Праздник из детства
@kizhi
- Юрий Наумов:
- — На этой фотографии мне 5 лет. На моей голове красуется зимняя шапка военного моряка. Жили мы тогда в Таллинне — отец служил старшим штурманом линкора «Октябрина» на военно-морской базе. Таллинн — город словно сошедший со страниц старой сказки — прочно вошел в мою память. На улице Ратаскаеву в Старом городе я жил до шести лет, и самым ярким впечатлением моего «эстонского» детства стало празднование Нового года в Доме офицеров флота с великолепной программой. Здесь дружно встречали Новый год целыми офицерскими семьями. Сам город уже тогда непохожий на другие российские города был потрясающе красив. Иллюминированный по-европейски — гирляндами, фонарями, какой-то необычной подсветкой и украшениями на окнах — Таллинн весело сиял разноцветными огнями.
Позже мы вернулись на Родину отца, в Череповец. Здесь я пошел в школу и на новогодних утренниках с первого по четвертый класс был юным Новым годом, который приходил на смену уходящему. Но всегда в этот праздник я мысленно возвращался в удивительный город, где витал стойкий запах угля и торфа, которыми топили печи, где жили настоящие трубочисты, за пуговицу которых можно было подержаться и загадать желание, где оживала настоящая сказка — город Таллинн.
- Марина Орлова:
- — Уже будучи школьницей в течение двух лет приглашалась в свой детский сад в качестве Снегурочки. Видимо, я, как говорят сейчас, прошла кастинг на внучку Деда Мороза благодаря своей длинной, до пояса, косе. А дома самым любимым новогодним занятием было украшение елки. Елка всегда была живая, до потолка. Украшала всегда сама. Ставила пластинку и под музыку распаковывала елочные игрушки, разматывала запутавшийся дождик, клеила гирлянды из цветной бумаги, сооружала из ваты «снег» внизу дерева. Обожала праздничный стол и, конечно, мандарины.
Но больше всего мне запомнился Новый год уже из взрослой жизни. С трудом достав в трудные перестроечные времена синюшную курицу, я притащилась в гости к подруге. Не успели мы приготовить синюю птицу «счастья» и поднять бокалы под звон курантов, как вдруг в комнате раздалось легкое поскуливание — оказывается, пока мы возились на кухне, овчарка по кличке Динка, которая была на сносях, родила щенят! Но апофеозом торжественного вечера стала съеденная Динкой, пока мы обрабатывали «новорожденных», курица, которая без присмотра осталась лежать на столе. Такого искушения Динка стерпеть не могла и, посчитав, что птичку она в этот вечер заслужила по праву, бессовестно ее съела. Остались мы тогда без курицы, но зато с какими воспоминаниями!
- Светлана Антипова:
- — Кем только не приходилось мне быть на Новый год! С момента, когда я стала себя помнить, я была: Цыпленком, Чебурашкой, неоднократно Снежинкой, Елочкой (на этот костюм мама «присобачила» настоящие еловые шишки, к которым прилипало все что можно, т. к. смола все еще продолжала выделяться, и которые к окончанию праздника я абсолютно все растеряла), Цыганкой и, наконец, Бабочкой. Вот этот-то наряд и новогодний вечер в детском саду мне особенно запомнился.
Мама долго «пыхтела» над моим костюмом: бархатный купальник и усики, голубые крылья, украшенные замысловатым узором. На мой взгляд, я была самой красивой бабочкой в нашей группе, да и вообще во всем мире.
Мы, бабочки, «прилетели» в музыкальный зал. В те годы ТЭЦ работала ударно, поэтому в зале было очень жарко и душно. Нас усадили на корточки под огромную красивую елку и сверху накрыли белой простыней (это был импровизированный сугроб, из которого мы должны были «вылететь», когда на елочке зажгутся фонари, а дедушка Мороз хлопнет в ладоши и позовет нас).
Мы очень долго сидели в «сугробе» и ждали, пока соберутся и рассядутся родители, потом в зал привели ребят, которых очень долго не могли рассадить по местам, потом все дружно, но очень долго звали деда Мороза и Снегурочку… Мне казалось, что прошла целая вечность.
Наконец, дедуля с внученькой «подтянулись» в зал, где их так долго звали, и стали пытаться «зажечь» елочку: «Раз, два, три! Елочка — гори!». Все шло по сценарию, но тут дедушка случайно (наверное, у него склероз был) хлопнул в ладоши. Елка еще не загорелась, ну а мы, изрядно вспотевшие и уставшие сидеть на корточках в душном «сугробе», вылетели оттуда, причем простыня, то есть «сугроб», каким-то образом зацепился за елочку, и …
Нет, елка, к счастью, не упала, пострадали только елочные игрушки. Внезапно загорелась непослушная елка. Так как по сценарию не положено нам было «вылетать» из «сугроба» раньше, чем «загорится» елка, а тем более уносить с собой «сугроб», нас обратно запихали под елку и накрыли простыней. Но на этот раз мы там недолго сидели. Дедушка Мороз был очень добрый, он пожалел маленьких вспотевших (хотя в сугробе мы должны были замерзнуть) бабочек, громко хлопнул в ладоши (отчего елочка опять погасла) и позвал нас. Дружною гурьбой мы выпорхнули из злосчастного «сугроба», полной «бабочьей» грудью вдохнули свежего воздуха и начали играть и веселиться вместе с дедушкой Морозом, Снегурочкой и ребятами из нашей группы. Было очень весело, мы громко смеялись, получили вкусные подарки и очень хотели, чтобы этот праздник никогда не закончился.
©The Kizhi State Open-Air Museum of Cultural History and Architecture
