Военная быль заонежской деревни
@kizhi
Поистине трагической была судьба тысяч жителей Заонежья, не по своей воле и не по своей вине оказавшихся на оккупированной финскими захватчиками территории. Заонежье, окруженное по всему побережью колючей проволокой, стало лагерем Л-55, центр которого находился в Космозере, расположенном практически в самом сердце Заонежского полуострова. Сегодня из очевидцев трагедии остались только те, кто были малолетними узниками фашистских лагерей. В их детской памяти навсегда сохранились эти тяжелые и страшные годы.
В Космозере в годы оккупации с ноября 1941 по июнь 1944 года базировался гарнизон в составе более трехсот человек, здесь же был штаб оккупационных войск.
Село Космозеро впервые упоминается в документах XVI века в числе других деревень Спасо-Кижского погоста. К XVIII веку Космозеро стало центром большой округи. С того времени до сегодняшнего дня сохранилась шатровая церковь Александра Свирского (1770 г.). Рядом с ней стояли Успенская церковь и колокольня, сгоревшие в 1942 году. В Успенской церкви была столовая для финских солдат; от перекаленных печей начался пожар, перекинувшийся и на колокольню. Это были не единственные строения, сгоревшие по вине оккупантов. Сгорела и школа, построенная еще до революции на средства мецената Карпа Изотова, и несколько жилых домов.
По воспоминаниям Веры Петровны Логиновой, финны пришли в Космозеро в конце ноября — уже был снег. В деревне оставались лишь женщины, дети и старики. Все мужское население призывного возраста было мобилизовано в Красную Армию в первых числах июля 1941 года. На следующий день всех жителей села собрали на площади у школы и объявили условия оккупационного режима. Население было поставлено на строгий учет, выданы «удостоверения личности», карточки, по которым раз в десять дней выдавалось немного муки.
Весь имеющийся в личных хозяйствах жителей деревни скот был конфискован. Финны собрали коров в опустевшем после эвакуации колхозного стада коровнике и организовали работу по принципу «советского колхоза», переименовав его в «общину». К работе привлекались все, начиная с 14 лет: подростки возили сено и навоз, а женщины доили коров, работали в поле. Подростков 15-16 лет отправляли на лесозаготовки, срубленный лес вывозили в Финляндию. Рабский труд оплачивался по-разному: платили и по 20 марок (три коробка спичек), вместо марок могли платить и «натурой»: молоком, зерном по очень ограниченной норме.
Вокруг деревни с трех сторон была натянута колючая проволока, только озеро не было огорожено. Вдоль проволоки была проложена контрольно-следовая полоса: зимой — в виде лыжни, по которой время от времени проходил финский патруль, а когда снега не было — полосу пропахивали и тоже проверяли. Лодки и лыжи у жителей были конфискованы, выходить за пределы огороженной территории строжайше запрещалось. Вечером запрещалось выходить из домов.
Люди умирали от голода, болезней, а также террора финских властей. Оккупанты ввели круговую поруку: если кто-то из членов семьи был заподозрен в связи с партизанами, финны арестовывали всех его родственников, высылали в концлагеря Петрозаводска, где условия содержания были еще более строгими, применяли и физические наказания: нарушителей оккупационного режима пороли, сажали, как говорили в деревне, «в будку».
Дети не могли этого знать, поэтому обратимся к документам...
Как сказано в секретном «Положении финского оккупационного управления Восточной Карелии о концентрационных лагерях» от 31 мая 1942 года: «B качестве дисциплинарного взыскания для лагерников можно принять:
- Лишение лагерника доверенной ему специальной работы;
- Выполнение лагерником обязательной работы вне очереди максимум 8 раз подряд;
- Помещение лагерника под арест в светлую комнату максимум на 30 суток, а в темную максимум на 8 суток, когда проступок суммируется - 45 суток в светлую комнату и 12 суток в темную комнату».
В отчете штаба военного управления к концу 1941 года отмечалось: «Обеспечение Восточной Карелии в достаточной мере разносторонним питанием ложится тяжелым бременем на обеспечение продуктами питания своего населения в Финляндии. Выдаваемые по карточкам нормы очень малы, если еще учесть, что у многих кроме этого нет никакой иной возможности добыть продукты».
«Справедливости ради, скажу, что нас — детей — финские солдаты не обижали, — говорит Виктор Петрович Банцов. — Но и мы старались вести себя тихо, не хулиганить. Но со взрослыми они были очень жестоки».
Как рассказывают очевидцы, в доме Мартыновых размещалась комендатура, в доме Меркуловых — тюрьма. В нижнем этаже были камеры, где и содержались попавшие в плен партизаны, в каждой камере по три-четыре человека. До расстрела партизаны подвергались мучениям и пыткам несколько месяцев: их взяли зимой сорок второго года, а расстреляли уже в сорок третьем. Партизан было около семнадцати человек. Их расстреливали в лесу за деревней.
Самым молодым из расстрелянных партизан был восемнадцатилетний Василий Горшков, коренной житель Космозера. После войны их останки были перезахоронены в братской могиле в центре села, им установлен памятник.
Лагерь Л-55 занимал практически все Заонежье, куда финские оккупанты загнали жителей прибрежных районов. Были у этого лагеря и более мелкие подразделения со своими индексами и нумерацией.
Посмотрев на карту, где были сконцентрированы жители Заонежья по 6-7 семей в доме, можно сказать, что это самые плодородные земли, людей согнали сюда для рабского труда, в основном в сельском хозяйстве.
«Отец ушел на фронт в июле 1941 года и всю войну воевал в Заполярье. Наш дом он построил в 1926 году, - продолжил свой рассказ В.П. Банцов. - Когда финны пришли в Космозеро, нашу семью, в которой было пять детей, мама и бабушка, выселили. В нашем доме жили финский врач и солдаты. Вообще за время оккупации нас переселяли трижды. Жили в домах по нескольку семей, детей было много, спали в избе на полу вповалку, так что, в буквальном смысле слова, некуда было ступить. В 1943 году финны начали забивать скот на мясо, до нашей коровы очередь, к счастью, не дошла.
В один из дней конца июня 1944 года финский гарнизон снялся с места и убрался из деревни очень быстро. Финны угнали в конец озера все лодки и взорвали их там, увезли с собой много награбленного в домах имущества, но мы были очень рады, что сам дом остался цел.
Мама забрала с общего скотного двора нашу корову, и мы вернулись в свой дом. А через несколько дней в Космозеро вошла часть Красной Армии. Так закончились долгие годы оккупации, но война продолжалась. В 1945 году вернулся с фронта отец».
Чтобы память о войне продолжала жить, бывшие малолетние узники ведут большую общественную работу, пишут книги, встречаются со школьниками и студентами, рассказывая им о том, что пережили. Это очень важно для будущих поколений, потому что сегодня есть немало охотников исказить нашу историю.
