерно 1,5×1,5 м, стенки ее обносились срубом как у колодца, крыша плоская, дощатая с устройством открывающегося люка. В марте или начале апреля ледник заполняли льдом. Хранили рыбу в таком леднике не более трех суток, в течение которых ее старались либо использовать дома, либо реализовать на рынке в городе [6] . Подобные ледники бытовали и у крестьян кижских деревень.

Картофельные ямы.

Как известно, в Карелии избы в основном ставились на высокий подклет, который использовался как овощехранилище. Если же дом не имел подклета (как, например, дом Яковлева, находящийся в экспозиции музея «Кижи»), то в этом случае устраивалась яма-хранилище.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Упоминание и краткое описание ямы-хранилища мы находим у Р.Ф.Тароевой: «До конца XIX века в таких ямах в зимнее время хранили репу. Позднее, в ХХ столетии, в них стали хранить картофель. Яма выкапывалась на возвышенном сухом месте, изнутри ее обкладывали берестой, а сверху настилали толстыми плахами и засыпали землей. Сбоку делали небольшие дверцы» [7] .

Ямы-хранилища или просто картофельные ямы были и у жителей кижских деревень. Они несколько отличались от вышеописанной. Для ямы выбирали тоже сухое возвышенное место. По углам ставились столбы, а стены забирались плахами. Сверху делался накат, в котором прорезался квадратной формы лаз, закрывающийся крышкой. Накат засыпался землей, после чего все это покрывалось двускатной крышей, в одном из фронтонов которой устраивалась небольшая дверца. На зимний период пространство под крышей заполнялось сеном для утепления ямы. Во внутрь ее из люка вела небольшая лесенка в 2-3 ступеньки. Засыпался картофель в такую яму на хранение с помощью деревянного лотка. Подобные ямы-хранилища и поныне находятся в употреблении кижских жителей.

Колодцы.

Реки и озера, по берегам которых располагаются почти все деревни Карелии, использовались в качестве источников водоснабжения. Однако, если деревня находилась в стороне от берега, в ней почти всегда имелся колодец.

Самой распространенной формой колодца является небольшой сруб, опущенный в землю, и сверху прикрытый небольшой дощатой крышкой. Такие колодцы устраивались в тех местах, где грунтовые воды расположены близко от поверхности земли, откуда бил родник. Вода в них была чистая, прозрачная, холодная, приятная на вкус. Набирать воду из колодца своими ведрами категорически запрещалось, такова была традиция. Для этой цели на крышке колодца всегда лежала черпуга – берестяное ведерко с шестом. Подобная черпуга экспонируется в музее «Кижи» в сенях дома Яковлева.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Но не всегда грунтовые воды так близко располагались от земной поверхности, они могли быть и на значительной глубине. В таком случае колодцы были довольно глубокие, некоторые из них свыше 10 м. Но, несмотря на это, сруб в них доходил до самого дна. Рубился он «в лапу», внутренние стены в основном стесаны. Глубокие колодцы нам встречались в Падмозерских, Толвуйских и Кузарандских деревнях Заонежья и даже не по одному, а по нескольку в одной деревне. Распространены они были в Пудожском районе, в том числе и в самом Пудоже.

Интересный колодец, действующий и поныне, находится в Типиницах Великогубского с/с (Заонежье). Во-первых, он настолько глубок, что образующийся за зиму на его внутренних стенах лед не успевает оттаять за лето, поэтому в наиболее теплые дни вода в нем кажется особенно холодной. Во-вторых, подъем ведра с водой в нем осуществляется с помощью «журавля» – толстой длинной жерди (метров 15), укрепленной на столбе, врытом в метрах 8-10 от колодца. Высота столба примерно 6 м. Крепление жерди осуществлено так, что 1/3 ее приходится на комлевую часть, а 2/3 на вершинную. К концу комлевой части привязан отрезок толстого бревна, выполняющий роль противовеса, а к вершине привязана веревка для ведра (вместо веревки мог быть шест, что даже было удобнее). С помощью такого приспособления ведро с водой легко поднималось из колодца.

Бытовали и такие глубокие колодцы, из которых ведро с водой поднималось воротом. У двух противоположных стенок колодца врыты два столба высотой примерно по грудь человека. На них сверху укреплен с помощью осей деревянный круглый вал. Продолжением одной из осей была коленообразная ручка для вращения вала, на которой во время этого наматывалась веревка или цепь с привязанным к ней ведром с водой. В один из таких колодцев во время экспедиции мы случайно уронили очки. Пришлось одного из участников экспедиции как в бездну какую спустить в ведре в колодец и с помощью выше описанного ворота, не затрачивая на то особых усилий, поднять обратно наверх.

Неплохой колодец находился в Пудоже на улице Карла Маркса. К сожалению, в связи с новым строительством он был ликвидирован. Колодец тоже имел ворот, но в котором вращение вала осуществлялось не ручкой, а маховым колесом.

Навесы для дров и поленицы дров.

По этому вопросу мы находим сообщение у Р.Ф.Тароевой. Она пишет: «…в южной Карелии, в Приладожье, а также у олонецких и ведлозерских ливвиков строили специальные навесы для дров. Такой навес был прост. В землю вкапывали бревна, соединяли их переводинами, складывали две или три стены из бревен, и все это сооружение покрывалось досками, которые исполняли роль крыши» [8] .

Но в большинстве районов расколотые дрова складывались в поленицы у какой-либо стены самого дома или амбара и бани, а нередко и в отдельно стоящие поленицы. В этом отношении особый интерес представляют поленицы, которые все чаще можно встретить в послевоенный период. Правда, заимствованы они были у белорусов. Это круглые поленицы в форме копны сена диаметром примерно 3,5 м и высотой 4 м. Такие поленицы имеют свои преимущества. Во-первых, в них хорошо просыхают дрова. Во-вторых, площадь они занимают небольшую, а дров в них можно уложить большое количество. И, в-третьих, они очень устойчивы: ни от ветра, ни от других причин они не развалятся.

• [1] Обычно для устройства лубка использовали часть дуплистого ствола осины. Там, где был распространен колесный транспорт, вместо осинового лубка использовали вышедшее из употребления колесо телеги.
• [2] Кокоры – корни, обрубленные на нужную величину.
• [3] Основные части невода: кнея (матка или мотня) и крылья (захваты). Кнея вязалась конусообразной, в виде сетного мешка. От нее расходились в одну и другую сторону два крыла, состоящие из разноячейных сетей (мелкоячейная ближе к кнее, более крупноячейная к концам), которые тянулись на 80 м и более.
• [4] Тароева Р.Ф. Там же. С.97-98.
• [5] Беляев А.Т. В Заозерье за рыбным амбаром / НА музея «Кижи».
• [6] Там же.
• [7] Тароева Р.Ф. Указ. соч. С.117.
• [8] Тароева Р.Ф. Указ. соч. С.118.